Гносеологическая сущность легализации («отмывания») денежных средств и материальных ценностей, приобретенных преступным путем

Социально-правовая характеристика легализации («отмывания») денег

«Отмывание» преступных денег стало рассматриваться в качестве преступления относительно недавно, хотя имеет давнюю историю.

Термин «отмывание» денег (money laundering) впервые стал употребляться в начале 80-х годов в США в связи с ростом незаконной торговли наркотиками, получением преступными организациями огромных доходов от нее и обозначает процесс преобразования нелегально полученных («грязных») денег в легальные («белые») деньги [1, с. 11].

В этой связи многие определения рассматриваемого явления ориентируются на описание Президентской комиссии по организованной преступности, сформулированное в 1984 году, согласно которому «отмывание» денег — это процесс, посредством которого скрывается существование, незаконное происхождение или незаконное использование доходов и затем эти доходы маскируются таким образом, чтобы казаться имеющими законное происхождение» [2, с. 22].

В международном праве определение «отмывания» (легализации) доходов от преступной деятельности было дано в Венской конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ от 20 декабря 1988 г. (далее — Венская конвенция 1988 года), оказавшей большое влияние на развитие соответствующего законодательства западных стран.

Так, согласно ст. 3 Венской конвенции 1988 года под «отмыванием» (легализацией) доходов от преступной деятельности понимаются:

• конверсия или передача имущества, если известно, что такое имущество получено в результате правонарушения или правонарушений или в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях, в целях сокрытия или утаивания незаконного источника имущества или в целях оказания помощи любому лицу, участвующему в совершении такого правонарушения или правонарушений, с тем, чтобы оно могло уклониться от ответственности за свои действия;
• сокрытие или утаивание подлинного характера, источника, местонахождения, способа распоряжения, перемещения, подлинных прав в отношении имущества или его принадлежности, если известно, что такое имущество получено в результате правонарушений или правонарушения, в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях;

с учетом конституционных положений и основных принципов правовых систем государств:

• приобретение, владение или использование имущества, если в момент его получения было известно, что такое имущество получено в результате правонарушения или правонарушений или в результате участия в таком правонарушении или правонарушениях;
• участие, соучастие или вступление в преступный сговор с целью совершения любого правонарушения или правонарушений, приведенных выше, покушение на совершение такого правонарушения или правонарушений, а также пособничество или консультирование при их совершении.

Венская конвенция 1988 года признала в качестве преступления «отмывание» денег, полученных от незаконного оборота наркотиков. В то же время процессы развития и транснационализации организованной преступности привели к росту доходов преступных организаций, получаемых из других сфер преступной деятельности, как, например, незаконная торговля оружием, энергоресурсами, редкоземельными, ядерными и драгоценными металлами и камнями, антиквариатом, органами человеческого тела и пр. Значительная часть этих доходов также стала подвергаться «отмыванию» и инвестироваться в легальную экономику.

В ответ на эти процессы была принята Конвенция Совета Европы от 08.11.1990 N 141 «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности (ETS N 141)» (далее — Конвенция N 141), которая признала преступлением действия, связанные с «отмыванием» денег, полученных не только от наркобизнеса, но и от других видов преступной деятельности.

Статья 6 Конвенции N 141 определяет в качестве правонарушений, связанных с «отмыванием» денежных средств:

• а) конверсию или передачу имущества, если известно, что это имущество является доходом, полученным преступным путем, с целью скрыть незаконное происхождение такого имущества или помочь иному лицу, замешанному в совершении основного правонарушения, избежать правовых последствий своих деяний;
• б) утаивание или сокрытие действительной природы, происхождения местонахождения, размещения или движения имущества или прав на него, если известно, что это имущество представляет доход, полученный преступным путем;
• и, при соблюдении своих конституционных принципов и основных концепций своей правовой системы (государств)
• с) приобретение, владение или использование имущества, если в момент его получения было известно, что оно является доходом, добытым преступным путем;
• д) участие или соучастие в любом из правонарушений, определенных в указанной статье, или в покушении на его совершение, а также за помощь, подстрекательство, содействие или консультирование в связи с совершением такого правонарушения.

Особого интереса заслуживает регламентация вопросов борьбы с «отмыванием» денег в Конвенции против транснациональной организованной преступности от 15.11.2000 (далее — Конвенция 2000 г.).

В ней, в частности, в п. «е» ст. 2 в качестве доходов от преступления предлагается понимать «любое имущество, приобретенное или полученное, прямо или косвенно, в результате совершения какого-либо преступления».

Кроме того, согласно ст. 6 Конвенции 2000 г. каждое государство — участник Конвенции 2000 г. принимает в соответствии с основополагающими принципами своего внутреннего законодательства такие законодательные и другие меры, какие могут потребоваться, с тем, чтобы признать в качестве уголовно наказуемых следующие деяния, когда они совершаются умышленно:

1. конверсию или перевод имущества, если известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений, в целях сокрытия или утаивания преступного источника этого имущества или в целях оказания помощи любому лицу, участвующему в совершении основного правонарушения, с тем чтобы оно могло уклониться от ответственности за свои деяния;
2. сокрытие или утаивание подлинного характера, источника, местонахождения, способа распоряжения, перемещения, прав на имущество или его принадлежность, если известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений;

при условии соблюдения основных принципов своей правовой системы:

1. приобретение, владение или использование имущества, если в момент его получения известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений;
2. участие, причастность или вступление в сговор с целью совершения любого из преступлений, признанных таковыми в соответствии со ст. 6 Конвенции 2000 г., покушение на его совершение, а также пособничество, подстрекательство, содействие или дача советов при его совершении.

Эксперты ООН понятие «отмывание» денег трактуют как процесс, в результате которого организованные преступники, в частности торговцы наркотиками, скрывают незаконный источник или незаконное использование доходов, а затем используют эти доходы как законные [3, с. 42]. В основном это операции с денежными средствами, которые добыты противоправным способом.

С их точки зрения, «отмывание» денег имеет следующие цели:

1. использовать доходы, полученные из незаконных источников или операций, как законные и добровольно уплатить налоги с этих доходов;
2. не платить налоги;
3. осуществлять секретные платежи и операции;
4. обменивать мелкие купюры на крупные;
5. обменивать денежные знаки на банковские чеки;
6. обменивать одну валюту на другую, более приемлемую;
7. обменивать денежные средства на коллекционные предметы или материальные ценности (например, золото, платина).

На VIII Конгрессе ООН в Гаване в 1990 году было предложено принять за основу рабочее определение процесса «отмывания» денежных средств, разработанное Специальной группой финансового действия (GAFI):

• преобразование или передача собственности, если при этом известно, что такая собственность возникла в результате преступления, с целью сокрытия или маскировки ее незаконного происхождения или оказания помощи любому лицу, которое вовлечено в совершение такого преступления или преступлений, с тем чтобы избежать правового пресечения его действий;
• сокрытие или маскировка подлинного характера, источника, местонахождения, расположения, перемещения, прав в отношении собственности или права собственности, если известно, что такая собственность возникла в результате преступления;
• приобретение, владение или использование собственности, если на момент ее получения известно, что такая собственность возникла в результате преступления или акта участия в таком преступлении [4, с. 3].

Аналогичного подхода придерживаются при принятии своих внутренних законов и иных нормативных актов, направленных на борьбу с «отмыванием» денег, большинство европейских государств. Различия в законодательствах существуют, как правило, при определении перечня деяний, являющихся источником происхождения средств, подвергаемых «отмыванию». В качестве таковых могут рассматриваться:

• а) преступления (любые, предусмотренные уголовным законодательством);
• б) преступления, являющиеся типичными для организованной преступности;
• в) правонарушения;
• г) преступления и правонарушения, связанные с незаконным оборотом наркотиков [5, с. 102].

Белорусские законодатели в ст. 235 «Легализация («отмывание») материальных ценностей, приобретенных преступным путем» Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК) избрали вариант более широкого перечня. Уже в названии статьи идет речь о материальных ценностях, приобретенных преступным путем, что, разумеется, гораздо более широкое понятие, чем преступные доходы.

Отсюда в ч. 1 указанной статьи УК, «отмывание» денег определено как совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами, ценными бумагами или иным имуществом, приобретенным заведомо преступным путем, использование указанных материальных ценностей для осуществления предпринимательской или иной хозяйственной деятельности с целью утаивания или искажения природы, происхождения, местонахождения, размещения, движения или действительной принадлежности указанных материальных ценностей или соотносимых с ними прав.

Таким образом, с учетом вышеизложенного, можно констатировать, что «отмывание» (легализация) денег представляет собой процесс, заключающийся в совершении финансовых махинаций и других незаконных сделок с денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом, для сокрытия существования, происхождения, нахождения, движения указанных материальных ценностей и / или соотносимых с ними прав с целью преобразования их в легальный капитал (имущество).

Особенности современных процессов легализации («отмывания») денег (на примере транснациональных преступных организаций)

В настоящее время способы и методы «отмывания» денег приобретают все более сложный и трудный для выявления механизм. Наиболее показательным тому примером служит деятельность транснациональных преступных организаций в части сокрытия своей криминальной прибыли.

Так, например, доходы американских преступных организаций за последние десять лет выросли в пять раз и достигли 500 млрд. долларов. При этом из них около 80% теневых денег криминальные структуры получили от наркобизнеса. Суммы, получаемые японской организованной преступностью (Якудза), составляют около одного процента от общемирового преступного оборота, т.е., по примерным подсчетам специалистов, не менее 10 млрд. долларов [6, с. 376].

В целом же доходы от транснациональной организованной преступной деятельности в мире достигают после их легализации до полутора триллионов долларов США [7, с. 54].

Важно отметить, что завершающий этап любой организованной преступной деятельности и в то же время определенного рода проблема для криминальных структур — это легализовать («отмыть») добытые преступные средства.

Рассмотрим основные понятия, связанные с «отмыванием» денег.

Легализация («отмывание») преступных доходов — придание в любых видах и формах правомерности полученной криминальной прибыли.

Преступный доход — денежные средства, ценные бумаги, движимое или недвижимое имущество, другие материальные или интеллектуальные ценности, имущественные права либо иная экономическая выгода в результате преступной деятельности.

Криминализация «отмывания» денег — означает применение более строгих мер ответственности к лицам, совершившим финансовые махинации, контрабанду и другие преступления подобного рода, а также позволяет наказать лиц, способствовавших «отмыванию»: работников банков, юристов, давших соответствующие консультации, лиц, организовавших фирмы за рубежом для облегчения вывоза капитала, посредников в этом деле (при установлении причинной связи между действиями и последствиями и наличия умысла).

Необходимость в «отмывании» денег, как обоснованно считает белорусский авторский коллектив — Дадалко В.А., Румянцева Е.Е., Пешко Д.А., возникает в связи с тем, что нелегальный международный бизнес приносит столь большие суммы наличных денег, что пользование ими легко обнаруживается. Поэтому этим доходам надо придать видимость законных, для чего эти деньги либо пропускаются через отечественную финансовую систему (банки и другие небанковские финансовые учреждения), либо экспортируются из стран с жесткими законами в страны с менее жесткими, где интегрируются в зарубежные финансовые системы и возвращаются на родину в форме законных переводов [6, с. 373 — 374].

Кроме того, в последнее время западные юристы и экономисты говорят о наступлении эры финансовых рынков, об использовании криминальными структурами мировой финансовой системы для «отмывания» денег, о создании спекулятивной экономики в глобальных масштабах, что облегчается новыми технологиями, позволяющими достичь беспрецедентной скорости перемещения денег. «Грязные» деньги, деньги, находящиеся в поиске наиболее высоких процентных ставок по кредитам, обмен различных валют в целях получения доходов смешиваются с платежами по контрактам и долгам, что создает огромный клубок денег и сделок, которые находятся в непрерывном движении.

Все это вместе представляет собой мировую финансовую систему, является основой международной коммерции, обеспечивает ей поддержку и инвестиции. Преобладают в этой системе, с одной стороны, транснациональные и мультинациональные корпорации, с другой — транснациональные преступные организации и сообщества.

Глобализация финансовых услуг стала одним из наиболее важных признаков мирового финансового процесса. Финансовая структура, использующая современные технологии и коммуникации, развилась в систему, которая связывает страны, банки, другие финансовые учреждения: брокерские конторы, биржи, валютные и инвестиционные фонды. Система находится в постоянном движении, обмене, изменении, поскольку финансовые операции осуществляются круглосуточно. Все большее применение находят «электронные» деньги, бездокументарные ценные бумаги, представленные в виде символов на компьютере, что делает возможным многократно увеличивать скорость и максимальную простоту их передвижения по всему миру [11, с. 64 — 69; 13, с. 15].

Эти преимущества активно используются и криминальными структурами — проще скрывать источник происхождения денег. Поэтому не является удивительным то, что доля денег, двигающаяся по электронным финансовым системам, значительно увеличивается по сравнению с перемещением наличных. Хотя многие экономики в современном мире основаны на наличности, в развитых индустриальных странах наиболее важные финансовые сделки больше не ориентируются на наличность (этот процесс зависит от сумм сделок: чем больше сумма, тем больше вероятность применения электронных денег). Примером являются США. Громадный рост электронных платежей стал возможным из-за развития электронных форм и механизмов для перевода денег, которыми оперируют Общество международной межбанковской финансовой телекоммуникационной системы, Федеральный резерв и Фонд межбанковской платежной системы США.

Количество и объем сделок, проходящих через эти системы, весьма значительны: каждый день через две последние осуществляются более 465 тыс. электронных переводов на сумму более чем 2 трлн. долларов и 220 тыс. сделок — через первую. По многим причинам они являются благодатной почвой для преступников по «отмыванию» денег, т.к. позволяют использовать множество способов имитации проведения законных сделок. При этом не существует функциональных различий между переводом законных денег и средств, полученных от оборота наркотиков и другой криминальной деятельности. Дифференциация здесь практически невозможна: выполняется один из непреложных постулатов «отмывания» денег — растворение незаконных средств в легальных [9, с. 7].

Таким образом, международное финансовое сообщество с его сложной системой управления банковской деятельностью предоставляет преступным организациям готовый механизм для «отмывания» и перемещения миллиардов долларов. Данное сообщество достаточно давно взаимодействует с легальными транснациональными корпорациями и государствами в части осуществления финансовых операций, а в последнее десятилетие (XX — начало XXI в.) столкнулось с крупномасштабными криминальными операциями, объем которых все более и более увеличивается.

Хотя сущность «отмывания» денег не изменилась по прошествии столетий, способы, фон, на котором это происходит, претерпели значительную эволюцию. На сегодняшний день наблюдается весьма важные изменения в международной финансовой сфере, которые затрудняют обнаружение, замораживание и конфискацию доходов и собственности, имеющих криминальное происхождение. Это в первую очередь:

• тенденция к финансовой дерегуляции;
• долларизация «черного» рынка;
• увеличение числа оффшорных зон («налоговых гаваней») и пр.

Тенденция финансовой дерегуляции обусловлена появлением широкого спектра так называемых финансовых супермаркетинговых услуг, являющихся интегрированным, многофункциональным финансовым институтом, который предлагает своим клиентам одновременно открытие депозита, перевод денег, брокерские услуги, обеспечение товарами, посредничество в таможенном оформлении товаров, инвестиционный менеджмент, имеющий большой опыт создания иностранных компаний-«раковин» и оффшорных трастов.

На сегодняшний день практически все частные банки предлагают основные финансовые услуги, которые ранее обеспечивались лишь группой женевских банков. Хотя такая конкуренция обычно приносит выгоду потребителю в виде низкой цены услуг, однако это уменьшает стандарты надежности некоторых финансовых институтов. Ликвидация традиционных барьеров для проведения ряда финансовых операций, ослабление или вообще снятие контроля в этой сфере также означают снятие барьеров, устранение многих предварительных проверочных действий, направленных на выявление природы происхождения и назначения финансовых средств.

Следует отметить, что как только «грязные» деньги поступают на банковский счет, можно считать, что они на пути в глобальную финансовую систему, которая сама воюет за новый бизнес, и основное препятствие для их перемещения в другое место пройдено. Предполагается, что международный рынок капитала продолжает снижать барьеры свободному движению денег. Многие страны понижают уровень прозрачности для финансовых операций международных представительств иностранных промышленно-финансовых организаций. Количество денежных переводов между ветвями и подразделениями в транснациональных корпорациях продолжает увеличиваться. Однако в дополнение к этому многие страны, которые раньше устанавливали определенные формы контроля над финансовыми потоками, уничтожают их, присоединившись к тем, кто занимает позицию, направленную на либерализацию сделок с формально неконвертируемой валютой.

Кроме того, в тех странах, где контроль за капиталом существует, все вливающиеся потоки иностранной валюты должны быть размещены на депозите (по крайней мере, о них должно быть сообщено центральным властям), а для выхода денег в значительных размерах необходимо специальное разрешение. Такие ограничения следует использовать для финансового контроля. Если движение капитала свободно, то это относится к деньгам, имеющим как легальный источник, так и нелегальный. Таким образом, «грязные» деньги могут быть конвертируемы в любую валюту, и это осложняет работу по их отслеживанию. К этим ограничениям должен относится также и контроль за обменом валюты, который тормозит спекулятивный отток капитала.

Долларизация «черного» рынка подразумевает использование долларов США в нелегальных сделках. Хотя большое количество этих сделок на различных уровнях выполняется в валюте страны, где они заключаются, во всем мире существует устойчивый рост интереса к долларам США высокой номинации, на которых основаны сделки по конвертации. Доллары используются и для сокрытия международных финансовых переводов, и для введения в финансовую систему нелегального накопления и «отмывания» капитала.

Рассматриваемые процессы имеют прямое отношение к транснациональной организованной преступности. «Черный» рынок иностранной валюты, меняющий национальную валюту на 100-долларовые купюры, предоставляет отличные условия для деятельности преступных формирований, занимающихся незаконной торговлей оружием, наркотиками, алкоголем, хищениями дорогих автомобилей, антиквариата и т.д.

Популярность американских долларов объясняется также и тем, что преступники могут легко перевести валюту США на параллельные рынки денег или в национальную валюту, положить на депозит в банк и перевести электронным способом в любую другую страну. Все это привлечет меньше внимания, чем прямой депозит в долларах США. Лучший вариант, если лицо переведет доллары в ценные товары, перепродаст их и положит деньги на депозит, в качестве доходов от легальной коммерции.

Таким образом, постоянное расширение популярности американского доллара как средства обмена, платежа и хранения денег является серьезным препятствием для правоохранительных органов в их деятельности по борьбе с «отмыванием» денег вообще и с транснациональными преступными организациями в частности.

Оффшорные зоны (от англ. — off shore) (иначе говоря «налоговые гавани», или «налоговый рай») [10, с. 344] являются основным и центральным звеном «отмывания» (легализации) преступных доходов.

Их особенность состоит в том, что они не имеют дела с налоговыми органами других государств, устанавливают низкие налоги или полное их отсутствие на некоторые виды доходов иностранных компаний, обеспечивают для клиентов моментальное создание корпорации для придания источнику происхождения денег легального характера, а также максимально возможную защиту коммерческой и банковской тайны, предоставляют современные электронные коммуникации. По сути дела, страны оффшорных зон нередко злоупотребляют своим государственным суверенитетом в ущерб другим государствам в целях притока капитала как легального, так и преступного, что и используется достаточно активно международными криминальными структурами.

Данные государства объясняют использование огромных масштабов наличности, которой они располагают, большими туристическими потоками. Их правительства не реагируют на внешнее давление, поскольку экономически зависимы от сектора вышеописанных финансовых услуг. Современные оффшорные зоны имеют, как правило, ограниченные природные ресурсы, кризис основных источников благосостояния, здесь отсутствует плодородная почва, товары неконкурентоспособны. Например, Карибские острова производили соль, затем производство остановилось, государство стало искать другие источники поступления капитала в экономику, в том числе способствующие «отмыванию» денег. Именно такими факторами обусловлен масштабный рост числа оффшорных юрисдикций.

На сегодняшний день, по оценкам экспертов, в мире существует примерно 48 регионов, которые можно считать оффшорными зонами, но не все они являются привлекательными для преступников. Это объясняется тем, что некоторые страны находятся в труднодоступных регионах, не имеют систем интернациональной связи, в них действуют ограничения на обмен валюты.

В других странах приняты строгие законы касательно налогов на доходы иностранных компаний, что уменьшает их привлекательность для лиц, «отмывающих» деньги.

Хотя мировое сообщество уже предприняло значительные усилия для того, чтобы сделать более «прозрачными» финансовые операции, оффшоры до сих пор остаются недосягаемыми для финансовых расследований. Усиление контроля легко обходится банковскими служащими и другими работниками оффшорных коммуникаций, желающими привлечь капитал и удовлетворить пожелания своих клиентов и не выполняющими руководство банка устанавливать личность клиента.

В этой связи различные уровни секретности, множество способов для сокрытия источников происхождения денег, препятствия правоохранительным органам страны происхождения денег с целью их конфискации — все это вместе предоставляется клиентам оффшорными финансовыми центрами и используется преступниками для «отмывания» криминальных доходов.

В некоторых случаях использование возможностей оффшора заключается в том, что при посещении банка где-нибудь на Каймановых островах чеки обмениваются на наличность в купюрах. В других случаях деньги переводятся через различные счета по схемам, которые специально придуманы, чтобы сложно было отследить маршрут их движения [11, с. 105].

Однако рассмотрение оффшорных зон только применительно к «отмыванию» денег является ошибочным. Они используются и как база для прикрытия других криминальных сделок и операций, причем в огромных масштабах. Чаще всего к услугам оффшорных зон прибегают лица, занимающиеся контрабандой наркотиков, оружия, энергоресурсов, антиквариата, и это многократно увеличивает потенциальную опасность, исходящую от оффшорных юрисдикций. Следует также иметь в виду, что есть так называемые оффшорные банковские центры, через которые действует рынок иностранных валют, но это не то же самое, что так называемые «секретные гавани». Обе эти формы могут существовать в одном и том же месте, но в отношении легальности и функциональности они совершенно разные. Самым большим оффшорным банковским центром является Лондон, но там законы банковской секретности не создают серьезных препятствий правоохранительным органам. С другой стороны, Швейцария — яркий образец банковской секретности — фактически оффшорных банков не имеет.

Принято полагать, что оффшорный банк, расположенный где-либо в мире, принимает депозиты или ведет управление средствами в иностранной валюте от имени людей, которые в действительности находятся в другом месте. На самом деле к оффшорным могут быть отнесены институты, которые сосредоточены в одном месте, а ведут свой бизнес с нерезидентами. Оффшорные банки осуществляют только масштабные сделки, сделки между банками, а не с обычной публикой, даже привозящей деньги «чемоданами». Тем не менее, развитие оффшорной банковской системы способствует «отмыванию» преступных денег. Это означает, что появляется множество юрисдикций, через которые деньги могут переводится электронным способом, препятствуя работе правоохранительных органов, создавая сектор, свободный от национального регулирования стран нерезидента.

Важно иметь в виду и следующий момент: в настоящее время практически нет юрисдикций, которые регламентируют беспрепятственный доступ правоохранительных органов к банковским документам. Однако в ряде государств национальные законодательства, несмотря на наличие законов о тайне банковского счета, разрешают правоохранительным органам проникать через банковскую секретность, если те расследуют деяние, являющееся преступлением в той системе юрисдикции, где находится банк.

Однако опасность защиты тайны банковского вклада заключается в том, что она дает время лицам, которые попали в поле зрения правоохранительных органов, перевести деньги в другое место. Проблема большой задержки может быть решена, если все государства, имеющие законы о защите банковской тайны, будут выполнять общие принципы и определят общие условия, при которых им следует взаимодействовать в поиске «грязных» денег и их «замораживании», но пока такого соглашения нет.

Способы «отмывания» (легализации) преступных доходов

В настоящее время существует множество способов сокрытия и «отмывания» преступных доходов, начиная от вывоза из страны наличных денег для депонирования в иностранные банки и заканчивая сложными операциями, включающими создание фиктивных акционерных обществ.

Наиболее популярный метод — контрабанда валюты, т.к. это не оставляет следов в какой-либо документации. Наличные деньги превращают в другие ценности, например вклады в банки или недвижимое имущество. Но поскольку во многих странах (особенно высокоразвитых) компетентные органы контролируют крупные денежные вклады, то приходится открывать счета на имя доверенных лиц, подставных компаний, идти на расслоение (уменьшение) размера вклада ниже установленного для контроля предела.

Другой способ легализации преступных денег — это покупка иностранного предприятия, используя документы гражданина этой страны в качестве фиктивного владельца, либо финансирование покупки предприятия в своей стране с выделением ссуды от корпорации или банка за рубежом, т.е. фактически дача своих денег в долг и получение их обратно как при обычной законной сделке.

Кроме того, можно приобрести обанкротившееся предприятие, а незаконные доходы выдавать за прибыль. Либо использовать покупку недвижимости, средства от перепродажи которой выглядят вполне законными.

Как показывает практика, достаточно быстро поступление теневых доходов в финансовую систему обнаруживается в момент их помещения в банки и небанковские учреждения, что предполагает их участие в борьбе с «отмыванием» денег. Однако банки обычно заинтересованы в привлечении денежных средств, поэтому они, как правило, не занимаются исследованием законности их происхождения <1>.

<1> Например, по данным английской «Financial Times», в банках стран Карибского бассейна «отмывается» по различным оценкам от 50 до 500 млрд. долларов, заработанных только на наркобизнесе. Здесь гарантируется полная секретность вкладов, никто не может проверить счета, поинтересоваться источниками денег. Электронный перевод денег обеспечивает быструю (если переводить 1 млрд. долларов сотенными купюрами, которые в сумме весят 11 тонн, их немедленно обнаружат) их передачу в любой банк с безупречной репутацией.

Рассмотрим, как работает на практике один цикл схемы «отмывания» денег. Это схема под названием «La Mina», с помощью которой медельинский наркокартель (Колумбия) «отмыл», по меньшей мере, 1 млрд. долларов.

Это происходит так. Наличные деньги от продажи кокаина доставляются сотрудничающим с наркоторговцами дилером по золоту ювелирам в Нью-Йорке, Хьюстоне и Лос-Анджелесе. Из Уругвая завозят фальшивые золотые слитки, чтобы создать видимость законного экспортно-импортного бизнеса. Деньги упаковываются в коробки, в которых якобы хранится золото, и переправляются в Лос-Анджелес розничному торговцу ювелирными изделиями, контролируемому картелем. Затем деньги по телеграфу переводятся на контролируемые картелем банковские счета в Манхэттене. Оттуда через Панаму переправляются на тайные счета за рубежом, в основном в Европу. И, наконец, из Европы деньги поступают в Колумбию. Часть денег идет на покрытие производственных расходов и закупку сырья. Часть переправляется обратно в США, где средства вкладываются, как правило, в недвижимость и осуществляются другие инвестиции [12, с. 6].

Важно также то, что оффшорными банками, которые привлекают наркоперевозчиков, зачастую владеют бизнесмены с очень мощными политическими связями, такие банки обычно не выполняют запросы правоохранительных или дипломатических учреждений, имеют минимальные контакты со странами и агентствами, поддерживающими финансовый правопорядок.

Хотя наркокартель широко использует вычислительную технику, торговцы наркотиками не могут пока успешно решать две основные проблемы: в банках торговцев скопилось настолько большое количество денег, что они не знают, куда их перераспределять; несмотря на то что наркокартели не оставляют поисков все новых возможностей сбыта и контрабандных маршрутов наркотиков, спрос на устоявшихся рынках США, Западной и Восточной Европы нисколько не падает.

«Отмывание» денег наркокартелями насчитывает много способов: от махинаций с почтовыми переводами и кредитными карточками до таких приемов, как завышение стоимости строительных контрактов. Имеются данные, что 10 млрд. долларов «отмываются» в Канаде, 32 млрд. — в Великобритании.

Так, в 1992 году панамские банки приняли почтовых денежных переводов на сумму примерно в 180 млн. долларов. Это объясняется тем, что в Панаме действует законодательство, согласно которому банки обязаны идентифицировать операции на сумму 10 тыс. долларов, если таковые вызывают подозрение. Сейчас Швейцария и Люксембург ужесточают законы в этой сфере. Однако наркокартели находят все новые каналы для легализации денег. Например, используют Эстонию с ее конвертируемой валютой и либеральным банковским законодательством. Западные «бизнесмены» нередко предлагают правительству Эстонии огромные займы под низкие проценты. Недаром руководство колумбийских наркокартелей пришло к выводу, что Восточная Европа на сегодняшний день является идеальным перевалочным пунктом по переброске наркотиков. Примером тому может служить факт конфискации вблизи Санкт-Петербурга тонны колумбийского кокаина на пути из Финляндии. Отмечается в этой связи тесное сотрудничество колумбийской, российской и израильской транснациональной организованной преступности [13, с. 33].

Итальянские преступные организации для «отмывания» денег широко используют банки и казино в Никарагуа, мафиозные семьи Нью-Йорка — банки в Бразилии. Российская организованная преступность свои «грязные» деньги переводит в Израиль, Испанию (через Антверпен и Гибралтар), на Лондонский рынок недвижимости, на Карибы. Есть данные, что появился своеобразный «треугольник» — тесные отношения между российскими, итальянскими и колумбийскими представителями организованной преступности: они представляют друг другу различные услуги в «отмывании» денег.

Польша, по-видимому, еще одна страна, которая будет благодатной территорией для легализации преступных доходов. Так, в настоящее время существует примерно 49 млн. счетов на 7,5 млн. граждан, проживающих в Польше. По последним аналитическим данным, эта страна — объект американской и итальянской организованной преступности, которая использует многократные переводы между польскими банками и многочисленными финансовыми институтами на Карибских островах. Нельзя не отметить, что именно из Польши в Россию поступают, как уже отмечалось выше, многие контрабандные партии товаров, чему в значительной степени способствует прозрачность российских границ с Республикой Беларусь, Украиной и другими государствами.

Французская организованная преступность традиционно «отмывает» деньги на скачках и в казино в Центральной Африке, кроме того, они используют для этого финансовые и коммерческие институты во франкоговорящих африканских регионах.

К моменту начала рыночных реформ в СССР, позднее в СНГ, существовали значительные теневые капиталы. В условиях недостаточного контроля за происхождением денежных средств эти капиталы были инвестированы в создаваемые легальные коммерческие структуры и приватизируемые государственные предприятия. В результате значительное количество субъектов хозяйствования оказалось под контролем криминальных структур. Произошло формирование огромного нелегального наличного капитала, сопровождавшегося появлением фирм, зарегистрированных на подставных лиц, которые оказывают услуги по продаже предприятиям «черных» наличных денег за безналичные, перевод которых осуществляется по фиктивным счетам и договорам [16, с. 8].

«Черные» наличные деньги широко используются для выплаты зарплат, взяток, уплаты денег за охрану преступным группам, а также для расчетов между предприятиями. Отсутствие жестких границ между странами СНГ позволяет преступным организациям активно осуществлять неконтролируемые перевозки денег и товаров. Отмечается деятельность на территории СНГ преступных групп из западных и восточных стран, а также транснациональных преступных организаций (особенно итальянских и китайских).

Следует отметить, что «отмывание» преступных доходов в государствах Содружества сопровождается, прежде всего, составлением фиктивных импортных контрактов, в которых предусмотрены платежи за поставку товаров из-за рубежа, а также — за импорт работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности, таможенно-банковский валютный контроль по которым вообще не осуществляется. Распространены случаи перевода денег получателю-нерезиденту, который вообще не является стороной по экспортному или импортному контракту, предусматривающему экспорт-импорт товаров, работ, услуг, результатов интеллектуальной деятельности. Как правило, платежи предусмотрены в пользу нерезидентов, зарегистрированных в государствах на территориях, где расположены оффшорные зоны.

В последнее время преступный бизнес стал активно использовать для «отмывания» денег сравнительно небольшие частные предприятия, пользующиеся устойчивой репутацией. Для захвата контроля над их деятельностью преступники применяют метод скрытого вступления во владение (concealed takeover), который заключается в создании условий жесткой зависимости производителей от крупнейшего покупателя их продукции [15, с. 5].

Как правило, захват частной компании совершается по следующей схеме. Группа оптовиков, под прикрытием которой выступает преступная организация, делает крупный заказ на приобретение товаров, выпускаемых этой фирмой, оплачивая их наличными и не требуя при этом снижения цены. Затем в последующие месяцы оптовики регулярно увеличивают объемы закупок, вынуждая фирму для расширения производства и найма дополнительной рабочей силы брать у них крупные кредиты. В результате годовой объем продаж фирмы может увеличиться более чем на 200%. При этом до 70% ее годового дохода обеспечивается за счет оплаты товарной массы, приобретаемой преступной организацией.

Добившись зависимости данной фирмы от «потребителя», преступники открывают банковский счет в оффшорной зоне и приступают к ведению переговоров с ее владельцами. Последним предлагается снизить оптовые цены на 60% при условии сохранения достигнутого фирмой объема производства. При их отказе следует угроза немедленного расторжения контракта. В случае вынужденного согласия владельцы обязуются не разглашать факт снижения цен, а 40% выручки направлять в указанный банк в качестве оплаты вымышленных услуг. Поступление на банковский счет денежных средств от частного предприятия с устойчивой репутацией обеспечивает «чистоту» процессу «отмывания» денег и поэтому не привлекает внимания правоохранительных и финансовых органов.

Именно по этой причине данный метод «отмывания» денег может рассматриваться в качестве серьезной угрозы экономической безопасности государств. Единственным косвенным признаком, свидетельствующим об «отмывании» денег преступными организациями, являются резкие изменения годовых доходов частных компаний, о чем финансовым и контрольным органам становится известно лишь после получения налоговых деклараций [11, с. 57].

В настоящее время крупные коммерческие структуры, обладая разветвленной многофилиальной сетью или сетью дочерних фирм, в особенности в других регионах легко могут скрыть самые различные коммерческие и финансовые операции практически любой величины.

При этом выявить и отследить всю цепь операций при многочисленности филиалов и фирм чрезвычайно трудно. Огромная масса денег, находящаяся в обороте, и простота их перевода электронным способом также упрощает сокрытие, передвижение и «отмывание» доходов от преступной деятельности. Кроме того, развитие систем электронных платежей и электронных денег может иметь и негативные последствия. Так, некоторые из используемых сейчас способов регистрации совершенных операций в действующих системах электронных денег позволяют переводить крупные суммы денег, практически не оставляя следа ни на бумаге, ни в центральном компьютере (сервере) системы. Особенно это характерно для систем многосторонних расчетов и платежей с многочисленными участниками, территориально удаленными друг от друга. Оборачиваясь в виртуальной среде, эти деньги не оставляют достаточных следов, которые можно было бы использовать для последующего контроля. Сегодня все применяемые меры контроля за такими операциями основаны на использовании регистрации переводимых сумм и реквизитов получателей банками и другими финансовыми учреждениями. При осуществлении же многочисленных расчетов такие записи не позволяют понять и проанализировать аспекты и сущность совершенной операции.

Пройти по одной цепочке платежей, когда все делается и учитывается как положено, очень трудно, хотя в принципе возможно. В случае, когда банки совершают по сговору с клиентом указанные операции, не затрагивая счета фирм и используя для операций чужие деньги (пусть даже чужие фиктивно), обнаружить такие операции можно только случайно, а если цепочка платежей имеет больше 3 — 5 звеньев, то пройти по ней возможно только в течение нескольких месяцев, когда все следы операции уже будут спрятаны [16, с. 53].

Коммерческие банки для того, чтобы не показывать суммы реальных денег, используемые для теневых операций по скрытому перечислению средств, маскируют их различными способами, отражая на разных счетах в балансе. При этом банк не затрагивает расчетные счета клиентов, а относит перечисляемые или получаемые на свои корсчета в других банках деньги, например на средства, находящиеся до выяснения, на забалансовые счета. При таких операциях банк реально нарушает только внутриведомственные инструкции, а с учетом того, что этим банк никому не наносит материального ущерба, то уголовной или административной ответственности не наступает. Максимально возможен только небольшой штраф. Таким же образом осуществляется «отмывание» значительных сумм «грязных» денег.

Перечисленные способы «отмывания» денег не являются исчерпывающими. Важным в изучении данной проблемы представляется не столько примерное перечисление этих способов, сколько выявление основных модельных принципов и общих форм реализации, знание которых позволит четко понимать особенности, знать основные этапы и прогнозировать результаты процесса легализации преступных доходов.

Модельные формы «отмывания» (легализации) преступных доходов

«Отмывание» денег представляет собой сложный, достаточно продолжительный процесс, включающий множество разнообразных операций. Для удобства изучения и описания этого процесса выработано несколько моделей, хотя следует сказать, что на практике они не всегда четко прослеживаются.

Наиболее распространенной является трехфазовая модель, принятая, в частности, GAFI. В этой модели процесс «отмывания» денег подразделяется на три фазы.

В первой фазе (Placement) происходит введение «грязных» наличных денег в легальный хозяйственный оборот.

Во второй фазе (Layering) в результате множества операций деньги отделяются от источника их происхождения, теряют следы.

В третьей фазе (Integration) деньги обретают новый — легальный — источник происхождения и инвестируются в легальную экономику.

Некоторые западные исследователи следуют двухступенчатой модели «отмывания» денег: Money Laundering («отмывание») и Recycling (возвращение) в оборот. В частности, профессор П.Бернаскони рассматривает данные составляющие «отмыванием» первой и второй степени.

Первая степень, по его мнению, это «отмывание» денег, полученных непосредственно от совершенного преступления. Оно осуществляется путем обмена денег на купюры иного достоинства или другие виды валют.

Особенности данной степени:

• «отмываются» имущественные ценности, полученные непосредственно от совершенного преступления;
• «отмываются», как правило, наличные деньги;
• преступные действия по «отмыванию» денег представляют краткосрочные операции [17, с. 13].

Во второй степени среднесрочные и долгосрочные операции, при которых предварительно «отмытые» деньги обращаются до того момента, пока не обретут «законный» источник происхождения и не будут введены в качестве законных в легальный оборот [19, с. 30].

Бернаскони применительно к своей модели различает страны совершения основного преступления, ставшего источником дохода, и страны «отмывания» денег.

Модель круговорота была предложена швейцарским ученым Зундом во время публичных лекций в высшей школе Сант-Галлена в июне 1989 г., а позже уточнена в его научных работах.

В основе данной модели лежит сходство процесса «отмывания» денег с круговоротом воды в природе. Зунд подразделяет процесс «отмывания» денег на составляющие, аналогичные составляющим круговорота воды [18, с. 403 — 408].

Четырехсекторная модель «отмывания» денег предложена К.Мюллером (Швейцария). Структура четырехсекторной модели определяется с помощью двух пар понятий: легальность / нелегальность и страна совершения основного преступления / страна «отмывания» денег [13, с. 22].

В поле пересечения этих пар образуются четыре сектора.

Первый сектор — страна основного преступления / легальность.

Второй сектор — страна основного преступления / нелегальность.

Третий сектор — страна «отмывания» денег / нелегальность.

Четвертый сектор — страна «отмывания» денег / легальность.

В каждом секторе, по мнению К.Мюллера, происходят определенные, характерные для него процессы.

Сектор 1 — внутреннее, предварительное «отмывание».

Сектор 2 — сбор «грязных» (прошедших предварительное «отмывание») денег в пул и подготовка их к контрабанде.

Сектор 3 — подготовка к вводу денег в легальную финансовую систему.

Сектор 4 — маскировочные действия в виде переводов, инвестиции.

Рассмотрим основные формы «отмывания» денег в рамках наиболее распространенной трехфазовой модели, в каждой из фаз которой имеется свой набор форм.

Первая фаза (Placement). Введению «грязных» денег в легальный оборот предшествует предварительное «отмывание» (преобразование в другие виды валют, купюры иного достоинства, ценные бумаги). В банковском секторе формы первой фазы направлены на обход существующих во многих странах положений об обязательной идентификации клиента. В европейских странах именно эта фаза считается критической.

Основные формы первой фазы:

• мошенничество с использованием подставных лиц и фирм;
• подкуп или запугивание лиц, ответственных за проведение идентификации клиента;
• смурфинг — организованная покупка легко преобразуемых имущественных ценностей, преимущественно финансовых инструментов. Каждое приобретение осуществляется на сумму ниже той, с которой возникает обязанность идентификации;
• структуринг — платежи небольшими суммами на один банковский счет;
• обменные сделки — организованный обмен денег на купюры иного достоинства или другую валюту без использования банковских счетов;
• использование предприятий с большим наличным оборотом, к легальной выручке которых примешиваются «грязные» деньги;
• создание собственных фиктивных предприятий, декларирующих «грязные» деньги в качестве выручки.

Вторая фаза (Layering). Цель второй фазы — отделение преступных доходов от источника их происхождения путем проведения комплекса финансовых операций. В результате обрывается цепочка следов и обеспечивается анонимность имущественных ценностей.

Операции второй фазы носят, как правило, международный характер. «Отмывание» внутри страны применяется, прежде всего, как предварительная ступень к международному «отмыванию».

Для осуществления операций во второй фазе широко используются подставные лица и фиктивные фирмы, выставляющие фиктивные счета, служащие основанием перевода денег.

Следует также обратить внимание на так называемые «подпольные» («подземные») концерны, в которые входят предприятия одной сферы, имеющие самые разнообразные связи (вертикальные и горизонтальные).

«Грязные» деньги вводятся в оборот через розничных торговцев как выручка от торговли. На эти деньги у оптового торговца закупаются, например, скоропортящиеся продукты, которые далее списываются как испортившиеся. Это только одна из схем деятельности «подпольных» концернов.

В настоящее время для проведения операций второй фазы большую роль играют оффшорные зоны и иные страны с «мягким» налоговым режимом и слаборазвитой системой финансового контроля.

П.Бернаскони выделяет следующие рамочные условия, характерные для страны, в которой осуществляется «отмывание» денег: «отсутствие обязательного бухгалтерского учета для банков, анонимные банковские счета, отсутствие обязательности идентификации клиентов, недостаточно эффективно работающие органы юстиции и отсутствие правовой помощи при изъятии денег, имеющих преступное происхождение, причем речь идет не только о наличии соответствующих законов, но и о правоприменительной практике» [18, с. 66].

В таких странах обычно создаются фиктивные фирмы и обрываются следы финансовых операций. «Наиболее популярными местами для осуществления подобных банковских операций являются:

• в Европе: Андорра, Болгария, Кампион (Италия), Гибралтар, Гернси, Джерси, Лихтенштейн, Люксембург, Монако, Швейцария, Кипр;
• в африканско-арабском регионе: Абу-Даби, Ангола, Бахрейн, Дубай, Кувейт, Ливия, Либерия, Оман, Сейшельские острова, ОАЭ;
• в Восточной Азии и Полинезии: Австралия, Гонконг, Новая Каледония, Новая Гвинея, Сингапур, Шри-Ланка, Таиланд;
• в Латинской Америке (Карибский бассейн и Южная Америка): Барбадос, Багамы, Бермуды, Каймановы острова, Коста-Рика, Чили, Гаити, Ямайка, Куба, Никарагуа, Нидерландские Антильские острова, Панама, Уругвай, Венесуэла» [11, с. 60].

Деньги переводятся на счета оффшорных зон на основе фиктивных экспортно-импортных контрактов или с завышением цены.

Третья фаза (Integration). В третьей фазе деньги обретают новый, легальный источник происхождения и инвестируются в легальную экономику. Многие формы, используемые в третьей фазе, давно известны и применяются, в частности, для снижения уровня налогообложения.

Сделки с занижением цены. В качестве примера можно привести операцию с недвижимостью. Приобретается дом по заниженной цене. Разница с реальной ценой доплачивается «черными» деньгами. После этого «производится» ремонт, и здание продается по более высокой цене. В результате образуется легальный доход. Аналогичные операции проводятся и с акциями по условиям рыночных цен.

Сделки с завышением цен. Распространены в биржевом обороте, в операциях с произведениями искусства, на аукционах. Вещи, стоимость которых можно определить лишь условно, оценочно, продаются по очень высокой цене. В результате образуется высокий реальный доход.

Трансферпрайсинг. Распространен в экспортно-импортных операциях. Составляются два договора: один — реальный, другой — фиктивный (с завышенной суммой сделки). По фиктивному договору деньги переводятся фирме-посреднику, как правило, зарегистрированной в оффшорной зоне. Разница между реальной и фиктивной ценой остается на счете этой фирмы в качестве дохода.

«Отмывание» через казино и лотереи. Деньги декларируются в качестве выигрыша.

Ссуды и уплаты процентов. Деньги депонируются на счете зарубежной фирмы. После этого фирма дает ссуду и выступает гарантом по банковскому кредиту, являющемуся для получателя легальными деньгами.

Прямые инвестиции. Осуществляются в заключительной фазе с помощью «отмытых» денег.

Размещение средств зависит от их размера, профессиональных знаний преступников и их советников. Транснациональные преступные организации используют, как правило, весь спектр инвестиционных возможностей.

Как отмечалось в докладе профессора Зибера на конференции в Трире, посвященной международному «отмыванию» денег: «Преступники депонируют краткосрочные и среднесрочные вложения, которые при необходимости могли быть отозваны.

При выборе объекта инвестиций распространено приобретение и создание предприятий, которые могут использоваться для поддержки преступной деятельности и «отмывания» денег. В частности, среди турецких торговцев героином и польских групп, занимающихся контрабандой сигарет и алкоголя, распространено приобретение транспортных предприятий. Для облегчения «отмывания» денег часто приобретаются предприятия с большим наличным оборотом, экспортно-импортные компании.

При выборе страны для инвестиций часть средств обычно переводится в страну постоянного местонахождения преступной организации, где она может рассчитывать на определенную поддержку. Краткосрочные инвестиции часто размещаются в международных финансовых центрах. Капитальные долгосрочные вложения обычно не производятся» [3, с. 22 — 26].

На наш взгляд, заслуживает внимания трехфазовая модель «отмывания» денег, широко используемая в странах СНГ.

Первая фаза (Placement). Введение «грязных» наличных денег в легальный оборот существенно облегчается благодаря значительному нелегальному обороту между легальными предприятиями. Организованными преступными группами создаются фиктивные фирмы, занимающиеся так называемой «обналичкой», т.е. продажей легальным предприятиям «черных» наличных денег за безналичные, за что предприятия платят комиссионные в размере 1 — 8% от суммы.

Через эти фирмы возможна и продажа наличных денег, полученных от преступной деятельности. В качестве владельцев и руководителей фирм используются алкоголики, душевнобольные лица, лица, не имеющие средств к существованию.

Возможна также регистрация фирм по фальшивым и украденным документам. Фиктивные фирмы работают обычно не более трех месяцев. К моменту возникновения сдачи отчетности и уплаты налогов за первый квартал работы денег на их счетах уже не остается.

Некоммерческие организации. Введение в оборот «грязных» наличных денег может также осуществляться через благотворительные фонды и иные некоммерческие организации. Деньги вносятся небольшими суммами в качестве пожертвований и взносов, которые не облагаются налогами.

Транспортировка наличных денег в другие страны СНГ — распространенное явление. Так, в 1996 году Государственным таможенным комитетом Российской Федерации было задержано 11,5 млн.долл. США, контрабандно переправлявшихся через границу.

Вторая фаза (Layering). Во второй фазе ситуация является сходной с существующей в зарубежных странах. Также широко распространено создание оффшорных предприятий, на счета которых направляются по фиктивным экспортно-импортным контрактам деньги, аккумулированные на счетах фирм, занимающихся «обналичкой», и фондов.

По данным 1997 года только российскими гражданами на Кипре было создано около 4 тысяч предприятий, из которых 40 внесены в реестр Государственной регистрационной палаты при Министерстве экономики Российской Федерации. Всего же, по данным Министерства экономики России, в оффшорных зонах создано около 60 тысяч предприятий с российским участием.

Третья фаза (Integration). Преступными организациями на данном этапе используются следующие формы: трансферпрайсинг, «отмывание» через казино, лотереи.

В сфере инвестиций распространены инвестиции в недвижимость, в том числе за рубежом, создание и участие в легальных предприятиях.

К специфике организованной преступности стран СНГ следует отнести широкое участие в приватизации государственных предприятий.

Таким образом, с учетом изложенного материала представляется возможным сделать следующие выводы:

1. Наиболее эффективный способ «отмывания» денег — это имитация легальных внешнеторговых сделок, займов, кредитов, инвестиций, сделок, поскольку вероятность его выявления наименьшая.
2. Чем глубже внедрение нелегальной деятельности в легальную экономику, тем меньше ее отличие и тем сложнее выявить «отмывание» денег.
3. Чем меньше доля нелегальных денежных потоков в легальных через имеющиеся финансовые институты, тем сложнее выявить факт «отмывания» денег.
4. Если экспортируются услуги, а не ведется торговля товарами, то меньше вероятность выявления факта «отмывания» денег.
5. Чем больше совершено сделок и чем многочисленнее дочерние и независимые фирмы или частные лица, участвующие в «отмывании» денег, тем более сложная работа предстоит по разграничению легальных и нелегальных сделок.
6. Если чаще используются чеки, кредитные карты и другие средства безналичных расчетов при совершении финансовых сделок, тем сложнее выявить факт «отмывания» денег.
7. Наивысший уровень финансовой дерегуляции создает наибольшие затруднения при поиске и нейтрализации криминальных денежных расходов.
8. Чем меньше нелегальный доход в общем доходе предприятия, тем сложнее отличить криминальные деньги от легальных.
9. Использование прогрессивных финансовых технологий, комплексное использование всех или многих имеющихся финансовых институтов и механизмов препятствует работе по выявлению «отмывания» денег.
10. При противоречиях между мировой операционной системой и национальными финансовыми рынками сложнее проследить факты «отмывания» преступных доходов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Jack A.Blum, Michael Levi, R.T.Naylor, Phil Williams. Financial havens, banking secrecy and money laundering, United Nations office for Drug Control and Crime Prevention. — New York, 1998. — 720 р.

2. Preisler W. The U.S. Drug Enforcement Administration (DEA) Money Laundering and Asset Seizure Program in: Tagungsunterlagen Internationale Geldwasche und Gewinnaufspurung. — 44 р.

3. Sieber U. Geldwasche in Deutschland und ihre Bekampfung. Tagungsunterlagen Internationale Geldwasche und Gewinnaufspurung. — ERA. — Trier, 1997. — 55 р.

4. VIII Конгресс ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями: Гавана, Куба, 27 августа — 7 сентября 1990 г. Доклад, подготовленный Секретариатом ООН. — Нью-Йорк, 1991. — 59 с.

5. «Грязные» деньги и закон. — М.: Инфра-М, 1995. — 120 с.

6. Дадалко В.А., Румянцева Е.Е., Пешко Д.А. Теневая экономика и кризис власти: проблемы и пути решения. — Мн.: Армита-Маркетинг, Менеджмент, 2000. — 475 с.

7. Бокун Н.Ч. Теневая экономика: понятия, классификация, методы оценки. Методология статистического исследования. — Мн.: НИИ статистики, 2002. — 263 с.

8. Волженкин Б.В. Экономические преступления. — СПб.: Юридический центр пресс, 1999. — 312 с.

9. Ковалев М. Процессы и проблемы интеграции белорусской экономики в мировую // проблемы формирования новой системы международных отношений // Респуб. конф. от 13.11.2000 г.: материалы круглого стола. — Мн.: Право и экономика, 2001. — С. 4 — 19.

10. Юрыдычны энцыклапедычны слоўнiк / Беларуская Энцыклапедыя — Мн.: Беларуская Энцыклапедыя, 1992. — 684 с.

11. Кернер Х.-Х. Дах Э. Отмывание денег. — М.: Междунар. отношения, 1996. — 337 с.

12. Council Recommendation of the 25th June 2001 on contact points maintaining a 24-hour service for combating high-tech crime // OJ C 187 of 03.07.2001 [Electronic resource]. — Mode of access: http://europa.eu/scadplus/leg/en/lvb/l23193.htm. — Date of access: 27.10.2007.

13. Muller C. Geldwascherei: Motive — Formen — Abwechr. Treuhand-Kammer. — Zurich, 1992. — 104 р.

14. De Capitani W. Das Schweizer Modell der Geldwaschebekampfung in Dokumentation zur Tangung Internationale Geldwashe und Gewinnaufspurung. — 2003. — 48 р.

15. Pieth M. Die Aufspurung illegaler Gewinne // Kriminalpolitik/ — 7/1994. — 33 р.

16. Лукашов А.И. Субъективная сторона преступлений против порядка осуществления экономической деятельности // КонсультантПлюс: Беларусь. Раздел «Комментарии законодательства» [Электрон. ресурс]. — Минск, 2008. — С. 55 — 96.

17. Oswald K. Die Implementation gesetzlieher Masnahmen zur Bekampfung der Geldwasche in der Bundesrepublick Deutschland. Freiburg i. Br. — 1997. — 66 р.

18. Bernasconi P. Finanzunterwelt. Gegen Wirtschaftskriminallitat und organisiertes Verbrechen. — Zurich-Wiesbaden, 1988. — 221 р.

19. Zund A. Geldwascherei: Motive — Formen — Abwechr // Der schweizer Treuhandler. — 9/1990. — 29 р.