Согласно статье 833 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) условия, на которых заключается договор добровольного страхования, определяются в правилах соответствующего вида страхования, утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков и согласованных с органом, осуществляющим государственный надзор за страховой деятельностью. Условия, содержащиеся в правилах страхования, в том числе не включенные в текст договора страхования или страхового полиса (свидетельства, сертификата), обязательны для страховщика и страхователя или выгодоприобретателя.
В соответствии с пунктом 1 статьи 837 ГК страховой суммой (лимитом ответственности) является установленная законом, актом Президента Республики Беларусь или договором страхования денежная сумма, в пределах которой, если иное не предусмотрено законом, актом Президента Республики Беларусь, страховщик обязан произвести страховую выплату при наступлении страхового случая.
Обязанность доказать наступление страхового случая возлагается на лицо, требующее выплаты страхового возмещения.
Иностранное торговое унитарное предприятие «Б» (далее — ИП «Б») обратилось в экономический суд с иском к закрытому акционерному страховому обществу «П» (далее — ЗАСО «П») о взыскании суммы страхового возмещения, пени, процентов за пользование чужими денежными средствами.
С учетом уточнения предметом спора являлись требования ИП «Б» к ЗАСО «П» о взыскании уменьшенной суммы страхового возмещения, пени, процентов за пользование чужими денежными средствами.
К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, на стороне ответчика было привлечено общество с ограниченной ответственностью «Т» (далее — ООО «Т»).
Из материалов дела установлено, что на основании заявления истца от 13.03.2014 между ЗАСО «П» (страховщиком) и ИП «Б» (страхователем) был заключен договор добровольного страхования финансовых рисков истца (страховой полис от 14.03.2014). Срок действия данного договора — с 15.03.2014 по 14.03.2015.
Указанный договор заключен также и на условиях Правил N 3 добровольного страхования финансовых рисков ЗАСО «П», согласованных Министерством финансов Республики Беларусь 25.03.2004 (далее — Правила N 3).
Объектом страхования по данному договору являлись противоречащие законодательству имущественные интересы страхователя, связанные с возникновением у него убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентом страхователя — ООО «Т».
Договором добровольного страхования финансовых рисков предусмотрено, что к страховым случаям относится в том числе получение страхователем убытков (за исключением упущенной выгоды) из-за нарушения (неисполнения, ненадлежащего исполнения) контрагентом истца (ООО «Т») обязательств по договору поставки от 05.06.2013 в части неоплаты поставленных страхователем товаров в сроки, установленные этим договором. Данным договором была предусмотрена страховая стоимость и страховая сумма (лимит ответственности).
В рамках договора поставки от 05.06.2013 истец поставил в адрес третьего лица товар, что подтверждается товарно-транспортными накладными от 15.01.2014, 30.01.2014, 31.01.2014.
В соответствии с договором поставки от 05.06.2013 в редакции дополнительного соглашения от 24.12.2013 ООО «Т» должно было оплатить полученный товар в сроки, отдельно согласованные сторонами, но не позднее 90 банковских дней с момента его получения. Таким образом, поставленный 15.01.2014, 30.01.2014 и 31.01.2014 товар должен был быть оплачен не позднее 23.05.2014, 10.06.2014 и 11.06.2014 соответственно.
Однако ООО «Т» обязательство по оплате отгруженного ему товара надлежащим образом не исполнило, в связи с чем истец приостановил последующие поставки товара в адрес третьего лица. При этом о нарушении третьим лицом сроков оплаты товара, приостановлении поставок и подготовке документов для обращения в суд о взыскании задолженности истец известил ответчика (письмо от 13.06.2014).
25.07.2014 на основании поданного истцом заявления экономический суд взыскал с ООО «Т» в пользу ИП «Б» в порядке приказного производства сумму основного долга по оплате поставленного товара.
В ходе возбужденного постановлением судебного исполнителя отдела принудительного исполнения от 13.10.2014 исполнительного производства задолженность третьего лица перед истцом была частично погашена посредством передачи истцом ответчику арестованного имущества.
В обоснование заявленных требований истец также указал, что в письменной форме сообщал ответчику о наступлении страхового случая и выплате страхового возмещения в соответствии с условиями заключенного между сторонами договора добровольного страхования финансовых рисков.
Постановлением от 25.03.2015 судебный исполнитель возвратил истцу исполнительный документ в связи с принятием общим собранием участников ООО «Т» решения о ликвидации, исполнительное производство было окончено. При этом задолженность третьего лица перед истцом по оплате поставленного товара осталась частично непогашенной.
По факту неисполнения третьим лицом договорных обязательств истец направил в органы внутренних дел соответствующее заявление, в рамках рассмотрения которого была проведена проверка в отношении должностных лиц ООО «Т».
По результатам проверки 19.01.2015 был дан ответ, что взаимоотношения между истцом и третьим лицом имеют хозяйственно-правовой характер, каких-либо нарушений действующего законодательства в действиях должностных лиц ООО «Т» не установлено. Копия данного ответа 23.01.2015 была передана ответчику.
Направленные в адрес ответчика неоднократные претензии о составлении акта о страховом случае и выплате страхового возмещения оставлены последним без удовлетворения.
Указанные обстоятельства и послужили основанием обращения истца в экономический суд с иском.
Возражая против удовлетворения иска, ответчик ссылался на то, что отсутствуют основания для взыскания страхового возмещения в заявленной сумме, пени и процентов за пользование чужими денежными средствами, поскольку всю сумму страхового возмещения ЗАСО «П» выплатило в добровольном порядке и в предусмотренный срок.
Суд первой инстанции, исследовав и оценив представленные по делу доказательства в совокупности, проанализировав условия договора страхования и нормы действующего законодательства, пришел к выводу, что заявленные исковые требования о взыскании страхового возмещения подлежат удовлетворению в полном объеме, требования о взыскании пени и процентов за пользование чужими денежными средствами — частичному удовлетворению.
С указанными выводами экономического суда первой инстанции согласилась и апелляционная инстанция, оставив в силе решение суда.
В кассационной жалобе ЗАСО «П» просило об отмене принятых судебных постановлений и принятии нового постановления об отказе в удовлетворении заявленных требований, ссылаясь на то, что выводы суда первой и апелляционной инстанций о наличии оснований для удовлетворения требований в полном объеме сделаны без учета установленных фактических обстоятельств дела. ЗАСО «П» посчитало, что судами первой и апелляционной инстанций не дана надлежащая оценка представленным по делу доказательствам, а выводы, изложенные в судебных постановлениях, не соответствуют материалам и фактическим обстоятельствам дела.
Рассмотрев дело, заслушав представителей сторон, обсудив доводы кассационной жалобы, отзыва на кассационную жалобу, проверив законность и обоснованность обжалуемых судебных постановлений, судебная коллегия по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь пришла к выводу, что оснований, предусмотренных статьей 297 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь, для отмены принятых судебных постановлений не имеется исходя из следующего.
Экономический суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что факт неоплаты третьим лицом поставленного товара по договору поставки от 05.06.2013 является страховым случаем по договору добровольного страхования, заключенного между сторонами.
То обстоятельство, что факт неоплаты третьим лицом поставленного товара по договору поставки от 05.06.2013 является страховым случаем, не оспаривается и ответчиком, выплатившим 03.06.2015 истцу сумму страхового возмещения.
Рассчитывая сумму выплаченного истцу страхового возмещения, ответчик исходил из условий подпункта 1.8.3.3 пункта 1 и подпункта 3.3.3 пункта 3 Правил N 3, полагая, что в рассматриваемом случае страховая сумма установлена в определенном проценте от полной суммы возможных убытков страхователя, установленных на момент заключения договора страхования.
По утверждению ответчика, исходя из суммы подлежащих возмещению убытков им был рассчитан размер страхового возмещения.
Однако эти утверждения основаны на неправильной интерпретации ответчиком действующего законодательства и условий договора.
Как правильно указал суд первой инстанции, при наступлении страхового случая страховщик возмещает страхователю (выгодоприобретателю) часть понесенных последним убытков пропорционально отношению страховой суммы (лимита ответственности) к страховой стоимости только в случаях, если в договоре страхования имущества или предпринимательского риска страховая сумма (лимит ответственности) установлена ниже страховой стоимости.
Для предпринимательского риска страховой стоимостью считаются убытки от предпринимательской деятельности, которые страхователь понес бы при наступлении страхового случая (подпункт 2 части первой пункта 2 статьи 837 ГК).
Из анализа документов, послуживших основанием для заключения указанного договора добровольного страхования предпринимательского риска, следует, что размер страховой суммы соответствует страховой стоимости и предусмотрен в самом договоре.
Каких-либо отметок в страховом полисе от 14.03.2014, касающихся страховой стоимости возможных убытков, не имеется, графа «Страховая стоимость» не заполнена.
Ссылка в страховом полисе на заявление истца означает, что ответчик как страховщик принял на себя обязательства исходя в том числе из содержания заявления.
При этом ни в страховом полисе, ни в заявлении истца о страховании не установлено, что к правоотношениям сторон применяется именно пропорциональная система исчисления страхового возмещения.
При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что в связи с наступлением страхового случая выплате подлежит страховое возмещение в размере суммы убытков, понесенных страхователем в результате наступления страхового случая, но не более суммы, предусмотренной договором страхования.
С учетом данных обстоятельств суд правильно определил размер страхового возмещения.
Разрешая вопрос о сроках выплаты страхового возмещения, суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что в силу положений договора страхования и пункта 3 Правил N 3 ответчик обязан был составить акт о страховом случае в срок не позднее 06.02.2015 и произвести выплату страхового возмещения не позднее 20.02.2015.
Поскольку обязательство по выплате страхового возмещения в установленные сроки ответчик не исполнил, суд первой инстанции обоснованно взыскал с ответчика в пользу истца пеню и проценты за пользование чужими денежными средствами, исчисленные за период с 23.02.2015 по 10.06.2015, исходя из приведенного судом расчета.
Ввиду неправильного расчета истцом сумм пени и процентов за пользование чужими денежными средствами суд правильно отказал в удовлетворении требований в полном объеме.
Утверждения ответчика о том, что по договору добровольного страхования имело место неполное имущественное страхование по системе пропорциональной ответственности, предполагающее возмещение страхователю части понесенных им убытков пропорционально отношению страховой суммы к страховой стоимости, судебная коллегия по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь не приняла во внимание, поскольку эти утверждения опровергаются имеющимися в деле доказательствами, которые были надлежащим образом оценены.
Надлежащая оценка судом первой и апелляционной инстанций дана и доказательствам, подтверждающим нарушение страховщиком сроков выплаты страхового возмещения.
Подпунктом 3.2 пункта 3 Правил N 3 предусмотрено, что страховщик после получения заявления о страховом случае обязан при необходимости запросить из компетентных органов информацию, касающуюся страхового случая.
С учетом установленных обстоятельств и имеющихся в деле доказательств судом сделан обоснованный вывод об отсутствии необходимости обращения ответчика в органы Департамента финансовых расследований Комитета государственного контроля Республики Беларусь по обстоятельствам наступления страхового случая.
Нарушений норм материального и (или) процессуального права, влекущих отмену принятых судебных постановлений, судом первой и апелляционной инстанций не допущено.
Оснований для иной оценки представленных по делу доказательств не имеется.
С учетом изложенного судебные постановления экономического суда первой и апелляционной инстанций были оставлены без изменения, а кассационная жалоба ЗАСО «П» — без удовлетворения.