Особенности института законных интересов осужденных к лишению свободы с 1917 по 1991 годы

В настоящее время, к большому сожалению, приходится констатировать, что в юридической науке не сложилось единого подхода к пониманию сущности законных интересов осужденных к лишению свободы, их содержания, механизма реализации и защиты. На наш взгляд, решение этой проблемы возможно путем разработки общепринятого понимания законного интереса осужденного к лишению свободы с позиции уголовно-исполнительного права, формирования единой концепции данного правового феномена. При этом надо помнить, что актуальность исследования законных интересов осужденных и их отличительная особенность обусловлены тем, что уголовно-исполнительное право обладает ярко выраженной спецификой относительно иных отраслей, что проявляется в сфере и методах регулируемых правоотношений. Общетеоретические характеристики законных интересов, заключающиеся в том, что они представляют собой лишь стремления пользоваться определенными благами, которые не противоречат закону, что это простые юридические дозволенности, которые подразумевают возможности лишь в некоторых случаях обращаться за защитой в компетентные органы, в уголовно-исполнительном праве преломляются по-особенному, существенно видоизменяя свойства, присущие законным интересам в любых других отраслях права. Более того, с учетом изложенного можно с полной уверенностью говорить об исключительном характере проявления законных интересов осужденных к лишению свободы.

В связи с этим, для современной науки уголовно-исполнительного права представляется весьма важным изучение исторических аспектов появления указанной дефиниции в законодательстве, и особенностей правового регулирования механизма реализации. На наш взгляд, это будет способствовать более глубокому изучению имеющегося положительного опыта в рассматриваемой области научного познания, и выработке конкретных предложений по совершенствованию современного уголовного и уголовно-исполнительного законодательства Республики Беларусь.

В Российской империи первое употребление термина «законный интерес» в тексте правового акта встречается в Своде основных государственных законов Российской империи от 23.04.1906. В главе 1 этого акта, посвященной сущности верховной самодержавной власти, было сказано, что «Государю императору принадлежит дарование милостей в случаях особых, не подходящих под действие общих законов, когда сим не нарушаются ничьи огражденные законом интересы и гражданские права». Как видим, фактически получается, что законные интересы, обозначаемые в данном случае категорией «охраняемые законом интересы», выступали как самостоятельный объект охраны и защиты. При этом из смысла указанной главы можно сделать вывод о том, что они осознанно отграничивались от гражданских прав (в современном понимании субъективных прав), то есть рассматривались как самостоятельный элемент правового положения личности. Соответственно уже в начале XX века, несмотря на то, что действовавшее в то время законодательство в сфере исполнения уголовных наказаний не раскрывало содержания правового положения осужденных, фактически на уровне закона было закреплено наличие в его структуре не только прав, но и законных интересов.

С приходом советской власти начинает реализоваться новая политика в сфере исполнения наказаний. Всероссийский центральный исполнительный комитет, Правительство РСФСР уже с первых месяцев своей работы стало вносить изменения в прежние законодательные акты по различным вопросам исполнения уголовных наказаний, в том числе касающимся правового статуса осужденных к лишению свободы.

Хотя в советский период термин «законные интересы» получил свое закрепление не только в Конституции СССР 1936 и 1977 годов, но и в ряде других нормативных правовых актов, в исправительно-трудовом законодательстве он не упоминается. Вместе с тем фактически законные интересы у осужденных все же были, хотя таковыми и не назывались.

В соответствии с Временной инструкцией о лишении свободы, как мере наказания, и о порядке отбывания такового, утвержденной постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР от 23.07.1918, осужденным к лишению свободы на срок не свыше одного года мог быть разрешен отпуск в случае смерти отца, матери, супруга или ребенка, иного близкого родственника либо по иному серьезному поводу на время не более двух недель под поручительство или без такового по представлению заведующего местом заключения. Законным интересом осужденного также являлась возможность досрочного освобождения от наказания, предусмотренная постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР от 25.11.1918 «О досрочном освобождении (Инструкция)». При этом необходимо отметить, что ходатайство в суд о досрочном освобождении могло быть возбуждено не только распределительной комиссией, но и самим осужденным, а также его родственниками по отбытии им не менее половины срока наказания. Наличие подобной возможности, по нашему мнению, служило определенной гарантией защиты такого интереса. В дальнейшем Декретом Совета народных комиссаров РСФСР от 21.03.1921 «О лишении свободы и о порядке условно-досрочного освобождения заключенных» губернским распределительным комиссиям было разрешено представлять осужденных к досрочному освобождению не ранее, чем по отбытии ими половины срока, однако в каких случаях это могло быть сделано — не указывалось, что, несомненно, могло порождать проявления субъективизма и предвзятости при принятии окончательного решения.

В принятом Положении об общих местах заключения РСФСР, утвержденном постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР от 15.11.1920 в качестве законного интереса осужденного рассматривалось изменение его правового статуса посредством перевода в разряд, позволяющий обладать повышенной нормой отправляемых писем, свиданий, получаемых передач, суммой денег, расходуемых на собственные нужды (§ 53-56 названного Положения).

По мере продвижения по ступенькам прогрессивной системы осужденный приобретал больше привилегий, а перейдя в разряд исправляющихся и образцовых, мог претендовать на получение отпуска вне стен исправительно-трудового учреждения (далее — ИТУ).

Новый этап правового регулирования законных интересов осужденных начался с принятием Исправительно-трудового кодекса РСФСР 1924 года (далее — ИТК 1924 года). К сожалению, отдельных специальных норм, определявших правовое положение осужденных, в нем не было. Судя по его содержанию, можно было сделать вывод о наличии в структуре правового положения осужденных только обязанностей и прав.

Вместе с тем у осужденных, как нам представляется, были и законные интересы. К их числу мы можем вполне обоснованно отнести:

• зачет двух дней работ за три дня срока лишения свободы при условии особо продуктивного труда осужденных и приобретения ими профессиональных знаний и трудовых навыков (ст. 52 ИТК 1924 года);
• увеличение норм питания работающим осужденным в соответствии с количеством затрачиваемой ими энергии (ст. 75 ИТК 1924 года);
• возможность перевода осужденных из одного разряда в другой (ст. 100 ИТК 1924 года). Уместно отметить, что оставление в том же разряде, а также перевод в следующий разряд зависели от успехов отбывающих наказание лиц в работах и занятиях, соблюдения или нарушения ими установленного режима;
• предоставление свиданий сверх установленной нормы в исключительных случаях (ст. 136 ИТК 1924 года);
• изменение вида ИТУ путем перевода осужденных в переходные исправительно-трудовые дома (ст. 156 ИТК 1924 года);
• возможность получения краткосрочных отпусков с выездом за пределы исправительно-трудовых домов (ст. 159 ИТК 1924 года).

Кроме этого, ст. 50 ИТК 1924 года закрепляла требование, в соответствии с которым режим в местах заключения организовывался по прогрессивной системе, и в зависимости от характера и свойств заключенных, продолжительности их пребывания в том или ином ИТУ они могли в большей или меньшей степени проявлять свою самодеятельность и инициативу. Анализируя содержание указанной статьи, можно прийти к выводу о том, что изменение степени применяемых правоограничений рассматривалось именно в рамках законного интереса осужденного, а не его права, ибо оно не было обязанностью администрации, а понималось в виде закрепленной в законе перспективы, реализация которой ставилась в зависимость от оценки поведения последнего и соответственно выступала определенным стимулом его правопослушного поведения.

В ИТК 1924 года был закреплен ряд иных институтов, фактически представлявших собой законные интересы осужденных, хотя таковыми они в законе и не назывались (ст. 36, 41, глава IV отдела третьего, ст. 138 ИТК 1924 года).

В дальнейшем Всероссийский центральный исполнительный комитет РСФСР и Совет народных комиссаров РСФСР приняли постановление от 26.03.1928 «О карательной политике и состоянии мест заключения», которое, с одной стороны, в отношении социально неустойчивых элементов, совершивших преступления случайно, рекомендовало расширить практику улучшения условий отбывания наказания и снижения степени применяемых правоограничений в зависимости от их поведения, а с другой стороны, в отношении классово-чуждых элементов и социально опасных преступников, профессионалов-рецидивистов предлагало ограничить имеющиеся льготы, выступающие в качестве законных интересов осужденных (зачет рабочих дней, предоставление отпусков, переводов в разряды) <1>.

<1> Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву (1917-1959) / сост. П.М.Лосев и Г.И.Рагулин. — С. 203 — 206.

Постановлением от 07.04.1930 Совет народных комиссаров СССР утвердил Положение об исправительно-трудовых лагерях (далее — Положение об ИТЛ), в котором также был закреплен ряд законных интересов осужденных, к их числу относились:

• возможность приема в лагеря женщин с детьми в возрасте до 2 лет, а также оставление детей старше этого возраста при родителях впредь до передачи их лицам, которых родители укажут, или до помещения их в детский дом (ст. 11);
• установление различных льгот в зависимости от отнесения осужденных к тому или иному виду режима: первоначальный, облегченный и льготный (ст. 16);
• закрепление определенной системы стимулов в отношении лиц, которые усердным отношением к труду и хорошим поведением проявят признаки исправления (ст. 23);
• возможность применения в отношении осужденных, пользовавшихся до вынесения приговора избирательными правами и обнаруживших исправление, условно-досрочного освобождения с поселением в районе лагеря по месту отбывания наказания на неотбытый срок заключения или без поселения <2>.

<2> Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского Правительства СССР. — 1930. — N 22. — С. 248.

Таким образом, Положение об ИТЛ расширило перечень законных интересов осужденных к лишению свободы, что, несомненно, свидетельствовало о гуманистической направленности уголовной и уголовно-исполнительной политики того времени.

Постановлением от 01.08.1933 Всероссийского центрального исполнительного комитета РСФСР и Совета народных комиссаров РСФСР был утвержден новый Исправительно-трудовой кодекс РСФСР (далее — ИТК 1933 года) <3>. Заслуживает внимания положение ИТК 1933 года о том, что труд, политико-воспитательная работа, режим и система льгот ИТУ строились исходя из основных задач исправительно-трудовой политики пролетарского государства и не могли сопровождаться ни причинением физических страданий, ни унижением человеческого достоинства (ст. 7). В этом смысле ИТК 1933 года воспринял соответствующие правовые нормы последних лет Российской империи, Временного правительства, а также первых уголовно-правовых и уголовно-исполнительных актов Советского государства <4>. Среди нововведений в сфере законных интересов осужденных следует отметить возможность предоставления в исключительных случаях краткосрочных отпусков с выездом из мест лишения свободы до 15 дней с зачетом их в срок наказания. Правда, какие случаи относились к категории «исключительных», в ИТК 1933 года не указывалось. Кроме того, колхозникам и единоличникам в период важных сельскохозяйственных работ могли предоставляться отпуска до трех месяцев <5>.

<3> Собрание узаконений РСФСР. — 1933. — N 48. — С. 208.

<4> Белых, Н.Ю. Экономика ГУЛАГа как система подневольного труда (на материалах Вятлага 1938-1953 гг.) / Н.Ю.Белых. — М., 2011. — С. 11.

<5> Бабаян, С.Л. Меры поощрений и взысканий в практике работы мест лишения свободы / С.Л.Бабаян // Ведомости уголовно-исполнительной системы. — 2002. N 8. — С. 69.

В 1934 году в ИТК 1933 года были внесены некоторые изменения и дополнения <6>, однако фактически он не действовал. В деятельности ИТУ участились нарушения законности и осуждения по политическим мотивам. Данное обстоятельство было обусловлено тем, что исправительно-трудовое законодательство, по существу, было подменено ведомственными правовыми актами Народного комиссариата внутренних дел СССР <7>, в ведение которого постановлением Центрального исполнительного комитета СССР и Совета народных комиссаров СССР от 27.10.1934 «О передаче исправительно-трудовых учреждений народных комиссариатов юстиции союзных республик в ведение Народного комиссариата внутренних дел Союза ССР» были переданы все ИТУ <8>, в результате чего они были «фактически выведены из-под прокурорского надзора и общественного контроля» <9>.

<6> История государства и права Белорусской ССР: в 2 т. — Минск, 1970. — Т. 1: 1917 — 1936 гг. — С. 540.

<7> Щербакова, М.В. — Указ. соч. — С. 27.

<8> Ивасенко, Я.С. Особенности получения образования осужденными при камерном содержании: учеб. пособие. / Я.С.Ивасенко. — Рязань, 2012. — С. 12.

<9> Воспитательное воздействие общеобразовательного обучения на осужденных: учеб. пособие / Ю.А.Алферов [и др.]; под ред. А.В.Шамиса. — М., 1990. — С. 12.

В связи с изложенным полагаем необходимым отметить, что 25.08.1938 И.В.Сталин, выступая на заседании Президиума Верховного Совета СССР по вопросу «О досрочном освобождении заключенных, отличившихся на строительстве вторых путей железнодорожной линии Карымская — Хабаровск», предлагал «добровольно-принудительно оставлять досрочно-освобожденных заключенных на строительствах НКВД» <10>. Он отмечал, что в условиях свободы такие граждане, как правило, вновь совершают преступления, и в целях недопущения подобных ситуаций предлагалось оставление их после освобождения на прежней работе в качестве вольнонаемных. Однако на практике поступившее предложение было реализовано абсолютно в ином ключе, результатом чего стало принятие 15.06.1939 Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об отмене условно-досрочного освобождения для осужденных, отбывающих наказание в ИТЛ НКВД СССР», упразднившим практику зачетов рабочих дней и условно-досрочного освобождения вообще <11>. Вместе с тем данный документ закреплял в качестве основного стимула повышения производительности труда улучшенное снабжение и питание хороших производственников, дающих высокие показатели производительности труда, денежное премирование таких заключенных и облегченный лагерный режим с общим улучшением их бытового положения.

<10> История сталинского Гулага. Конец 1920-х — первая половина 1950-х годов: собр. док.: в 7 т. — М., 2004. — 4 т. — С. 71.

<11> Там же. — 6 т. — С. 48.

Кроме этого, по отношению к отдельным заключенным, являющимся отличниками производства и показавшим за длительное время пребывания в лагерях высокие показатели труда, все же допускалось применение условно-досрочного освобождения на основании решения Коллегии Народного комиссариата внутренних дел СССР или Особого совещания Народного комиссариата внутренних дел СССР по особому ходатайству начальника лагеря и начальника политотдела лагеря <12>. Таким образом, можно сделать вывод о том, что условно-досрочное освобождение все же могло быть в исключительных случаях реализовано на практике.

<12> ГАРФ. Ф. 7523. Оп. 67. Д. 2. Л. 10-12.

В дальнейшем 02.08.1939 приказом Народного комиссариата внутренних дел СССР была объявлена «Временная инструкция о режиме содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР», которая хотя и формально, но закрепляла широкий перечень законных интересов лиц, отбывающих наказание. К их числу относились:

• возможность передвижения за пределами охраняемой территории лагеря без конвоя;
• получение лучшими производственниками дополнительных свиданий до 1 раза в 3 месяца;
• досрочная отмена или снятие наложенного ранее взыскания, если работа заключенного на производстве, его поведение в быту и дисциплинированность свидетельствовали об исправлении;
• применение мер поощрения, среди которых особого внимания заслуживают следующие:

а) получение посылок и передач без ограничений;

б) специальный улучшенный паек;

в) улучшенные условия содержания (благоустроенные бараки, оборудованные топчанами, обеспеченные постельными принадлежностями и др.);

г) преимущественное право пользования ларьком;

д) постоянный клубный билет на занятие лучшего места для просмотра кинокартин, художественных постановок, литературных вечеров;

е) командирование на курсы внутри лагеря для получения повышения соответствующей квалификации (шофера, тракториста и др.);

• возбуждение в отношении отдельных, особо отличившихся осужденных ходатайства об условно-досрочном освобождении;
• досрочный перевод осужденных из штрафного изолятора на общелагерный режим при условии примерного поведения и добросовестного отношения к труду <13>.

<13> ГАРФ. Ф. 9401. Оп. 1а. Д. 35. Л. 16-28.

Как видим, стимулирование правопослушного поведения осужденных рассматривалось законодателем как одно из действенных средств их исправления и скорейшего возвращения в общество. Вместе с тем фактически многие законные интересы носили декларативный характер и на практике так и не были реализованы. В начале 30-х годов возник, а в дальнейшем расширился разрыв между официальным советским исправительно-трудовым законодательством и реальной карательно-исполнительной практикой, что представляло широкий простор для административного произвола <14>. Такая ситуация имела место вплоть до окончания Великой Отечественной войны <15>. Кроме того, как отмечал В.П.Артамонов, научные изыскания в этой области были почти прекращены, так как нарушения законности того времени при исполнении наказания не были совместимы с каким-либо научным обоснованием <16>.

<14> История сталинского Гулага. — 2 т. — С. 30.

<15> Шарков, А.В. Уголовно-исполнительный кодекс Республики Беларусь: 10 лет применения / А.В.Шарков // Исполнение уголовных наказаний и иных мер уголовной ответственности: материалы Междунар. науч.-практ. конф., Минск, 22 апр. 2010 г. — Минск, 2010. — С. 11 — 24.

<16> Артамонов, В.П. Наука исправительно-трудового права. — М., 1974. — С. 85.

С середины 50-х годов начинается постепенный процесс восстановления законности при исполнении уголовных наказаний. 24.03.1947 приказом Министерства внутренних дел СССР объявлена Инструкция по режиму содержания заключенных в исправительно-трудовых лагерях и колониях МВД, которая стала основным юридическим документом, регулирующим правовое положение заключенных в первые послевоенные годы <17>. Применительно к вопросу законных интересов она предусматривала возможность перевода осужденных, содержащихся в ИТУ усиленного режима, на общий режим по отбытии ими 1/3 срока наказания. Также допускалось досрочное направление положительно характеризующихся заключенных из штрафных лагерных пунктов в ИТУ соответствующего режима.

<17> Будашевский, Г.В. Обеспечение режима содержания заключенных в исправительно-трудовых учреждениях Ленинграда и Ленинградской области в послевоенное десятилетие // Учен. зап. С.-Петерб. имени В.Б.Бобкова ф-ла Рос. таможенной академии. — 2010. — N 1. — С. 162 — 172.

17.08.1957 Президиумом Верховного Совета СССР был принят Указ «О порядке замены тюремного заключения лишением свободы в исправительно-трудовых колониях». Содержащиеся в нем положения, выступая в форме законных интересов осужденных, предусматривали возможность замены тюремного заключения на лишение свободы с отбыванием его в исправительно-трудовых колониях в отношении лиц, находящихся по приговору суда в тюрьме и проявивших примерное поведение по отбытии не менее одной трети назначенного наказания в пределах оставшегося срока.

Дальнейшие преобразования института правового положения осужденных к лишению свободы в систематизированном виде были закреплены сначала в Основах исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик, утвержденных Законом СССР от 11.07.1969 N 4074-VII <18>, а затем в Исправительно — трудовом кодексе РСФСР 1970 года (далее — ИТК 1970 года) <19>.

<18> Ведомости Верховного Совета СССР. — 1969. — N 29. — С. 247; Стручков, Н.А. Проблемы науки исправительно-трудового права в свете нового исправительно-трудового законодательства: учеб. пособие / Н.А.Стручков. — М., 1972. — С. 16.

<19> Ведомости Верховного Совета РСФСР. — 1970. — N 51. — С. 1220.

Необходимо отметить, что в ст. 8 ИТК 1970 года впервые раскрывалось содержание правового положения осужденных. Вместе с тем, как и в предшествующих кодексах, указывалось на наличие у осужденных только обязанностей и прав <20>. Несмотря на то что законные интересы осужденных нигде не упоминались, последние фактически имели место и были закреплены в соответствующих статьях. К их числу относились:

<20> Стручков, Н.А. Курс исправительно-трудового права. Проблемы Общей части / Н.А.Стручков. — С. 180.

1. изменение условий содержания лиц, осужденных к лишению свободы, во время отбывания наказания (ст. 21 ИТК 1970 года);
2. свидания осужденных к лишению свободы с родственниками и иными лицами (ст. 26 ИТК 1970 года);
3. передвижение без конвоя лиц, лишенных свободы (ст. 31 ИТК 1970 года);
4. проживание осужденных женщин вне колонии (ст. 33 ИТК 1970 года);
5. меры поощрения, применяемые к лицам, лишенным свободы (предоставление дополнительных свиданий, получение посылок или передач, разрешение дополнительно расходовать деньги на покупку продуктов питания и предметов первой необходимости в праздничные дни и др.) (ст. 51 ИТК 1970 года);
6. оставление в воспитательно-трудовых колониях осужденных, достигших совершеннолетия (ст. 78 ИТК 1970 года);
7. представление к условно-досрочному освобождению от наказания и к замене наказания более мягким (ст. 99 ИТК 1970 года);
8. освобождение от отбывания наказания по болезни (ст. 100 ИТК 1970 года).

В 1971 году был принят Исправительно-трудовой кодекс БССР (далее — ИТК 1971 года) <21>, впервые закрепивший понятие правового положения осужденного, но в его структуру были включены только обязанности и права. Хотя правовая категория «законные интересы осужденных» вновь не была законодательно закреплена и не рассматривалась как элемент правового положения, ряд институтов (замена наказания более мягким, условно-досрочное освобождение, выезды осужденных за пределы учреждения и др.) фактически представляли собой именно законные интересы осужденных, а их реализация, несомненно, существенно влияла на достижение целей наказания. В ИТК 1971 года отсутствовали упоминания о законных интересах осужденных, но речь шла именно о них, пусть в достаточно завуалированной и не всегда очевидной и понятной форме как для правоприменителя, так и осужденных <22>.

<21> Исправительно-трудовой кодекс БССР // Собрание законов Белорусской ССР, указов Президиума Верховного Совета Белорусской ССР, постановлений Совета Министров Белорусской ССР. — 1971. — N 21. — С. 298.

<22> Комментарий к Исправительно-трудовому кодексу Белорусской ССР. Минск, 1974. — С. 35.

Таким образом, изучение истории показывает, что в период нахождения Беларуси в составе СССР в исправительно-трудовом законодательстве законные интересы осужденных как самостоятельный элемент их правового положения не упоминались, но фактически имели место, так как ряд правовых возможностей, которые предоставлялись лишенным свободы, никак не могли быть удовлетворены в форме их субъективных прав.

Как мы видим из анализа пенитенциарного законодательства, принятого после 1917 года, процедура реализации законных интересов осужденных в обязательном порядке предусматривала необходимость оценки поведения осужденных на предмет его соответствия установленным критериям.

Полагаем возможным отметить, что отдельные институты, которые были введены в законодательство СССР после 1917 года и фактически выступали в качестве законных интересов осужденных к лишению свободы, существенно влияя на мотивацию поведения при отбывании наказания, актуальны и сегодня. К их числу мы можем отнести:

• заявительный принцип реализации институтов досрочного освобождения (возможность для осужденного самостоятельно обращаться в суд с ходатайством о досрочном освобождении, а также аналогичная возможность для родственников осужденных);
• широкие возможности осужденных для получения различных видов отпусков, связанных с выездом за пределы места отбывания наказания;
• реальная возможность уменьшения назначенного по приговору суда срока наказания с учетом их отношения к труду, обучению и профессиональной подготовке (например, зачет двух рабочих дней за три дня лишения свободы).

На наш взгляд, вполне обоснованно можно утверждать, что многие прогрессивные идеи, которые были закреплены в уголовном и уголовно-исполнительном законодательстве после 1917 года, в силу различных причин не получившие распространения на практике, в настоящее время не потеряли своей актуальности и не только могут, но и должны найти свое место в законодательстве Республики Беларусь.