Контроль транспортных средств, перевозящих опасные грузы, в автодорожных пунктах пропуска через Государственную границу Республики Беларусь включает проверку наличия перевозочных документов (в том числе согласованных с Государственной автомобильной инспекцией маршрутов перевозки опасных грузов) и их соответствие требованиям законодательства, а также проверку обеспечения перевозчиком безопасности перевозки опасного груза
Налоговый орган обратился с жалобой на вступившее в законную силу постановление хозяйственного суда, которым было отменено постановление нижестоящего суда по административному делу о наложении на унитарное предприятие (далее — УП) «О» административного взыскания по ч. 1 ст. 12.30 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — КоАП) и дело прекращено за отсутствием состава правонарушения. Суд не усмотрел признаков состава правонарушения, выразившегося в транспортировке нефтяного жидкого топлива (автомобильного бензина марки А-92) в отсутствие маршрута перевозки опасного груза. В постановлении о прекращении производства по делу суд указал, что имеющиеся в деле доказательства свидетельствуют о наличии у водителя транспортного средства в момент транспортировки топлива согласованного с Государственной автомобильной инспекцией управления внутренних дел Витебского облисполкома маршрута перевозки опасного груза (бензина).
Налоговый орган в обоснование жалобы на судебное постановление указал, что водитель УП «О» 20.09.2007 при транспортировке по территории Дубровенского р-на Витебской области ввезенного с территории Российской Федерации автомобильного бензина среди представленных проверяющим маршрутов перевозки опасного груза не предъявил маршрут, в котором в качестве грузоотправителя и грузополучателя должны быть указаны ОДО «И» (г. Орша) и ООО «С» (г. Смоленск), фигурирующие в этом качестве в других товаросопроводительных документах на транспортируемое топливо.
В результате проверки доводов налогового органа основания для пересмотра и отмены судебного постановления не были выявлены.
В соответствии со ст. 7 Закона Республики Беларусь от 05.05.1998 N 140-З «Об основах транспортной деятельности» производители транспортных услуг обязаны осуществлять перевозки грузов в соответствии с актами законодательства Республики Беларусь, обеспечивать требования безопасности движения, обеспечивать особые условия перевозок опасных грузов. Согласно утвержденному Комитетом по надзору за безопасным ведением работ в промышленности и атомной энергетике при Министерстве по чрезвычайным ситуациям Республики Беларусь 30.06.1998 Порядку взаимодействия всех заинтересованных при осуществлении контроля за обеспечением безопасной перевозки опасных грузов автомобильным транспортом (в редакции постановления Министерства по чрезвычайным ситуациям Республики Беларусь от 10.07.2006 N 28 «О внесении изменений и дополнений в Порядок взаимодействия всех заинтересованных при осуществлении контроля за обеспечением безопасной перевозки опасных грузов автомобильным транспортом») (далее — Порядок) разработка маршрута перевозки опасных грузов осуществляется перевозчиком, маршруты перевозки опасных грузов должны быть согласованы с подразделениями Государственной автомобильной инспекции Министерства внутренних дел Республики Беларусь. Срок согласованного с Государственной автомобильной инспекцией маршрута перевозки равен сроку действия свидетельства о допущении транспортных средств к перевозке определенных опасных грузов (подп. 4.5.2.2 Порядка). Водитель, осуществляющий перемещение опасного груза через таможенную границу Республики Беларусь, должен иметь при себе маршруты перевозки (подп. 4.5.3 Порядка). При этом перевозчик не обязан проверять правильность и полноту оформления маршрута перевозки опасного груза, обязанность оформления которого возложена на грузоотправителя (подп. 4.5.5 Порядка).
Контроль транспортных средств, перевозящих опасные грузы, осуществляют Комитет по надзору за безопасным ведением работ в промышленности и атомной энергетике при Министерстве по чрезвычайным ситуациям Республики Беларусь, Государственная автомобильная инспекция Министерства внутренних дел Республики Беларусь и другие органы государственного управления в пределах их полномочий (подп. 4.6.1 Порядка). Контроль транспортных средств, перевозящих опасные грузы, должен включать проверку наличия и соответствия перевозочных документов требованиям нормативных документов, проверку обеспечения перевозчиком безопасности перевозки опасных грузов (подп. 4.6.1.3 Порядка). Контроль транспортных средств, перевозящих опасные грузы, в автодорожных пунктах пропуска через государственную границу Республики Беларусь включает проверку наличия перевозочных документов, указанных в подп. 4.5.3 Порядка, и их соответствие требованиям нормативных документов, а также проверку обеспечения перевозчиком безопасности перевозки опасных грузов (подп. 4.6.1.4 Порядка).
Согласно материалам административного дела транспортное средство УП «О», перемещавшее 20.09.2007 автомобильный бензин, при пересечении Государственной границы Республики Беларусь для ввоза топлива на территорию Республики Беларусь проходило соответствующий контроль, режим которого установлен вышеуказанным Порядком. При этом какие-либо замечания относительно правильности оформления перевозочных документов (в том числе маршрутов перевозки опасного груза) перевозчику не были предъявлены. Следовательно, имевшиеся у водителя транспортного средства сопровождающие транспортируемое топливо маршруты его перевозки отвечали требованиям действующих нормативных актов, и у органа, ведущего административный процесс, не было оснований признавать отсутствовавшими у водителя транспортного средства маршруты перемещения автомобильного бензина А-92. Иных доказательств вины юридического лица в совершении вмененного ему административного правонарушения налоговый орган суду не представил. Поэтому суд, принимая постановление об отмене ранее принятого постановления о наложении на УП «О» административного взыскания и о прекращении производства по делу, обоснованно исходил из того, что в момент проверки транспортировки нефтяного жидкого топлива перевозочный документ в виде маршрута перевозки опасного груза имелся в наличии, что исключало усмотрение в действиях УП «О» признаков состава правонарушения, ответственность за совершение которого установлена ч. 1 ст. 12.30 КоАП.
Акт инвентаризации имущества суд не признал доказательством, достоверно подтверждающим размер предъявленных ко взысканию убытков, причиненных хищением
Хозяйственный суд г. Минска отказал УП «С» во взыскании с Департамента охраны Министерства внутренних дел Республики Беларусь предъявленных истцом сумм ущерба и упущенной выгоды в результате кражи его имущества, находившегося в торговом объекте, сданном под охрану ответчику. Апелляционная инстанция оставила решение суда без изменения. В кассационной жалобе истец просил отменить состоявшиеся по делу постановления и удовлетворить его требования. Кассационная жалоба оставлена без удовлетворения.
Между истцом и ответчиком был заключен договор на охрану магазина, состоящего из торгового зала, помещений бухгалтерии, кухни, коридора и склада. В марте 2006 г. со склада магазина была совершена кража аудиотехники. 01.04.2006 на основании заявления директора истца по факту хищения возбуждено уголовное дело. Истец, считая, что ответчик ненадлежащим образом выполнил свои обязательства по охране торгового объекта, обратился в суд с иском о взыскании с ответчика убытков (стоимости похищенного имущества и упущенной выгоды).
Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции в решении указал на нарушение истцом условий заключенного с ответчиком договора на охрану объекта, согласно которому ответчик обязан в случае заявления истцом о наличии причиненного ему ущерба участвовать в определении стоимости такого ущерба, а также участвовать в снятии остатков товарно-материальных ценностей истца (далее — ТМЦ).
29.03.2006 в расписке на имя начальника Департамента охраны директор истца указал на отсутствие претензий к ответчику относительно сохранности материальных ценностей, находящихся в торговом зале и в офисном помещении магазина. В тот же день истец провел инвентаризацию ТМЦ, и на основании описи 30.03.2006 была оформлена справка о стоимости похищенного имущества, которая впоследствии приобщена к материалам уголовного дела.
При вынесении решения по делу суд первой инстанции исходил из того, что документом, подтверждающим размер убытков, причиненных хищением имущества, не может служить акт инвентаризации, составленный истцом в одностороннем порядке.
Истец считает этот вывод ошибочным, так как ни договором, ни законодательством не установлена обязанность информировать ответчика о предстоящей инвентаризации ТМЦ. Сам по себе факт уведомления либо неуведомления не может служить основанием для освобождения ответчика от установленной договором обязанности возместить вред, причиненный хищением имущества из охраняемого объекта.
Кассационная коллегия не приняла во внимание доводы истца о нарушении судом первой инстанции норм материального права, отметив, что по итогам проведенной истцом инвентаризации была составлена соответствующая опись. Согласно условиям договора на охрану объекта торговли при заявлении истцом о наличии ущерба ответчик обязан участвовать в определении его размера, в снятии остатков ТМЦ. Несмотря на то что договором не установлены ни обязанность истца уведомлять ответчика о предстоящей инвентаризации, ни порядок направления такого уведомления ответчику, истец должен был любым предусмотренным законодательством способом уведомить ответчика о предстоящей инвентаризации, дав ему возможность направить своего представителя для участия в определении количества остатков ТМЦ. Поскольку акт инвентаризации составлен без участия представителя ответчика, такой документ правомерно не признан судом первой инстанции доказательством размера вреда, причиненного истцу хищением его имущества из торгового объекта.
Согласно п. 2 ст. 420 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) по требованию одной из сторон договор может быть изменен по решению суда в случаях, предусмотренных ГК. Поскольку сохранение в тексте договора аренды указания на собственника имущества, переставшего быть таковым, признано противоречащим ст. 579 ГК, суд признал за арендатором право требовать в судебном порядке внесения изменений в текст договора в части указания на арендодателя имущества
ООО «Т», являющееся арендатором по заключенному 25.08.2004 с УП «М» договору аренды железнодорожного подъездного пути, после смены собственника предмета аренды, произошедшей посредством его приобретения ответчиком (ООО «Б»), обратилось в 2006 году к новому собственнику с предложением о внесении в договор аренды изменений: замене в тексте договора наименования предыдущего арендодателя (УП «М») наименованием нового арендодателя (ООО «Б»); уменьшении протяженности арендуемого истцом железнодорожного подъездного пути на 196,7 метра по причине отсутствия у арендатора производственной необходимости в эксплуатации этого отрезка пути. Поскольку ответчик отказался вносить предложенные истцом изменения в текст договора аренды, истец обратился в хозяйственный суд с требованием о понуждении ответчика (нового собственника предмета аренды) внести эти изменения в договор.
Суд первой инстанции частично удовлетворил иск, изменив текст договора аренды в части указания протяженности железнодорожного подъездного пути: уменьшил его длину с 875,9 м до 815,9 м, исходя из фактической протяженности подъездного пути, принятого в аренду истцом в 2004 году. В удовлетворении требования об уменьшении протяженности подъездного пути до 619,2 м суд первой инстанции отказал, указав, что истец документально не подтвердил фактическое использование подъездного пути меньшей протяженностью. В удовлетворении требования об изменении наименования арендодателя суд первой инстанции отказал, сославшись на ст. 588 ГК, согласно п. 1 которой переход права собственности на сданное в аренду имущество к другому лицу не является основанием для изменения договора аренды.
Апелляционная инстанция оставила решение суда первой инстанции без изменений, указав, что истец не представил доказательств, свидетельствующих об использовании им подъездного железнодорожного пути меньшей протяженностью, а смена собственника не может быть основанием для понуждения в судебном порядке нового собственника вносить изменения в договор аренды в части наименования арендодателя имущества.
Истец подал кассационную жалобу на состоявшиеся по делу судебные постановления, считая их подлежащими отмене ввиду неправильного применения судом норм материального права. Жалоба удовлетворена судом кассационной инстанции на основании следующего.
Согласно материалам дела по заключенному 25.08.2004 с истцом договору аренды предыдущий арендодатель (УП «М») передал истцу в аренду на срок до 30.06.2009 участок железнодорожной ветки протяженностью 875,9 метра. В январе 2006 г. это имущество было приобретено ответчиком (ООО «Б») у ООО «Д», которое, в свою очередь, приобрело это имущество у банка, ставшего обладателем этого имущества по соглашению об отступном, заключенному с бывшим арендодателем (УП «М»). Таким образом, с января 2006 г. собственником подъездного железнодорожного пути стал ответчик.
В феврале 2006 г. истец направил ответчику проект дополнительного соглашения к договору аренды, предложив произвести замену содержащегося в тексте договора наименования арендодателя с указанием в качестве такового нового собственника (ООО «Б»), а также изменить протяженность находящегося в аренде железнодорожного пути, уменьшив ее на 196,7 м ввиду отсутствия у истца производственной необходимости в эксплуатации этой части железнодорожной ветки. Ответчик отказался вносить предложенные истцом изменения в договор аренды, что стало поводом для обращения истца в хозяйственный суд.
В обоснование частичного удовлетворения иска суд первой инстанции указал, что довод истца об отсутствии у него необходимости в использовании части железнодорожной ветки не может служить основанием для уменьшения протяженности арендуемого истцом подъездного пути до 619,2 метра. Приняв во внимание, что по условиям заключенного между банком и УП «М» соглашения об отступном от 23.11.2004 банку была передана железнодорожная ветка протяженностью 815,9 м, суд первой инстанции сделал вывод о необходимости уточнения указания в договоре протяженности сданной истцу в аренду железнодорожной ветки в целях приведения ее в соответствие с указанием ее длины, содержащимся в соглашении об отступном. Отказ в удовлетворении требования изменить в договоре наименование арендодателя суд первой инстанции мотивировал тем, что смена собственника в силу ст. 588 ГК не является основанием для изменения в судебном порядке договора аренды.
Кассационная инстанция сочла изложенный в состоявшихся по делу судебных постановлениях вывод относительно отсутствия правовых оснований для внесения в договор аренды изменений в части наименования арендодателя неправильным.
Согласно п. 2 ст. 420 ГК по требованию одной из сторон договор может быть изменен по решению суда в случаях, предусмотренных ГК и иными актами законодательства или договором. Согласно ст. 579 ГК арендодателем по договору аренды имущества является его собственник. Поскольку сохранение в тексте договора аренды указания на собственника имущества, переставшего быть таковым после приобретения имущества новым собственником, противоречит требованию ст. 579 ГК, арендатор вправе требовать изменения в судебном порядке договора аренды в этой части. Так как в рассматриваемом случае имеет место не изменение условий договора аренды, а замена стороны договора и индивидуализирующих ее реквизитов, то изменение договора возможно по основаниям и в порядке, указанных в главе 29 ГК.
Решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении требования о внесении изменений в договор аренды было отменено, иск в этой части удовлетворен, в преамбулу и раздел 7 договора аренды судом внесены изменения посредством замены наименования арендодателя УП «М» на ООО «Б».
Вывод суда первой и апелляционной инстанций об отсутствии оснований для изменения протяженности арендуемого истцом подъездного железнодорожного пути признан кассационной инстанцией сделанным на неполно исследованных обстоятельствах дела. В обоснование требования об изменении в договоре аренды протяженности арендуемого подъездного железнодорожного пути истец в порядке реализации своего процессуального права на доказывание в суде первой и апелляционной инстанций ссылался на нормы п. 1 ст. 421 ГК, считая существенным изменением обстоятельств невозможность использования части железнодорожной ветки, находящейся за пределами занимаемой истцом территории таможенного терминала после установления решением хозяйственного суда по другому делу факта ничтожности дополнительного соглашения к договору аренды асфальтобетонной площадки, расположенной параллельно железнодорожной ветке, арендуемой по договору N 49/2004. Истец представил суду панорамные фотографии и схему размещения железнодорожного пути, согласно которым на границе сопряжения территории истца с территориями, занимаемыми иными лицами, железнодорожный путь перекрыт воротами. Однако из решения суда первой инстанции не явствует, что им исследовался вопрос о наличии либо об отсутствии у истца каких-либо препятствий в пользовании частью железнодорожного пути, тогда как выяснение этого вопроса существенно для правильного разрешения требования истца в части определения судьбы арендуемого им подъездного железнодорожного пути. Поскольку этот вопрос судом первой инстанции не был исследован более детально, решение суда в части отказа истцу в изменении договора аренды относительно протяженности железнодорожного пути кассационная инстанция отменила, передав дело в этой части на новое рассмотрение для исследования доводов истца о наличии препятствий в пользовании частью железнодорожного пути, а также об их характере.
Несоблюдение лицом, подающим апелляционную жалобу, требований ст. 270 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ХПК) к порядку оформления жалобы, повлекшее ее возвращение и пропуск установленного законом срока на ее подачу, не признан судом уважительной причиной, позволяющей восстановить пропущенный заявителем при указанных обстоятельствах процессуальный срок
Суд апелляционной инстанции возвратил поступившую 15.08.2007 в суд поданную УП «Б» апелляционную жалобу на решение суда первой инстанции, указав в определении, что лицо, подавшее жалобу, в нарушение требований ст. 270 ХПК не приложило к жалобе документ, подтверждающий направление второму ответчику копии апелляционной жалобы, и документ, подтверждающий уплату государственной пошлины в установленном порядка (на оборотной стороне платежного поручения, приложенного к жалобе, отсутствовала отметка учреждения банка о зачислении пошлины в республиканский бюджет).
УП «Б», устранив перечисленные в определении апелляционной инстанции недостатки посредством приложения к апелляционной жалобе почтовой квитанции о направлении 28.08.2007 в адрес второго ответчика копии апелляционной жалобы, оформления надлежащим образом оборотной стороны платежного поручения на уплату государственной пошлины, 28.08.2007 вновь представило апелляционную жалобу в канцелярию суда.
Апелляционная инстанция, рассмотрев повторно поданную за пределами установленного ст. 269 ХПК 15-дневного срока жалобу, отказала ее подателю в восстановлении пропущенного им срока для подачи жалобы и определением от 31.08.2007 возвратила ее, указав, что неправильное оформление приложений к апелляционной жалобе, ставшее причиной возвращения первоначально поданной жалобы, не является уважительной причиной, позволяющей восстановить пропущенный заявителем процессуальный срок.
УП обратилось в кассационную инстанцию с жалобой, в которой просило отменить оба определения апелляционной инстанции нижестоящего суда (от 16.08.2007 и от 31.08.2007), считая, что существенных нарушений требований ст. 272 ХПК не было допущено, пошлина в установленном размере была уплачена и этот факт не может вызывать сомнений. Заявитель указал, что суд мог принять апелляционную жалобу к рассмотрению на основании ст. 273 ХПК, однако не воспользовался такой возможностью и необоснованно не удовлетворил ходатайство о восстановлении пропущенного процессуального срока. Также заявитель отметил, что копия апелляционной жалобы была вручена второму ответчику по делу через его представителя, что позволяло не дублировать направление копии жалобы заказной корреспонденцией.
Кассационная жалоба оставлена без удовлетворения. Как усматривалось из представленных заявителем документов, оформление первоначально поданной им апелляционной жалобы на решение суда первой инстанции по иску индивидуального предпринимателя М. к УП «Б» и УП «К» о возмещении убытков не отвечало требованиям части третьей ст. 270 ХПК, обязывающей лицо, подающее апелляционную жалобу, приложить к ней документы, подтверждающие уплату государственной пошлины в установленном порядке и направление лицам, участвующим в деле, копий апелляционной жалобы.
Согласно постановлению Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь от 13.02.2007 N 29 «О некоторых вопросах по государственной пошлине и признании утратившими силу некоторых нормативных актов» (далее — постановление N 29) при перечислении суммы пошлины со счета плательщика последний экземпляр платежной инструкции должен содержать отметку на лицевой или оборотной стороне платежного поручения: «Исполнено в сумме _____ рублей (прописью)», которая заверяется подписями ответственного исполнителя, главного бухгалтера банка или его заместителя и скрепляется оттиском печати банка с проставлением даты исполнения платежного поручения. Согласно п. 2 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 28.03.2007 N 6 «О применении хозяйственными судами законодательства Республики Беларусь о государственной пошлине» несоблюдение установленного порядка уплаты пошлины является основанием для возвращения жалобы. Поскольку заявитель, первоначально подавший апелляционную жалобу, приложил к ней экземпляр платежного поручения без наличия на нем предусмотренных постановлением N 29 отметок, основанное на ст. 272 ХПК определение апелляционной инстанции о возвращении апелляционной жалобы признано кассационной инстанцией правильным.
Так как часть третья ст. 270 ХПК в качестве подтверждения направления участникам процесса копий апелляционной жалобы называет документ, который должен быть приложен к подаваемой в хозяйственный суд апелляционной жалобе, непредставление такого документа совместно с жалобой признано правомерно расцененным судом апелляционной инстанции в качестве нарушения заявителем требований ст. 270 ХПК.
Повторное обращение заявителя с апелляционной жалобой, к которой он приложил надлежащим образом оформленное платежное поручение об уплате государственной пошлины и почтовую квитанцию о направлении 28.08.2007 в адрес второго ответчика копии апелляционной жалобы осуществлено заявителем по истечении 15-дневного срока со дня вынесения судом первой инстанции решения по делу. Апелляционная инстанция, отразив в определении от 31.08.2007. факт обращения заявителя с ходатайством о восстановлении пропущенного им срока для подачи апелляционной жалобы, тем не менее отказала в восстановлении этого срока, не признав причину пропуска (неправильное оформление приложений к апелляционной жалобе) уважительной. Апелляционная инстанция на основании абзаца четвертого части первой ст. 272 ХПК повторно возвратила заявителю жалобу (согласно названной норме ХПК апелляционная жалоба возвращается хозяйственным судом апелляционной инстанции, если подана по истечении установленного срока и в его восстановлении отказано).
Таким образом, кассационная инстанция признала правомерным вывод суда апелляционной инстанции о том, что несоблюдение заявителем требований ст. 270 ХПК к порядку оформления апелляционной жалобы, повлекшее пропуск установленного частью первой ст. 269 ХПК срока на подачу апелляционной жалобы, не может являться уважительной причиной, позволяющей восстановить пропущенный при названных обстоятельствах процессуальный срок.
Отказ ответчика в суде кассационной инстанции от условий ранее заключенного им с истцом мирового соглашения, которое не было утверждено судом первой инстанции, признан обстоятельством, препятствующим утверждению этого мирового соглашения в суде кассационной инстанции
Суд первой инстанции отказал ОАО «Б» (истец по делу) и УП «К» (ответчик по делу) в утверждении заключенного ими мирового соглашения и вынес решение по делу об отказе истцу в удовлетворении его требований к «К» о взыскании пени за несвоевременное исполнение обязательств. Постановлением апелляционной инстанции данное решение оставлено без изменения. В кассационной жалобе истец просил отменить судебные постановления по делу и удовлетворить его требования в полном объеме. Состоявшиеся по делу постановления суда первой и апелляционной инстанций отменены, дело передано на новое рассмотрение на основании следующего.
Как следовало из материалов дела, между ответчиком и УП «Л» (покупателем) был заключен договор поставки, по которому ответчик в адрес покупателя обязался поставить компьютерную технику. Согласно договору товар приобретался для его передачи в лизинг истцу, который с покупателем товара впоследствии заключил договор лизинга.
Согласно ст. 289 ГК в случаях, предусмотренных законодательством или соглашением сторон, обязательство может создавать для третьих лиц права в отношении одной или обеих сторон обязательства. Согласно условиям договора лизинга истец был наделен правом предъявлять непосредственно ответчику требования, вытекающие из договора поставки. Так как компьютеры были поставлены несвоевременно, истец обратился в хозяйственный суд с требованием о взыскании с ответчика пени.
Суд, отказав в утверждении мирового соглашения и в удовлетворении иска, в решении указал, что в заключенном сторонами двухстороннем договоре нет указаний на лизингодателя, лизингополучателя, продавца, поэтому требование о взыскании пени с ответчика, являющегося продавцом компьютерной техники и не являющегося стороной договора лизинга, не может быть удовлетворено. Этот вывод признан кассационной инстанцией ошибочным.
Согласно п. 1 ст. 641 ГК арендатор вправе предъявлять непосредственно продавцу (поставщику) имущества, являющегося предметом финансовой аренды, требования, вытекающие из договора купли-продажи (поставки), заключенного между продавцом (поставщиком) и арендодателем (в частности, в отношении качества и комплектности имущества, сроков его поставки, в иных случаях ненадлежащего исполнения договора продавцом (поставщиком)). При этом арендатор обладает правами и несет обязанности, установленные ГК и иными актами законодательства для покупателя (кроме обязанности оплатить приобретенное имущество, как если бы он был стороной договора купли-продажи (поставки) указанного имущества). Таким образом, в отношениях с продавцом (поставщиком) арендатор и арендодатель выступают как солидарные кредиторы, каждый из которых в соответствии со ст. 307 ГК вправе предъявить требования к должнику (продавцу) в полном объеме.
Согласно ст. 636 ГК по договору финансовой аренды (договору лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность указанное арендатором имущество у определенного им продавца и предоставить арендатору это имущество за плату во временное владение и пользование для предпринимательских целей. Арендодатель в этом случае не несет ответственности за выбор предмета аренды и продавца. Договором финансовой аренды может быть предусмотрено, что выбор продавца и приобретаемого имущества осуществляется арендодателем. Из содержания названной нормы следует, что договор финансовой аренды предполагает установление определенных правоотношений между арендодателем и арендатором. При этом арендодатель во исполнение своих обязательств перед арендатором должен вступить в правоотношения с третьим лицом — продавцом имущества (объекта лизинга). В данном случае возникает необходимость в заключении двух самостоятельных договоров (договора лизинга между арендатором и арендодателем; договора купли-продажи объекта будущего лизинга между арендодателем (покупателем) и продавцом).
Согласно п. 10 Положения о лизинге на территории Республики Беларусь, утвержденного постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 31.12.1997 N 1769 «О лизинге на территории Республике Беларусь», лизингополучатель вправе предъявить непосредственно поставщику (продавцу) объекта лизинга требования, вытекающие из договора поставки (купли-продажи), заключенного между поставщиком и лизингодателем. Следовательно, истец, будучи лизингополучателем, вправе был обратиться с соответствующим исковым требованием к продавцу переданного в лизинг товара.
Подготовка договора лизинга началась до заключения договора поставки, так как истец проводил тендер для приобретения компьютеров. В материалах дела отсутствуют доказательства того, что эти обстоятельства выяснялись судом первой инстанции, поэтому суду при новом рассмотрении дела поручено исследовать обстоятельства проведения истцом тендера и выяснить его относимость к заключению договора лизинга.
Довод истца о наличии у кассационной коллегии возможности утвердить мировое соглашение на стадии рассмотрения дела в кассационной инстанции не принят во внимание, так как ответчик отказался от условий этого мирового соглашения.
Указанный в утвержденном постановлением Министерства торговли Республики Беларусь от 27.03.2002 N 10 «Об утверждении перечня основных нормативных и технологических документов, которые должны находиться в объектах розничной торговли и общественного питания» Перечне способ подтверждения сертификации товара белорусского производства его маркировкой национальным знаком соответствия касается товаров, подлежащих обязательной сертификации, но не заменяет собой способ подтверждения качества и безопасности пищевых продуктов соответствующим удостоверением, выдаваемым их поставщиками
УП «Д» на основании ч. 4 ст. 12.17 КоАП признано хозяйственным судом виновным в совершении правонарушения и привлечено к административной ответственности в виде штрафа с конфискацией товара (алкогольной продукции, находящейся в торговом объекте без сопровождения ее подлинниками либо надлежащим образом заверенными копиями удостоверений качества и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов). УП «Д» в жалобе на постановление суда просило его отменить и производство по делу прекратить за отсутствием состава правонарушения. В обоснование жалобы заявитель указал, что действующим законодательством не предусмотрено обязательное наличие в каждом торговом объекте юридического лица удостоверений качества на алкогольную продукцию, а представление проверяющим должностным лицам налогового органа во время проведения проверки ксерокопий удостоверений качества на алкогольную продукцию было достаточным доказательством наличия на реализуемый товар документов, подтверждающих его качество и безопасность. Заявитель также отметил, что поскольку описанная и изъятая в торговом объекте налоговым органом алкогольная продукция произведена в Республике Беларусь и на ее потребительской таре нанесен знак соответствия («СТБ»), отсутствие в торговом объекте удостоверений качества этой продукции не противоречило подпункту 1.1.4 п. 1 совместного постановления Министерства торговли Республики Беларусь, Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь, Министерства здравоохранения Республики Беларусь, Государственного комитета по стандартизации Республики Беларусь от 07.05.2007 N 28/35/38/27 «О подтверждении безопасности и качества товаров при их реализации в розничных торговых объектах, торговых объектах общественного питания, на торговых местах на рынках» (в редакции постановления Министерства торговли Республики Беларусь, Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь, Министерства здравоохранения Республики Беларусь, Государственного комитета по стандартизации Республики Беларусь от 06.07.2007 N 43/48/61/37 «О внесении изменений и дополнений в постановление Министерства торговли Республики Беларусь, Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь, Министерства здравоохранения Республики Беларусь, Государственного комитета по стандартизации Республики Беларусь от 7 мая 2007 г. N 28/35/38/27») (далее — постановление N 28/35/38/27), так как подтверждение качества и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов другими способами, одним из которых является, по мнению заявителя, маркировка продукции знаками соответствия, является самостоятельным свидетельством соответствия такой продукции предъявляемым к ней требованиям качества и безопасности.
Согласно составленному налоговым органом акту проверки в магазине, являющемся структурным подразделением УП «Д», выявлен факт реализации алкогольной продукции в ассортименте (858 бутылок водки) в отсутствие в торговом объекте подлинников удостоверения качества и безопасности на эту продукцию либо их копий, надлежащим образом заверенных поставщиком продукции. В акте проверки отражено, что проверяющим представлены на некоторые сорта водки ксерокопии удостоверений качества, заверенные печатью магазина. Ксерокопии удостоверений качества с проставленными на них печатями организаций-поставщиков налоговый орган приобщил к делу. Усмотрев в действиях УП «Д» нарушение требований постановления Министерства торговли Республики Беларусь от 27.03.2002 N 10 «Об утверждении перечня основных нормативных и технологических документов, которые должны находиться в объектах розничной торговли и общественного питания» (далее — Перечень), уполномоченное должностное лицо налоговой инспекции составило в отношении заявителя административный протокол.
Хозяйственный суд признал УП «Д» виновным в совершении вмененного ему правонарушения, выразившегося в необеспечении нахождения в торговом объекте подлинников либо надлежащим образом оформленных поставщиками товара копий удостоверений качества алкогольной продукции, отгруженной в этот торговый объект. Жалоба заявителя на постановление хозяйственного суда оставлена вышестоящим судом без удовлетворения, так как в результате проверки ее доводов основания для пересмотра и отмены вступившего в законную силу постановления суда не были выявлены.
Согласно ст. 1 Закона Республики Беларусь «О качестве и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов для жизни и здоровья человека» алкогольная продукция отнесена к категории пищевых продуктов. Согласно ст. 26 Закона Республики Беларусь «О санитарно-эпидемическом благополучии населения» реализация населению пищевых продуктов без документов, удостоверяющих их качество и безопасность, запрещается. Согласно ст. 11 Закона Республики Беларусь «О качестве и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов для жизни и здоровья человека» качество и безопасность пищевых продуктов подтверждается удостоверением качества и безопасности в порядке, установленном законодательством Республики Беларусь. В соответствии с п. 5 утвержденного постановлением Министерства торговли Республики Беларусь от 27.03.2002 N 10 перечня документов, которые должны находится в объекте розничной торговли, в магазине, входящем в состав юридического лица, должен находится документ, удостоверяющий качество и безопасность товара (оригинал или оформленная в установленном порядке копия). Порядок оформления копии удостоверения качества и безопасности товара регламентирован подпунктом 1.1.4 п. 1 постановления N 28/35/38/27 (в редакции по состоянию на день проведения налоговой проверки в магазине УП «Д»), согласно которому юридическое лицо подтверждает качество и безопасность находящегося в его розничном торговом объекте в реализации товара либо подлинником названного удостоверения, либо его копией, заверенной печатью поставщика товара. В названном постановлении не предусмотрена возможность подтверждения качества и безопасности товара в торговом объекте копией, изготовленной с копии удостоверения качества и безопасности.
Суд не принял во внимание ссылку заявителя на достаточность наличия в торговом объекте товарно-транспортных накладных, в приложениях к которым содержится информация о сертификатах соответствия, удостоверениях о государственной гигиенической регистрации алкогольной продукции белорусского производства, указание заявителя на достаточность маркировки алкогольной продукции национальным знаком соответствия для подтверждения ее качества и безопасности не могут быть приняты во внимание.
Указанный в п. 5 Перечня способ подтверждения сертификации товара белорусского производства его маркировкой национальным знаком соответствия касается товаров, подлежащих обязательной сертификации, и не заменяет собой способ подтверждения качества и безопасности пищевых продуктов соответствующим удостоверением, выдаваемым их поставщиками.
Согласно ст. 10 Закона Республики Беларусь от 05.01.2004 N 269-З «Об оценке соответствия требованиям технических нормативных правовых актов в области технического нормирования и стандартизации» знак соответствия Национальной системы является свидетельством проведения в отношении маркированного таким знаком товара необходимых процедур подтверждения на предмет соответствия требованиям технических нормативных правовых актов в области технического нормирования и стандартизации. Документом, свидетельствующим о соответствии пищевого продукта требованиям, предъявляемым к его качеству и безопасности для здоровья населения, Закон Республики Беларусь «О качестве и безопасности продовольственного сырья и пищевых продуктов для жизни и здоровья человека» называет удостоверение качества и безопасности.
В соответствии с частью 4 ст. 12.17 КоАП реализация товара в нарушение установленного законодательством порядка, в том числе в отсутствие в предусмотренных законодательством случаях документов, подтверждающих качество этого товара, влечет применение административной ответственности. Поскольку заявитель не обеспечил нахождение в торговом объекте подлинников либо надлежащим образом оформленных поставщиками копий удостоверений качества находящейся в торговом объекте в реализации алкогольной продукции, хозяйственный суд обоснованно признал заявителя виновным в совершении административного правонарушения.
Обязанность доказывания виновности лица, в отношении которого ведется административный процесс, в соответствии со ст. 6.2 Процессуального исполнительного кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — ПИКоАП) возложена на орган, ведущий административный процесс
Хозяйственный суд прекратил производство по делу об административном правонарушении, так как не усмотрел в действиях гражданина В. признаков вмененной ему незаконной предпринимательской деятельности, ответственность за которую установлена частью 1 ст. 12.7 КоАП.
Жалоба налогового органа на постановление суда оставлена без удовлетворения. В обоснование жалобы налоговый орган указал, что содержащаяся в приобщенных к материалам дела рапортах участкового милиционера информация достоверно подтверждает факт осуществления В. незаконной предпринимательской деятельности в виде реализации товаров народного потребления без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя. О систематической направленности действий В. на получение дохода, по мнению заявителя, свидетельствует наличие двух составленных сотрудником милиции рапортов.
Суд вынес постановление по результатам объективной оценки свидетельских показаний участкового милиционера и пояснений В. Последний отрицал реализацию каких-либо вещей возле Червенского рынка в г. Минске. Доводы В. не были опровергнуты представителями налогового органа, ведущего административный процесс. Поэтому суд в совокупности с иными собранными по делу доказательствами дал объективную оценку информации, содержащейся в рапортах участкового милиционера, обоснованно указав в постановлении, что сами по себе рапорты не являются достоверным подтверждением реализации В. товаров, находившихся в его закрытой хозяйственной сумке. Какие-либо иные доказательства совершения В. вмененного ему правонарушения налоговый орган суду не представил, не выполнив возложенную на него ст. 6.2 ПИКоАП обязанность по доказыванию виновности лица, в отношении которого ведется административный процесс.
При осуществлении торговли в торговом объекте документ, подтверждающий качество и безопасность товара, должен находиться непосредственно в торговом объекте
Индивидуальный предприниматель на основании ч. 4 ст. 12.17 КоАП подвергнут хозяйственным судом административному взысканию в виде штрафа с конфискацией товара, находившегося в торговом объекте без документов, подтверждающих его качество и безопасность. Предприниматель не согласился с постановлением хозяйственного суда и обжаловал его. В обоснование жалобы он указал, что в материалах административного дела отсутствуют доказательства, подтверждающие факт реализации 26.05.2007 в двух торговых павильонах товара (ламинированных плит), описанного впоследствии налоговым органом, поэтому заявитель не считает себя виновным во вмененном ему правонарушении.
Жалоба предпринимателя оставлена без удовлетворения. Согласно приобщенному к материалам административного дела акту выездной налоговой проверки 26.05.2007 в торговых павильонах заявителя был выявлен факт хранения и реализации древесно-волокнистых ламинированных напольных покрытий «Kronotex», относящихся к группе 0701 перечня химических и биологических веществ, утвержденного постановлением Министерства здравоохранения Республики Беларусь от 08.10.2003 N 44 «Об утверждении перечня химических и биологических веществ, материалов и изделий из них, продукции производственно-технического назначения, товаров для личных (бытовых) нужд, продовольственного сырья и пищевых продуктов, а также материалов и изделий, применяемых для производства, упаковки, хранения, транспортировки, продажи, иных способов отчуждения продовольственного сырья и пищевых продуктов и их использования, подлежащих государственной гигиенической регламентации и регистрации», срок действия удостоверения о государственной гигиенической регистрации (далее — УГГР) которых истек 26.04.2007.
Согласно протоколу опроса от 26.05.2007 заявитель признал факт истечения срока действия названного УГГР, обязался получить у поставщика ламината соответствующее УГГР. Каких-либо иных документов, подтверждающих качество и безопасность находящегося в торговых павильонах ламината заявитель в момент проведения выездной проверки проверяющим не представил, что стало основанием для составления в отношении его административного протокола.
Постановление хозяйственного суда основано на имеющихся в деле доказательствах, достоверно свидетельствующих об отсутствии у заявителя по состоянию на 26.05.2007 УГГР на ламинат, находившийся в торговых павильонах. Ссылка заявителя на отсутствие в его действиях состава правонарушения (реализации товара без документов, подтверждающих качество и безопасность товара) ввиду того, что товар в день проведения проверки не реализовывался, а находился на хранении после его поступления 25.05.2007 от поставщика, не принята во внимание.
Оба торговых павильона, размещенные в торговом центре, не оборудованы помещениями для хранения товара. Поступающий на реализацию товар размещается непосредственно на площадях торговых павильонов, что не препятствует реализации товара потребителю. При квалификации совершаемых субъектами розничной торговли правонарушений, предусмотренных ч. 4 ст. 12.17 КоАП, суд исходил из того, что процесс торговли является не разрозненными операциями по хранению поступившего в торговый объект товара, по его выкладке в торговом зале и реализации, а единым торгово-технологическим процессом, охватывающим как продажу товара, так и выполнение сопутствующих (в том числе подготовительных в виде хранения товарных запасов) действий, связанных с продажей товара.
Такой вывод суд сделал, исходя из положений ст. 2 Закона Республики Беларусь от 28.07.2003 N 231-З «О торговле», подп. 3.1.4 СТБ 1393-2003 «Торговля. Термины и определения», согласно которым торговлей признается предпринимательская деятельность, основанная на отношениях по продаже товаров и выполнению работ, связанных с продажей товаров. Таким образом, при указании в административном протоколе совокупности признаков правонарушения (реализация и хранение товара в торговом объекте, не оборудованном помещением для хранения товарных запасов без необходимых документов) реализацию находящегося в торговом объекте товара не следует отграничивать от хранения товара в этом же торговом объекте.
Суд не принял во внимание ссылку заявителя на то, что согласно п. 15 перечня документов, представляемых контролирующим органам, утвержденного постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 21.04.2005 N 415 «Об утверждении перечня документов, представляемых контролирующим органам индивидуальными предпринимателями, являющимися плательщиками единого налога, или привлекаемыми ими физическими лицами», индивидуальный предприниматель может хранить УГГР не в торговом объекте, а по месту своей государственной регистрации. Согласно вышеуказанному перечню разграничение порядка предъявления проверяющим контролирующего органа соответствующих документов обусловлено местом осуществления розничной торговли. Если торговля осуществляется в торговом объекте, документ, подтверждающий качество и безопасность товара, находящегося в этом же торговом объекте, должен быть представлен проверяющему незамедлительно по его требованию.
Поскольку описанный 26.05.2007 налоговым органом товар находился в торговых объектах заявителя, УГГР на этот товар должен был быть предъявлен незамедлительно, т. е. 26.05.2007. Непредставление УГГР по первому требованию проверяющих либо представление УГГР, срок действия которого истек к моменту проверки, правомерно квалифицировано судом в качестве основания считать отсутствующим в торговом объекте заявителя документ, подтверждающий качество и безопасность товара.
Согласно Закону Республики Беларусь от 23.11.1993 N 2583-XII «О санитарно-эпидемическом благополучии населения» государственной гигиенической регистрации подлежат изделия, представляющие потенциальную опасность для здоровья человека. Качество материалов и изделий должно соответствовать санитарным правилам и удостоверяться соответствующим документом (УГГР), в отсутствие которого реализация таких изделий в объектах розничной торговли запрещена.
Так как заявитель не обеспечил нахождение 26.05.2007 в торговых павильонах документов, подтверждающих качество и безопасность находящегося в торговых объектах товара, суд обоснованно признал заявителя виновным в совершении административного правонарушения, ответственность за которое установлена частью 4 ст. 12.17 КоАП.
В соответствии с Законом Республики Беларусь от 18.10.1994 N 3321-XII «О бухгалтерском учете и отчетности» организация обязана обеспечить внутренних и внешних пользователей своевременной и достоверной информацией о наличии и движении товароматериальных ценностей
Хозяйственный суд привлек УП «А» к административной ответственности по части 4 ст. 12.17 КоАП за хранение товаров без документов, подтверждающих приобретение (поступление) товара. В жалобе на вступившее в законную силу судебное постановление УП «А» указало, что в его действиях отсутствует состав вмененного ему налоговым органом административного правонарушения, так как товарно-транспортные накладные на товар (автомобильные запасные части), поступивший на склад предприятия, расположенный по ул. Ленина, 40, имелись в наличии, однако в них в строке «Пункт разгрузки» грузоотправителем был указан другой адрес места разгрузки (проспект Мира, 1). Вместе с тем, по мнению заявителя, неправильное оформление грузоотправителем товарно-транспортных накладных не может влечь применение к грузополучателю административной ответственности за отсутствие таких накладных в месте хранения товара.
Жалоба заявителя оставлена без удовлетворения. Согласно материалам административного дела в ходе осуществления уполномоченными должностными лицами налоговой инспекции проверки складского помещения УП «А» по ул. Ленина, 40 было выявлено хранение товаров для автомобилей без документов, подтверждающих приобретение (поступление) товара. Согласно сведениям, указанным в представленных проверяющим товарно-транспортных накладных, сопровождаемый ими товар должен был быть разгружен в другом месте — на складе, расположенном по проспекту Мира, 1. Помещение по указанному адресу арендовалось УП «А» для размещения в нем магазина непродовольственных товаров на основании договора аренды, согласно которому одно из принятых в аренду помещений было предоставлено УП «А» для размещения в нем склада. Согласно письменному объяснению главного бухгалтера предприятия накладные для сопровождения перемещения товарно-материальных ценностей с одного склада (по проспекту Мира, 1) на другой склад (по ул. Ленина, 40) не оформлялись.
Суд, рассмотрев представленные налоговым органом материалы, признал УП «А» виновным в совершении вмененного ему правонарушения и вынес постановление о наложении административного штрафа с конфискацией описанного налоговым органом товара. При этом судом не были приняты во внимание доводы о наличии в складском помещении необходимых товаросопроводительных документов, так как в представленных в ходе налоговой проверки товарно-транспортных накладных отражена хозяйственная операция по отгрузке товара на склад УП «А», расположенный по проспекту Мира, 1, тогда как указанный в накладных товар фактически находился на другом складе УП «А» по ул. Ленина, 40. Следовательно, в месте фактического нахождения товара отсутствовали документы, подтверждающие поступление на этот склад товара, описанного впоследствии налоговым органом.
Согласно Закону Республики Беларусь от 18.10.1994 N 3321-XII «О бухгалтерском учете и отчетности» организация обязана обеспечить внутренних и внешних пользователей своевременной и достоверной информацией о наличии и движении товароматериальных ценностей. Согласно подп. 1.12 п. 1 ст. 22 Налогового кодекса Республики Беларусь юридическое лицо должно обеспечить наличие товаросопроводительных документов в местах хранения товара. Отсутствие товаросопроводительных документов в месте фактического хранения (по ул. Ленина, 40) описанного налоговым органом товара нашло свое подтверждение в материалах дела (в административном протоколе, акте налоговой проверки, в объяснениях главного бухгалтера, в товарно-транспортных накладных). Следовательно, поскольку УП «А» не были соблюдены требования законодательства относительно режима документального сопровождения движения и хранения товарно-материальных ценностей, суд обоснованно признал его виновным в совершении правонарушения.
Решения вышестоящего государственного органа (вышестоящего должностного лица), хозяйственного суда об оставлении без удовлетворения жалобы субъекта хозяйствования на постановление о наложении административного взыскания уполномоченным должностным лицом органа, ведущего административный процесс, не относятся к видам постановлений, указанным в ст. 11.10 ПИКоАП, обжалование и пересмотр которых предусмотрен главой 12 ПИКоАП, поэтому жалобы на такие решения подлежат возвращению заявителю
На основании постановления начальника Главного управления страхового надзора Министерства финансов Республики Беларусь организация, осуществляющая страховую деятельность, была привлечена к административной ответственности за правонарушение, ответственность за которое установлена абзацем пятнадцатым подп. 5.1 п. 5 Указа Президента Республики Беларусь от 15.08.2006 N 530 «О страховой деятельности». Постановление о наложении административного штрафа было обжаловано вышестоящему должностному лицу, которое оставило жалобу без удовлетворения. Вступившее в законную силу постановление о наложении штрафа заявитель обжаловал в хозяйственный суд. Жалоба вновь была оставлена без удовлетворения. Следующая жалоба была подана в вышестоящий суд. Заявитель просил отменить постановление хозяйственного суда. Жалоба возвращена заявителю без рассмотрения.
В соответствии с подп. 1 и 2 части 1 ст. 11.10 ПИКоАП по результатам рассмотрения дела об административном правонарушении орган, ведущий административный процесс, выносит постановление о наложении административного взыскания или постановление о прекращении производства по делу.
Постановление вышестоящего должностного лица государственного органа, вынесенное по результатам рассмотрения жалобы заявителя на не вступившее в законную силу постановление о наложении взыскания, а также постановление хозяйственного суда, вынесенное по результатам рассмотрения жалобы на вступившее в законную силу постановление о наложении административного взыскания, законодатель не причисляет к тем видам постановлений, перечисленных в ст. 11.10 ПИКоАП, порядок обжалования и пересмотра которых регламентирован главой 12 ПИКоАП.
Так как относимые доказательства вины юридического лица в осуществлении розничной торговли без соответствующей лицензии налоговый орган суду не представил, постановление о прекращении производства по административному делу за недоказанностью вины признано вышестоящим судом обоснованным
Хозяйственный суд не признал доказанной виновность юридического лица во вмененном ему административном правонарушении (в осуществлении розничной реализации товаров в отсутствие соответствующей лицензии), ответственность за которое установлена частью 1 ст. 12.7 КоАП. Налоговый орган, составивший административный протокол, обжаловал постановление хозяйственного суда, указав, что факт осуществления продажи юридическим лицом (ООО «А») в розницу воздушного фильтра для грузового автомобиля нашел свое подтверждение в материалах административного дела. Изложенный в судебном постановлении вывод о том, что наличные денежные средства принимались гражданином К., не являющимся работником ООО «А», по мнению налогового органа, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, так как гражданин К. в момент проведения контрольной закупки осуществлял функции работника ООО «А» (находился на отдельном рабочем месте, принимал наличные деньги, предлагал к продаже товары, реализацию которых осуществляет ООО «А»; выдал покупателю визитную карточку ООО «А»). Налоговый орган также отметил, что факт осуществления К. функций работника ООО «А» нашел свое подтверждение в письменных пояснениях директора ООО «А» и самого К., поэтому отсутствие между юридическим лицом и К. заключенного трудового договора само по себе не может свидетельствовать о том, что К. не являлся работником этого юридического лица. В жалобе налоговый орган указал, что директор ООО «А» на основании части 4 ст. 9.19 КоАП по постановлению Главного государственного инспектора труда привлечен к административной ответственности за нарушение трудового законодательства, выразившееся в незаключении с К. трудового договора. Поскольку при принятии наличных денежных средств в целях предстоящей реализации товара (воздушного фильтра) К. выдал расписку в подтверждение получения частичной оплаты товара, эти действия должны быть расценены как заключение юридическим лицом с покупателем товара публичного договора розничной купли-продажи. Так как у ООО «А» отсутствовала лицензия на розничную торговлю, оно, по мнению налогового органа, должно нести ответственность за незаконную предпринимательскую деятельность.
Жалоба налогового органа оставлена без удовлетворения. Вышестоящий суд указал, что постановление о прекращении производства по административному делу основано на объективной оценке имеющихся в деле доказательств: свидетельских показаниях, пояснениях гражданина К., который отрицал факт реализации им воздушного фильтра, но признавал, что, будучи приглашенным в ООО «А» для ознакомления с функциональными обязанности менеджера по оптовым продажам запасных частей к грузовым автомобилям, но не работая в этой организации по трудовому договору, по просьбе ее сотрудников принял от пришедшего покупателя заказ на приобретение воздушного фильтра для грузового автомобиля и в целях резервирования заказа предложил внести в качестве аванса или залога денежную сумму, эквивалентную половине стоимости фильтра. Эта сумма подлежала возврату заказчику фильтра после оформления им счета-фактуры для перечисления выкупной стоимости фильтра в безналичном порядке на расчетный счет ООО «А». Имеющаяся в материалах дела расписка с текстом «Залог за фильтр 100 тысяч рублей» не признана убедительным доказательством заключения гражданином (покупателем) с юридическим лицом (ООО «А») публичного договора розничной купли-продажи. Налоговому органу указано, что вне зависимости от того, являлся или не являлся гражданин К. наемным работником ООО «А» в момент проведения налоговым органом контрольной закупки, подтверждением осуществления продажи ООО «А» запасной части для грузового автомобиля в розницу должны были быть иные доказательства.
Так как относимых доказательств вины юридического лица в совершении вмененного ему административного правонарушения налоговый орган суду не представил, не выполнив установленную частью 1 ст. 6.2 ПИКоАП обязанность по доказыванию виновности лица, в отношении которого ведется административный процесс, постановление нижестоящего суда о прекращении производства по административному делу признано обоснованным.
При наложении административного взыскания уполномоченный государственный орган не вышел за пределы срока давности привлечения к ответственности, который установлен ст. 7.6 КоАП
В результате проверки бухгалтерской отчетности, представленной страховой организацией, был выявлен факт превышения ею в первом квартале и первом полугодии 2006 г. установленного постановлением Министерства финансов Республики Беларусь от 01.03.2004 N 28 «Об установлении норматива расходов на ведение дела для страховых организаций» (далее — постановление N 28) норматива расходов на ведение дела для страховых организаций. При величине этого норматива не более 30 процентов от сумм поступивших страховых взносов (премий) фактические расходы заявителя на ведение дела составили в первом квартале 2006 г. 32,6 процента, в первом полугодии 2006 г. — 33 процента. В целях устранения этих нарушений в адрес страховой организации 14.06.2006 и 22.08.2006 заместитель Министра финансов Республики Беларусь внес 2 предписания.
При проверке в 2007 году представленной страховой организацией бухгалтерской отчетности за истекший финансовый год уполномоченное должностное лицо органа, ведущего административный процесс, усмотрело признаки правонарушения, что выразилось в превышении в отчетном 2006 году установленного законодательством норматива расходов на ведение дела (фактический показатель норматива составил 31,8 процента), ответственность за совершение которого установлена подпунктом 5.1 п. 5 Указа Президента Республики Беларусь от 25.08.2006 N 530 «О страховой деятельности» (далее — Указ N 530). Правонарушение было отражено в административном протоколе от 16.05.2007, в результате рассмотрения которого заместитель начальника Главного управления страхового надзора Министерства финансов Республики Беларусь 16.05.2007 вынес постановление о привлечении страховой организации к административной ответственности в виде штрафа в размере суммы превышения установленного законодательством норматива расходов на ведение дела.
Страховая организация обжаловала не вступившее в законную силу постановление в хозяйственный суд, который оставил жалобу без удовлетворения. Суд в своем постановлении указал, что допущенное заявителем правонарушение является длящимся. Признав отчетным периодом весь 2006 год, суд указал, что постановление о наложении административного взыскания вынесено в пределах срока давности привлечения к административной ответственности.
Заявитель не согласился с постановлением о наложении взыскания, считая, что выданные Министерством финансов Республики Беларусь в 2006 году предписания за превышение нормативов, допущенное заявителем в первом квартале 2006 г. и в первом полугодии 2006 г., сами по себе являлись поводом и основанием для рассмотрения вопроса о привлечении его к установленной Указом N 530 ответственности в пределах трехмесячного срока со дня обнаружения правонарушения, т. е. в пределах срока, предусмотренного действовавшим до 01.03.2007 п. 27 Порядка организации и проведения проверок (ревизий) финансово-хозяйственной деятельности и применения экономических санкций, утвержденного Указом Президента Республики Беларусь от 15.11.1999 N 673 (в редакции Указа Президента Республики Беларусь от 06.12.2001 N 722). Так как в течение этого срока санкции к заявителю не были применены, он считал себя неправомерно подвергнутым административному штрафу за превышение нормативов в течение первых двух кварталов 2006 г. и в течение остального периода 2006 года, поскольку, по мнению заявителя, ко дню вынесения постановления о наложении взыскания (16.05.2007) срок давности его применения истек.
В результате проверки жалобы страховой организации вышестоящим судом оснований для отмены вступившего в законную силу постановления о наложении штрафа не найдено.
Вынесение в адрес страховой организации предписаний 14.06.2006 и 22.08.2006 об устранении нарушений и приведении расходов на ведение дела в соответствие с установленным законодательством нормативом само по себе могло не являться поводом для привлечения страховой организации в 2006 году к ответственности по Указу N 530, поскольку орган, ведущий административный процесс, вправе сам определять, когда имеются основания для возбуждения процедуры привлечения страховой организации к ответственности. Так как в результате изучения в 2007 году годовой бухгалтерской отчетности о деятельности страховой организации компетентный орган усмотрел признаки правонарушения в виде неисполнения страховой организацией ранее выданных ей предписаний, в неприведении по итогам отчетного года к установленному нормативу величины расходов на ведение дела, это обстоятельство в качестве объективной стороны правонарушения было правомерно отражено в административном протоколе.
Согласно п. 2 постановления N 28 норматив расходов на ведение дела страховой организацией определяется исходя из фактических расходов на ведение дела за отчетный период (нарастающим итогом с начала года).
Согласно п. 7 постановления Министерства финансов Республики Беларусь от 17.02.2004 N 16 «О бухгалтерской отчетности организаций» организация должна составлять бухгалтерскую отчетность за месяц, квартал и год нарастающим итогом с начала отчетного года, если иное не установлено законодательством Республики Беларусь. При этом месячная и квартальная отчетность являются промежуточными.
Проанализировав положения названных нормативных правовых актов, суд пришел к правильному выводу, что у органа, ведущего административный процесс, имелись основания для составления в отношении страховой организации административного протокола по факту обнаружения в действиях страховой организации длящегося на протяжении отчетного периода (2006 года) правонарушения, которое было выявлено лишь в 2007 году в результате проверки бухгалтерской отчетности этой организации. При этом компетентный орган обоснованно исходил из анализа не промежуточной, а годовой бухгалтерской отчетности.
Согласно п. 4 части 1 ст. 7.6 КоАП административное взыскание может быть наложено за совершение административного правонарушения в области финансов, предпринимательской деятельности, иных правонарушений, выразившихся в неисполнении или ненадлежащем исполнении актов законодательства, регулирующих экономические отношения, не позднее трех лет со дня совершения и шести месяцев со дня обнаружения правонарушения. Так как длящееся правонарушение в виде превышения страховой организацией (заявителем) в течение 2006 г. установленного законодательством норматива расходов на ведение дела выявлено после 01.01.2007, орган, ведущий административный процесс, обоснованно признав заявителя виновным в совершении правонарушения, правомерно вынес 16.05.2007 постановление о наложении взыскания, не выйдя при этом за пределы срока давности, установленного п. 4 части 1 ст. 7.6 КоАП.