Наиболее распространенным способом оформления договорных отношений между субъектами хозяйствования является составление одного документа, который подписывается обеими сторонами. Соглашение о расторжении договора традиционно также облекается сторонами договора в форму единого документа. Между тем расторжение договора, в том числе и внешнеэкономического, возможно посредством обмена письмами, что подтверждается, в частности, практикой Международного арбитражного суда при Белорусской торгово-промышленной палате (далее — МАС при БелТПП).
В 2015 году в МАС при БелТПП обратилось ОАО «Ф» (Республика Беларусь) (далее — истец) с иском о расторжении контракта от 13.03.2009 N 84-ПР (далее — контракт), заключенного с корпорацией «X» (Китайская Народная Республика) (далее — ответчик), на поставку линии для производства тонких древесно-стружечных плит (далее — ДСП).
Позиция истца
В исковом заявлении истец указал, что многочисленные поломки и недостатки оборудования делают невозможным получение готовой продукции надлежащего качества и в проектном объеме. Истец лишен возможности пользоваться результатами работы линии по производству ДСП и получать прибыль ввиду существенного нарушения ответчиком своих обязательств по контракту.
Также истец сослался на приказ концерна «Б» от 18.06.2014 N 159, которым была назначена комиссия с участием представителей ответчика для определения технического состояния оборудования. Комиссия установила невозможность эксплуатации линии и нецелесообразность продолжения сотрудничества сторон, рекомендовав истцу инициировать расторжение заключенного контракта.
В качестве правового обоснования заявленного требования истец указал на подп. 1 п. 2 ст. 420 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК), согласно которому договор может быть расторгнут по решению суда при существенном нарушении договора другой стороной.
В последующем истец уточнил основания исковых требований. Так, он сослался на уже состоявшиеся решения МАС при БелТПП от 03.09.2014 и от 19.01.2015, по первому из которых было удовлетворено требование истца о взыскании пени за просрочку поставки оборудования, а по второму — требование о взыскании упущенной выгоды. Истец полагал, что обстоятельства, зафиксированные в указанных решениях МАС при БелТПП, свидетельствуют о существенном нарушении контракта ответчиком и что он вправе требовать расторжения договора на основании подп. 1 п. 2 ст. 420 ГК, а также ст. 25, 33 и ст. 49 Конвенции Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (заключена в г. Вене 11.04.1980).
Позиция ответчика
Возражая против требования истца, ответчик указал на его вину в выходе из строя отдельных частей оборудования и недостижении соответствующих показателей производства, а также на следующее:
- с момента доставки линии в г. Б. и до завершения монтажа в течение двух с половиной лет оборудование хранилось без надлежащей охраны под открытым небом;
- при монтаже оборудования истец не выполнял шефмонтажных указаний ответчика, что повлияло на качество монтажа и возможность непрерывной эксплуатации линии;
- истец не обеспечил производство сырьем, качество которого было оговорено в приложении к контракту.
Таким образом, по мнению ответчика, существенное нарушение договора допущено именно истцом, не обеспечившим своевременное строительство и монтаж оборудования.
Справочно. Взыскивая упущенную выгоду согласно упомянутому выше решению от 19.01.2015, МАС при БелТПП, тем не менее, констатировал факт ненадлежащей эксплуатации истцом оборудования, что, по мнению суда, также не позволило истцу получать качественную продукцию. При этом еще до судебных разбирательств в МАС при БелТПП созданная по поручению Президента Республики Беларусь Межведомственная рабочая группа по проверке выполнения программы модернизации деревообрабатывающей отрасли при изучении ситуации в ОАО «Ф» установила, что «из-за непродуманных управленческих решений, просчетов в планировании и проектировании, неудовлетворительной организации строительного производства и из-за иных недочетов срок реализации инвестпроекта переносился 6 раз, дважды разрабатывались бизнес-планы, расширялся состав мероприятий и перечень приобретаемой техники и оборудования».
Ответчик также обратил внимание суда на имеющуюся с истцом переписку. Так, по мнению ответчика, стороны пришли к соглашению о расторжении контракта от 13.03.2009 N 84-ПР посредством обмена письмами, содержащими ясно выраженное волеизъявление обеих сторон, направленное на расторжение контракта. В связи с этим оснований для расторжения контракта в судебном порядке не имеется.
Решение суда
Вынесенное МАС при БелТПП решение от 03.03.2016 основано на имеющейся переписке между истцом и ответчиком. Так, состав суда установил, что истец направил в адрес ответчика претензию от 30.06.2014 N 3779, содержащую указание на существенное нарушение условий контракта, выразившееся в неисполнении обязанности по введению в эксплуатацию линии по производству ДСП. Истец также предложил приостановить выполнение работ, кроме работ по устранению недостатков, и расторгнуть контракт с 1 августа 2014 г.
Справочно. По общему правилу состав суда обязан рассмотреть дело и вынести решение не позднее 6 месяцев с момента его формирования. Решение по этому делу было вынесено спустя год после даты формирования состава суда и 9 месяцев после даты последнего заседания.
Ответчик рассмотрел предложение и направил ответ от 28.07.2014 N 373-14, в котором указал на нарушение истцом своих договорных обязательств по приемке и хранению оборудования, сроков подготовки строительной площадки и монтажных работ, невыполнение шефмонтажных указаний продавца, необеспечение производства сырьем надлежащего качества. С учетом того что в нарушение п. 14.3 контракта покупатель без письменного согласия продавца передал исполнение контракта компании «Б» (Германия), ответчик заявил, что «не считает для себя необходимостью быть связанным договорными обязательствами с покупателем и выражает свое согласие на расторжение контракта от 13.03.2009 N 84-ПР».
Таким образом, суд установил, что стороны обменялись ранее упомянутыми письмами, подписанными уполномоченными лицами, которые содержали волеизъявление обеих сторон, направленное на расторжение с 1 августа 2014 г. контракта от 13.03.2009 N 84-ПР.
На основании вышеизложенного суд посчитал требование истца о расторжении контракта необоснованным, поскольку на момент предъявления иска контракт уже был расторгнут. Руководствуясь ст. 404, п. 1 ст. 422 ГК, суд отказал в иске ОАО «Ф» (Республика Беларусь) к корпорации «X» (Китайская Народная Республика).