Существуют две различные точки зрения на одну и ту же ситуацию, касающиеся вопроса определения срока исполнения обязательства.
Следует отметить, что имеются решения судов в Республике Беларусь, да и в Российской Федерации, которые следуют первой точке зрения <1>.
<1> Говоровский, И.В. Критерий неизбежного события [Электронный ресурс] / И.В.Говоровский
Первой точки зрения придерживаются и некоторые авторы, например М.Ч.Послед, которая пишет следующее: «Зачастую в предварительном договоре аренды объекта недвижимости стороны предусматривают обязанность по заключению основного договора аренды после государственной регистрации права собственности на недвижимое имущество (как это было изложено в приведенном примере из судебной практики)» <2>.
<2> Послед, М.Ч. Предварительный договор аренды на объект недвижимости и срок его действия. Предварительный договор аренды и основной договор аренды на объект недвижимости, который будет создан в будущем (объект, не завершенный строительством) [Электронный ресурс] / М.Ч.Послед
Справочно. Добавим, что в указанном примере из судебной практики стороны указали срок заключения основного договора — 30 дней после государственной регистрации.
«Если обратиться к статье 191 ГК (определение срока) и части первой пункта 4 статьи 399 ГК, то следует отметить следующее.
В случае если в предварительном договоре аренды установлена дата, не позднее которой должен быть заключен основной договор аренды, то можно считать, что стороны исполнили требование части первой пункта 4 статьи 399 ГК.
Если в предварительном договоре аренды указано на необходимость заключения основного договора аренды после государственной регистрации, то можно говорить о несогласованности срока договора, и в этом случае с учетом положений статьи 401 ГК (толкование договора) подлежит применению правило части второй пункта 4 статьи 399 ГК о том, что договор должен быть заключен в течение года с момента заключения предварительного договора.
Обоснование такой позиции состоит в том, что по смыслу статьи 191 ГК указание на событие (государственную регистрацию), зависящее от воли одной из сторон предварительного договора, предполагает, что событие может не наступить, в связи с чем такое указание на событие не может рассматриваться как конкретный срок. В данном случае под волей стороны-арендодателя следует иметь в виду обращение арендодателя (собственника) с заявлением в регистрирующий орган» <3>.
<3> Там же.
Однако имеется другая точка зрения. Она заключается в том, что в ситуации, описанной выше, срок установлен не посредством указания на неизбежное событие, а посредством определения соответствующего периода времени, который берет свое начало с момента государственной регистрации (либо получения свидетельства о государственной регистрации) и который длится то количество дней, которое стороны указали в договоре, например 30 дней со дня государственной регистрации.
Правовое обоснование такой точки зрения содержится в статье 192 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК), согласно которой течение срока, определенного периодом времени, начинается на следующий день после календарной даты или наступления события, которыми определено его начало. То есть речь идет о том, что существует правовая возможность устанавливать срок от момента наступления не только неизбежного события, а вообще от любого события.
Что означает понятие «событие» в статье 192 ГК?
В первую очередь следует выяснить, что означает понятие «событие», указанное в статье 192 ГК, должно ли оно пониматься в смысле события, которое должно неизбежно наступить.
Исходя из нормы статьи 191 ГК, в которой указано на «событие, которое должно неизбежно наступить», неясно применение слова «событие» из статьи 192 ГК.
Можно предположить, что течение срока исполнения обязательства может начинаться: а) от даты; б) от момента наступления события; в) от момента наступления события, которое неизбежно должно наступить. Однако в таком контексте объем понятия «событие» поглощает объем понятия «событие, которое неизбежно должно наступить».
Если говорить о том, что правило установления срока, которое связано с событием, которое должно неизбежно наступить, связано не с началом течения срока, а с его окончанием, то какой смысл в этом правиле, если конечный срок исполнения обязательства может быть установлен как один день от момента наступления любого события?
Нет сомнения, что статья 191 ГК является общей по отношению к статье 192 ГК. Таким образом, все понятия в статье 192 ГК, в том числе понятие «событие», должны находиться в системе с понятиями статьи 191 ГК.
Исходя из этого, можно сделать вывод, что понятие «событие», указанное в статье 192 ГК, следует понимать как событие, которое должно неизбежно наступить.
Отметим сразу, что вышеприведенных аргументов явно недостаточно, потому что все равно возникает множество вопросов.
Например, можно ли говорить о том, что срок исполнения обязательства по оплате товара в договоре не определен, если указано, что срок оплаты 5 дней со дня поставки товара? Можно ли считать поставку товара событием, которое неизбежно должно наступить? Нет. Значит, можно полагать, что срок исполнения обязательства в этом случае не установлен? Уместно ли применение статьи 192 ГК, которая говорит о любом событии?
Если исходить из того, что понятие события в статье 192 ГК означает любое событие, то можно сделать вывод, что сторонам предлагается определить необходимое событие и от даты наступления этого события (которая в момент заключения договора еще неизвестна) установить период времени срока исполнения обязательства.
В случае если в договоре поставки стороны точно не могут определить день поставки и устанавливают срок оплаты 5 дней со дня поставки и (или) содержится условие, например, о сроке поставки в течение 10 дней после приобретения товара самим продавцом, тогда срок оплаты уже действительно обусловлен не периодом времени между конкретными датами, а событием. В таком случае видится целесообразным установление срока исполнения обязательства по оплате поставленного товара — 5 дней от даты состоявшейся поставки, т.е. с момента произошедшего события, а не конкретной даты.
Срок, осложненный условием
Формулировку о событии, которое неизбежно должно наступить, можно считать критерием, определяющим различие между срочной сделкой и условной сделкой.
Такой критерий был известен еще римскому праву. Так, В.М.Хвостов в своей работе указывал, что между сроком и условием есть существенное различие: при настоящем сроке, не осложненном условием, всегда известно с самого начала, что он наступит в будущем, хотя может быть неизвестно, когда именно он наступит; для условия же характерной чертой является неизвестность наступления события, составляющего его содержание <4>.
<4> Хвостов, В.М. Система римского права: учеб. / В.М.Хвостов. — М., 1996. — С. 168.
Также этот критерий был известен правовой доктрине Российской Империи, где указывалось, что, несмотря на неопределенность понимания срока, невозможно его смешение с условием <5>.
<5> Анненков, К.Н. Система русского гражданского права / К.Н.Анненков. — 3-е изд. — СПб., 1910. — Т. 1. — С. 489.
В Республике Беларусь, если участники правоотношений связывают возникновение юридических последствий с событием, в отношении которого неизвестно, наступит оно или нет, то такое событие определяет не срок, а условие. Это указано в решении хозяйственного суда Брестской области от 29.07.2009 (дело N 194-8/2009). Такая же в точности фраза имеет место в решении хозяйственного суда Брестской области от 10.05.2006 (дело N 296-12/05).
К рассматриваемой ситуации с договором поставки (срок оплаты которой составляет 5 дней со дня поставки) может подходить сделка, совершенная под отлагательным условием.
Согласно пункту 1 статьи 158 ГК сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит.
То есть, когда стороны сомневаются, что соответствующее обстоятельство может наступить, то они заключают сделку под условием и вместо срока поставки 10 дней после приобретения товара продавцом могут указать, что срок поставки — 10 дней после приобретения товара продавцом, если указанный товар все же будет приобретен. В таком случае, если продавец будет иметь возможность приобрести товар, но товар не будет приобретен (продавец решит вложить деньги в более выгодное предприятие), то ожидаемое обстоятельство будет считаться наступившим на основании пункта 3 статьи 158 ГК. И соответственно наступит обязательство по поставке. Если же стороны не заключат в аналогичном случае сделку под условием, то продавец сможет манипулировать сроком поставки как угодно.
Но в указанном случае мы говорим о том, что стороны в договоре определили не срок поставки, а только условие, после наступления которого ее следует осуществлять. Срок же поставки будет считаться неустановленным, и покупатель может потребовать поставить товар в течение 7 дней (статья 295 ГК, пункт 7 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 05.12.2012 N 12 «О некоторых вопросах рассмотрения дел, возникающих из договоров поставки товаров»).
Однако такой вывод можно сделать, опять же, если полагать, что в статье 192 ГК имеется в виду не просто событие, а неизбежное событие.
Некоторые примеры судебной практики в Беларуси, противоречащие первой точке зрения
Стороны в договоре поставки определили, что оплата товара происходит после реализации товара покупателем. Суд посчитал, что срок оплаты, таким образом, в договоре определен, при этом сославшись на пункт 1 статьи 295 ГК.
В тексте решения хозяйственного суда города Минска от 03.11.2009 (дело N 782-24/09) не поднимается вопрос, правильно ли установлен срок оплаты товара в соответствии со статьями 191, 192 ГК. Однако обращается внимание на принцип свободы договора (статья 391 ГК) и на то, что договор должен соответствовать законодательству (статья 392 ГК).
Отметим, что, если в договоре поставки (купли-продажи) срок оплаты товара определять от момента наступления события, которое не обладает признаком неизбежности, можно говорить о нарушении императивно установленной цели такого договора, его сути — товар в обмен на деньги; также имеет место нарушение сути договора, если полагать, что стороны поставили оплату товара под условие наступления события, о котором неизвестно, наступит оно или не наступит.
В рассматриваемом деле в договоре поставки было указано, что право собственности на поставленный товар сохраняется за поставщиком до момента полной оплаты полученного товара покупателем. Да, на основании статьи 461 ГК стороны в договоре могут указать вышеприведенное условие. Однако согласно статье 461 ГК в случаях, когда в срок, предусмотренный договором, переданный товар не будет оплачен или не наступят иные обстоятельства, при которых право собственности переходит к покупателю, продавец вправе потребовать от покупателя возвратить ему товар, если иное не предусмотрено договором. То есть, если событие, в зависимости от которого предусмотрен срок оплаты, не наступит, то поставщик не будет иметь права требовать товар обратно и, таким образом, не будет иметь права распоряжаться товаром. В то же время на неопределенное количество времени, а может, и навсегда в соответствии с законодательством он будет лишен права на оплату ему указанного товара.
Если же говорить о том, что срок может исчисляться только от момента наступления события неизбежного, то тогда встанет вопрос о том, что стороны вообще не определили в договоре срок оплаты, и указанные неопределенности уже не будут иметь место.
Приведенные выше доводы касаются статьи 192 ГК косвенно, и возможна ситуация, когда суд может посчитать, что стороны определили срок исполнения обязательства, даже если он начинает течь от момента наступления какого угодно события.
Для укрепления такой позиции приведем еще один пример — решение судебной коллегии по патентным делам Верховного Суда Республики Беларусь от 30.05.2003 «При толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений». Однако он несколько отличается тем, что договор о передаче исключительных прав на объект интеллектуальной собственности по своей сути может быть и безвозмездным (пункт 2 статьи 984-1 ГК), а также тем, что договор дарения между гражданином и юридическим лицом не запрещен в ситуации, указанной в примере.
В договоре было предусмотрено, что выплата вознаграждения за использование изобретения производится не позднее трех месяцев после получения выручки от поставленной продукции, приходящейся на запатентованное изобретение.
Стороны определили срок оплаты — три месяца от момента наступления события (получение выручки), которое не обладает признаком неизбежности.
Суд пришел к выводу, что в соответствии с договором об уступке права на получение патента и с учетом толкования его условий обязательство по выплате истцам вознаграждения у ответчика еще не наступило и наступит лишь после получения им полной выручки за поставленную продукцию (истцы (авторы патента) обратились в суд, когда была получена только часть выручки).
Суд в обоснование своей позиции сослался на пункт 1 статьи 295 и на часть 1 статьи 401 ГК, где указано, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений.
То есть можно считать, что, ссылаясь на пункт 1 статьи 295 ГК, суд сделал вывод о том, что в указанном примере обязательство по оплате предусматривает или позволяет определить день его исполнения или период времени, в течение которого оно должно быть исполнено. При этом в тексте решения не затрагивается вопрос о законности определения срока на основании статьи 192 ГК.
Подводя итоги, можно отметить, что теоретическое представление события, исходя из статьи 192 ГК, следует понимать как неизбежное событие, и если в договоре стороны определяют начало срока от момента наступления любого события, то такой срок не может считаться определенным. Однако существует риск того, что суд посчитает, что стороны точно определили срок исполнения обязательства, если этот срок установлен от момента наступления события, которое не обладает признаком неизбежности.