В процессе правоприменительной деятельности нередко возникают определенные трудности, связанные с разграничением обмана потребителей и мошенничества. Проблема состоит в том, что по своей правовой природе обман потребителей (ст. 257 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК)) является специальной нормой по отношению к мошенничеству (ст. 209 УК). Как правило, существенных вопросов не возникает, когда заходит речь о правовой квалификации выявленных фактов обмана потребителей в сфере торговли и общественного питания. Однако когда имеют место обманные действия при выполнении работ или оказании услуг, то выявляются различные трудности в вопросе правильного разграничения обмана потребителей и мошенничества.
Настоящая проблема является особо актуальной, поскольку сегодня можно наблюдать существенное расширение перечня работ и услуг, которые могут предоставляться (выполняться) гражданину-потребителю. Это могут быть культурно-развлекательные, игровые, туристические, образовательные, медицинские, гостиничные, коммунальные, транспортные, правовые услуги, услуги телефонной связи (сотовой, внутригородской, международной), услуги интернет-связи и т.д. В связи с этим неудивительно, что расширение сфер и спектра услуг, предоставляемых потребителю, ведет к появлению новых форм обмана, а отсюда и вытекает вопрос о надлежащей правовой оценке подобных преступных действий, т.е. следует ли их рассматривать как обман потребителей (ст. 257 УК) или же как мошенничество (ст. 209 УК).
Так, по одному из уголовных дел возник вопрос о правильной уголовно-правовой квалификации действий К. и С., которые, подделав документы, заключили договоры на обслуживание домофонов в жилых домах. Граждане квартир каждый месяц вносили плату по договору, однако необходимые услуги К. и С. по обслуживанию домофонов не предоставлялись. Лишь пару раз были оказаны соответствующие услуги (как было установлено следствием, работы и услуги были выполнены лишь в 10-процентном объеме от требуемых), а в остальных случаях заявки граждан оставались без надлежащего разрешения. После обращения этих граждан в правоохранительные органы и проведения проверочных мероприятий и возник вопрос о квалификации данных преступных действий К. и С.
Относительно разрешения указанной ситуации (а также ряда подобных, которые имеют место на практике) следует отметить, что теорией отечественного уголовного права при разграничении обмана потребителей (ст. 257 УК) и мошенничества (ст. 209 УК) выработаны правила, которые в буквальном смысле сводятся к следующему:
- а) в случае, когда обман совершен не специальным субъектом преступления, предусмотренного ст. 257 УК, а частным лицом, действующим с целью завладения имуществом потерпевшего или правом на него, необходимо вести речь о мошенничестве (например, продажа потерпевшему кольца из сплава под видом ювелирного изделия);
- б) покупателем, заказчиком, потребителем являются только физические лица, поэтому юридические лица и индивидуальные предприниматели, будучи обманутыми, не могут быть потерпевшими по ст. 257 УК, такого рода действия в отношении их необходимо квалифицировать как мошенничество;
- в) обман покупателей и заказчиков имеет место при наличии гражданско-правовых отношений между лицом и потребителем (покупателем, заказчиком) относительно выполнения работ, оказания услуг, реализации товаров, поэтому в случае, когда лицо заключало сделку без намерения создания правовых последствий, которые обуславливались соглашением, и получило имущество под условием выполнения какого-либо обязательства, которое в действительности не намеревалось выполнять, а намеревалось его присвоить, содеянное следует рассматривать как мошенничество <1>.
<1> Лукашов А.И. Преступления против порядка осуществления экономической деятельности: уголовно-правовая характеристика и вопросы квалификации. — Минск, 2002. — С. 176; Хилюта В.В. Криминалистическое обеспечение расследования преступлений против порядка осуществления экономической деятельности. — Гродно, 2008. — С. 156 — 160.
Так, являясь директором одного из унитарных предприятий, М. осуществлял выполнение работ по проектированию и строительству зданий и сооружений, а также проведение инженерных изысканий. С июля по декабрь 2007 г., намереваясь обмануть заказчика, М. под видом шпал, соответствующих установленным законом требованиям, поставил на объект другого унитарного предприятия продукцию, которая не соответствовала ГОСТ по глубине пропитки. Таким образом, предприятию был нанесен ущерб на сумму более 172 млн.руб. Правоохранительными органами было возбуждено дело по ч. 2 ст. 257 УК (обман потребителей, совершенный в крупном размере). В то же время такая квалификация является не вполне обоснованной, поскольку ст. 257 УК применяется только в отношении потерпевших — граждан-потребителей и юридические лица не могут являться таковыми.
Весьма интересный, однако, как мы полагаем, не до конца выдержанный критерий разграничения обмана потребителей и мошенничества приводит М.М.Зейналов, по утверждению которого во всех случаях совершения преступления в виде обмана потребителей инициатором вступления в сделку является сам потребитель и при этом его обманывает тот, кто продает товар или оказывает услугу, т.е. второй контрагент. При мошенничестве же инициатором вступления в сделку является мошенник, который и обманывает собственника <2>. Тем не менее в практической деятельности правоохранительных органов можно встретить огромное количество примеров, когда как мошенничество квалифицируются действия лиц, которые сами первые не вступали в контакт с потребителем и не предлагали совершить ему сделку.
<2> Зейналов М.М. Проблемы обмана потребителей как преступления: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Махачкала, 2003. — С. 9.
Безусловно, по своей природе и содержанию обман потребителей является разновидностью мошенничества. В дореволюционном уголовном праве обман потребителей (торговый обман) рассматривался как вид мошенничества и считался имущественным преступлением. Например, согласно ст. 591 Уголовного Уложения 1903 г. к мошенничеству относились:
- а) похищение посредством обмана чужого движимого имущества с целью присвоения;
- б) похищение чужого движимого имущества с целью присвоения посредством обмера, обвеса или иного обмана в количестве или качестве предметов при купле-продаже или иной возмездной сделке;
- в) побуждение посредством обмана с целью доставить себе или другому имущественную выгоду к уступке права по имуществу или ко вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу.
В советское время обман потребителей переместился из группы имущественных преступлений в группу преступлений хозяйственно-экономической направленности. Впервые уголовная ответственность за обман потребителей была установлена постановлением ЦИК и СНК СССР от 25.07.1934, вводившим в действие Закон «Об ответственности за обворовывание потребителей и обман Советского государства». В Уголовном кодексе БССР 1960 года (далее — УК БССР) была предусмотрена специальная норма, предусматривающая ответственность за обман покупателей и заказчиков (ст. 153 УК БССР). Ответственность устанавливалась за обмеривание, обвешивание, обсчет, превышение установленных розничных цен, а также цен и тарифов на бытовые и коммунальные услуги, оказываемые населению, или иной обман покупателей и заказчиков в магазинах и иных торговых предприятиях или в предприятиях общественного питания, бытового обслуживания населения и коммунального хозяйства.
В отличие от стран СНГ уголовное законодательство западных государств, как правило, не содержит специальных норм, предусматривающих ответственность за обман потребителей. В зависимости от особенностей той или иной правовой системы обман потребителей рассматривается как мошенничество, преступление против общественного здоровья, общественной безопасности, мер и весов, как деяние, причиняющее вред интересам потребителей, рыночным отношениям, законной коммерческой деятельности.
Вместе с тем в настоящее время продолжают сохраняться двойственные тенденции относительно правовой сути обмана потребителей и расположения данного состава преступления в системе норм УК. Так, если первая группа ученых полагает, что обман потребителей есть посягательство на собственность и он отличается от обыкновенного мошенничества только сферой действий виновного (такой обман посягает только на имущественные интересы потребителя) <3>, то вторая группа ученых отстаивает иную позицию, в соответствии с которой отношения торговли выступают в качестве основного объекта преступления (а имущественные интересы потребителя являются лишь дополнительным объектом преступления) <4>.
<3> Лопашенко Н.А. Глава 22 Уголовного кодекса нуждается в совершенствовании // Государство и право. — 2000. — N 12. — С. 21.
<4> Гриневский Р.Г. Уголовно-правовая оценка обмана в сфере продажи товаров, выполнения работ и оказания услуг: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — М., 2010. — С. 9 — 11; Лазарева Н.Ю. Уголовно-правовые и криминологические аспекты обмана потребителей в сфере потребительского рынка: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Ростов н/Д, 2003. — С. 16.
И тем не менее сегодня нельзя безоговорочно утверждать, что обман потребителей отличается от мошенничества только сферой действия виновного (торговля) и включает в себя все необходимые признаки хищения. Смеем предположить, что ситуация выглядит иным образом и помимо вышеназванных критериев (основных на сегодня) разграничения обмана потребителей и мошенничества существенным является обстоятельство, указывающее на то, что при обмане потребителей отсутствует хотя бы один из признаков хищения (дополнительные критерии). Чаще всего такими отсутствующими признаками при обмане потребителей являются: безвозмездность, корыстная цель, завладение имуществом.
Так, работая продавцами магазина, И., Т. завышали в течение трех месяцев цены на мебель. Признавая их виновными по ч. 2 ст. 257 УК, суд указал, что продавцы не являются должностными лицами и граждане, приобретая мебель, выплачивали продавцам денежные суммы, не зная ее действительной стоимости. И. и Т. завышали цены на товар, что является обманом потребителей.
В этом аспекте нельзя, например, сказать, что обман потребителей всегда совершается безвозмездно, т.е. без возмещения стоимостного эквивалента имущества, замены его на менее ценное или ничтожное имущество, не имеющее адекватной ценности. Зачастую обман потребителей имеет своей целью не только получение от покупателей сумм, превышающих действительную стоимость приобретенного товара, но и продажу товара с истекшим сроком годности. В такой ситуации продавец получает адекватную покупную цену за товар, но вводит покупателя в заблуждение относительно качества товара, его возможного использования, не предоставляя о нем полной и достоверной информации <5>. А это может послужить причиной возникновения имущественного ущерба на стороне потребителя. Потребителю предоставляется покупной товар, однако он по различным характеристикам (качеству, количеству) хуже надлежащего.
<5> Бойцов А.И. Преступления против собственности. — СПб., 2002. — С. 363.
Так, С., осуществляя торговлю продуктами питания в ЧУТП, продала Б. 3 бутылки пива по цене 4200 руб. за бутылку и 2 бутылки кваса по цене 3000 руб. за бутылку, продала К. 6 бутылок пива по цене 4200 руб. за бутылку. Покупателям сообщила, что товар хороший, срок реализации не истек. При проверке оказалось, что купленное пиво и квас имеют просроченные сроки реализации. Как было установлено судом, С. ввела в заблуждение покупателей относительно потребительских свойств и качества товара (продала им пиво и квас по истечении сроков реализации). При таких обстоятельствах действия С. подлежат переквалификации по ч. 1 ст. 257 УК, предусматривающей ответственность за обман потребителей.
Еще одним важным обстоятельством, позволяющим говорить о том, что обман потребителей не есть хищение, является то, что такие обманные действия не всегда совершаются по корыстным мотивам. Например, обман покупателей может совершаться с целью выполнения плана, получения экономии, улучшения показателей в работе и т.д., т.е. корыстный мотив не является обязательным элементом обмана потребителей и его отсутствие не исключает ответственности лица по ст. 257 УК (чего не скажешь о хищении).
Следует также учитывать, что завладение имуществом путем обмана не является обязательным признаком преступления, предусмотренного ст. 257 УК. Суть противоправных действий при обмане покупателей заключается в самом обмане, обманной деятельности, поэтому в ряде случаев виновное лицо может не завладевать, не обращать в свою пользу имущество, образовавшееся в результате примененного обмана. Безусловно, виновное лицо в подобных случаях причиняет ущерб потребителю, но при этом оно не всегда обогащается за счет этого.
Таким образом, при хищении, совершая обман, виновный выполняет такие действия, которые по своей сути только имитируют продажу товара, выполнение работы или оказание услуги. При этом такая имитация используется в качестве обманных приемов завладения чужим имуществом, но при этом товар потерпевшему не передается (или передается явно несоразмерный, неадекватного качества <6>), реально работа не выполняется, услуга не оказывается.
<6> Например, по одному из уголовных дел виновные были осуждены за мошенничество, а не за обман потребителей. Они, в частности, на рынке продали гражданину 15 кг собачьего мяса под видом баранины.
В этой связи, хотя обман потребителей и является специальной разновидностью мошенничества, однако всеми признаками хищения он не обладает; в этом основное отличие обмана потребителей от мошенничества, т.к. при обмане потребителей происходит неравнозначный обмен между оказанной услугой, выполненной работой, переданным товаром и их стоимостью. С этой точки зрения по первому из обозначенных нами примеров следует прийти к выводу, что в действиях К. и С. содержатся признаки мошенничества.
Вместе с тем при анализе признаков, лежащих в основе разграничения обмана потребителей и мошенничества, нельзя не обратить внимания на некую противоречивость в данном вопросе. Она проявляется прежде всего в том, что при одних и тех же условиях и обстоятельствах совершения преступления квалификация однородных действий виновных лиц различна в зависимости от того, кого обманывают — физическое или юридическое лицо. Если обманывают физическое лицо, то это обман потребителей (ст. 257 УК), а если юридическое лицо — то это уже мошенничество (ст. 209 УК).
Так, директор юридических лиц ООО «А» и ООО ТП «В» П. арендовал автозаправочные станции, где в специально оборудованном месте производил смешивание различных марок горюче-смазочных материалов и реализовывал их под видом дизельного топлива субъектам хозяйствования и физическим лицам Республики Беларусь. Всего в течение 2006 года под видом экологически чистого дизельного топлива была реализована смесь печного и реактивного топлива, не соответствующего техническим условиям, в количестве свыше 120 тонн на сумму более 172 млн.руб. П. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 257 УК (обман потребителей, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере), и приговорен к 3 годам ограничения свободы. Приговор суда вступил в законную силу.
Однако такой приговор с позиции действующего законодательства не вполне правомерен, поскольку обман совершен в отношении как физических, так и юридических лиц, в связи с чем подобные действия не могут рассматриваться только как обман покупателей (ст. 257 УК). Тем не менее данный пример показывает, что правоохранительные и судебные органы в ряде случаев не обращают внимания на потерпевшую сторону, а отдают должное сути совершаемых действий и степени их опасности. Это наводит на мысль, что разграничение обмана потребителей и мошенничества по такому признаку, как субъект потребления товаров (услуг, работ), не должно являться превалирующим, т.к. при таком положении вещей всякая грань (кроме лица, которому сбывается имущество, оказывается услуга, выполняется работа и т.д.) является условной и перестает существовать. Видеть разницу лишь в субъекте оказания услуги, выполнения работы, предоставления товара нам кажется неверным. По большому счету нет разницы, кому и кем оказывается услуга или продается товар, кто является потребителем товара, а кто его покупателем. Так, если гражданин покупал для своих бытовых нужд кондиционер и его обманули, то применяется при наличии всех условий ст. 257 УК. Если этот же кондиционер приобретала организация для своих работников и имел место обман, то это уже мошенничество (ст. 209 УК). Полагаем, что такая квалификация сегодня является не вполне обоснованной, хотя и соответствует нуждам практики.