1. Экологический вред как последствие преступления против экологической безопасности и природной среды
1.1. Понятие экологического вреда
Понятие экологического вреда в нормах действующего законодательства Республики Беларусь интерпретируется по-разному. Экологическое законодательство исходит из достаточно широкого определения экологического вреда. Так, согласно статье 1 Закона Республики Беларусь от 26.11.1992 N 1982-XII «Об охране окружающей среды» (далее — Закон N 1982-XII) экологическим вредом признается «вред, причиненный окружающей среде, а также вред, причиненный жизни, здоровью и имуществу граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, имуществу юридических лиц и имуществу, находящемуся в собственности государства, в результате вредного воздействия на окружающую среду». Однако нормативное определение, содержащееся в части первой примечаний к главе 26 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК), дает основание для вывода о том, что экологический вред законодатель рассматривает в узком смысле этого слова: «Преступлениями против экологической безопасности и природной среды признаются совершенные умышленно или по неосторожности общественно опасные деяния, причинившие или могущие причинить вред земле, водам, недрам, лесам, животному и растительному миру, атмосферному воздуху и другим природным объектам, отнесенным к таковым законодательством об охране окружающей среды, независимо от форм собственности». По смыслу части 1 примечаний к главе 26 УК земля, вода, недра, леса, животный и растительный мир, атмосфера являются природными объектами, отнесенными к таковым законодательством об охране окружающей среды. Однако статья 1 Закона N 1982-XII дает определение природного объекта гораздо шире: «естественная экологическая система, природный ландшафт и составляющие их компоненты природной среды, сохранившие свои природные свойства». А компонентами природной среды соответственно являются земля (включая почвы), недра, воды, атмосферный воздух, растительный и животный мир, а также озоновый слой и околоземное космическое пространство, обеспечивающие в совокупности благоприятные условия для существования жизни на Земле. Терминологические несоответствия в указанных легальных определениях могут быть упразднены только законодательным путем.
Рассмотрение в уголовном законе экологического вреда только как последствия от воздействия на отдельный компонент природной среды или их совокупность не согласуется с сущностью родового объекта преступлений против экологической безопасности и природной среды (далее — экологические преступления) — экологической безопасностью. Согласно статье 1 Закона N 1982-XII экологическая безопасность — это «состояние защищенности окружающей среды, жизни и здоровья граждан от возможного вредного воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера». В современных условиях экологическая безопасность рассматривается как неотъемлемая и важная часть безопасности человека, общества и государства. Экологическая безопасность является общим благом, ценностью, предполагающей ответственное участие каждого человека в охране окружающей среды.
Производственная деятельность неизбежно связана с определенными потерями для окружающей природной среды. Минимизация экологических рисков, основанная на обеспечении возможности восстановления природной среды и отсутствии угроз для здоровья человека, — важнейшая задача государства. Уровень допустимого воздействия на окружающую природную среду проверяется государственной экологической экспертизой в ходе разработки и внедрения проектов по размещению, строительству, вводе в эксплуатацию, непосредственному использованию и выводу из эксплуатации промышленных и иных объектов. В целях обеспечения экологической безопасности уполномоченными государственными органами установлены нормативы качества окружающей среды, нормативы допустимого воздействия на окружающую среду, иные нормативы в области охраны окружающей среды. Поэтому экологическая безопасность представляет собой такое качество окружающей природной среды, когда при соблюдении нормативов допустимой антропогенной нагрузки на окружающую среду отсутствуют угрозы возникновения опасного состояния для жизни и здоровья людей.
Законодательное определение преступных последствий во многих нормах главы 26 УК определяется через экологический вред первичного и вторичного происхождения. Экологический вред первичного происхождения имеет преимущественно экологический характер и выражается в отрицательных изменениях в окружающей природной среде. В объективной действительности он проявляется в реальных изменениях (ухудшениях) состояния компонентов природной среды или природных комплексов, либо в порче или утрате природных объектов или комплексов: загрязнение земель, недр, вод, лесов, атмосферного воздуха; уничтожение или повреждение природных комплексов или объектов (в том числе особо охраняемых); гибель растительности или диких животных; истощение вод; снижение плодородия почв или иная деградация земель и др. Непосредственное причинение вреда окружающей среде может стать детерминантой экологического вреда второго порядка — имущественного вреда либо вреда, причиненного жизни и здоровью человека.
Вместе с тем далеко не всегда имущественный ущерб или вред, причиненный жизни или здоровью человека, имеет производный характер от вреда, причиненного окружающей среде. При совершении некоторых преступлений против основ экологической безопасности (например, нарушение правил безопасности при обращении с радиоактивными веществами (ст. 278 УК)) вред здоровью человека может быть причинен непосредственно, без опосредованного воздействия на человека загрязненными компонентами природной среды. Однако в таких случаях всегда причиняется вред и окружающей среде.
В главе 26 УК есть несколько норм, в которых посягательство на экологическую безопасность и природную среду обусловлено наличием угрозы причинения экологического вреда. Это нарушение требований экологической безопасности, если оно не повлекло, но заведомо создавало угрозу наступления по неосторожности смерти человека, либо заболевания людей, либо причинения ущерба в особо крупном размере (ч. 2 ст. 265 УК); прием в эксплуатацию экологически опасных объектов, при строительстве или реконструкции которых заведомо не соблюдены требования экологической безопасности, если это не повлекло, но заведомо создавало угрозу наступления по неосторожности смерти человека, либо заболевания людей, либо причинения ущерба в особо крупном размере (ч. 2 ст. 266 УК); нарушение правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами, если оно заведомо создало угрозу причинения вреда здоровью людей или природной среде (ч. 1 ст. 278 УК).
Создание угрозы причинения экологического вреда предполагает порождение такой ситуации, при которой экологический вред первичного или вторичного порядка был бы причинен, если бы вопреки воле причинителя вреда его наступление было прервано своевременно принятыми мерами или наступлению вреда препятствовали какие-либо обстоятельства. Угроза при этом предполагает наличие конкретной опасности реального причинения вреда окружающей среде и человеку. Сторонники учения о составе преступления такие составы называют составами поставления в опасность.
1.2. Виды вреда, причиненного окружающей среде
В соответствии со ст. 1 Закона N 1982-XII причинение вреда окружающей среде — это «вредное воздействие на окружающую среду, связанное с нарушением требований в области охраны окружающей среды, иным нарушением законодательства Республики Беларусь, в том числе путем выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух, сбросов сточных вод в водные объекты с превышением установленных в соответствии с законодательством Республики Беларусь нормативов допустимых выбросов и сбросов химических и иных веществ по одному или более загрязняющему веществу или в отсутствие таких нормативов, если их установление требуется законодательством Республики Беларусь, незаконного изъятия дикорастущих растений и (или) их частей, диких животных, других природных ресурсов».
Вред, причиненный окружающей среде, образует собой преступное последствие, если он наступил в результате уголовно-противоправного воздействия на окружающую среду. Условно этот вред можно классифицировать по двум видам: загрязнение компонента (компонентов) природной среды и уничтожение либо повреждение природных объектов или комплексов. В соответствии со статьей 1 Закона N 1982-XII загрязнение окружающей среды образует собой «поступление в компоненты природной среды, нахождение и (или) возникновение в них в результате вредного воздействия на окружающую среду вещества, физических факторов (энергия, шум, излучение и иные факторы), микроорганизмов, свойства, местоположение или количество которых приводят к отрицательным изменениям физических, химических, биологических и иных показателей состояния окружающей среды, в том числе к превышению нормативов в области охраны окружающей среды». Экологический вред в виде загрязнения некоторых компонентов природной среды в ряде статей главы 26 УК является основным криминогенным признаком, что нашло отражение в названии соответствующих статей УК: загрязнение или засорение вод (ст. 272), загрязнение атмосферного воздуха (ст. 274), загрязнение леса (ст. 275). В статье 269 УК загрязнение земель указано в качестве одного из альтернативных последствий порчи земли. В некоторых статьях, содержащихся в главе 26 УК, загрязнение какого-либо компонента природной среды непосредственно не названо в качестве последствия экологического преступления. Однако в контексте определенных нарушений норм экологического законодательства загрязнение компонентов природной среды может быть закономерным проявлением соответствующих экологических правонарушений. Так, некоторые нарушения правил охраны недр (ст. 271 УК), например, нарушения при проведении работ в подземных пространствах либо в процессе ликвидации горных предприятий или горных выработок, могут повлечь причинение экологического вреда в виде загрязнения недр. Размещение отходов или сброс неочищенных сточных вод на особо охраняемых природных территориях влечет загрязнение этих территорий и при наличии признаков, предусмотренных ст. 264 УК, образует самостоятельное экологическое преступление — нарушение режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий. Загрязнение соответствующих компонентов природной среды подразумевается и в некоторых статьях, предусмотренных в главе 26 УК, в которых общественно опасное последствие сформулировано законодателем в обобщенной форме: в виде причинения ущерба в крупном либо особо крупном размере. Законодатель в таких случаях придает квалификационное значение количественным характеристикам причиненного ущерба. Однако по своему характеру этот вред является экологическим и может, в частности, проявляться в загрязнении компонентов природной среды. Например, всем понятно, к чему может привести эксплуатация химического предприятия при отсутствии средств очистки выбросов и сбросов загрязняющих веществ. Но загрязнение окружающей среды в таком случае будет охватываться составом нарушения требований экологической безопасности (ч. 1 ст. 265 УК). Загрязнение компонентов природной среды может иметь место и при совершении других экологических преступлений: приемом в эксплуатацию экологически опасных объектов, при строительстве или реконструкции которых заведомо не соблюдались требования экологической безопасности (ст. 266 УК); нарушением правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами (ст. 278 УК); нарушением правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами или токсинами (ст. 279 УК). Данные судебной статистики показывают, что рассмотрение дел по фактам загрязнения окружающей среды является достаточно редким явлением. На фоне неблагоприятной экологической обстановки малая эффективность уголовно-правовых норм, направленных на охрану качества компонентов природной среды, свидетельствует, с одной стороны, о высоком уровне латентности этих преступлений, а с другой — о существенных недостатках в деятельности правоохранительных органов в сфере установления фактов загрязнения соответствующих компонентов природной среды, предупреждению, выявлению или пресечению соответствующих экологических правонарушений.
Загрязнение земель выражается в изменении качества земли вследствие попадания в земную поверхность химических или радиоактивных веществ, отходов, сточных вод, бактериально-паразитических вредных организмов (микробов) в количестве, превышающем предельно допустимые концентрации и лимиты. К загрязнению земель следует относить и загрязнение земной поверхности, лишенной плодородного слоя почвы (каменистые поверхности, карьеры и т.д.). Как свидетельствует судебная практика, чаще всего порча земель осуществляется путем загрязнения их отходами производства и потребления. К отходам производства согласно п. 20 и 21 ст. 1 Закона Республики Беларусь от 20.07.2007 N 271-З «Об обращении с отходами» относятся «отходы, образующиеся в процессе осуществления юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями экономической деятельности (производства продукции, энергии, выполнения работ, оказания услуг), побочные и сопутствующие продукты добычи и обогащения полезных ископаемых», а к отходам потребления соответственно «отходы, образующиеся в процессе жизнедеятельности человека, не связанной с осуществлением экономической деятельности, отходы, образующиеся в гаражных кооперативах, садоводческих товариществах и иных потребительских кооперативах, а также уличный и дворовый смет, образующийся на территориях общего пользования населенных пунктов». Радиоактивными веществами являются вещи (в том числе вещества), содержащие делящиеся и радиоактивные материалы, включая радиоактивные отходы. Радиоактивные отходы представляют собой неиспользуемые жидкие и твердые радиоактивные вещества, образующиеся в результате деятельности учреждения, общая активность, удельная активность и радиоактивное загрязнение поверхностей которых превышает уровни, установленные нормами радиационной безопасности. К химическим веществам относятся токсичные вещества, не подвергающиеся распаду и способные причинить вред живому организму или окружающей среде. Понятие сточной воды дано в ст. 1 Водного кодекса Республики Беларусь (далее — ВдК): это «вода, отводимая после использования ее в хозяйственно-бытовой и производственной деятельности (кроме дренажной, карьерной, шахтной, рудничной), а также отводимая с застроенной территории, на которой она образовалась в результате выпадения атмосферных осадков». Бактериально-паразитические вредные организмы — это микробы, способные вызвать ухудшение качественного состава земель. Загрязнение недр является одним из возможных результатов нарушения правил охраны недр. Предотвращение загрязнения недр при проведении работ, связанных с пользованием недрами, и в первую очередь при подземном хранении нефти, газа и иных веществ и материалов, захоронении производственных, бытовых и иных отходов, сбросе сточных вод согласно экологическому законодательству является одним из основных требований по рациональному использованию и охране недр. Загрязнение недр может быть следствием нарушения правил проведения специальных работ, связанных с захоронением производственных, бытовых и иных отходов, в эксплуатации предприятия при отсутствии устройств для очистки сточных или шахтных вод и т.д.
Статья 1 ВдК определяет загрязнение вод как «поступление в водный объект загрязняющих веществ, микроорганизмов, тепла, нарушающих состав и свойства воды». Загрязнение вод выражается в существенном ухудшении природных свойств воды (изменение химических, физических, биологических (микробиологических) показателей, характеризующих качественный состав воды).
Загрязнение вод признается экологическим вредом в случае, если загрязняющие или иные вещества поступили в поверхностные или подземные воды либо в источник питьевого водоснабжения. Согласно ст. 1 ВдК поверхностные воды образуют «воды, расположенные на поверхности суши в виде различных водных объектов», а подземные воды — «воды, находящиеся ниже уровня земной поверхности в толщах горных пород земной коры во всех физических состояниях». В соответствии со статьей 1 Закона Республики Беларусь от 24.06.1999 N 271-З «О питьевом водоснабжении» источником питьевого водоснабжения является «водный объект (водоем, водоток, водоносный горизонт), воды которого используются для хозяйственно-питьевого водоснабжения после соответствующей обработки или без нее».
Особым является вопрос о загрязнении вод в результате производственной деятельности. Загрязнение вод в таких случаях будет только тогда, когда имеет место превышение установленных нормативов допустимого воздействия на воды (нормативов предельно допустимых концентраций микроорганизмов, химических и иных веществ; нормативов допустимых сбросов химических и иных веществ; нормативов предельно допустимых физических воздействий и др.).
Специфической разновидностью экологического вреда, причиняемого водному объекту, является засорение вод. Статья 1 ВдК определяет засорение вод как «накопление в водных объектах посторонних предметов». Засорение вод может произойти вследствие попадания в водный объект производственных отходов добывающих предприятий, отходов животноводческих комплексов, бытового мусора и т.д. Засорение вод приводит к ухудшению состава вод либо затрудняет использование водных объектов.
Загрязнение или засорение поверхностных или подземных вод оказывает негативное воздействие на растительный мир водоемов, на водных и околоводных животных, на состояние почв, лесов, качество урожая сельскохозяйственных культур, может повлечь иные неблагоприятные для окружающей природной среды экологически вредные последствия.
Загрязнение атмосферного воздуха выражается в отрицательном изменении качества атмосферного воздуха вследствие попадания в него загрязняющих веществ от источников выбросов с превышением установленных нормативов допустимых выбросов и (или) временных нормативов допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух.
Нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух являются важными показателями нормирования в области охраны атмосферного воздуха и образуют собой максимальные величины поступления загрязняющих веществ в атмосферный воздух, при соблюдении которых обеспечиваются нормативы качества атмосферного воздуха. К последним относятся величины допустимых концентраций химических веществ, их смеси, микроорганизмов в атмосферном воздухе, при соблюдении которых не оказывается ни прямое, ни косвенное вредное воздействие, включая отдаленные последствия, на окружающую среду, здоровье человека (п. 14, 15 ст. 1 Закона Республики Беларусь от 16.12.2008 N 2-З «Об охране атмосферного воздуха» (далее — Закон N 2-З)). Нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух устанавливаются для стационарных источников выбросов. В соответствии со ст. 19 Закона N 2-З к нормативам допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух относятся: предельная масса выброса загрязняющего вещества в атмосферный воздух в единицу времени (тонн в год, граммов в секунду); предельное значение концентрации выброса загрязняющего вещества в атмосферный воздух в миллиграммах в нормальном метре кубическом (температура 273 К, давление 101,3 кПа) без поправок на содержание кислорода и влажности, а для газообразных продуктов горения топлива — в пересчете на сухой газ и определенное содержание кислорода. Нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух разрабатываются с учетом нормативов качества атмосферного воздуха; нормативов допустимой антропогенной нагрузки на атмосферный воздух; фоновых концентраций загрязняющих веществ в атмосферном воздухе; концентраций загрязняющих веществ в атмосферном воздухе на границе зоны воздействия источников выбросов; прогнозов изменения профиля, объемов производства продукции, вида выполняемых работ, объема оказываемых услуг, используемых сырья и материалов, внедрения наилучших доступных технических методов; технологических (отраслевых и индивидуальных) нормативов выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух и других показателей и требований, предусмотренных законодательством об охране атмосферного воздуха. Обоснованность нормативов допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух соответствующий субъект хозяйствования подтверждает актом инвентаризации выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух. Нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух устанавливаются Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь и его территориальными органами в разрешениях на выбросы загрязняющих веществ в атмосферный воздух, выдаваемых юридическим лицам, индивидуальным предпринимателям для каждого объекта воздействия на атмосферный воздух, имеющего стационарные источники выбросов. В случае, когда согласно акту инвентаризации выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух выбросы загрязняющих веществ в атмосферный воздух превышают нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух, Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь и его территориальными органами в разрешении на выбросы загрязняющих веществ в атмосферный воздух могут устанавливаться временные нормативы допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух и условия осуществления выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух (п. 6 ст. 19 Закона N 2-З).
Загрязнение леса представляет собой изменение внешнего и структурного состояния леса как экологического комплекса вследствие насыщения его отходами или вредными веществами (засорение леса путем размещения в нем остатков строительных материалов, создания свалок из бытовых отходов, насыщение леса бактериально-паразитическими организмами, химическими, радиоактивными и иными вредными веществами, захламление леса при разрубке и расчистке лесных площадей под трассы дорог или размещение других сооружений и т.д.).
Уничтожение природного комплекса или объекта особо охраняемой природной территории представляет собой приведение их в такое состояние, при котором соответствующий природный объект или комплекс полностью утрачивает свою экологическую, экономическую и иную ценность.
Повреждение природного комплекса или объекта особо охраняемой природной территории — это такое изменение природного объекта (комплекса) либо их части, которое в целом не создает опасности для исчезновения соответствующего природного объекта (комплекса), однако существенно снижает его экологическую, эстетическую и иную ценность.
В соответствии со ст. 1 Закона N 1982-XII природным объектом признается «естественная экологическая система, природный ландшафт и составляющие их компоненты природной среды, сохранившие свои природные свойства», а природным комплексом — «функционально и естественно связанные между собой природные объекты, объединенные географическими и иными соответствующими признаками». Действующее экологическое законодательство выделяет особо охраняемые природные территории, в отношении которых установлен особый режим охраны и использования (например, заповедники). Умышленное уничтожение либо повреждение природных комплексов или объектов особо охраняемых природных территорий может быть основанием для привлечения виновного лица к ответственности по ст. 263 УК.
В иных нормах, предусматривающих уголовную ответственность за экологические преступления, экологический вред в виде уничтожения или повреждения редуцируется применительно к отдельным компонентам природной среды: уничтожение плодородного слоя почвы либо иное незаконное повреждение земель (ст. 269 УК), уничтожение или повреждение торфяников (ст. 270 УК), уничтожение или повреждение леса по неосторожности (ст. 276 УК). При этом в некоторых уголовно-правовых нормах экологический вред в виде уничтожения или повреждения обозначается иными терминами, но имеющими синонимическое значение: «истощение водного объекта» (ст. 273 УК), «незаконные порубка или повреждение до степени прекращения роста деревьев и кустарников», «повреждение не входящих в лесной фонд защитных и озеленительных насаждений» (ст. 277 УК), «гибель растительности или животных» (ст. 280 УК), «незаконная добыча рыбы или других водных животных» (ст. 281 УК), «незаконная добыча диких животных» (ст. 282 УК), «гибель рыбы или других водных животных» (ст. 283 УК), «распространение заразных болезней животных» (ст. 284 УК).
Уничтожение плодородного слоя почвы выражается в утрате почвенным слоем своей важнейшей функции — плодородия. Уничтожение леса или торфяника — это приведение их в такое состояние, при котором они полностью утрачивают свою экологическую, экономическую и иную ценность (например, выгорание торфяной залежи на всей площади торфяного месторождения).
К иному незаконному повреждению земель следует относить любые формы деградации земель, которые возникли вследствие антропогенного воздействия (оплывание почвы, ее смыв, засоление почв, заболачивание земель и т.д.). Повреждение леса или торфяника представляет собой существенное качественное изменение состояния соответствующего компонента природной среды либо прекращение существования его части (например, гибель или усыхание отдельных видов деревьев или кустарников при сохранении основного лесного массива).
Незаконной порубкой деревьев и кустарников является рубка (срубание, спиливание, валка, выкорчевывание) без разрешительного документа (лесорубочного билета, или ордера, или лесного билета).
Повреждение до степени прекращения роста деревьев и кустарников представляет собой такое воздействие на дерево или кустарник, которое приводит к необратимому прекращению их роста: смятие, раздробление, уничтожение части дерева или кустарника (ветвей, ствола, корневой системы) и т.д. Прекращение роста дерева или кустарника обычно влечет их гибель.
Повреждение не входящих в лесной фонд защитных и озеленительных насаждений выражается в приведении древесно-кустарниковой растительности (насаждений) в состояние, при котором она частично утрачивает свои экологические или иные свойства. По смыслу ст. 277 УК повреждение не входящих в лесной фонд защитных и озеленительных насаждений не обязательно должно влечь прекращение роста соответствующих насаждений.
Согласно статьи 1 ВдК под истощением водного объекта понимается «устойчивое уменьшение минимально допустимого стока поверхностных вод или сокращение запасов подземных вод». Истощение водного объекта вследствие нарушений правил водопользования влечет полное или частичное прекращение функций водного объекта, потерю его экологического, экономического и культурно-оздоровительного потенциала. Истощение водного объекта может породить причинение экологического вреда другим компонентам природной среды (земле, лесам и др.) либо вызвать устойчивые нарушения в функционировании естественной экологической системы.
Гибель растительности или животных означает их фактическое уничтожение. Согласно ст. 280 УК гибель растительности или животных является результатом широкого распространения сорных растений либо следствием болезней растений или воздействия вредителей растений. По ст. 283 УК гибель рыбы или других водных животных является следствием нарушения правил охраны рыбы и других водных животных при производстве взрывных работ, выемке песчано-гравийных грунтов или выполнении других работ на водоемах либо при эксплуатации водозаборных сооружений и перекачивающих механизмов. Гибель рыбы или других водных животных может наступить и вследствие уничтожения природных кормовых запасов, ставших результатом нарушения указанных в ст. 283 УК правил.
Незаконная добыча рыбы или других водных животных представляет собой их изъятие из среды обитания без сохранения им жизни, если такое изъятие было произведено с нарушением нормативных положений, регламентирующих ведение рыболовного хозяйства и рыболовства.
В рамках незаконной охоты (ст. 282 УК) экологический вред может быть выражен в добыче зверей и птиц, заведомо для виновного включенных в Красную книгу Республики Беларусь, либо в незаконной добыче зверей и птиц, повлекших причинение ущерба в крупном или особо крупном размере.
Распространение заразного заболевания животных (ст. 284 УК) — передача инфекционного или инвазионного заболевания хотя бы одному животному. Распространение заразного заболевания животного может принять характер эпизоотии. Эпизоотия предусмотрена в качестве одного из альтернативных последствий в ч. 2 ст. 279 УК и означает широкое распространение инфекционной или инвазионной (вызываемой животными паразитами) болезни животных, значительно превышающем уровень обычной заболеваемости на территории, охватывающей хозяйство, район, область, республику.
Экологический вред в виде уничтожения или повреждения соответствующих компонентов природной среды подразумевается и в иных статьях УК, предусматривающих уголовную ответственность за экологические преступления: ст. 264 (нарушение режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий), ч. 1 ст. 265 (нарушение требований экологической безопасности), ч. 1 ст. 266 (прием в эксплуатацию экологически опасных объектов), ст. 267 (непринятие мер по ликвидации последствий нарушений экологического законодательства), ч. 2 ст. 268 (сокрытие либо умышленное искажение сведений о загрязнении окружающей среды), ч. 2 ст. 271 (нарушение правил охраны недр), ч. 2 ст. 278 (нарушение правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами), ч. 2 ст. 279 (нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами или токсинами). Например, повреждение или уничтожение древесно-кустарниковой растительности может быть результатом нарушения режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий, которое признается в качестве деяния в рамках ст. 264 УК.
В части 2 ст. 279 УК один из альтернативных вариантов причинения вреда обозначен понятием оценочного характера — «иные тяжкие последствия». Являются ли соответствующие последствия тяжкими решает суд на основе материалов дела. Иные тяжкие последствия следует рассматривать, прежде всего, в плоскости причинения вреда окружающей среде. Например, в качестве такого тяжкого последствия можно признать эпифитотию (широкое распространение инфекционной болезни растений на значительной территории).
1.3. Антропогенный и экономический вред как последствия преступления против экологической безопасности и природной среды
В результате совершения экологического преступления может быть причинен вред человеку или имуществу. Ученые-экологи такого рода изменения называют антропологическим и соответственно экономическим вредом <1>.
<1> См., например: Петров В.В. Правовая охрана природы в СССР: учеб. / В.В.Петров. — М., 1984. — С. 151 — 154.
Структура антропологического (антропогенного) вреда имеет сложный характер. Специфика заключается в том, что антропогенный вред предполагает не только физиологический вред, но и вред генетический. Заболевание человека вследствие ухудшения качественного состояния окружающей среды может в дальнейшем вызвать в человеческом организме изменения генетического характера. Опасность изменений такого рода заключается в том, что они необратимы. Заболевание большой группы людей вследствие негативных изменений в окружающей природной среде порождают достаточно серьезные угрозы для генетического состояния человеческого рода. В перспективе антропологический вред проявляется в проблемах демографического характера: отсутствие прироста населения, снижение продолжительности жизни, увеличение врожденных аномалий у детей и т.п. Таким образом, в рамках преступлений, ответственность за которые предусмотрена в главе 26 УК, физиологический вред по источнику своего происхождения имеет экологический характер, но по своему содержанию и характеру проявления этот вред является антропологическим: он влечет изменение биологической природы человека.
Под заболеванием людей как проявлением физиологического вреда, следует понимать расстройство здоровья, повлекшее временную нетрудоспособность или хроническое заболевание, либо иные функциональные расстройства здоровья, приведшие к стойкой утрате трудоспособности хотя бы одного человека. Заболевание людей, как правило, является следствием загрязнения окружающей среды, которое происходит посредством нарушения нормативов по выбросам и сбросам загрязняющих веществ, превышения нормативов на шум, вибрацию, влияния магнитных полей, радиации, биологических и химических компонентов в размерах, превышающих предельно допустимые нормы. Например, загрязнение источника питьевого водоснабжения (особенно тяжелыми металлами) может вызвать онкологические и иные опасные для жизни и здоровья заболевания.
Смерть человека или его заболевание в качестве последствия экологического преступления указаны в тех нормах УК, в которых предусмотрена ответственность за особую группу преступлений — преступлений непосредственно посягающих на экологическую безопасность: нарушение требований экологической безопасности (ч. 1 ст. 265), прием в эксплуатацию экологически опасных объектов (ч. 1 ст. 266), загрязнение или засорение вод (ч. 3 ст. 272), загрязнение атмосферного воздуха (ч. 3 ст. 274), нарушение правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами (ч. 3 ст. 278), нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами и токсинами (ч. 1 и 2 ст. 279). В силу особой опасности патогенных микробиологических и других биологических агентов в ч. 2 ст. 279 УК в качестве одного из возможных последствий предусмотрено возникновение эпидемии. Эпидемия — массовое заболевание людей определенной инфекционной болезнью с уровнем, значительно превышающим обычно регистрируемый уровень заболеваемости на соответствующей территории.
Специфичным является проявление антропогенного вреда при непринятии мер по ликвидации последствий нарушений экологического законодательства (ч. 1 ст. 267 УК), уклонении от проведения дезактивационных или иных восстановительных мероприятий (ч. 2 ст. 267 УК), сокрытии либо умышленном искажении сведений о загрязнении окружающей среды (ч. 2 ст. 268 УК). Первичный экологический вред при совершении указанных преступлений уже существует в реальной действительности, он возник до момента совершения деяний, обозначенных в данных статьях УК. При этом может наличествовать и антропогенный вред (например, в зоне радиоактивного загрязнения уже зафиксированы случаи заболевания людей). Возникновение антропогенного вреда в виде гибели или заболевания людей в этих случаях является результатом ухудшения фактического состояния здоровья человека, находящегося в экологически неблагоприятной зоне, вследствие преступного бездействия лица, ответственного за проведение соответствующих мероприятий.
Экологический вред непосредственно связан с экономическим вредом. Экономический вред при совершении экологических преступлений имеет троякое значение.
Во-первых, причинение экологического вреда может затрагивать интересы природопользователя (государства, юридических или физических лиц), что предполагает экономическую оценку поврежденных или утраченных природных ресурсов, находящихся в естественном состоянии (сгоревшей торфяной залежи, незаконно добытых охотничьих животных, поврежденной товарной древесины и т.д.). В экологическом праве такой вред называют экологическим ущербом (убытками), который предполагает наличие материальных потерь. Эти материальные потери имеют индивидуализированный характер, они проявляются по отношению к конкретному компоненту природной среды и включают в себя реальные и предполагаемые утраты в природной среде. Следует заметить, что в нормативных правовых актах Республики Беларусь термины «вред», «ущерб» и «убытки» часто употребляются как равнозначные по своему содержанию понятия.
Экологический ущерб в рассматриваемом аспекте свойственен прежде всего группе экологических преступлений, которые влекут причинение экологического вреда в виде уничтожения или повреждения природных комплексов или соответствующих компонентов природной среды (ст. 263, 269, 270, 276, 277, 281, 282, 283 УК). Как правило, экологический ущерб имеет место при нарушении режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий (ст. 264 УК), нарушении требований экологической безопасности (ч. 1 ст. 265 УК) и совершении некоторых иных экологических преступлений.
Во-вторых, вред, причиненный окружающей среде, может детерминировать причинение экономического ущерба тем материальным ценностям, в которые вложен труд человека (гибель сельскохозяйственных животных в результате распространения патогенных микроорганизмов, утрата урожая сельскохозяйственных культур вследствие загрязнения земли, сгорание зданий и сооружений в результате лесного пожара и т.д.). При этом может иметь место сочетание экологического и экономического ущерба. Например, нарушение правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений (ст. 280 УК), может повлечь как гибель диких животных (экологический ущерб, предполагающий экономическую оценку), так и гибель сельскохозяйственных животных (собственно экономический ущерб).
В-третьих, экологический вред может повлечь неполучение предполагаемых доходов от производственной или иной хозяйственной деятельности. Например, уничтожение плодородного слоя почвы (ст. 269 УК) выводит из хозяйственного оборота плодородный участок земли, что неизбежно влечет снижение объема выращиваемой сельскохозяйственной продукции в соответствующем регионе.
2. Оценка и возмещение экологического вреда, причиненного преступлением против экологической безопасности и природной среды
2.1. Оценка экологического вреда, причиненного экологическим преступлением
Оценка экологического вреда является сложным и комплексным процессом, основанным на учете множества факторов и экологических характеристик. Факт причинения вреда окружающей среде регистрируется и учитывается уполномоченными государственными органами, его установившими, в определенном ими порядке. Если факт причинения вреда окружающей среде образует собой преступное последствие, то уполномоченный государственный орган уведомляет об этом факте органы и лиц, обладающих правом возбуждения уголовного дела, путем направления им акта об установлении факта причинения вреда окружающей среде. Согласно ст. 101 Закона N 1982-XII факт причинения вреда окружающей среде может быть непосредственно зафиксирован органами дознания, предварительного следствия, прокуратуры в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством и иным законодательством Республики Беларусь. Порядок определения размера возмещения вреда определен Положением о порядке исчисления размера возмещения вреда, причиненного окружающей среде, и составления акта об установлении факта причинения вреда окружающей среде, утвержденным постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 17.07.2008 N 1042 «Об утверждении Положения о порядке исчисления размера возмещения вреда, причиненного окружающей среде, и составлении акта об установлении факта причинения вреда окружающей среде, изменении и признании утратившими силу некоторых постановлений Совета Министров Республики Беларусь». Действующие нормы гражданского и экологического законодательства устанавливают, что вред, причиненный природной среде и природным ресурсам, оценивается в денежном выражении. Однако оценка экологического вреда представляет особую сложность. Проблема заключается в том, что экологический вред может проявляться достаточно долго во времени, не имея иногда пространственных пределов. Кроме того, в отличие от экономического, экологический вред в некоторых случаях может быть невосполнимым либо трудновосполнимым. Каким образом можно оценить в денежном выражении, например, навсегда утраченный вид животного мира? При оценке экологического вреда есть также необходимость в определении способности соответствующего природного объекта к регенерации, т.е. наличии возможности поврежденного природного объекта к самостоятельному восстановлению его первоначальных качеств после нанесенного ущерба. Современной наукой и практикой не разработано четких критериев, которые бы позволили определить адекватно и в полном объеме ущерб, особенно наступающий или предполагаемый ущерб от противоправного воздействия на окружающую среду. При оценке наступившего экологического вреда в настоящее время используют условные методы его оценки, которые основаны на применении такс <2> и методик исчисления ущерба <3>.
<2> Указ Президента Республики Беларусь от 8 декабря 2005 г. N 580 «О некоторых мерах по повышению эффективности ведения охотничьего хозяйства и рыбохозяйственной деятельности, совершенствованию государственного управления ими»; Указ Президента Республики Беларусь от 24 июня 2008 г. N 348 «О таксах для определения размера возмещения вреда, причиненного окружающей среде».
<3> См., например: Методика оценки ущерба от пожаров на торфяниках, утвержденная приказом Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь от 22 июля 1996 г. N 166 «Об утверждении методических рекомендаций».
При отсутствии условных методов оценки размер возмещения вреда, причиненного окружающей среде, согласно ст. 101-1 Закона N 1982-XII определяется по фактическим затратам на восстановление нарушенного состояния окружающей среды с учетом понесенных убытков, в том числе упущенной выгоды. Условные методы оценки размера причиненного природной среде ущерба не отражает подлинных убытков. Например, таксовый метод исчисления определяет усредненную величину стоимости всей суммы отрицательных последствий, возникающих при противоправном воздействии. Величина такс дифференцирована и зависит от вида, массы, концентрации, степени или класса опасности загрязняющих веществ, поступивших в компоненты природной среды, находящихся или возникших в них в результате вредного воздействия на окружающую среду с нарушением требований в области охраны окружающей среды, иным нарушением законодательства; вида, показателей и площади деградации земель, в том числе их загрязнения; вида, количества или массы диких животных; группы и категории защитности лесов; количества деревьев или кустарников, включая саженцы; продолжительности вредного воздействия на окружающую среду и других факторов. При применении условных методов оценки экологического вреда исходят, прежде всего, из самого факта причинения экологического вреда (например, превышение установленных нормативов предельно допустимых или временно согласованных выбросов, установленных для атмосферного воздуха). При этом не учитываются последствия его проявления в природной среде, которые могут иметь место спустя много лет. При определении объема ущерба, причиненного имуществу граждан, вызванного экологически вредной деятельностью предприятий, учреждений, организаций и граждан, учитывается прямой ущерб, связанный с разрушением и снижением стоимости строений, жилых и производственных помещений, оборудования, имущества и упущенная выгода от потери урожая, снижения плодородия почв и иных вредных последствий. Сложным является оценка антропогенного вреда. Специальных методик по определению ущерба, причиненного здоровью граждан неблагоприятным воздействием окружающей среды, пока нет. В практике ориентируются на оценку физиологического вреда. Однако фактически не подлежит оценке вред генетического характера. Обычно при оценке вреда, причиненного здоровью человека, учитывают степень утраты потерпевшим трудоспособности, необходимые затраты на лечение и восстановление здоровья, затраты на уход за больным, иные расходы. При наличии затруднений в определении степени вредного воздействия на организм человека источника (источников) загрязнения следует назначать соответствующие виды экспертиз.
2.2. Возмещение вреда, причиненного экологическим преступлением
Привлечение лица к уголовной ответственности за причинение экологического вреда не освобождает его от возмещения этого вреда. Правовой механизм возмещения экологического вреда основывается на существовании различных видов экологического вреда и предполагает использование соответствующих способов его исчисления и восполнения. Причинение экологического вреда дает основание для признания лица, которому он причинен экологическим преступлением, потерпевшим в уголовном процессе (ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — УПК)) или гражданским истцом (ст. 52 УПК). Иски о возмещении экологического вреда в уголовном процессе подаются государственным органом, осуществляющим государственный контроль в области охраны окружающей среды, иной организацией в пределах своей компетенции, прокурором. Иск о возмещении вреда жизни, здоровью, имуществу граждан может предъявлять также потерпевший, его законные представители, общественные объединения, осуществляющие деятельность в области охраны окружающей среды.
Отношения по возмещению вреда, причиненного в результате экологического преступления, основаны на принципах гражданско-правовой ответственности и регламентируется нормами главы 58 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) и нормами экологического законодательства.
Общие основания ответственности за причинение вреда указаны в ст. 933 ГК. В пункте 1 ст. 933 ГК установлено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Это положение фактически воспроизведено в ст. 101 Закона N 1982-XII. Содержание ст. 933 ГК дает основание для вывода о том, что причиненный экологический вред подлежит возмещению при наличии ряда условий: вред причинен в результате противоправного воздействия на компоненты природной среды; между уголовно-противоправным поведением и причиненным вредом существует причинно-следственная связь; причинитель вреда виновен.
Статья 951 ГК предполагает два способа возмещения вреда: в натуре или путем возмещения причиненных убытков. Возмещение экологического вреда в натуре предполагает восстановление природного статус-кво. Однако такой вариант возмещения вреда, причиненного экологическим преступлением, возможен лишь в ограниченных случаях (например, выпуск на волю незаконно отловленных животных, рекультивация нарушенного участка земли, посадка саженцев деревьев на территории уничтоженного пожаром лесного массива и др.). При принятии такого решения суд должен выяснять, имеется ли у подсудимого возможность для полного или хотя бы частичного восстановления нарушенного состояния природной среды. При невозможности полного либо частичного возмещения вреда в натуре применяется способ возмещения причиненных убытков. Убытки должны быть возмещены в полном объеме.
К убыткам согласно гражданскому законодательству относят прямой ущерб и упущенную выгоду. При определении экономического ущерба к прямому ущербу может быть отнесена, например, стоимость уничтоженных или поврежденных строений, оборудования, имущества, а к упущенной выгоде — потенциальные потери в связи с утратой урожая, снижение плодородия почв и др.
Возмещение вреда, причиненного здоровью и имуществу граждан, имуществу юридических лиц и имуществу, находящемуся в собственности государства, в результате вредного воздействия на окружающую среду обеспечивается соответствующими правовыми гарантиями защиты (ст. 13 Закона N 1982-XII).
При совершении экологического преступления вред, причиняемый здоровью человека, носит антропогенный характер, но его возмещение строится на общих положениях о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью. Согласно ст. 102 Закона N 1982-XII вред, причиненный жизни, здоровью и имуществу граждан, имуществу юридических лиц и имуществу, находящемуся в собственности государства, в результате воздействия на окружающую среду, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред, в соответствии с гражданским законодательством Республики Беларусь.
Необходимо учитывать, что при совершении умышленного экологического преступления в соучастии виновные в этом лица несут солидарную ответственность за причиненный вред. При этом солидарная ответственность применяется лишь по тем преступным эпизодам, в которых установлено совместное участие этих нескольких лиц.
Правовые способы возмещения экологического вреда допускают и удержание с виновных лиц компенсации морального вреда, причиненного гражданину нарушением его права на благоприятную окружающую среду. Возможность компенсации морального вреда предусмотрена ст. 60 Конституции Республики Беларусь и ст. 14 Закона N 1982-XII.
3. Квалификация преступлений против экологической безопасности и природной среды, связанных с причинением экологического вреда
3.1. Квалификация преступлений против экологической безопасности и природной среды с учетом вида и степени общественной опасности причиненного вреда
Степень общественной опасности некоторых экологических правонарушений обусловлена величиной (размером) причиненного экологического вреда. Особенно это касается тех нарушений экологического законодательства, которые влекут наступление экологического или экономического ущерба. Размер причиненного ущерба в таких случаях может оказать влияние на квалификацию соответствующего экологического нарушения.
Во многих статьях главы 26 УК размеру причиненного ущерба законодатель придает криминогенное значение. При этом если в одних уголовно-правовых нормах степень экологической опасности нарушения приобретает свойства преступления при наличии ущерба в крупном размере (например, нарушение режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий (ст. 264 УК)), то в других нормах основание уголовной ответственности связано только с причинением ущерба в особо крупном размере (ч. 1 ст. 265, ч. 1 ст. 266, ч. 1 и 2 ст. 267, ч. 2 ст. 268, ч. 2 ст. 269, ст. 270, ч. 2 ст. 271, ст. 276 УК). Кроме того, есть группа норм, в которых соответствующий размер ущерба лежит в основе дифференциации уголовной ответственности за определенное экологическое преступление. Например, причинение ущерба в крупном размере незаконной порубкой деревьев и кустарников влечет ответственность по ч. 1 ст. 277 УК. Однако степень общественной опасности существенно возрастает, если незаконной порубкой будет причинен ущерб в особо крупном размере (ч. 2 ст. 277 УК). Подобный подход использован законодателем в дифференциации уголовной ответственности по размеру причиненного ущерба применительно к нарушению правил, установленных для борьбы с сорной растительностью, болезнями и вредителями растений (ч. 1 и 2 ст. 280 УК), незаконной добыче рыбы или других водных животных (ч. 2 и 4 ст. 281 УК) и незаконной охоте (ч. 2 и 4 ст. 282 УК).
Причинение ущерба в меньшем размере, чем это предусмотрено в соответствующей статье УК (при отсутствии прямого конкретизированного умысла на причинение ущерба в большем (например, в особо крупном) размере), либо отсутствие указанного в статье УК экологического вреда, либо причинение ущерба при отсутствии признаков административной преюдиции, если она предусмотрена соответствующей статьей УК, влечет административную ответственность (см. таблицу 1).
Таблица 1
| Название правонарушения | Статья УК | Статья КоАП |
| Нарушение режима охраны и использования
особо охраняемых природных территорий |
264 | 15.9 |
| Нарушение требований экологической
безопасности |
265 | 15.2 |
| Прием в эксплуатацию экологически опасных
объектов (нарушение порядка приемки в эксплуатацию объектов строительства (очереди строительства, пускового комплекса)) |
266 | 21.6 |
| Порча земель | 269 | 15.11 |
| Уничтожение или повреждение торфяников | 270 | 15.29 |
| Нарушение правил охраны недр | 271 | 15.20 |
| Загрязнение или засорение вод | 272 | 15.51 |
| Нарушение правил водопользования | 273 | 15.52 |
| Загрязнение атмосферного воздуха | 274 | 15.48 |
| Загрязнение леса | 275 | 15.30 |
| Уничтожение либо повреждение леса по
неосторожности |
276 | 15.29 |
| Незаконная порубка деревьев и кустарников | 277 | 15.22 |
| Нарушение правил безопасности при обращении
с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами |
278 | 15.4 |
| Нарушение правил, установленных для борьбы с
сорной растительностью, болезнями и вредителями растений |
280 | 15.7 |
| Незаконная добыча рыбы или других водных
животных |
281 | ч. 1 ст. 15.35 |
| Незаконная охота | 282 | 15.37 |
| Нарушение правил охраны рыбы и других водных
животных |
283 | ч. 2 ст. 15.35 |
| Нарушение ветеринарных правил | 284 | 15.38 |
Общий подход в определении крупного или особо крупного ущерба изложен в ч. 2 примечаний к главе 26 УК. Однако данные положения распространяются не на все нормы главы 26 УК, которые содержат указание на последствие преступления в виде причинения ущерба в крупном или особо крупном размере. В примечаниях к ст. 275, 276, 281 УК крупный или особо крупный размер ущерба определяется иной минимальной кратностью базовых величин (см. таблицу 2). Таким образом, законодатель по-разному определяет минимальный предел, который позволяет констатировать размер крупного либо соответственно особо крупного ущерба, причиненного экологическим преступлением. Дифференцированный подход в определении величины ущерба в соответствующем размере обусловлен экологической ценностью и значимостью соответствующих компонентов природной среды. Законодательный опыт показал нецелесообразность унификации для всех экологических преступлений минимального предела соответствующего вида размера ущерба. Так, согласно ч. 2 ст. 7-2 УК 1960 года крупным ущербом при незаконном занятии рыбным или другим водным добывающим промыслом (ч. 2 ст. 161 УК 1960 года) признавался «ущерб, который в двести пятьдесят и более раз превышает установленную минимальную заработную плату на момент совершения преступления». Фактически это означало, что браконьер мог быть привлечен к уголовной ответственности за причинение крупного ущерба при наличии признаков промыслового рыболовства. Конечно, такой подход не способствовал правовой охране рыбных ресурсов. Поэтому в примечании к ст. 281 УК законодатель применительно к незаконной добыче рыбы или других водных животных, а также незаконной охоте в шесть раз снизил минимальный предел ущерба в крупном размере (определил его кратностью сорока базовых величин).
Таблица 2
| КРУПНЫЙ РАЗМЕР УЩЕРБА
(в статьях главы 26 УК) |
ОСОБО КРУПНЫЙ РАЗМЕР УЩЕРБА
(в статьях главы 26 УК) |
||||
| на сумму,
в 40 и более раз превышающую размер базовой величины |
на сумму,
в 80 и более раз превышающую размер базовой величины |
на сумму,
в 250 и более раз превышающую размер базовой величины |
на сумму,
в 100 и более раз превышающую размер базовой величины |
на сумму,
в 250 и более раз превышающую размер базовой величины |
на сумму,
в 1000 и более раз превышающую размер базовой величины |
| ст. 264 | |||||
| ч. 1 ст. 265 | |||||
| ч. 1 ст. 266 | |||||
| ч. 1 ст. 267 | |||||
| ч. 2 ст. 267 | |||||
| ч. 2 ст. 268 | |||||
| ч. 2 ст. 269 | |||||
| ст. 270 | |||||
| ч. 2 ст. 271 | |||||
| ч. 2 ст. 274 | |||||
| ч. 2 ст. 275 | |||||
| ст. 276 | |||||
| ч. 1 ст. 277 | ч. 2 ст. 277 | ||||
| ч. 2 ст. 278 | |||||
| ч. 1 ст. 280 | ч. 2 ст. 280 | ||||
| ч. 2 ст. 281 | ч. 4 ст. 281 | ||||
| ч. 2 ст. 282 | ч. 4 ст. 282 | ||||
| ст. 283 | |||||
| ст. 284 | |||||
Анализ некоторых уголовно-правовых норм, содержащихся в главе 26 УК, показывает, что криминализация соответствующих преступлений не обусловлена какой-либо величиной (размером) экологического или экономического ущерба. Это умышленные загрязнение или засорение источников питьевого водоснабжения (ч. 2 ст. 272 УК), истощение водного объекта (ст. 273 УК), распространение заразных болезней животных (ст. 284 УК), гибель дикорастущих растений или диких животных, виды которых заведомо для виновного включены в Красную книгу Республики Беларусь (ч. 2 ст. 280 УК), добыча рыбы или других водных животных, виды которых заведомо для виновного включены в Красную книгу Республики Беларусь (ч. 2 ст. 281 УК), незаконная добыча диких животных, виды которых заведомо для виновного включены в Красную книгу Республики Беларусь (ч. 2 ст. 282 УК). Виды растений и животных, включенных в Красную книгу Республики Беларусь, перечислены в приложениях 1, 2 к постановлению Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Республики Беларусь от 09.06.2004 N 14 «Об утверждении списков редких и находящихся под угрозой исчезновения видов диких животных и дикорастущих растений, включаемых в Красную книгу Республики Беларусь».
На степень общественной опасности названных экологических преступлений влияют иные факторы: особая экологическая значимость и ценность соответствующего компонента природной среды либо опасность инфекционных заболеваний. Данные факторы исключают возможность наличия признаков малозначительности деяния. При совершении этих экологических преступлений размер причиненного ущерба фактически не влияет на квалификацию преступления, но должен учитываться судом при определении формы реализации уголовной ответственности.
Особенность имеет гипотеза уголовно-правовой нормы, содержащаяся в ст. 263 УК. Умышленное уничтожение либо повреждение природных комплексов или объектов особо охраняемых природных территорий может иметь место только при отсутствии признаков более тяжкого преступления. Юридический факт, свидетельствующий о наличии более тяжкого преступления, может быть обусловлен размером причиненного ущерба.
Специфику имеет квалификация экологических преступлений, связанных с наступлением последствий, которые обусловлены административной преюдицией. В рамках административной преюдиции признание определенного поведения преступным основывается в уголовном законе на факте повторного совершения лицом деяния в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение. Экологический ущерб в качестве обязательного признака объективной стороны предполагается в шести преступлениях, обусловленных административной преюдицией: порче земли (за исключением невыполнения правил рекультивации земель) (ч. 1 ст. 269 УК), загрязнении либо засорении поверхностных или подземных вод (ч. 1 ст. 272 УК), загрязнении атмосферного воздуха (ч. 1 ст. 274 УК), загрязнении леса (ч. 1 ст. 275 УК), нарушении правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами (ч. 1 ст. 278 УК), незаконной добыче рыбы или других водных животных (ч. 1 ст. 281 УК).
Исходя из содержания ст. 32 УК экологический ущерб в таких случаях должен быть причинен в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение. В контексте применения норм Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — КоАП) возникает вопрос о том, что следует понимать под «таким же нарушением». Дело в том, что ч. 2 ст. 2.1 КоАП административным правонарушением признает не только деяние в виде оконченного административного правонарушения, но и деяние в виде покушения на административное правонарушение. Среди норм УК, предусматривающих ответственность за экологические преступления с административной преюдицией, этот вопрос возникает применительно к квалификации браконьерства. Согласно части 2 ст. 2.3 КоАП административная ответственность за покушение на административное правонарушение наступает в случаях, прямо предусмотренных статьями Особенной части КоАП.
Часть 1 ст. 281 УК связана преюдициальной связью с ч. 1 ст. 15.35 КоАП, которая предусматривает административную ответственность не только за добычу рыбы или других водных животных без надлежащего на то разрешения, либо в запретное время, либо в запрещенных местах, либо запрещенными орудиями и способами, но и за покушение на такую добычу. Встает вопрос: является ли покушение на добычу рыбы или другого водного животного основанием для признания его «таким же нарушением» в контексте уголовно-правовой оценки изъятия из естественной среды обитания соответствующего водного животного как проявления экологического ущерба в рамках ч. 1 ст. 281 УК?
Аналогичный вопрос возникает и применительно к соучастию в совершении административного правонарушения. Можно ли, например, пособничество в совершении браконьерства как административного правонарушения рассматривать в качестве «такого же нарушения» в аспекте преюдициальной связи с поведением исполнителя незаконной добычи водного животного в рамках ч. 1 ст. 281 УК?
Дело в том, что покушение на административное правонарушение, равно как и действия пособника или организатора административного правонарушения, фактически подпадают под малозначительное деяние. Если орган, ведущий административный процесс, в такой ситуации не использовал положения ст. 8.2 КоАП и все-таки привлек соответствующее лицо к административной ответственности, то можно ли при повторном совершении деяния говорить о том, что общественная вредность поведения достигает уровня общественной опасности, свойственной преступлению?
Во избежание различных толкований при квалификации преступления с административной преюдицией в случае, когда предыдущее противоправное поведение лица выразилось в покушении на административное правонарушение либо в соучастии в нем, представляется, есть необходимость в уголовном законе дать легальное толкование понятию «такое же нарушение». Под термином «такое же нарушение» следует понимать непосредственное совершение лицом оконченного административного правонарушения.
В аспекте понимания «такого же нарушения» возникает вопрос и о квалификации преступления, обусловленного повторным однородным экологическим нарушением. В некоторых нормах главы 26 УК, обусловленных административной преюдицией, признаки соответствующих преступлений обозначены фактически через однородные деяния. Так, в ч. 1 ст. 269 УК и ст. 15.11 КоАП предусмотрена ответственность за четыре альтернативных варианта порчи земли: уничтожение плодородного слоя почвы, либо невыполнение правил рекультивации земель, либо загрязнение их химическими или радиоактивными веществами, отходами, сточными водами, бактериально-паразитическими вредными организмами, либо иное незаконное повреждение земель. Представляется, что под понятием «такое же нарушение» в таких случаях следует понимать тождественное нарушение. Полагаем, нет оснований констатировать повторное тождественное нарушение, когда лицо, например, совершило загрязнение земли в течение года после наложения административного взыскания за нарушение правил рекультивации земель. При этом следует заметить, что законодательное описание объективной стороны невыполнения правил рекультивации земли не связано с наступлением какого-либо экологического вреда.
Вместе с тем не во всех случаях можно сделать однозначный вывод о том, что предыдущее нарушение было тождественным. Можно ли говорить об идентичности нарушений, если, например, браконьерство в запрещенном месте было совершено в течение года после наложения административного взыскания за незаконную добычу рыбы в запретное время? Семантическое толкование слов «такой», «подобный», «тождественный» имеет разные смысловые оттенки. Представляется, что вопрос о тождественности повторного нарушения требует точного объяснения в доктрине уголовного права и судебной практике.
Существует вопрос о методике определения размера ущерба в целях квалификации преступления против экологической безопасности и природной среды. В пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 18.12.2003 N 13 «О применении судами законодательства об ответственности за правонарушения против экологической безопасности и природной среды» (далее — постановление N 13) установлено, что для квалификации действий виновного по признакам причинения крупного или особо крупного размера ущерба в результате незаконной порубки деревьев и кустарников, незаконной добычи рыбы или других водных животных или незаконной охоты следует исходить из специально утвержденных такс для возмещения причиненного ущерба, действующих на день совершения преступления. Таким образом, утвержденные действующим законодательством таксы для возмещения вреда, в случае совершения уголовно наказуемого браконьерства, незаконной охоты или незаконной порубки, приобретают двоякое значение. Они должны применяться не только при разрешении иска о возмещении вреда в уголовном процессе, но и при квалификации действий виновного по признакам причинения ущерба. Такой подход к квалификации преступления лишен системности и порождает ряд проблем уголовно-правового характера <4>.
<4> Подробнее см.: Марчук В. Закон и судебная практика о преступлениях против экологической безопасности и природной среды / В.Марчук // Юстиция Беларуси. — N 1. — 2004. — С. 49 — 50.
В статьях, содержащихся в главе 26 УК, законодатель, как правило, не проводит дифференциацию ответственности по видам и степени общественной опасности антропогенного вреда. Смерть или заболевание человека рассматриваются как альтернативные, но предусмотренные в рамках одной нормы последствия (ч. 1 ст. 265, ч. 1 ст. 266, ч. 1 и 2 ст. 267, ч. 2 ст. 268, ч. 3 ст. 272, ч. 3 ст. 274, ч. 3 ст. 278 УК). Таким образом, если в результате, например, загрязнения водного объекта в одном случае умер человек, а в другом — человек заболел, то содеянное в обоих случаях при наличии неосторожной вины к наступившим последствиям должно квалифицироваться по одной норме — ч. 3 ст. 272 УК. Исключением является ст. 279 УК, в соответствующих частях которой произведена дифференциация ответственности на основе вида антропогенного вреда: в ч. 1 ст. 279 УК предусмотрена ответственность за нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами и токсинами, повлекшими по неосторожности заболевания людей, а в ч. 2 ст. 279 УК установлена ответственность за то же деяние, повлекшее по неосторожности смерть человека либо возникновение эпидемии. Трудно объяснить столь разные законодательные подходы в дифференциации ответственности за причинение антропогенного вреда в преступлениях, непосредственно посягающих на экологическую безопасность. Конечно, вид антропогенного вреда при совершении данных преступлений должен учитываться судом при индивидуализации уголовной ответственности. Однако разные подходы в технике конструирования норм привели к установлению различных максимальных пределов санкций за преступления против экологической безопасности, сопряженных с причинением антропогенного вреда в виде заболевания человека, что соответственно оказывает влияние на пределы судебного усмотрения. Например, в случае нарушения правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами, повлекшего по неосторожности заболевание людей, санкция, предусмотренная ч. 3 ст. 278 УК, формально позволяет назначить наказание до семи лет лишения свободы. Но если заболевание людей наступит по неосторожности вследствие нарушения правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами и токсинами, то согласно санкции, предусмотренной ч. 1 ст. 279 УК, максимальный срок наказания в виде лишения свободы ограничен тремя годами.
Представляется, что с позиции правоприменения при осуждении за экологическое преступление, повлекшее по неосторожности заболевание людей, не достигшее уровня эпидемии, максимальный предел наказания в виде лишения свободы не должен превышать трех лет. В действующей системе санкций за экологические преступления, повлекшие заболевание людей, такой подход соответствовал бы принципам уголовной ответственности.
Законодательная конструкция объективной стороны некоторых экологических преступлений не связана с наступлением экологического вреда. Однако выявление экологического вреда порождает необходимость установления причины этого вреда. В качестве такой причины может быть нарушение соответствующих правил. Например, статья 64 Кодекса Республики Беларусь о недрах устанавливает запрет на проведение работ, которые могут привести, в частности, к химическому, микробиологическому, радиоактивному и иному загрязнению недр. Загрязнение недр не предусмотрено в качестве обязательного признака преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 271 УК. Вместе с тем возникновение этого вреда в результате проведения соответствующих работ очевидно свидетельствует о факте нарушения правил охраны недр.
Момент юридического окончания экологических преступлений, связанных с наступлением последствий, не вызывает особых затруднений. Вопрос возникал применительно к определению момента окончания браконьерства. С момента вступления в силу УК в судебной практике неоднозначно решался вопрос об определении момента окончания незаконной добычи рыбы. Одни суды признавали данное преступление оконченным с момента фактического завладения рыбой, то есть с момента ее изъятия из естественного природного состояния в процессе незаконного лова или убоя. Другие определяли данный вид браконьерства оконченным с момента начала добычи независимо от того, была ли фактически добыта рыба <5>. Причиной такого разнобоя в квалификации является крайне неудачный термин, использованный законодателем в описании этого вида преступления, — «незаконная добыча» <6>.
<5> О применении судами законодательства об ответственности за правонарушения против экологической безопасности и природной среды (по материалам обзоров судебной практики) // Судовы веснiк. — 2004. — N 1. — С. 34.
<6> Подробнее см.: Марчук В. Уголовно-правовая охрана экологической безопасности и природной среды / В.Марчук // Судовы веснiк. — 2003. — N 4. — С. 43 — 46; Марчук В. Закон и судебная практика о преступлениях против экологической безопасности и природной среды / В.Марчук // Юстиция Беларуси. — N 1. — 2004. — С. 47 — 49.
Между тем среди преступлений против экологической безопасности и природной среды браконьерство является самым распространенным преступлением. Так, по данным судебной статистики количество лиц, осужденных по ст. 281 УК, в удельном весе преступлений против экологической безопасности и природной среды составило в 2002 году — 48,3%, в 2003 году — 52, 6%, в 2004 году — 56%, в 2005 году — 72,3%, в 2006 году — 69,7%; в 2007 году — 75%; в 2008 году — 69%, в 2009 году — 67,7%. В целях единообразного применения уголовного закона Пленум Верховного Суда Республики Беларусь в п. 10 постановления N 13 разъяснил, что под незаконной добычей рыбы или водных животных понимаются действия, направленные на фактическое завладение рыбой или водными животными, независимо от наступившего результата. В соответствии с таким пониманием незаконной добычи в указанном постановлении N 13 и определялся момент окончания браконьерства: незаконная добыча рыбы или других водных животных будет оконченной с момента совершения действий, направленных на непосредственное завладение соответствующим водным животным, независимо от того, были ли они фактически добыты. Однако в Правилах ведения рыболовного хозяйства и рыболовства, утвержденных Указом Президента Республики Беларусь от 08.12.2005 N 580 «О некоторых мерах по повышению эффективности ведения охотничьего хозяйства и рыбохозяйственной деятельности, совершенствованию государственного управления ими» (далее — Правила N 580), добыча рыбы определена как «изъятие рыбы из среды ее обитания без сохранения ее жизни». В соответствии со ст. 10 Закона Республики Беларусь от 10.01.2000 N 361-З «О нормативных правовых актах Республики Беларусь» указ имеет большую юридическую силу по отношению к постановлению Пленума Верховного Суда Республики Беларусь. Таким образом, определение добычи рыбы в Правилах N 580 дает основание интерпретировать момент окончания этого преступления по-иному: незаконная добыча рыбы или других водных животных должна признаваться юридически оконченной с момента изъятия (вылова) соответствующего водного животного из среды его обитания. Действия, направленные на добычу рыбы или других водных животных, подпадают под признаки покушения на преступление.
3.2. Экологический вред как результат в причинно-следственном отношении
Каким бы тяжким не был экологический вред, инкриминировать его соответствующему лицу допустимо только при установлении причинно-следственного отношения между учиненным деянием и наступившим вредом. Во многих статьях, предусмотренных в главе 26 УК, деяние определяется соответствующим нарушением норм экологического законодательства. При этом деяние законодателем описывается, как правило, через следующие обобщенные термины: «нарушение правил», «нарушение требований», «непринятие мер» и др.
Поскольку большинство норм, устанавливающих ответственность за экологические преступления, имеют отсылочный или бланкетный характер, то при их применении необходимо обращаться к нормативным правовым актам и международным договорам Республики Беларусь, регулирующим отношения в области охраны окружающей среды. С учетом этой специфики важное значение при квалификации экологических преступлений имеют положения о приоритете общепризнанных норм и принципов международного права; о применении вступивших в силу норм, содержащихся в международных договорах; о разрешении коллизий между нормами экологического законодательства; о действии уголовного закона во времени.
При расследовании и рассмотрении дел об экологическом преступлении, обусловленном бланкетным признаком уголовно-правовой нормы, для определения причины, вызвавшей причинение экологического вреда, целесообразно руководствоваться следующим алгоритмом:
- определяется нормативный правовой акт не уголовно-правового характера, к которому отсылает соответствующая статья УК;
- выясняется, действовал ли этот нормативный правовой акт во время совершения общественно опасного деяния и, если действовал, то в какой редакции;
- устанавливается конкретный пункт, статья или другая структурная часть нормативного правового акта, позволяющая идентифицировать соответствующее нарушение экологического законодательства;
- уясняется сущность этого нарушения.
При совершении некоторых экологических преступлений причинно-следственное отношение предполагает наличие нескольких звеньев в развитии причинно-следственной цепи. Например, гибель растительности или животных, указанная в качестве последствия в ч. 1 ст. 280 УК, должна быть результатом вредного воздействия сорной растительности, болезней или вредителей растений, которое, в свою очередь, явилось закономерным проявлением нарушений правил, установленных для борьбы с сорной растительностью, болезнями и вредителями растений.
Есть специфика при определении причинной связи в случае причинения антропогенного вреда. Поскольку антропогенный вред в структуре экологического вреда имеет, как правило, вторичный, производный характер, то необходимо первоначально установить, в чем именно в реальной действительности проявился первичный экологический вред и состоит ли он в необходимой причинной связи с наступившим антропогенным вредом? Например, ответственность по ч. 3 ст. 272 УК наступает в случае, если нарушение правил охраны вод вызвало загрязнение либо засорение вод или источников питьевого водоснабжения (первичный экологический вред), которые явились причиной гибели или заболевания человека (вторичный экологический вред). Если в таком случае наступление антропогенного вреда было обусловлено иными причинами, то даже при наличии фактического загрязнения или засорения вод ответственность по ч. 3 ст. 272 УК исключается. На это обстоятельство обращает особое внимание Пленум Верховного Суда Республики Беларусь в п. 5 постановления N 13: «Судам необходимо устанавливать причинную связь между совершенными действиями (бездействием) и наступившими вредными последствиями либо между деянием и возникновением угрозы причинения физического или экологического вреда и выяснять, не вызваны ли эти последствия иными факторами и не наступили ли они вне зависимости от установленного нарушения, а равно и то, не совершены ли действия в состоянии крайней необходимости».
Установление причинной связи при наличии антропогенного вреда может быть осложнено рядом обстоятельств. Достаточно часто антропогенный вред проявляется не сразу, а через довольно длительное время, что создает возможность влияния на состояние здоровья человека и иных факторов, не связанных с загрязнением окружающей среды. Могут быть также ситуации, при которых нарушение норм экологического законодательства происходит на фоне уже существующего экологического вреда, в том числе антропогенного характера (например, уклонение от проведения дезактивационных или иных восстановительных мероприятий (ч. 2 ст. 267 УК)). Во избежание ошибок в правоприменении органы, ведущие уголовный процесс, в таких случаях должны назначать соответствующие экспертизы, привлекая к их проведению в качестве экспертов экологов, гидрометеорологов, санитарных врачей, ботаников, лесоводов, почвоведов и других специалистов.
Особую сложность вызывает вопрос об установлении причинной связи в ситуациях, когда имеет место трансграничное воздействие на компоненты природной среды, природные объекты или комплексы, т.е. когда физический источник загрязнения расположен на территории зарубежного государства, а факт загрязнения окружающей среды имеет место на территории Республики Беларусь. Так, по модельным оценкам Метеорологического синтезирующего центра «Запад» доля трансграничной серы в выпадениях на территории Республики Беларусь составляет 84 — 86%, окисленного азота — 89 — 94%, восстановленного азота — 38 — 65% <7>.
<7> Экологические проблемы городов Беларуси и пути их решения / Обзорная информация / авт. Челноков А.А., Ющенко Л.Ф., Елизарова Л.Ф., Фридлянд М.Е. — Минск, 2001. — С. 9.
Достаточно проблематичным является установление причинной связи в случаях трансграничного загрязнения воздуха на большие расстояния. Трансграничное загрязнение воздуха на большие расстояния согласно пункту «б» статьи 1 Конвенции о трансграничном загрязнении воздуха на большие расстояния 1979 года означает «загрязнение воздуха, физический источник которого находится полностью или частично в пределах территории, находящейся под национальной юрисдикцией одного государства, и отрицательное влияние которого проявляется на территории, находящейся под юрисдикцией другого государства, на таком расстоянии, что в целом невозможно определить долю отдельных источников или групп источников выбросов». При таком положении дел остается уповать только на соблюдение субъектами хозяйствования норм международного права, направленных на выполнение комплексных мер по охране атмосферного воздуха от загрязнения. Есть особенности в установлении причинной связи при совершении преступлений, связанных с реальной возможностью причинения экологического вреда (составы поставления в опасность причинения вреда (ч. 2 ст. 265, ч. 2 ст. 266, ч. 1 ст. 278 УК)). Так, часть 2 ст. 265 УК предусматривает ответственность за нарушение требований экологической безопасности, заведомо создавшее угрозу наступления последствий в виде смерти человека, либо заболевания людей, либо причинения ущерба в особо крупном размере. При определении причинной связи в этом случае следует устанавливать два звена причинно-следственного отношения: необходимую причинную связь между нарушением требований экологической безопасности и реально возникшим состоянием опасности для жизни или здоровья людей либо для окружающей среды и вероятную (перспективную) связь между существующим состоянием опасности и возможным антропогенным вредом или экологическим ущербом (когда последствия могли наступить, но не наступили по независящим от лица обстоятельствам). При этом опасное состояние для жизни или здоровья людей либо окружающей среды может подтверждаться реально наступившим экологическим вредом (например, нарушение требований экологической безопасности на предприятии химической промышленности повлекло загрязнение атмосферного воздуха, что порождает реальные угрозы для жизни и здоровья людей, проживающих в районе, где расположено это предприятие).
Перспективно как возможную причинную связь следует устанавливать и в случае наличия признаков покушения на совершение экологического преступления, связанного с наступлением экологического вреда. В таких случаях следует иметь в виду, что на юридическое окончание многих умышленных преступлений, связанных с наступлением экологического ущерба, оказывают количественные характеристики ущерба. Например, незаконная порубка в рамках ч. 1 ст. 277 УК признается юридически оконченным преступлением при наличии ущерба в крупном размере.
3.3. Особенности идентификации причинения экологического вреда по признакам субъективной стороны преступления
Законодательные установления относительно психического отношения к причиняемому экологическому вреду лица, совершающего экологическое преступление, в нормах главы 26 УК определены по-разному. Применительно лишь к некоторым экологическим преступлениям вина по отношению к экологическому вреду может быть выражена как в умысле, так и в неосторожности (например, нарушение режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий, повлекшее умышленное или по неосторожности причинение ущерба в крупном размере (ст. 264 УК)). Однако в основном экологические преступления, связанные с наступлением последствия, характеризуются только одной формой вины. Так, за уничтожение или повреждение природного комплекса или объекта особо охраняемой природной территории (ст. 263 УК) ответственность наступает только при наличии у лица умысла, а за уничтожение либо повреждение торфяника (ст. 270 УК) — соответственно только при наличии неосторожной вины при условии, если причиненный ущерб является особо крупным.
Органам, ведущим уголовный процесс, следует иметь в виду особенность законодательной конструкции преступления, ответственность за которое предусмотрена ч. 2 ст. 268 УК. Несмотря на то что в ч. 2 ст. 268 УК психическое отношение лица, скрывающего или умышленно искажающего сведения о загрязнении окружающей среды, по отношению к экологическому, в том числе антропогенному вреду, определено законодателем как неосторожное, в целом это преступление следует признавать умышленным. Законодательные положения, сформулированные в ст. 25 УК, имеют значение при установлении признаков рецидива, сроков судимости и определении иных правовых последствий совершенного преступления.
Не во всех нормах, предусмотренных в главе 26 УК, законодатель указал на форму вины по отношению к причиненному экологическому вреду. К таким нормам, в частности, относятся нормы, предусматривающие ответственность за экологические преступления, обусловленные административной преюдицией. Отсутствие указания на форму вины в данных нормах вызвало в доктрине уголовного права различные толкования. Некоторые авторы допускают совершение преступлений, сопряженных с нарушением правил природопользования, как умышленно, так и по неосторожности <8>. В литературе было высказано иное мнение: о преступлении в таких случаях можно говорить только при наличии умышленной вины <9>.
<8> Лукашов А.И. Комментарий к ст. 32 УК // Комментарий к Уголовному кодексу Республики Беларусь / под общ. ред. А.В.Баркова. — Минск: Тесей, 2003. — С. 99; Дубовец П.А. Глава 5. Условия уголовной ответственности // Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Республики Беларусь / под общ. ред. А.В.Баркова, В.М.Хомича. — Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. — С. 81.
<9> См., например: Марчук В. Уголовно-правовая охрана экологической безопасности и природной среды / В.Марчук // Судовы веснiк. — 2003. — N 4. — С. 46.
Нет сомнений в том, что нарушение установленных экологическим законодательством правил поведения может быть совершено как сознательно, так и по небрежности, что по отношению к причиненному экологическому вреду психическое отношение может быть как умышленным, так и неосторожным. Однако проблему вины в данном случае следует рассматривать в контексте критериев криминализации преступлений с административной преюдицией. Наличие в УК норм, обусловленных административной преюдицией, может быть оправдано, в частности, тем обстоятельством, что повторным нарушением признается только сознательное нарушение соответствующих правил и соответственно — умышленное причинение вреда. Сознательное и волевое причинение экологического вреда, совершенное повторно, свидетельствует о существенном повышении общественной опасности деяния и лица, совершающего аналогичное правонарушение. Представляется, что именно этим фактором руководствовался законодатель, устанавливая ответственность за преступления, обусловленные административной преюдицией. Поэтому, например, загрязнение недр, совершенное по неосторожности в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение, следует признавать повторным административным правонарушением. Другое дело, если неосторожное нарушение правил охраны недр повлечет по неосторожности причинение ущерба в особо крупном размере. Такого рода последствие является альтернативным признаком состава нарушения правил охраны недр и, при его наличии, ответственность наступает по ч. 2 ст. 271 УК.
Именно этот подход в толковании вины в преступлениях с административной преюдицией рекомендован Пленумом Верховного Суда Республики Беларусь в п. 6 постановления N 13: «Судам надлежит иметь в виду, что основанием уголовной ответственности за преступления с признаками административной преюдиции является умышленное совершение запрещенного уголовным законом деяния. Совершение в таких случаях деяния по неосторожности в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение, при отсутствии последствий в виде заболевания людей, смерти или причинения ущерба в крупном размере, влечет административную ответственность».
Известно, что на квалификацию умышленного преступления оказывает влияние вид и направленность умысла. Этот момент приобретает важное значение для тех умышленных экологических преступлений, ответственность за которые связана с определенной величиной причиненного ущерба. По общему правилу действия лица, руководствовавшегося прямым умыслом на причинение ущерба в крупном или особо крупном размере, при условии, если оно не смогло по независящим от него обстоятельствам реализовать свое намерение, должны квалифицироваться как покушение на совершение соответствующего экологического преступления. Однако могут быть ситуации, когда имевшая место попытка причинить ущерб в крупном или особо крупном размере не оказывает влияния на конечный результат квалификации преступления в силу наличия иных признаков преступления, имеющих квалификационное значение. Например, неудавшееся браконьерство с намерением лица причинить ущерб в крупном размере должно квалифицироваться по ч. 1 ст. 14 и ч. 2 ст. 282 УК. Однако данное правило квалификации может быть применено только в том случае, если при добыче водных животных не использовались орудия лова, принципы работы которых основаны на использовании электромагнитного поля, ультразвука, или путем взрыва. Если виновный использует указанный способ незаконной добычи рыбы или других водных животных, то его действия необходимо признавать юридически оконченным преступлением в рамках ч. 2 ст. 281 УК независимо от того, был ли реально причинен ущерб в крупном размере.
Наличие в главе 26 УК преступлений, связанных с возможностью наступления экологического вреда (ч. 2 ст. 265, ч. 2 ст. 266, ч. 1 ст. 278) требует установления соответствующих видов вины. Психическое отношение лица к возможным последствиям в таких случаях характеризуется косвенным умыслом либо легкомыслием. Небрежное отношение к наступлению экологического вреда в таких случаях исключается, поскольку при совершении данных преступлений лицо осознает общественную опасность совершаемого им деяния. Но если поведение виновного лица в таком случае предопределялось прямым умыслом к наступлению указанных в законе последствий, то содеянное должно квалифицироваться как покушение на иное преступление (например, покушение на преступление против здоровья).
Специфика субъективной стороны некоторых экологических преступлений заключается еще и в том, что помимо вины к факту причинения экологического вреда в различных его разновидностях следует устанавливать психическое отношение лица к указанным в уголовно-правовой норме иным признакам состава преступления. Так, экологический вред в виде гибели дикорастущих растений или диких животных, виды которых заведомо для виновного включены в Красную книгу Республики Беларусь (ч. 2 ст. 280 УК), может быть вменен лицу в том случае, если оно заведомо знало о том, что нарушение правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений, относилось к территории, являющейся местом обитания дикорастущих растений или диких животных, виды которых включены в Красную книгу Республики Беларусь. Ответственность за незаконную добычу диких животных, включенных в Красную книгу Республики Беларусь (ч. 2 ст. 281 и ч. 2 ст. 282 УК), должна наступать лишь в том случае, когда виновный, завладевая ими, осознавал, что соответствующее животное находится под особой охраной.
Мотивы и цели причинения экологического вреда, как правило, не имеют значения для квалификации преступления. Вместе с тем в некоторых случаях выяснение мотивов и цели причинения экологического вреда может повлиять на уголовно-правовую оценку. Так, загрязнение источника питьевого водоснабжения влечет уголовную ответственность при наличии умышленной вины (ч. 2 ст. 272 УК). Но при расследовании этого дела и при рассмотрении его в суде органам, ведущим уголовный процесс, следует обращать внимание на цель, которой руководствовалось виновное лицо. Например, если лицо, сознательно загрязняя источник питьевого водоснабжения, руководствовалось стремлением причинить вред здоровью людей, то содеянное в зависимости от цели совершенного преступления должно дополнительно квалифицироваться как соответствующее умышленное преступление: преступление против жизни или здоровья; преступление против государства и др.
3.4. Квалификация причинения экологического вреда при наличии конкуренции уголовно-правовых норм
Многие нормативные положения, содержащиеся в статьях главы 26 УК, конкурируют между собой. Анализ этих положений позволяет сделать вывод о том, что в основном эта конкуренция существует на уровне соотношения общей и специальной уголовно-правовых норм. Рассмотрим основные и явные конкуренции общей и специальной норм.
Классификация уголовно-правовых норм на общие и специальные осуществляется по объему криминализации. Общей признается норма, в которой содержится обобщенная характеристика признаков преступления определенного вида. К специальным относят те нормы, которые выделены из общей нормы по одному или нескольким признакам.
В случае, когда деяние, причинившее экологический вред, подпадает под признаки нескольких норм, одна из которых является общей, а другая — специальной, мы должны руководствоваться правилом квалификации преступлений, содержащимся в ч. 2 ст. 42 УК. Применение правила квалификации преступлений, предусмотренного ч. 2 ст. 42 УК, не вызывает затруднений в следственно-судебной практике. Однако сложным для правоприменения является вопрос о том, какую именно норму следует признавать общей, а какую — специальной? Дело в том, что специальная норма должна содержать основные составообразующие признаки преступления, обозначенные в норме, которую мы воспринимаем в качестве общей. Однако изучение содержания уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за экологические преступления, показывает, что соотношение нормативных положений в соответствующих нормах имеет весьма сложный характер. И вид либо размер экологического вреда здесь имеет далеко не последнее место. Кроме того, есть основания констатировать, что в главе 26 УК есть нормы, которые могут выполнять функцию как общей, так и специальной нормы.
К примеру, возьмем ст. 264 УК, в которой предусматривается ответственность за нарушение режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий. К основным составообразующим признакам этого преступления следует отнести деяние, которое должно быть выражено в нарушении режима охраны и использования соответствующей особо охраняемой природной территории; последствие в виде причинения экологического ущерба в крупном размере; вину в форме умысла или неосторожности по отношению к экологическому ущербу. Учитывая то обстоятельство, что в специальной норме конкретизируются и сужаются пределы криминализации относительно общей нормы, можно сделать вывод о том, что часть нормативных положений, касающихся незаконной порубки (ст. 277 УК), выполняют функцию специальной нормы. Нормативные положения, содержащиеся в ст. 277 УК, не находятся в полном соответствии со ст. 264 УК по принципу соотношения понятий «род» и «вид». Содержащиеся в статьях 277 и 264 УК нормативные положения соотносятся на уровне специального и общего лишь применительно к незаконной порубке или повреждению до степени прекращения роста деревьев и кустарников в тех лесах первой группы, которые имеют правовой статус особо охраняемой природной территории или объекта. Согласно ст. 16 Лесного кодекса Республики Беларусь к лесам первой группы относятся, в частности, леса, расположенные на территории заповедника, национального парка, заказника или памятника природы республиканского значения. При этом минимальный размер причиненного экологического вреда при незаконной порубке по сравнению с размером ущерба, предусмотренным в общей норме, существенно снижен (см. примечания к ст. 275 и 276 УК). Однако относительно порубки или повреждения не входящих в лесной фонд защитных и озеленительных насаждений нормативные положения ст. 277 УК не могут выполнять функцию специальных нормативных предписаний. Таким образом, при причинении экологического ущерба в крупном или особо крупном размере вследствие незаконной порубки не входящих в лесной фонд защитных и озеленительных насаждений при условии, что эти насаждения не произрастали на особо охраняемой территории, конкуренция норм отсутствует. Совершение подобного рода деяний является самостоятельным основанием для привлечения к уголовной ответственности по соответствующей части ст. 277 УК.
На решение вопроса о квалификации преступления по правилам о конкуренции общей и специальной норм может оказать влияние вид и значение особо охраняемой природной территории. Так, согласно действующему законодательству Республики Беларусь заказники могут быть охраняемыми природными территориями республиканского и местного значения. В соответствии со ст. 16 Лесного кодекса Республики Беларусь к лесам первой группы относятся леса, произрастающие на территории заказника республиканского значения. Таким образом, при установлении факта незаконной порубки деревьев на территории заказника местного значения содеянное должно квалифицироваться не по специальной, а по общей норме (ст. 264 УК) при условии, что причиненный ущерб составит сумму в двести пятьдесят и более раз превышающую размер базовой величины, установленный на день совершения незаконной порубки.
Вместе с тем в главе 26 УК есть ряд норм, содержание которых есть основания рассматривать в качестве общих нормативных положений относительно нормы, содержащейся в ст. 264 УК. Это касается, прежде всего, норм, предусматривающих ответственность за загрязнение соответствующих компонентов природной среды. Однако не все указанные нормы в силу их законодательной конструкции можно обозначать в качестве общих. Рассмотрим этот вопрос на примере норм, предусмотренных в ст. 275 УК. В части 1 ст. 275 УК предусмотрена ответственность за загрязнение леса отходами или сточными водами либо иным способом, совершенное в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение. Размещение отходов на особо охраняемых территориях признается действующим законодательством одним из нарушений режима охраны и использования особо охраняемых территорий. Однако на этом основании нельзя делать вывод о том, что норма, описанная в ч. 1 ст. 275 УК, является общей по отношению к норме, содержащейся в ст. 264 УК. Во-первых, необходимым условием уголовной ответственности по ч. 1 ст. 275 УК является административная преюдиция, что не нашло отражения в ст. 264 УК. Во-вторых, в отличие от ч. 1 ст. 275 УК в ст. 264 УК обязательным признаком преступления является причинение ущерба в крупном размере. Поэтому обозначенные нормативные положения явно отличаются и рассматриваемые нормы следует признавать смежными.
В ином ракурсе выглядит норма, предусмотренная в ч. 2 ст. 275 УК: загрязнение леса, повлекшее умышленное уничтожение или неосторожное причинение ущерба в крупном размере. Сопоставление признаков, предусмотренных в ч. 2 ст. 275 УК и ст. 264 УК, дает основание для вывода о том, что нормативные положения ст. 264 УК в части загрязнения особо охраняемых участков леса образуют собой частный (специальный) случай загрязнения леса. Поэтому в контексте квалификации преступления случаи загрязнения леса, находящегося под особой охраной, которые сопряжены с причинением умышленно или по неосторожности ущерба в крупном размере, следует квалифицировать по специальной норме — ст. 264 УК.
Возникает вопрос: есть ли основания признавать видовым вариантом нарушения режима особо охраняемой территории незаконную охоту на территории заповедника, национального парка или заказника (ч. 2 ст. 282 УК)? В строго логическом смысле здесь можно констатировать несоответствие видового понятия родовому: по сравнению с нормативными положениями, содержащимися в ст. 264 УК, этот вид незаконной охоты не обусловлен обязательным наличием экологического ущерба. Проблема аналогичного рода возникает и при сопоставлении норм, предусмотренных в ст. 264 и 263 УК. Умышленное уничтожение либо повреждение природных комплексов или объектов особо охраняемых природных территорий являются грубейшими нарушениями правового режима охраны и использования особо охраняемых природных территорий. Поэтому есть основания полагать, что норма, содержащаяся в ст. 263 УК, является специальной по отношению к нормативным положениям, предусмотренным в ст. 264 УК. Вместе с тем применение ст. 263 УК имеет специфику. Гипотеза данной нормы содержит важное условие, ограничивающее применение ст. 263 УК: ответственность по ст. 263 УК наступает «при отсутствии признаков более тяжкого преступления». Содержание санкций, предусмотренных ст. 263 и 264 УК, показывает, что санкция ст. 264 УК является более строгой. Следовательно, если размер причиненного ущерба в результате умышленного уничтожения или повреждения природного комплекса или объекта особо охраняемой природной территории образует крупный размер, то содеянное должно квалифицироваться по общей норме (ст. 264 УК). Таким образом, в силу указанной в ст. 263 УК законодательной оговорки действие специальной нормы ограничено размером экологического ущерба, причиненного фактом уничтожения или повреждения природного комплекса или объекта особо охраняемых природных территорий.
Определенные положения норм главы 26 УК об ответственности за загрязнение соответствующих компонентов природной среды могут конкурировать с нормами, предусмотренными в ст. 265 УК (нарушение требований экологической безопасности) и ст. 278 УК (нарушение правил безопасности при обращении с генно-инженерными организмами, экологически опасными веществами и отходами). Пленум Верховного Суда Республики Беларусь по этому вопросу дал следующее разъяснение в п. 8 постановления N 13: «Если загрязнение соответствующего природного объекта было вызвано несоблюдением требований безопасности при производстве, хранении, использовании, транспортировке, захоронении или ином обращении с радиоактивными, бактериологическими, химическими веществами или отходами производства и потребления, то содеянное должно влечь административную или уголовную ответственность только за нарушение правил безопасности при обращении с экологически опасными веществами и отходами. Если же при проектировании, размещении, строительстве, вводе в эксплуатацию, консервации, демонтаже, сносе или в процессе эксплуатации промышленных, научных или иных объектов были допущены нарушения требований экологической безопасности, что повлекло загрязнение земель, вод, лесов, атмосферного воздуха, повлекло по неосторожности смерть человека или заболевания людей, либо причинило ущерб в особо крупном размере, то ответственность виновных лиц должна наступать по ст. 265 УК». Данное судебное разъяснение позволяет сделать вывод о том, что норма, содержащаяся в ст. 278 УК (за исключением нарушений соответствующих правил обращения, заведомо создавших угрозу причинения вреда здоровью людей или природной среде), является специальной по отношению к нормам, предусматривающим ответственность за загрязнение земли (ст. 269 УК), загрязнение вод (ст. 272 УК), загрязнение атмосферного воздуха (ст. 274 УК), загрязнение леса (ст. 275 УК).
Сложнее обстоит вопрос с нормой, содержащейся в ч. 1 ст. 265 УК. Основное предназначение этой нормы — обеспечение надежности промышленных и иных объектов на предмет долгосрочного их соответствия требованиям экологической безопасности. И в этом смысле разъяснение высшей судебной инстанции в целом является обоснованным: если при выполнении соответствующих работ были допущены нарушения требований экологической безопасности, что повлекло загрязнение земель, вод, лесов, атмосферного воздуха, повлекло по неосторожности смерть человека или заболевания людей, либо причинило ущерб в особо крупном размере, то ответственность виновных лиц должна наступать по ст. 265 УК. Однако возникает вопрос относительно квалификации нарушения требований экологической безопасности в процессе эксплуатации промышленного или иного объекта, которое повлекло причинение экологического ущерба или наступление антропогенного вреда. Дело в том, что требования экологической безопасности в процессе эксплуатации промышленных или иных объектов построены на необходимости соблюдения субъектами хозяйствования нормативов качества окружающей среды на основе применения технических средств и технологий обезвреживания и использования отходов производства, обезвреживания выбросов и сбросов загрязняющих веществ, а также иных технологий, обеспечивающих выполнение требований в области охраны окружающей среды. Однако основанием уголовной ответственности в нормах, предусматривающих ответственность за загрязнение соответствующих компонентов природной среды, как правило, является нарушение нормативов допустимого воздействия на окружающую среду. Так, ответственность за загрязнение атмосферного воздуха по ст. 274 УК наступает только в случае, если изменение качественного состава атмосферного воздуха произошло посредством поступления загрязняющих веществ в атмосферный воздух от стационарных источников выбросов с превышением установленных нормативов предельно допустимых и (или) временных нормативов допустимых выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух. Но если строго следовать разъяснению Пленума Верховного Суда Республики Беларусь, содержащемся в п. 8 постановления N 13, то получается, что причинение, например, вреда здоровью людей в результате загрязнения атмосферного воздуха должно всегда квалифицироваться по ч. 1 ст. 265 УК.
Представляется, что нормативное положение ч. 1 ст. 265 УК, выражающееся в нарушении требований экологической безопасности в процессе эксплуатации промышленных, научных или иных объектов, повлекшее по неосторожности смерть человека, либо заболевания людей, либо причинение ущерба в особо крупном размере имеет значение общего нормативного положения относительно норм, предусматривающих ответственность за загрязнение компонентов природной среды. В противном случае исчезает основание для применения норм, предусматривающих ответственность за загрязнение компонентов природной среды с превышением нормативов допустимого воздействия.
Возникает также вопрос о соотношении норм, предусмотренных в ч. 1 ст. 265 и ч. 2, 3 ст. 278 УК. Нарушение правил обращения с генно-инженерными организмами либо экологически опасными веществами и отходами, повлекшее по неосторожности причинение ущерба в крупном размере или причинение антропогенного вреда (ч. 2 и 3 ст. 278 УК), следует признавать частным (специальным) случаем нарушения требований экологической безопасности при строительстве, консервации или эксплуатации промышленного или иного объекта. Часть 1 ст. 265 УК в общепревентивном значении предполагает соблюдение общих требований экологической безопасности. Поэтому при возникновении конкуренции применению подлежит соответственно ч. 2 или ч. 3 ст. 278 УК. Это же правило квалификации следует применять и в случае, когда при нарушении соответствующих правил безопасности последствия не наступили, но заведомо создавалась угроза причинения вреда здоровью людей или природной среде. Конкуренция между нормами, предусмотренными в ч. 2 ст. 265 УК и ч. 1 ст. 278 УК (в части угрозы причинения антропогенного или экологического вреда) должна решаться в пользу ч. 1 ст. 278 УК.
В равной степени данным правилом квалификации следует руководствоваться при совершении нарушения в процессе эксплуатации промышленного или иного объекта, которое подпадает под признаки ч. 1 ст. 265 УК и ст. 279 УК. Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами и токсинами следует рассматривать в качестве специальной разновидности нарушения требований экологической безопасности в процессе эксплуатации. Вместе с тем если будет иметь место нарушение правил безопасности при совершении иных работ, не связанных с эксплуатацией соответствующего объекта, — проектировании, размещении, строительстве, вводе в эксплуатацию, консервации, демонтаже или сносе промышленного или иного объекта, деятельность которого будет или была связана с обращением с микробиологическими или другими биологическими агентами и токсинами, то содеянное следует квалифицировать по общей норме.
Нормы, устанавливающие ответственность за экологические преступления, находятся в состоянии конкуренции с некоторыми нормами, предусмотренными в УК за пределами главы 26 УК. Наиболее ярко это проявляется применительно к экологическим преступлениям, совершенным должностными лицами с использованием или превышением своих служебных полномочий. В главе 26 УК есть несколько норм, в которых предусмотрена ответственность за специальные виды злоупотребления или превышения служебными полномочиями. Так, субъектом преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 268 УК, может быть только должностное лицо, уполномоченное делать сообщения о состоянии экологической среды и здоровья населения, подвергнувшегося вредному воздействию. Одной из специальных разновидностей незаконной охоты либо добычи водных животных является совершение этих деяний должностным лицом с использованием своих служебных полномочий (ч. 3 ст. 281 и ч. 3 ст. 282 УК). Члены государственной комиссии, удостоверяя акт приема в эксплуатацию объекта, не соответствующего требованиям экологической безопасности, совершают юридически значимое действие, что с учетом положений п. 3 ч. 4 ст. 4 УК и ст. 266 УК дает основание признавать такой прием в эксплуатацию экологически опасных объектов разновидностью злоупотребления служебными полномочиями при наличии корыстной или иной личной заинтересованности. В таких случаях дополнительной квалификации по статьям, предусматривающим ответственность за преступления против интересов службы, не требуется. Данное правило следует использовать применительно и к тем случаям, когда в соответствующей норме, предусматривающей ответственность за экологическое преступление, непосредственно нет указания на совершение его должностным лицом, но в которой субъект преступления обозначается специальными признаками: ст. 265, 267, 269 УК (в части нарушения правил рекультивации земель).
Следует также отметить, что вопросы квалификации преступлений по правилу о конкуренции общей и специальной норм должны соответствовать принципам дифференциации уголовной ответственности. Основное предназначение в выделении специальных норм из общих — дифференциация уголовной ответственности. Как показал законодательный опыт, такого рода дифференциация, как правило, направлена на ужесточение уголовной репрессии применительно к определенному варианту видового поведения. Однако сравнение санкций общих и специальных норм, предусмотренных в главе 26 УК, показывает наличие дисбаланса в пенализационной политике. Например, при рассмотрении нормы, содержащейся в ст. 264 УК в качестве специальной по отношению к норме, содержащейся в ч. 2 ст. 275 УК, то сопоставление санкций, предусмотренных указанными нормами, показывает, что санкция ст. 264 УК более строгая. Казалось бы, все правильно: в специальной норме, посвященной защите особо охраняемых природных территорий, предусмотрена более строгая ответственность, чем в общей норме. Однако толкование гипотез указанных уголовно-правовых норм по признаку размера причиненного экологического вреда проявляет совершенно иную картину. Согласно примечанию к ст. 275 УК крупным размером ущерба в ст. 275 УК является размер ущерба на сумму, в восемьдесят и более раз превышающую размер базовой величины, установленный на день совершения преступления. Исчисление размера крупного ущерба по ст. 264 УК должно осуществляться по правилу, предусмотренному частью 2 примечания к главе 26 УК: крупным размером ущерба является размер ущерба на сумму, в двести пятьдесят и более раз превышающую размер базовой величины, установленный на день совершения преступления. Размер экологического вреда в данном случае определяет разные пределы криминализации в общей и специальной нормах. В рамках общей нормы размер экологического ущерба в три раза меньше, чем в специальной норме.
Следует обратить внимание на соотношение ч. 2 ст. 268 УК (в части сокрытия сведений о загрязнении окружающей среды) со ст. 308 УК (несообщение информации об опасности для жизни людей). Субъектом указанных преступлений является должностное лицо. Соотношение между этими нормами может приобретать характер конкуренции между специальными нормами при условии, если виновное лицо руководствовалось корыстной или иной личной заинтересованностью. В таком случае функцию общей нормы будет выполнять норма, содержащаяся в ч. 3 ст. 425 УК (бездействие должностного лица, повлекшее тяжкие последствия).
3.5. Уголовно-правовая оценка экологического вреда в рамках идеальной совокупности преступлений
Нарушение экологического законодательства, вызвавшее причинение экологического вреда определенному природному объекту, одновременно может подпадать под признаки иного преступления, что порождает необходимость в дополнительной квалификации. Так, в пункте 8 постановления N 13 отмечено: «В случае совершения одного деяния, вызвавшего загрязнение нескольких природных объектов (земель, вод, лесов, атмосферного воздуха), содеянное при наличии оснований и условий ответственности образует совокупность соответствующих правонарушений».
Между тем могут быть и иные ситуации, когда одним деянием причиняется вред нескольким природным объектам, уголовно-правовая охрана которых предусмотрена в разных нормах главы 26 УК. То же загрязнение какого-либо компонента природной среды может причинить экологический вред природному объекту, который находится под особой охраной. Например, загрязнение земли либо иная порча земли вблизи дерева, которое признано памятником природы, может повлечь его гибель или повреждение. При осознании этого факта лицом, совершившим порчу земли, содеянное должно квалифицироваться по ст. 269 УК при наличии всех условий, предусмотренных данной статьей, и по ст. 263 УК (умышленные уничтожение либо повреждение природного комплекса или объекта особо охраняемой природной территории).
Некоторые природные объекты или комплексы могут быть одновременно наделены разными правовыми статусами, предполагающими двойственный правовой режим их охраны. Например, памятником природы может быть признан валун, холм, выход кристаллических пород, полуостров, конгломерат, дубрава, парк и т.д. Вместе с тем этот же природный объект или комплекс может быть отнесен действующим законодательством об охране историко-культурного наследия к материальным историко-культурным ценностям (культовые камни, курганы, инфраструктура сухопутных и водных путей, садово-парковые объекты вблизи памятников архитектуры и др.) <10>.
<10> См. Закон Республики Беларусь от 09.01.2006 N 98-З «Аб ахове гicторыка-культурнай спадчыны Рэспублiкi Беларусь».
Таким образом, умышленное уничтожение или повреждение материального объекта, который отнесен действующим законодательством к объекту особо охраняемой природной территории и к историко-культурной ценности, образует идеальную совокупность преступлений. При этом на формулу квалификации в данном случае будет оказывать влияние размер причиненного экологического ущерба. Если сумма причиненного особо охраняемому природному объекту ущерба не будет превышать размера в двести пятьдесят базовых величин, установленного на день совершения преступления, то содеянное должно квалифицироваться по ст. 263 УК и ст. 344 УК (умышленное уничтожение либо повреждение историко-культурных ценностей). Но если сумма причиненного ущерба превысит размер в двести пятьдесят базовых величин, установленный на день совершения преступления, то, поскольку мы имеем дело уже с тем самым «более тяжким преступлением», содеянное должно квалифицироваться по ст. 264 УК и ст. 344 УК. При установлении признаков совокупности преступлений в данном случае чрезвычайно важное значение имеет установление умысла лица. В процессе расследования уголовного дела и рассмотрения его в суде органы, осуществляющие уголовное преследование, должны доказать не только тот факт, что лицо, совершая посягательство, понимало особую значимость соответствующего объекта для природной среды, но и осознавало его особое историко-культурное значение. Процесс доказывания в данной ситуации усложняется еще и тем, что ст. 344 УК предусматривает ответственность не только за умышленное уничтожение или повреждение историко-культурных ценностей, но и за посягательство на материальные объекты, которым может быть присвоен статус историко-культурной ценности.
В определенных случаях причинение экологического вреда окружающей среде может произойти в рамках идеальной совокупности экологического преступления и незаконной предпринимательской деятельности. Часть 1 ст. 233 УК определяет следующие варианты незаконной предпринимательской деятельности: предпринимательская деятельность, осуществляемая без государственной регистрации, либо деятельность без специального разрешения (лицензии), когда такое специальное разрешение (лицензия) обязательно. Такое определение не исключает наличия незаконной предпринимательской деятельности и в том случае, если определенная деятельность зарегистрирована в установленном порядке, но осуществляется без специального разрешения (лицензии). Установление соответствующего варианта незаконной предпринимательской деятельности при посягательстве на природную среду может оказывать влияние на квалификацию преступлений.
Предпринимательская деятельность, осуществляемая без государственной регистрации, может образовывать идеальную совокупность с некоторыми преступлениями, ответственность за которые предусмотрена в нормах главы 26 УК. Так, если в заповедной зоне или на иной особо охраняемой природной территории лицо, например, распахивает землю и вовлекает ее в сельскохозяйственный оборот с целью систематического получения прибыли от полученного урожая, содеянное должно квалифицироваться по ст. 233 УК, а также по ст. 264 УК при условии, что незаконная предпринимательская деятельность одновременно образует нарушение режима охраны и использования соответствующей особо охраняемой природной территории и причиненный при этом природной среде экологический вред составляет крупный размер.
При вменении в рамках идеальной совокупности преступлений ст. 233 УК важно помнить о двух моментах: фактически осуществляемая деятельность должна подпадать под юридические признаки предпринимательской деятельности, описанные в ст. 1 ГК; должен быть хотя бы один криминогенный признак, который указан в соответствующей части ст. 233 УК (наличие дохода в крупном или особо крупном размере, либо наличие специального рецидива, либо наличие организованной группы).
Возникает вопрос уголовно-правовой оценки ситуаций, когда экологический вред причиняется в процессе предпринимательской деятельности (незарегистрированной либо зарегистрированной в установленном порядке), на осуществление которой требуется специальное разрешение или лицензия. Некоторые нарушения природоохранного законодательства выражаются в совершении действий при отсутствии специального разрешения или лицензии. Так, строительство буровых скважин на воду глубиной более 20 метров является составляющей работой лицензируемой деятельности, связанной с использованием природных ресурсов и воздействием на окружающую среду <11>.
<11> См. Декрет Президента Республики Беларусь от 14.07.2003 N 17 «О лицензировании отдельных видов деятельности»; постановление Совета Министров Республики Беларусь от 20.10.2003 N 1371 «Об утверждении Положения о лицензировании деятельности, связанной с использованием природных ресурсов и воздействием на окружающую среду».
Бесконтрольное и самовольное бурение скважин (например, на земельных участках, выделенных под строительство коттеджей) образует нарушение правил водопользования и в случае истощения соответствующего водного объекта подпадает под признаки ст. 273 УК. Добыча полезных ископаемых при отсутствии лицензии может представлять собой один из вариантов нарушений правил охраны недр, что при наличии соответствующих признаков должно влечь уголовную ответственность по ст. 271 УК. Использование отходов 1 — 3 классов опасности, обезвреживание, захоронение таких отходов без наличия лицензии <12> при наличии признаков, предусмотренных ст. 278 УК, может образовывать нарушение правил безопасности при обращении с экологически опасными отходами. Заготовка коммерческой организацией древесины на землях лесного фонда при отсутствии лицензии <13> может служить основанием для привлечения виновных в этом лиц за уничтожение леса по ст. 276 УК при наличии признаков, указанных данной статьей. Порубка деревьев и кустарников в лесах первой группы без разрешительного документа (например, без лесорубочного билета) при наступлении экологического вреда, указанного в ч. 1 и 2 ст. 277 УК, образует собой незаконную порубку. Добыча водного животного или зверей и птиц без надлежащего на то разрешения влечет ответственность за браконьерство или незаконную охоту при наличии признаков, предусмотренных ст. 281 УК или ст. 282 УК.
<12> См. Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 20.10.2003 N 1371 «Об утверждении Положения о лицензировании деятельности, связанной с использованием природных ресурсов и воздействием на окружающую среду».
<13> См. Положение о лицензировании деятельности по заготовке и переработке древесины, утвержденное постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 27.12.2005 N 1551 «Об утверждении положений о лицензировании видов деятельности, выдачу лицензий на которые осуществляет Министерство лесного хозяйства».
Возможна ли в указанных случаях дополнительная квалификация по ст. 233 УК? Пленум Верховного Суда Республики Беларусь, обобщив судебную практику по делам о незаконной предпринимательской деятельности, сделал следующий вывод в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28.06.2001 N 6 «О судебной практике по делам о незаконной предпринимательской деятельности»: «В случае если незаконная предпринимательская деятельность выражается в совершении преступлений, ответственность за которые предусмотрена соответствующими статьями УК (торговля людьми, незаконное изготовление оружия, незаконный оборот наркотических средств и т.п.), квалифицируется по указанным статьям УК и дополнительной квалификации содеянного по ст. 233 УК не требуется». По логике этого судебного разъяснения в примерный перечень указанных статей УК следует включить и статьи, предусматривающие ответственность за экологические преступления, которые выполняются действиями при отсутствии соответствующих специальных разрешений или лицензий. Приведенное правоположение судебной практики вызывает сомнение и, на наш взгляд, не может претендовать на достоверное правило квалификации преступлений.
Установление разрешительных процедур на пользование соответствующими природными объектами (лицензий или различного рода разрешительных документов) направлено не столько на рациональное использование природных ресурсов, сколько на сохранение целостности экологических систем и многообразия растительного и животного мира, что в конечном итоге служит цели обеспечения экологической безопасности. Но отличие заключается даже не в том, что у безлицензионной деятельности как варианта незаконной предпринимательской деятельности иной объект посягательства. Безлицензионная деятельность в рамках ст. 233 УК по своему содержанию должна соответствовать признакам предпринимательской деятельности. Поэтому нарушения правил пользования соответствующими природными объектами, выраженные в совершении действий без наличия специального разрешения или лицензии, могут квалифицироваться только по соответствующей статье главы 26 УК при условии, что признаки незаконной предпринимательской деятельности в конкретной ситуации отсутствуют. Если лицо охотится без наличия охотничьей путевки и (или) разового разрешения на добычу соответствующего охотничьего животного, то содеянное квалифицируется только по ст. 282 УК. Но если это лицо систематически совершает охоту на пушных зверей без надлежащего на то разрешения с целью получения прибыли от этой деятельности, то игнорировать положения ст. 233 УК в таком случае мы не можем.
Следует также иметь в виду, что, если в процессе осуществления зарегистрированной предпринимательской деятельности лицензиатом совершается экологическое преступление в результате несоблюдения им лицензионных условий и требований, содеянное не требует дополнительной квалификации по ст. 233 УК.
Идеальная совокупность преступлений не исключена в случае, когда нарушение норм экологического законодательства приводит одновременно к причинению экологического вреда и прямого материального ущерба отношениям собственности. Например, лесным пожаром, возникшим в результате неосторожного обращения с огнем, был уничтожен не только лесной массив, но и здания или сооружения, построенные гражданами или юридическими лицами.
Совершение экологического преступления должностным лицом с использованием своих служебных полномочий в силу правила квалификации, сформулированного в части первой примечаний к главе 35 УК, также может образовать идеальную совокупность преступлений. Например, если причиненный в крупном размере ущерб наступил в результате должностного нарушения правил охраны рыбы и других водных животных руководителем взрывных или иных работ на водном объекте, то содеянное помимо ст. 283 УК должно дополнительно квалифицироваться по статье главы 35 УК, предусматривающей ответственность за соответствующее преступление против интересов службы. Согласно части первой примечаний к главе 35 УК правило о совокупности преступлений не применяется, если совершение должностным лицом преступления предусмотрено в качестве иного преступления.
3.6. Смежные преступления, связанные с причинением экологического вреда: квалификационно-разграничительный аспект
В доктрине уголовного права к смежным преступлениям относят те преступления, которые имеют как совпадающие, так и не совпадающие признаки. Это значит, что один из смежных составов преступлений имеет признак, который отсутствует в другом, но при этом другой состав обладает признаком, отсутствующим в первом <14>.
<14> Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений / В.Н.Кудрявцев. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Юрист, 2004. — С. 215.
При совершении некоторых преступлений, ответственность за которые предусмотрена за пределами главы 26 УК, тоже может быть причинен экологический вред. Наступление экологического вреда в таких случаях выступает тем самым совпадающим признаком, который порождает сходство соответствующего преступления с преступлением (преступлениями) против экологической безопасности и природной среды.
При наличии смежных преступлений уголовно-правовая оценка должна осуществляться на основании следующего общего правила квалификации: применению подлежит та норма УК, которая в наибольшей степени распространяет свое действие на совершенное преступление. Однако во избежание квалификационных ошибок в следственно-судебной практике важно на основе сопоставления признаков смежных составов преступлений определить несовпадающие признаки, по которым можно провести разграничение.
По своей законодательной конструкции некоторые преступления против мира, безопасности человечества и военные преступления обусловлены причинением экологического вреда в различных его разновидностях: экоцид (ст. 131 УК), применение оружия массового поражения, запрещенного международным договором (ст. 134 УК), преступное нарушение норм международного гуманитарного права в виде умышленного причинения обширного, долговременного и серьезного ущерба природной среде (п. 2 ст. 136 УК). Эти преступления отличаются от экологических преступлений прежде всего тем, что экологический вред в таких случаях приобретает характер экологической катастрофы. Разумеется, причинение экологического вреда такого уровня предполагает и использование специфических средств, которые заведомо обладают способностью причинения тяжкого и обширного ущерба природной среде (оружие массового поражения, различные виды военного вооружения и т.д.). Как правило, такой вред может быть причинен совместными и умышленными действиями группы лиц. Масштабность экологического ущерба в таких ситуациях такова, что под угрозу ставится безопасность всего человечества. В силу особой значимости охраняемого уголовным законом объекта такого рода деяния или попытки их совершения подпадают под действие нормативных положений глав 17 и 18 УК.
Некоторые международные преступления предполагают возможность причинения экологического вреда. Международный опыт и история войн показывают, что при ведении войны (ч. 2 ст. 122 УК) никто не задумывается о последствиях для окружающей среды. Совершение акта международного терроризма (ст. 126 УК) может вызвать причинение вреда природной среде. Результат геноцида (ст. 127 УК) может опосредованно через экологический вред проявиться в причинении антропогенного вреда группе людей, определенной виновным лицом на основе любого произвольного критерия. При совершении этих международных преступлений экологический вред необязательно должен обладать большой глубиной поражения компонентов природной среды. Но идентифицировать эти преступления в качестве международных поможет установление целей, которые не свойственны экологическим преступлениям. Предположим, что по факту совершенного взрыва, уничтожившего природный объект, установлено, что виновное лицо стремилось таким образом спровоцировать международные осложнения или дестабилизировать внутреннее положение иностранного государства. Содеянное в таком случае следует квалифицировать не как экологическое преступление, а как международный терроризм (ст. 126 УК).
В главе 19 УК есть ряд норм, в которых предусматривается ответственность за причинение по неосторожности физиологического вреда. Это причинение смерти по неосторожности (ст. 144 УК), причинение тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения по неосторожности (ст. 155 УК). Элементы несовпадения для экологических преступлений, связанных с причинением по неосторожности смерти человеку или повлекших по неосторожности заболевание людей, выражаются в следующем. Во-первых, для экологического преступления физиологический вред, как правило, является вторичным проявлением экологического вреда. Этот момент подчеркнут в уголовном законе даже терминологически. В соответствующих статьях главы 26 УК идет речь не о причинении по неосторожности соответствующего вида телесного повреждения, а о заболевании людей. Не исключены ситуации, когда физиологический вред может наступить одновременно с экологическим ущербом. Но в таких случаях физиологический вред является спутником экологического ущерба. Он не может проявиться в объективной действительности самостоятельно. Главное, что причиной возникновения физиологического вреда в любом случае является нарушение норм экологической безопасности. Во-вторых, при совершении экологических преступлений физиологический вред по своему содержанию и характеру проявления является антропологическим. Он содержит в себе опасность изменений на генетическом уровне, что порождает достаточно серьезные угрозы здоровью будущим поколениям. Этот момент учтен законодателем в санкциях норм, предусматривающих ответственность за экологические преступления, связанные с наступлением антропогенного вреда.
Однако следует заметить, что не во всех статьях главы 26 УК предусмотрено преступное последствие в виде антропогенного вреда. Конечно, трудно представить причинение вреда жизни или здоровью человека, например, вследствие совершения акта браконьерства. Вместе с тем в главе 26 УК есть нормы, в которых в качестве последствия не предусмотрено причинение антропогенного вреда, но он реально может иметь место. Разве загрязнение земли радиоактивными веществами не может повлечь заболевание или гибель человека? Неужели нарушение ветеринарных правил (особенно при наличии угроз, исходящих в настоящее время от гриппа животных) не может вызвать гибель человека или породить, например, эпидемию? Однако в ст. 269 УК и ст. 284 УК законодатель не выделил эти варианты антропогенного вреда в качестве преступных последствий. Если загрязнение земли или экологический вред, вызванный нарушением ветеринарных или зоотехнических правил, вызовет по неосторожности гибель или заболевание человека, то подобные факты органы, ведущие уголовный процесс, будут вынуждены квалифицировать дополнительно по ст. 144 УК или соответственно по ст. 155 УК. Но такой подход будет не только искажать природу происхождения антропогенного вреда, но и влечь применение разных правил квалификации экологических преступлений, связанных с причинением антропогенного вреда, а также разных правил назначения наказания. К примеру, загрязнение вод, повлекшее по неосторожности смерть человека, максимально может быть наказано лишением свободы до семи лет с применением дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. Но если человек погибнет в результате употребления плодов, взращенных на загрязненной почве, то лицо, виновное в загрязнении земли и гибели человека по совокупности преступлений, даже при условии полного сложения назначенных наказаний, в максимуме получит лишь три года лишения свободы. Такое же наказание получит и лицо, нарушившее ветеринарные правила, если это повлечет по неосторожности смерть человека (например, от свиного гриппа). Для сравнения: нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими, другими биологическими агентами или токсинами, которые далеко не всегда связаны с инфекциями, при причинении по неосторожности смерти человеку может повлечь применение лишения свободы до семи лет с возможностью применения дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью.
Важным является вопрос об отграничении некоторых экологических преступлений (умышленные уничтожение либо повреждение природных комплексов или объектов особо охраняемых природных территорий (ст. 263 УК), незаконная порубка (ст. 277 УК), незаконная охота (ст. 282 УК) и др.) от хищений и иных преступлений против собственности (например, умышленного уничтожения либо повреждения имущества (ст. 218 УК)). Совпадение признаков в этой группе смежных преступлений в основном связано со сходством способа воздействия на соответствующий предмет, находящийся под охраной уголовного закона, и характером проявления преступных последствий (изъятие соответствующего предмета, его уничтожение или повреждение и т.д.). Кроме того, причиненный экологический ущерб в таких случаях имеет материальную составляющую, что предполагает экономическую оценку поврежденных, утраченных или изъятых предметов.
Основная демаркационная линия по этим преступлениям проведена законодателем в части 1 примечаний к главе 26 УК. В легальном определении преступления против экологической безопасности и природной среды законодатель отметил, что экологическим признается то общественно опасное деяние, которое причиняет или может причинить вред соответствующему природному объекту, отнесенному к таковому законодательством об охране окружающей среды, независимо от форм собственности. Таким образом, при констатации экологического ущерба при квалификации преступления следует руководствоваться приоритетом норм, предусмотренных в главе 26 УК.
Но не следует забывать, что приведенное аутентичное толкование экологического преступления применимо для случаев, когда посягательство совершается на соответствующий природный объект, находящийся в естественном состоянии. Посягательство на какой-либо компонент природной среды, уже извлеченный из естественного состояния вследствие затраченного труда человека (добытые полезные ископаемые, выловленная рыба, срубленный лес и т.д.), либо который хотя и не отторгнут из естественной среды обитания, но был обособлен человеком как имущество (например, отловленные и размещенные в вольерах звери или птицы), должно квалифицироваться как соответствующее преступление против собственности.
При этом данные особенности должны осознаваться виновным лицом. Например, действия виновных лиц, выразившиеся в незаконной добыче рыбы или других водных животных, выращиваемых организациями или гражданами в специально устроенных или приспособленных для этого водоемах по общему правилу подлежат квалификации как хищение чужого имущества. Но, если виновному не было известно о том, что он выловил рыбу, добыл других водных животных в указанных водоемах, его действия должны рассматриваться как незаконная добыча рыбы или других водных животных.
Есть специфика в уголовно-правовой оценке посягательств на природно-антропогенный объект, под которым согласно ст. 1 Закона N 1982-XII понимается «природный объект, измененный в результате хозяйственной и иной деятельности, и (или) объект, созданный человеком, обладающий свойствами природного объекта и имеющий рекреационное и защитное значение». Представляется, что преступление против собственности в таких случаях будет иметь место только при условии констатации признанных в уголовном праве признаков чужого имущества.
Определенные компоненты природной среды в их естественном состоянии могут находиться в частной собственности граждан или негосударственных юридических лиц. Так, объекты растительного мира (произрастающие дикорастущие растения, образованные ими популяции, растительные сообщества или иные насаждения), расположенные в границах земельных участков, являющихся собственностью граждан, негосударственных юридических лиц, являются собственностью этих граждан или негосударственных юридических лиц. Однако пользование объектами растительного мира должно осуществляться при соблюдении определенных правил. Объекты растительного мира, а равно право пользования ими, не могут быть самостоятельным предметом купли, продажи, мены, дарения, наследования, вклада, залога или отчуждаться в иной форме (если не было принято иного решения о судьбе объектов растительного мира при передаче в установленном законодательством Республики Беларусь порядке земельных участков, в границах которых расположены объекты растительного мира, в собственность граждан или негосударственных юридических лиц). По общему правилу объекты растительного мира следуют судьбе земельного участка или водного объекта, в границах которых они расположены. В случаях, если это необходимо для обеспечения охраны окружающей среды в порядке, предусмотренном законодательством, могут быть установлены ограничения и запреты в обращении с объектами растительного мира, находящимися в собственности граждан или негосударственных юридических лиц. Пользователи земельных участков или водных объектов в области обращения с объектами растительного мира должны выполнять целый ряд обязанностей: соблюдать требования законодательства Республики Беларусь об охране окружающей среды и о растительном мире; осуществлять охрану объектов растительного мира от пожаров, загрязнения и иного вредного воздействия, а также защиту объектов растительного мира; обеспечивать сохранность объектов растительного мира, если их удаление не разрешено в установленном порядке; осуществлять их содержание и воспроизводство; охранять среду произрастания объектов растительного мира и др. Таким образом, нарушение правового режима использования компонентов природной среды, находящихся в частной собственности граждан или негосударственных юридических лиц, при определенных обстоятельствах может образовать экологическое преступление (например, порчу земли).
Преступления, ответственность за которые предусмотрена нормами главы 26 УК, по признаку причинения вреда соприкасаются с преступлениями против безопасности движения и эксплуатации транспорта (транспортными преступлениями). Основание уголовной ответственности для ряда транспортных преступлений связано с причинением ущерба в особо крупном размере (ч. 2 ст. 309, ч. 1 ст. 314, ч. 1 ст. 318, ч. 1 ст. 320 УК). При совершении этих преступлений может быть причинен значительный экологический вред (например, нарушение правил безопасности при эксплуатации магистрального нефтепровода может привести к загрязнению на большой площади земли или иных компонентов природной среды). Характер причиненного ущерба для транспортных преступлений в отечественной литературе связывают с прямым имущественным ущербом, имея в виду в качестве дополнительного объекта отношения собственности <15>.
<15> См., например: Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Республики Беларусь / под общ. ред. А.В.Баркова, В.М.Хомича. — Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. — С. 680, 705.
Нормы главы 26 УК, предусматривающие ответственность за загрязнение земель, вод и лесов (именно эти компоненты природной среды уязвимы с позиции нарушений эксплуатации транспорта), допускают в качестве деяния любое действие или бездействие, в том числе и нарушение в сфере эксплуатации транспортных средств. Поэтому, если нарушение правил эксплуатации соответствующего вида транспорта повлекло лишь причинение экологического вреда, содеянное должно квалифицироваться только как экологическое преступление. Конечно, при этом должны быть констатированы все признаки, предусмотренные соответствующей статьей главы 26 УК. В плане lega ferenda заслуживает внимания подход российского законодателя, который в большинстве норм УК Российской Федерации, предусматривающих ответственность за преступления против безопасности движения и эксплуатации транспорта, исключил последствия в виде причинения ущерба в соответствующем размере.
Некоторые экологические преступления, особенно связанные с загрязнением отдельных компонентов природной среды, следует отличать от преступлений против общественной безопасности, совершаемых в сфере производства работ. Так, нарушение правил техники безопасности при производстве определенных работ может повлечь заболевание человека вследствие, например, загрязнения атмосферного воздуха (ст. 303, 306 УК). При уголовно-правовой оценке содеянного в таких случаях важное значение приобретает место совершения преступления и пределы загрязнения. Квалифицировать содеянное только как нарушение соответствующих правил охраны труда можно в том случае если, например, произошедший выброс (разлив) вредных веществ или материалов произошел в пределах производственного помещения. В этом случае с позиции требований экологической безопасности отсутствует факт загрязнения окружающей природной среды, и причиненный вред не может квалифицироваться как экологический.
Экологические преступления, выраженные в уничтожении либо повреждении торфяников или леса в результате неосторожного обращения с огнем (ст. 270, 276 УК), необходимо отличать от нарушения правил пожарной безопасности, повлекшем причинение ущерба в крупном размере (ч. 2 ст. 304 УК). Здесь следует учитывать, что по ст. 304 УК может быть привлечено к ответственности только лицо, обладающее признаками специального субъекта: лицо, ответственное за выполнение правил пожарной безопасности. Это могут быть должностные лица и работники предприятий, организаций или учреждений, на которых действующими правилами (инструкциями) или специальным распоряжением возложена обязанность обеспечивать соблюдение правил пожарной безопасности на определенном участке работы, а также граждане, которые в силу возлагаемой нормативными правовыми актами ответственности за нарушение требований пожарной безопасности должны соблюдать данные правила (квартиросъемщики, собственники жилых домов, дач и иных строений). В случае несоблюдения общепринятых мер предосторожности, в том числе и при обращении с огнем, не связанного с нарушением правил пожарной безопасности, повлекшего уничтожение либо повреждение торфяников или леса с причинением ущерба в особо крупном размере, ответственность должна наступать соответственно по ст. 270 УК или ст. 276 УК, а не по ст. 304 УК.
Возникает также вопрос о соотношении нарушения правил безопасности производства радиоактивных или химических веществ (ст. 278 УК) с нарушением правил безопасности на взрывоопасных предприятиях или во взрывоопасных цехах (ст. 302 УК) и с нарушением правил безопасности на объектах, связанных с использованием ядерной энергии (ст. 301 УК). Отличие следует проводить по характеру и содержанию нарушенных правил. В ст. 301 и 302 УК идет речь о нарушении тех правил, которые обеспечивают безопасность технологического процесса, связанного с использованием радиоактивных материалов или иных взрывоопасных веществ. Статья 278 УК направлена на обеспечение, в частности, безопасности процесса изготовления (создания) химических, радиоактивных или иных опасных веществ.
Сложнее обстоит вопрос с отграничением нарушения правил безопасности при обращении с радиоактивными веществами или отходами (ст. 278 УК) от нарушения правил обращения с радиоактивными материалами (ст. 325 УК). Сопоставление этих преступлений порождает проблему установления несовпадающих признаков, по которым можно было бы провести отграничение. Предмет рассматриваемых преступлений имеет совпадающие моменты. Понятие радиоактивных материалов шире понятия радиоактивных веществ. Но свойства радиоактивных материалов неизменно связаны с радиоактивными веществами. Радиоактивные вещества, как и любой иной вид радиоактивных материалов, в силу своих радиологических свойств или свойств своего деления могут причинить несоизмеримый, а порой необратимый вред природной среде и основам экологической безопасности, в том числе повлечь причинение физиологического вреда неопределенному кругу людей. Есть основания констатировать множество совпадений и по признакам объективной стороны сопоставляемых преступлений. Следует полагать, что словосочетания «нарушение правил безопасности при обращении» (ст. 278 УК) и «нарушение правил обращения» (ст. 325 УК) хотя и имеют определенное терминологическое несоответствие, но особого смыслового оттенка, дающего основания по-разному интерпретировать содержание деяний при совершении этих преступлений не дают. Законодательная конструкция объективной стороны обоих преступлений по многим признакам имеет сходство в описании общественно опасных последствий (ч. 2 и 3 ст. 278, ч. 2 и 3 ст. 325 УК). Более того, в данных статьях сформулированы составы поставления в опасность (ч. 1 ст. 278 и ч. 1 ст. 325 УК).
Представляется, что ограничивать действие ст. 325 УК только причинением имущественного вреда, исключая при этом экологический вред, методологически и практически было бы неправильно. Радиоактивное заражение в силу специфики свойств ионизирующего излучения имеет тотальный характер. Радиация способна проникать и поражать фактически любые объекты материального мира, будь то тело человека, имущество или отдельные компоненты природной среды. Более того, радиоактивное заражение природной среды создает реальные угрозы для здоровья людей, не подвергшихся радиоактивному заражению, но оказавшихся впоследствии в зараженной зоне, что согласуется с содержанием объекта уголовно-правовой охраны, предполагаемым главой 29 УК.
Нет различий между этими преступлениями и по субъективным признакам, хотя совершение этих преступлений лицом, обладающим признаками общего субъекта преступления, позволяет провести отграничение от ст. 463 УК, также предусматривающей ответственность за нарушение правил обращения, в частности, с радиоактивными материалами. В ст. 463 УК установлена ответственность за воинское преступление, и в соответствии с частью первой примечаний к главе 37 УК субъектом этого преступления может быть только военнослужащий.
Таким образом, если в результате нарушения правил обращения с радиоактивными веществами «произойдет сбой», то о каком преступлении следует вести речь: о преступлении против здоровья населения (ст. 325 УК) или о преступлении против экологической безопасности (ст. 278 УК)? Сектор совпадающих уголовно-правовых признаков в данном случае настолько велик, что провести отграничение между этими преступлениями фактически невозможно. Проблема усугубляется еще и тем, что ч. 1 ст. 278 УК предусматривает в качестве альтернативного варианта преступного поведения нарушение соответствующих правил обращения с радиоактивными материалами с признаками административной преюдиции, а ч. 2 ст. 278 УК для констатации экологического вреда требует наличие ущерба в крупном размере.
В целях упразднения противоречий в квалификации преступлений целесообразно из ст. 278 УК исключить позицию о нарушении правил безопасности обращения с радиоактивными материалами и отходами. Представляется, что содержание гипотезы и санкции норм, содержащихся в ст. 325 УК, в большей степени соответствует основаниям и условиям криминализации. Такой подход был бы понятен и гражданам Республики Беларусь, которые не понаслышке имеют представление о последствиях радиоактивного заражения.