В Уголовном кодексе Республики Беларусь (далее — УК) не предусмотрена отдельная норма об ответственности за хищение культурных ценностей. Эти действия на практике образуют соответствующий состав главы 24 УК: кража, грабеж, разбой, вымогательство, мошенничество, хищение путем злоупотребления служебными полномочиями, присвоение или растрата, хищение путем использования компьютерной техники.
Полагаем, что такой подход законодателя нуждается в корректировке, поскольку хищение культурных ценностей по своей объектной направленности отличается от посягательств против собственности. Кроме того, отсутствие специальной нормы, предусматривающей ответственность за противоправное завладение указанными предметами, осложняет анализ и учет правоприменительной практики данной категории дел и, как следствие, выработку единых подходов квалификации, оценки ущерба.
Законодательно определено, что родовым объектом хищения культурных ценностей являются отношения собственности.
Объективная сторона хищения (за исключением разбоя и вымогательства) имеет материальную конструкцию, т.е. хищение признается оконченным, если имущество изъято и лицо имеет реальную возможность распоряжаться им по своему усмотрению или пользоваться им. Обязательным элементом состава хищения имущества по главе 24 УК является размер ущерба, причиненного хищением. При этом хищение имущества юридического лица в сумме до 10 базовых величин или хищение имущества физического лица в сумме до 2 базовых величин влечет не уголовную, а административную ответственность. Признаком хищения культурных ценностей является безвозмездность их изъятия, т.е. обращение чужого имущества в свою пользу или в пользу третьих лиц без возмещения собственнику стоимости похищенного (определенной суммы денег, иного равнозначного имущества или трудовых затрат).
По общему правилу предметом хищения является чужое имущество или право на него. Однако в правоприменительной практике встречаются ситуации, когда лицо похищает фактически свое имущество. Например, Ш. взял в долг у В. деньги и передал ей в качестве обеспечения их возврата икону. Эта икона была похищена им ранее, о чем В. известно не было. Поскольку Ш. не имел возможности вернуть долг, он, желая вернуть икону, насильно завладел данной культурной ценностью. Квалифицируя содеянное как хищение, суд указал, что до возврата долга осужденным икона должна была находиться у потерпевшей и на этом основании не переставала быть для Ш. чужим имуществом <1>.
<1> Хилюта, В.В. Хищение: понятие, признаки, проблемы квалификации. — Гродно: ГрГУ, 2011. — С. 152.
Субъективная сторона хищения культурных ценностей характеризуется прямым умыслом. Обязательным признаком хищения является корыстная цель, т.е. стремление извлечь из совершенного преступления для себя, своих близких или третьих лиц выгоду имущественного характера либо намерение избавить себя или близких (либо третьих лиц) от материальных затрат.
Изучение правоприменительной практики выявило неоднозначный подход к определению состава хищения культурных ценностей в зависимости от последующего распоряжения похищенным имуществом. Например, Т. и К. похитили медный крест, являющийся культурной ценностью, который затем сдали на металлолом. Тем не менее суд исключил из квалификации состав хищения культурных ценностей, указав, что действия обвиняемых образуют простое хищение. По мнению суда, осознание Т. и К. особой ценности похищенного креста побудило бы их распорядиться ценностью иным путем (продать коллекционерам, ценителям искусства и т.д.) <2>.
<2> Довгий, Д. Хищения предметов, имеющих особую ценность // Законность. — 2007. — N 5. — С. 44.
В науке уголовного права было высказано мнение о том, что цель посягательства определяет его предмет и объект <3>. Не оспаривая данную позицию в целом, отметим, что при совершении деяний против культурного достояния вред причиняется общественным отношениям, обеспечивающим сохранность таких предметов и контролируемое обладание ими, независимо от намерений виновного в последующем распорядиться изымаемым или повреждаемым объектом, а равно от осознания лицом особых свойств культурных ценностей.
<3> Петин, И.А. Цель как структурный элемент выявления предмета и объекта преступления // Рос. следователь. — 2011. — N 5. — С. 10 — 13.
Субъектом хищения в форме кражи, грабежа, разбоя и вымогательства является лицо, достигшее 14-летнего возраста к моменту совершения преступления. Ответственность за хищение культурных ценностей путем мошенничества, присвоения, растраты, злоупотребления служебными полномочиями или использования компьютерной техники наступает с 16-летнего возраста. Присвоение, растрата, хищение путем злоупотребления служебными полномочиями совершаются только специальными субъектами.
Вместе с тем анализ признаков хищения культурных ценностей не позволяет в полной мере отнести преступное завладение данными предметами к хищению имущества в рамках главы 24 УК. Хищение культурных ценностей не только причиняет ущерб отношениям собственности и лишает законного владельца права обладания этой ценностью, но и (и это немаловажно в данном случае) нарушает режим контролируемого обладания, учета и сохранения этих объектов. В связи с этим вызывает возражение позиция некоторых ученых о том, что вред от хищения культурных ценностей состоит исключительно в невосполнимой утрате права собственности на такие предметы <4>.
<4> Комментарий к Уголовному кодексу Республики Казахстан. Общая и особенная части / И.Ш.Борчашвили [и др.]; Караганд. юрид. ин-т МВД Респ. Казахстан; под ред. И.Ш.Борчашвили. — 2-е изд., испр. и доп. — Алматы: Жетi жаргы, 2007. — С. 438.
Приведенный выше пример с медным крестом наглядно это подтверждает. Поэтому рассмотрение хищения культурных ценностей в рамках традиционного понимания хищения имущества означает неадекватную оценку уникальности предмета хищения. Исходя из особенностей объекта, предмета, объективной и субъективной сторон такие действия должны квалифицироваться по самостоятельной норме, расположенной в иной главе УК.
Особенности культурных ценностей придают преступному завладению ими качественно иную объектную направленность, чем у преступлений против собственности. В юридической литературе отмечается, что хищение культурных ценностей посягает не только на отношения собственности, но и на комплекс отношений, затрагивающих культурное достояние <5>. В принципе это положение является правильным, но в то же время оно не определяет сущностную особенность охраны культурных ценностей (в отличие от похищения имущества как предмета объективного и субъективного права собственности).
<5> Гайдашов, А.В. Уголовная ответственность за хищения предметов, имеющих особую историческую, научную или культурную ценность: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — М., 1997. — С. 20; Сабитов, Т.Р. Охрана культурных ценностей: уголовно-правовые и криминологические аспекты: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Омск, 2002. — С. 82.
В объективном смысле хищение культурных ценностей посягает не только на интересы собственника или законного владения (обладания) этими ценностями, но и лишает общество контроля над обеспечением их сохранения и приумножения. В связи с этим нельзя согласиться с теми правоведами, которые полагают, что объект хищения культурных ценностей полностью соответствует объекту любого хищения. По их мнению, указанные предметы и документы представляют собой имущество, т.к. художественная или культурная ценность всегда имеет денежное выражение и весьма высокую стоимость <6>.
<6> Богданчиков, С.В. Противодействие преступным посягательствам на абсолютные права собственности. — С. 23; Гаухман, Л.Д., Максимов, С.В. Ответственность за преступления против собственности. — М.: ЮрИнфоР, 2001. — С. 109 — 110.
Полагаем, что рассматривать непосредственный объект хищения культурных ценностей следует схожим образом, применяемым в науке к анализу хищения: 1) огнестрельного оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ (ст. 294 УК); 2) радиоактивных материалов (ст. 323 УК); 3) наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров (ст. 327 УК).
К примеру, родовым объектом хищения оружия становится не собственность, а общественная безопасность. Собственность является непосредственным дополнительным объектом посягательства <7>. Аналогичный подход применяется при определении объекта хищения радиоактивных материалов и наркотиков. В частности, отмечается, что основным непосредственным объектом такого хищения является здоровье населения <8>.
<7> Севрюков, А.П. Хищение имущества: криминологические и уголовно-правовые аспекты. — М.: Экзамен, 2004. — С. 65.
<8> Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Республики Беларусь / Н.Ф.Ахраменка [и др.]; под общ. ред. А.В.Баркова, В.М.Хомича; Гос. ин-т упр. и соц. технологий, Белорус. гос. ун-т. — Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. — С. 710, 715.
На наш взгляд, рациональность выделения в отдельный состав хищения некоторых категорий имущества обусловлена непосредственным объектом преступления. Аналогичное мнение высказано и в правовой доктрине <9>.
<9> Хуля, В. Объект преступления и его влияние на квалификацию хищения, совершенного путем кражи // Закон и жизнь. — 2009. — N 1. — С. 56.
Хищение культурных ценностей отличается от хищения иного имущества исходя из особенностей предмета преступления. Культурные ценности отличаются от имущества, охраняемого главой 24 УК, ограниченностью в гражданском обороте и назначением предмета преступления.
В отношении культурных ценностей может быть установлен особый режим их гражданского оборота. Так, законодательством предусмотрен особый порядок временного вывоза за границу движимых материальных историко-культурных ценностей, а также порядок вывоза движимых материальных объектов, которые не являются историко-культурными ценностями, но обладают отличительными духовными или художественными достоинствами.
Ограниченность в гражданском обороте предопределяет особую уголовно-правовую охрану объекта. Например, хищение огнестрельного оружия, боеприпасов или взрывчатых веществ, а также хищение наркотических средств, психотропных веществ и прекурсоров выделены в отдельные составы, расположенные соответственно в главах 27 (преступления против общественной безопасности) и 29 (преступления против здоровья населения) УК.
По мнению А.И.Бойцова, причиной этого является их ограниченность в гражданском обороте, «ибо сущность такого посягательства заключается не столько в нанесении имущественного ущерба собственнику, сколько в создании угрозы общественной безопасности, здоровью населения» <10>. Выделяя хищение огнестрельного оружия и боеприпасов в отдельный состав преступления, законодатель исходил из характера предмета преступления, посчитав общественную безопасность более важным объектом по сравнению с собственностью <11>. Хищение наркотиков также причиняет вред общественной безопасности и здоровью населения, а не отношениям собственности <12>. Иными словами, хищение указанных предметов образует специальный вид хищения, не являющийся имущественным посягательством.
<10> Бойцов, А.И. Преступления против собственности. — СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. — С. 188.
<11> Безверхов, А.Г., Розенцвайг, А.И. Некоторые вопросы уголовно-правового противодействия преступлениям против собственности // Преступления в сфере экономики: российский и европейский опыт: материалы II совмест. рос.-герм. круглого стола, 7 окт. 2010 г. / Моск. гос. юрид. акад.; редкол.: А.И.Рарог (отв. ред.), Г.А.Есаков (отв. ред.). — М., 2011. — С. 4.
<12> Анисимов, Л.Н. Наркотики: правовой режим. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1974. — С. 127; Богданчиков, С.В. Уголовно-правовые и криминологические аспекты преступлений против собственности / С.В.Богданчиков; под ред. Н.Д.Эриашвили // Закон и право. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2011. — С. 210.
Полагаем, что преступные посягательства на культурные ценности связаны преимущественно с их аутентичностью и необходимостью обеспечения режима контролируемого их использования, учета и сбережения. Это и есть нравственная сторона и особенность объекта посягательства, когда речь идет о незаконном безвозмездном их изъятии у исконных владельцев (предполагаемых и действительных собственников). Данные посягательства наносят вред именно общественной нравственности, поскольку каждый гражданин обладает конституционным правом на участие в культурной жизни, которое обеспечивается общедоступностью культурных ценностей <13>, их сбережением.
<13> Конституция Республики Беларусь 1994 года (с изменениями и дополнениями, принятыми на республиканских референдумах 24 ноября 1996 г. и 17 октября 2004 г.). — Минск: Амалфея, 2005. — Статья 51.
Таким образом, особый правовой статус культурных ценностей позволяет рассматривать их хищение как преступное посягательство на объекты, особо охраняемые государством (т.е. не как объект чьей-то собственности, а как составную часть культурного достояния).
Отдельно следует отметить хищение такого вида культурных ценностей, как историко-культурные ценности или культурные ценности, представленные в установленном порядке для присвоения им статуса историко-культурной ценности. К данным объектам законодатель относит те ценности, которые свидетельствуют о наиболее отличительных свидетельствах исторического, культурного и духовного развития народа Республики Беларусь.
Представляется, что в силу высокого духовно-нравственного значения этого вида культурных ценностей для белорусского народа их хищение должно образовывать квалифицированный состав хищения культурных ценностей.
Особенности объективной стороны
Анализ объективной стороны хищения культурных ценностей не позволяет относить их хищение к преступлениям против собственности исходя из следующих оснований.
Нельзя оценить вред, причиненный культурному достоянию в результате хищения культурных ценностей, только через стоимостный эквивалент. Как справедливо отмечает И.Э.Мартыненко, при причинении вреда нецелесообразно руководствоваться балансовой стоимостью объекта, поскольку преступлением причиняется невосполнимый вред культурному достоянию Беларуси <14>.
<14> Мартыненко, И.Э. Законодательство об охране историко-культурного наследия и прокурорский надзор за его исполнением. — Минск: Тесей, 2001. — С. 46.
В связи с этим мы не разделяем позицию, высказанную еще в советской юридической науке, о том, что особая ценность культурного объекта выражается в его высокой стоимости, а предметы, не имеющие денежной оценки, не могут быть предметами хищения <15>.
<15> Борзенков, Г.Н. Новое в уголовном законодательстве о преступлениях против собственности // Законность. — 1995. — N 2. — С. 12; Михальцевич, В.А., Сабитов, Р.А. Конституция СССР об охране культурных ценностей и уголовная ответственность за их хищение // Социально-экономические аспекты борьбы с правонарушениями: сб. науч. тр. / редкол.: В.С.Букина [и др.]; Омск. высш. шк. милиции МВД СССР. — Омск, 1980. — С. 67 — 77.
Указанное положение подтверждается правоприменительной практикой.
Например, в 2002 году З. и И. похитили изготовленные из цветного металла буквы с памятника, входящего в мемориальный комплекс. Участковый отказал в возбуждении уголовного дела, так как ущерб, причиненный хищением, не достиг 10-кратного размера минимальной заработной платы. Однако прокурор отменил постановление об отказе в возбуждении дела на том основании, что был поврежден комплекс, находящийся под охраной государства <16>.
<16> Архив суда Дубровенского района Витебской области за 2002 год. — Дело N 1-16/02.
Определение стоимости культурных ценностей является достаточно условным. Например, в 2002 году при хищении раритетных книг из Национальной библиотеки Республики Беларусь для определения стоимости похищенного была назначена экспертиза. По ее результатам было выявлено, что в Российской Федерации стоимость аналогичного имущества на порядок выше <17>.
<17> Архив суда Ленинского района г. Минска за 2003 год. — Дело N 1-721/03.
А.Ю.Филаненко относит к трудностям квалификации хищения имущества определение соотношения между особо крупным размером хищения и особой исторической и культурной ценностью предмета хищения <18>.
<18> Филаненко, А.Ю. Совершенствование уголовного законодательства и правоприменительной практики в сфере ответственности за хищение чужого имущества // Право и государство: теория и практика. — 2008. — N 10. — С. 108.
Вместе с тем нельзя отказаться от категорий крупного и особо крупного размера ущерба, причиненного хищением, т.к. зачастую стоимость похищенного может достигать миллионов долларов США. В данном случае речь идет о нецелесообразности определения минимального размера похищаемых культурных ценностей. Однако неотъемлемым условием квалификации и расследования такой категории хищения является проведение экспертизы по установлению художественной значимости культурной ценности и ее стоимости.
Например, в отношении С. было возбуждено уголовное дело по факту хищения им иконы «Святая Елена» XVII века (150×200 мм) стоимостью 500 тыс.дол. США. Поступившее в суд дело было направлено на дополнительное предварительное расследование, поскольку во время следствия не была определена стоимость и культурологическая значимость похищенного предмета, а его цена была зафиксирована со слов потерпевшей <19>.
<19> Судебная практика по уголовным делам Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека: сборник / Ин-т законодательства и сравнит. правоведения при Правительстве Рос. Федерации; сост. Е.Н.Трикоз. — М.: Городец, 2006. — С. 713 — 714.
В правоприменительной практике также встречаются случаи хищения культурных ценностей, повлекшие дополнительные затраты государства, связанные с устранением последствий такого хищения.
Гражданка Н., директор исторического музея, незаконно взяла для себя из числа неоприходованных картин портрет Б.Хмельницкого и сдала его в ломбард. Спустя некоторое время Н. вновь приобрела этот портрет в качестве необходимого экспоната для фонда музея. С этой целью она составила фиктивный акт на покупку портрета у гражданина О., указав в акте завышенную стоимость якобы купленного ею портрета. Тем самым музей приобрел свою же картину, в результате чего ему был причинен имущественный ущерб <20>.
<20> Ненормальное положение с учетом и хранением драгоценностей // Коммерсантъ-Власть. — 2008. — N 45. — С. 74 — 79.
В ряде случаев хищение культурных ценностей предшествует их последующему контрабандному вывозу <21>. В связи с этим норма уголовного закона о хищении культурных ценностей может рассматриваться как норма с двойной превенцией, направленной на предупреждение преступлений, выступающих в качестве условий (предпосылок) для совершения других деяний <22>.
<21> Архив суда Ленинского района г. Минска за 2003 год. — Дело N 1-721/03; Русанов, Г.А. Борьба с контрабандой культурных ценностей: уголовно-правовые и криминологические вопросы. — М.: Юрлитинформ, 2010. — С. 17.
<22> Ображиев, К.В. Уголовно-правовые нормы с двойной превенцией // Проблемы укрепления законности и правопорядка: наука, практика, тенденции: сб. науч. тр. / Науч.-практ. центр проблем укрепления законности и правопорядка Генер. прокуратуры Респ. Беларусь; редкол.: В.М.Хомич [и др.]. — Минск, 2010. — Вып. 3. — С. 169.
Особенности субъективной стороны
Как уже отмечалось, субъективная сторона хищения культурных ценностей характеризуется прямым умыслом. Преступник осознает не только то, что он похищает чужое имущество (предметы материального мира), но и то, что незаконно изымаемые им объекты являются составной частью культурного достояния. Отношение виновного лица к уничтожению или повреждению культурной ценности, наступившему в результате хищения, может быть как умышленным (например, извлекая полотно из рамки, преступник отрезает его края), так и неосторожным (например, при транспортировке или хранении похищенного не был соблюден необходимый температурный режим).
Похищая культурные ценности и преследуя корыстную цель, лицо не всегда может руководствоваться корыстным мотивом. В юридической науке считается, что данный мотив, будучи обязательным признаком хищений имущества, не является обязательным признаком хищения оружия <23>.
<23> Тихий, В.П. Указ. соч. — С. 90; Третьяк, М. Цель хищений — не только корысть? // Уголов. право. — 2009. — N 4. — С. 69.
На наш взгляд, схожим образом можно рассматривать такой мотив при хищении культурных ценностей. Нередко лицо может похищать такие предметы для последующей продажи, преследуя тем самым корыстные интересы. Например, общая стоимость похищенных книг из Национальной библиотеки Республики Беларусь в 2002 году составила 22000600 руб. Реализовав их в Российской Федерации, виновные лица получили 16000 дол. США <24>.
<24> Архив суда Ленинского района г. Минска за 2003 год. — Дело N 1-721/03.
Вместе с тем преступное изъятие культурных ценностей может осуществляться также ради иных интересов (для пополнения собственной коллекции, по мотивам ревности, мести, восстановления справедливости) <25>.
<25> Кочои, С.М. Квалификация хищений глазами практиков // Рос. юстиция. — 1999. — N 4. — С. 26.
С учетом изложенного хищение культурных ценностей должно образовывать самостоятельный состав преступления.
Подобная позиция высказывалась И.Э.Мартыненко. Он предлагает установить (в качестве самостоятельного состава преступления) уголовную ответственность за хищение предметов и документов, представляющих особую историческую, художественную, научную и иную культурную ценность, однако предлагает разместить данную статью в главе 24 УК <26>.
<26> Мартыненко, И.Э. Историко-культурное наследие как объект правоохранительной деятельности: автореф. дис. … д-ра юрид. наук: 12.00.11 / Белорус. гос. ун-т. — Минск, 2007. — С. 25.
Разделяя в целом этот подход, мы полагаем, что хищение культурных ценностей причиняет вред преимущественно отношениям в сфере культурного достояния и поэтому должно располагаться в главе 30 УК (т.к. категория «культурное достояние» связана с категорией «общественная нравственность»).
В связи с этим предлагаем дополнить главу 30 УК статьей следующего содержания:
«Статья __. Хищение культурных ценностей
1. Хищение культурных ценностей — […].
2. То же действие, совершенное:
1) группой лиц;
2) должностным лицом с использованием своих служебных полномочий либо лицом, которому указанные ценности вверены в связи с его служебным положением, профессиональной деятельностью или под охрану;
3) в отношении историко-культурных ценностей или культурных ценностей, представленных в установленном порядке для присвоения им статуса историко-культурной ценности;
4) в крупном размере;
5) с проникновением в жилище либо иное помещение — […].
3. Действия, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершенные путем разбоя или вымогательства, либо организованной группой, либо в особо крупном размере […].
Примечание. Под хищением понимается умышленное противоправное безвозмездное завладение указанными предметами (правом на них) путем кражи, грабежа, разбоя, вымогательства, мошенничества, злоупотребления служебными полномочиями, присвоения, растраты или использования компьютерной техники независимо от наличия или отсутствия корыстной цели».
Субъектом предлагаемого состава преступления является вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста, а не 14 лет, как это отмечается в науке <27>. Основанием служит то, что «лишь достижение этого возраста соответствует уровню развития человека, при котором он способен в полной мере осознавать характер и особое значение названных предметов» <28>. При совершении деяния лицом младше 16 лет содеянное будет образовывать общеуголовное посягательство против собственности собственность, предусмотренное главой 24 УК.
<27> Клебанов, Л.Р. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей. — С. 195.
<28> Медведев, Е.В. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей: дис. … канд. юрид. наук: 12.00.08. — Казань, 2003. — С. 115.
Специальным субъектом хищения культурных ценностей следует считать должностное лицо, совершившее преступление с использованием своих служебных полномочий, либо лицо, которому ценности вверены в связи с его служебным положением, профессиональной деятельностью или под охрану.
Вверенным является имущество, в отношении которого в силу трудовых или гражданско-правовых отношений лицо наделено полномочием владения, пользования или распоряжения. При отсутствии таких полномочий хищение имущества лицом, имеющим доступ к нему в связи с порученной работой либо выполнением служебных обязанностей, не подлежит квалификации по данному признаку (например, хищение, совершенное грузчиками организации).
Типичным примером является хищение культурных ценностей из Эрмитажа, совершенное хранителем фонда отдела истории русской культуры З. в соучастии со своим мужем. Преступные действия, начавшиеся в 1994 году, были выявлены только в 2006 году. В результате было преступно присвоено 226 экспонатов, из которых был возвращен только 31 предмет <29>.
<29> Телехов, М. Пять лет за расхищение Эрмитажа // Рос. газ. — 2007. — 16 марта. — С. 7.
Таким образом, в результате проведенного исследования можно сделать следующие выводы:
- исходя из особенностей объекта, предмета, объективной и субъективной сторон посягательства хищение культурных ценностей должно образовывать самостоятельный состав преступления;
- ввиду специфики культурных ценностей их хищение причиняет вред преимущественно общественным отношениям в сфере сохранения культурного достояния, а не отношениям собственности, в силу чего данный состав преступления должен располагаться в иной главе УК — в главе 30;
- незаконное изъятие и обращение в пользу виновного лица культурных ценностей должно образовывать состав хищения указанного имущества независимо от стоимости похищенного, поскольку в результате таких действий общество и государство лишаются возможности контролируемого обладания ими, а следовательно, создается угроза их утраты, последствия которой не могут оцениваться стоимостным эквивалентом и квалифицироваться как преступление против собственности по правилам главы 24 УК.