Между сторонами по рассмотренному хозяйственным судом делу 28.08.2006 был заключен договор аренды (далее — договор), согласно которому истец предоставил ответчику во временное возмездное владение и пользование нежилое помещение. Срок действия договора с 28.08.2006 по 31.05.2007 (пункт 22 договора).
В отзыве на исковое заявление и в судебном заседании представитель ответчика утверждал, что он 19.04.2007 направил истцу письмо о расторжении договора аренды и в тот же день покинул арендуемое помещение, вывез свое имущество.
Ответчиком также 23.05.2007 было направлено истцу письмо N 734 о расторжении договора аренды с приложением двух экземпляров акта приема-сдачи помещения.
Также ответчик указывал, что Главным государственным санитарным врачом Республики Беларусь 06.12.2006 вынесено постановление N 147, согласно которому была приостановлена работа ответчика, т. к. внутренняя отделка арендуемого складского помещения не имела гигиенического покрытия, что является нарушением требований санитарно-гигиенических, эпидемиологических норм и правил для хранения пищевой продукции.
Вследствие этого у ответчика возникли трудности в дальнейшем использовании складского помещения, о чем, как утверждал ответчик, был поставлен в известность истец.
Согласно пункту 2 статьи 626 Гражданского кодекса Республики Беларусь при прекращении договора аренды здания или сооружения арендованное здание или сооружение должно быть возвращено арендодателю с составлением передаточного акта или иного документа о передаче, подписываемого сторонами.
Причем из смысла части 2 пункта 1 статьи 626 Гражданского кодекса Республики Беларусь следует, что обязательство передать здание или сооружение считается исполненным, в частности, после подписания сторонами соответствующего документа о передаче.
Из материалов дела усматривалось, что акт приема-передачи арендованного имущества в установленном законодательством порядке сторонами не составлялся.
Ссылка ответчика на абзац 8 пункта 8 договора о том, что им соблюдена процедура одностороннего отказа от исполнения договора, признана судом несостоятельной, поскольку указанное положение предусматривает обязанность ответчика в 15-дневный срок уведомить истца о предстоящем освобождении имущества (т. е. регулирует взаимоотношения между сторонами по сдаче-приемке арендованного имущества и т. д.), а не о досрочном расторжении договора.
Порядок изменения условий договора или его досрочного расторжения регулируется пунктом 23 договора и допускается только по соглашению сторон, т. е. только при наличии обоюдного согласия сторон.
Имеющаяся в материалах дела переписка между сторонами (письма истца от 14.05.2007 N 19 и ответчика от 19.04.2007 N 507, от 23.05.2007 N 734, от 31.05.2007 N 790) свидетельствует о том, что соглашение о досрочном расторжении договора между сторонами не было достигнуто.
Письма ответчика от 19.04.2007 N 507, от 23.05.2007 N 734, от 31.05.2007 N 790 хозяйственный суд расценил как письменный отказ от продления договора еще на один срок.
Также не нашло своего подтверждения в материалах дела утверждение ответчика о том, что основанием для расторжения договора явилось несоответствие санитарно-гигиеническим, эпидемиологическим нормам и правилам для хранения пищевой продукции переданных ему помещений, т. к. доказательств уведомления об указанных фактах истца ответчиком не представлено.
На основании вышеизложенного исковые требования о взыскании с ответчика арендных платежей были удовлетворены в полном объеме.
Постановлением апелляционной инстанции хозяйственного суда решение было оставлено без изменения, а апелляционная жалоба ответчика без удовлетворения.