В соответствии с частью второй пункта 3 статьи 52 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК), если экономическая несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана собственником его имущества, учредителями (участниками) или другими лицами, в том числе руководителем юридического лица, имеющими право давать обязательные для этого юридического лица указания либо имеющими возможность иным образом определять его действия, на таких лиц при недостаточности имущества юридического лица возлагается субсидиарная ответственность по его обязательствам.
Рассмотрим пример из судебной практики об удовлетворении требований о привлечении руководителя хозяйственного общества к субсидиарной ответственности по обязательствам такого общества в связи с действиями (бездействием) его руководителя.
Экономический суд 26.07.2016 рассмотрел в открытом судебном заседании с участием представителей сторон: от истца — гражданок Г. и Т.; от первого ответчика — гражданина М., адвоката Ш.; от четвертого ответчика — гражданина Б. — материалы дела по иску общества с ограниченной ответственностью «М» (ООО «М») о взыскании 9264,71 бел.руб. (далее по тексту суммы указаны с учетом деноминации) солидарно с граждан М., Л. (второго ответчика), С. (третьего ответчика), Б. в порядке субсидиарной ответственности по долгам общества с ограниченной ответственностью «Г» (ООО «Г»).
Истец ссылался на наличие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности, требовал взыскать с ответчиков солидарно в порядке привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «Г» 9264,71 бел.руб.
Представители истца требования поддержали. Первый и четвертый ответчики представили письменный совместный отзыв на исковое заявление, требования истца отклонили.
Истец являлся кредитором ООО «Г», в отношении которого экономическим судом было рассмотрено дело о банкротстве, завершенное 30.06.2015. К моменту обращения с рассматриваемым иском основной должник исключен из Единого государственного регистра юридических лиц и индивидуальных предпринимателей.
В ходе рассмотрения дела о банкротстве ООО «Г» антикризисным управляющим был предъявлен иск о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности, судом было прекращено указанное дело в связи с заключением сторонами мирового соглашения. Исполнение условий мирового соглашения по делу о привлечении ответчиков к субсидиарной ответственности к удовлетворению требований истца-кредитора в какой-либо степени не привело, что усматривается из отчета антикризисного управляющего в деле об экономической несостоятельности (банкротстве) ООО «Г». Перечисленные по условиям мирового соглашения денежные средства перечислялись антикризисному управляющему и распределялись им среди всех кредиторов в порядке очередности.
По совокупности вышеизложенного суд решил, что процессуальные препятствия для рассмотрения требований истца отсутствуют.
Согласно части второй статьи 100 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ХПК) каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на обоснование своих требований и возражений, если иное не предусмотрено законодательством.
В силу частей первой, второй статьи 19 ХПК судопроизводство в суде, рассматривающем экономические дела, осуществляется на основе состязательности. Лица, участвующие в деле, обязаны обосновать свои требования и возражения.
Оценив в соответствии со статьей 108 ХПК представленные сторонами доказательства, пояснения, суд постановил следующее решение.
В соответствии с частью 7 статьи 147 Закона Республики Беларусь от 13.07.2012 N 415-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» требования кредиторов, не удовлетворенные по причине недостаточности имущества должника, признаются погашенными. Погашенными признаются также непризнанные и непредъявленные требования кредиторов, если кредиторы не обращались в хозяйственный суд.
Первый и четвертый ответчики полагали, что указанного основания достаточно для отказа в удовлетворении иска, в том числе без исследования обоснованности требования по существу.
Суд отклонил эти доводы, исходя из следующего.
Как усматривается из статьи 389 ГК, обязательство прекращается ликвидацией юридического лица (должника или кредитора), кроме случаев, когда законодательством исполнение обязательства ликвидированного юридического лица возлагается на другое лицо (по требованиям о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, и в других случаях).
Суд полагал, что названный другой случай установлен частью 1 пункта 3 статьи 52 ГК, который анализируется далее.
Таким образом, наличие оснований для применения указанной нормы ГК должно быть в полном объеме проверено.
Исходя из части второй пункта 1 статьи 1 ГК предпринимательская деятельность — это самостоятельная деятельность юридических и физических лиц, осуществляемая ими в гражданском обороте от своего имени, на свой риск и под свою имущественную ответственность и направленная на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи вещей, произведенных, переработанных или приобретенных указанными лицами для продажи, а также от выполнения работ или оказания услуг, если эти работы или услуги предназначаются для реализации другим лицам и не используются для собственного потребления.
Под предпринимательской деятельностью суд понимал самостоятельную деятельность ООО «Г», а не деятельность создавших его или управляющих им физических лиц, которая осуществляется на риск юридического лица и под имущественную ответственность ООО «Г», а не на риск и под имущественную ответственность создавших его или управляющих им физических лиц.
Согласно части 1 пункта 3 статьи 52 ГК учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами либо учредительными документами юридического лица.
Суд посчитал, что вышеуказанная норма ГК закрепляет право участников предпринимательской деятельности на деловой риск, которое подлежит правовой защите.
В силу части первой пункта 1 статьи 372 ГК лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законодательством или договором предусмотрены иные основания для ответственности.
Суд посчитал, что иск в отношении бывшего директора ООО «Г» гражданина Б. должен быть удовлетворен полностью, в то время как в удовлетворении иска к остальным участникам ООО «Г» следует полностью отказать по совокупности нижеследующего.
Суд исходил из того, что гражданин Б., как директор, то есть профессиональный руководитель коммерческой организации, был обязан знать и соблюдать обязательные требования законодательства по организации деятельности хозяйственного общества, поскольку это позволяет снизить или исключить риски, не имеющие делового характера.
Как усматривается из материалов рассматриваемого дела, а также из материалов дела о банкротстве ООО «Г», при подготовке промежуточного ликвидационного отчета названного хозяйственного общества была обнаружена недостача в размере 12700,00 бел.руб., происхождение которой гражданин Б. пояснил отсутствием в ООО «Г» четкого бухгалтерского учета, непроведением инвентаризации в течение длительного периода и мелкими хищениями легкодоступного товара, но что, когда и в каком количестве было похищено, пояснить не смог. Названные факты были отражены в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 28.10.2014, отчете антикризисного управляющего от 30.06.2015 по итогам ликвидационного производства в отношении ООО «Г».
Наличие недостачи, ее размер гражданин Б. не оспаривал, факт непроведения инвентаризации на протяжении длительного периода подтвердил.
При этом, как усматривается из абзаца второго части первой пункта 8 Инструкции по инвентаризации активов и обязательств, утвержденной постановлением Министерства финансов Республики Беларусь от 30.11.2007 N 180 «Об утверждении Инструкции по инвентаризации активов и обязательств и признании утратившим силу нормативного правового акта Министерства финансов Республики Беларусь», в Республике Беларусь инвентаризация является обязательной и установлена периодичность проведения инвентаризаций основных средств, нематериальных активов, незавершенного строительства, сырья, материалов, готовой продукции, товаров для реализации (в том числе товаров на складах, товаров в розничной торговле, тары под товаром и порожней, покупных изделий, продукции подсобного сельского хозяйства) — не менее одного раза в год.
Исходя из содержания части первой пункта 12 вышеназванной Инструкции для проведения инвентаризации инициатива главного бухгалтера не требуется, соответствующий приказ издает руководитель организации. В связи с этим доводы четвертого ответчика об отсутствии инициативы со стороны главного бухгалтера не имели правового значения и были отклонены судом. Суд также установил, что решение о проведении инвентаризации относится к текущему управлению, согласования с остальными участниками хозяйственного общества не требует.
Четвертый ответчик не располагал сведениями и документами, позволяющими определить, когда ООО «Г» проводило инвентаризацию в последний раз. Ссылки гражданина Б. на инвентаризацию, проводимую поставщиком товаров, не имели отношения к делу, так как названная инвентаризация не имеет достаточного отношения к управленческому учету собственно в ООО «Г» и не касается законных интересов истца.
Суд согласился с истцом в том, что проведение инвентаризации в соответствии с обязательными требованиями законодательства позволило бы основному должнику, руководимому гражданином Б., своевременно определить недостачу, минимизировать ее размер, исключить условия, способствующие ее возникновению в будущем.
Доводы четвертого ответчика об остановке деятельности ООО «Г» в связи с проведением инвентаризации судом были отклонены, поскольку инвентаризация является обязательной и руководитель может лишь оптимизировать процесс ее проведения. Самонадеянный отказ от проведения инвентаризации привел к неверной оценке руководителем финансового состояния хозяйственного общества, который, по его заявлению в суде, считал, что с учетом все в порядке. Данное обстоятельство, в свою очередь, создало для кредиторов ООО «Г» риски, которые по своей природе не являются деловыми.
При оценке обстоятельств дела, связанных с возникновением недостачи, суд также учитывал, что, исходя из отчетов антикризисного управляющего в деле о банкротстве ООО «Г», гражданин Б. передал документы по финансово-хозяйственной деятельности не в полном объеме. Сохранность документов обеспечивается руководителем организации, при этом четвертый ответчик в своем выступлении не указывал, что кто-либо из других участников ООО «Г» препятствовал ему в исполнении этой обязанности, а также других обязанностей по управлению хозяйственным обществом, возлагаемых единолично на руководителя.
Кроме того, из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 28.10.2014 усматривается, что в ходе проведения налоговой проверки в отношении ООО «Г» были выявлены нарушения порядка пользования кассовыми суммирующими аппаратами для приема наличных денежных средств. Такое нарушение, по мнению суда, способствовало образованию недостачи.
Четвертый ответчик объяснил возникновение недостачи воровством мелких запасных частей со стороны персонала и посетителей. Судом было отмечено, что при таких условиях для образования недостачи в размере 12700,00 бел.руб. требуется определенный период.
По совокупности вышеизложенного суд заключил, что с учетом размера недостачи, превышающего цену иска, в ООО «Г» по вине его руководителя длительное время существовали условия, которые привели к возникновению для кредиторов ООО «Г» рисков, которые по своей природе не являются деловыми.
Как усматривается из части 2 пункта 3 статьи 52 ГК, если экономическая несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана собственником его имущества, учредителями (участниками) или другими лицами, в том числе руководителем юридического лица, имеющими право давать обязательные для этого юридического лица указания либо имеющими возможность иным образом определять его действия, то на таких лиц при недостаточности имущества юридического лица возлагается субсидиарная ответственность по его обязательствам.
Суд пришел к выводу о том, что банкротство основного должника было вызвано действиями (бездействием) четвертого ответчика в форме ненадлежащей организации управления ООО «Г», что создало для кредиторов предприятия риски, не являющиеся по своей природе деловыми.
Таким образом, в ходе судебного разбирательства основания для привлечения четвертого ответчика были доказаны полностью.
Основания для привлечения остальных участников ООО «Г» к субсидиарной ответственности доказаны не были, поскольку истцом не были представлены доказательства, что остальные ответчики неправомерно или недобросовестно влияли на решения руководителя, относимые к его единоличной компетенции. В связи с этим суд отказал в удовлетворении иска в отношении ответчиков М., Л., С.
На основании вышеизложенного суд решил: иск в отношении гражданина Б. удовлетворить полностью и взыскать сумму в размере 9264,71 бел.руб. в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам общества с ограниченной ответственностью «Г».
Рассмотренный пример из судебной практики указывает, что действия (бездействие) руководителя хозяйственного общества являются безусловными основаниями для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам общества.