Из года в год растет количество споров, рассматриваемых хозяйственным судом. Вместе с тем возрастает и сложность хозяйственных споров. Необходимо отметить, что споры, вытекающие из договорных правоотношений, как правило, представляют сложность при их рассмотрении в связи с очень разной оценкой сложившихся отношений каждой из сторон. И в такой ситуации порой точку в споре приходится ставить всем судебным инстанциям. Вот об одном из таких дел и хотелось бы рассказать в данной статье.
В хозяйственный суд с исковым заявлением обратилось ООО «Д» (г. Мозырь) к ОАО «Б» (г. Минск) о взыскании 30000000 руб.
В исковом заявлении истец указывал, что стороны заключили договор хранения, по условиям которого истец по делу обязался хранить в нежилом помещении имущество, переданное ему поклажедателем (ответчиком по делу), а впоследствии возвратить переданное имущество в сохранности. В договоре стороны определили, что поклажедатель обязан производить ежемесячную оплату за хранение имущества, при этом размер вознаграждения, причитающегося хранителю, определяется протоколом согласования цен, подписанным сторонами. В протоколе согласования цен и расчетов между сторонами указано, что вознаграждение, подлежащее уплате поклажедателем хранителю, состоит из различных сумм, в том числе:
- 0,23% от стоимости переданного имущества;
- 5,4 евро за кв. м занимаемого нежилого помещения;
- оплата за пользование нежилым помещением, ошибочно поименованная сторонами в этом документе как арендная плата.
В результате того, что ответчик уплачивал сумму вознаграждения ненадлежащим образом, сумма задолженности составила 30000000 рублей. Истец неоднократно направлял претензии, которые оставлены ответчиком без удовлетворения. Кроме того, ответчик указал, что признает долг только в части — за хранение, а от оплаты за пользование нежилым помещением отказался по причине отсутствия договора аренды.
Ответчик исковые требования не признал и, в частности, в отзыве на исковое заявление указал, что согласно протоколу согласования цен стороны определили:
- плата за хранение — 0,23% от стоимости имущества;
- аренда (а не плата за пользование помещением, как указывает истец) — 5,4 евро за 1 кв. м. Указание на арендные платежи подразумевало заключение в дальнейшем договора аренды. Требование истца в части платы за пользование помещением подразумевает под собой передачу помещения в пользование ответчика соответствующим актом. Помещение, в котором будет храниться имущество по договору хранения, определено не было. Акт передачи помещения в пользование не оформлялся, более того, ответчик не имел прямого доступа в помещение, в котором хранилось имущество. Кроме того, имущество перемещалось из одного помещения в другое и ответчику не было известно, какую площадь фактически оно занимало.
Таким образом, ответчик признавал требования истца по уплате расходов по хранению в размере 320000 рублей.
Рассматривая данное дело, хозяйственный суд удовлетворил исковые требования в полном объеме по следующим причинам.
30 марта 2005 г. истец — ООО «Д» (г. Мозырь) и ответчик — ОАО «Б» (г. Минск) заключили договор хранения N 1 (далее — договор хранения N 1), в соответствии с пунктом 1.1 которого истец принял на себя обязательство хранить имущество, переданное ему ответчиком, и возвратить его последнему в полной сохранности, а ответчик в свою очередь в силу пункта 3.3 этого же договора обязался ежемесячно производить оплату за хранение имущества согласно предъявленным истцом счетам.
Согласно заключенному сторонами договору ответчиком истцу 30 марта 2005 г. на хранение было передано имущество общей стоимостью 350000000 рублей (как это указано и в пункте 1.2 договора хранения N 1), которое 16 января 2007 г. возвращено. Данные обстоятельства подтверждались материалами дела, в том числе представленными ответчиком фотографиями.
Таким образом, истцом в полном объеме были выполнены принятые согласно заключенному договору обязательства, в то же время, как установлено судом в процессе рассмотрения дела, ответчиком принятые на себя обязательства по оплате истцу оказанных им услуг по хранению имущества не были выполнены в полном объеме.
Поклажедатель-ответчик, передав вещи по возмездному договору на хранение, в силу ст. 786 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) и п. 3.3 договора хранения N 1 обязан был ежемесячно уплачивать хранителю-истцу причитающее вознаграждение.
Так, согласно пункту 3.3 договора хранения N 1 стороны установили порядок оплаты: «на основании выставленных хранителем счетов». При этом в этом пункте договора стороны регламентировали, что «обоснованием цены является протокол согласования цен, подписанный сторонами».
Суду представлен протокол согласования к договору хранения N 1, подписанный сторонами, из которого усматривается, что сторонами был установлен размер услуг за хранение имущества, который определен из двух составляющих: первой (названной «хранение») — в зависимости от стоимости имущества, переданного на хранение (0,23% от его стоимости имущества), и второй (названной «аренда») — в зависимости от площади, на которой хранилось имущество истца (5,4 евро за 1 кв. м).
Из документов, имеющихся в материалах дела, усматривалось, что истцом ответчику в полном соответствии с подписанным в двустороннем порядке протоколом согласования цен, который также не был оспорен представителями обеих сторон в судебном заседании, предъявлялись счета-фактуры, с указаниями в них стоимости оказанных услуг по хранению имущества, переданного ответчиком, которые последним были частично оплачены.
Согласно расчету истца общая стоимость оказанных им услуг по хранению спорного имущества исходя из цены, согласованной сторонами в протоколе согласования цен к договору хранения N 1, и площади, на которой находилось имущество ответчика, — 75 кв. м (в силу п. 1.3 договора хранения N 1) составляет 30000000 рублей.
Проверив расчет истца, суд пришел к выводу о его соответствии действующему законодательству, в связи с чем с ответчика в пользу истца согласно п. 1 ст. 786 ГК необходимо взыскать 30000000 рублей, удовлетворив тем самым исковые требования истца в полном объеме.
При этом суд не принял во внимание возражения ответчика по следующим основаниям.
Во-первых, согласно части 1 ст. 401 ГК при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. И буквальное значение условия договора в случае неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.
Исходя из толкования условий договора, суд пришел к выводу о том, что данный договор является договором хранения в соответствии с п. 1 ст. 776 ГК и в нем отсутствуют какие-либо условия, касающиеся иных правоотношений между сторонами, в том числе аренды помещений, в которых хранилось переданное ответчиком имущество.
Во-вторых, согласно п. 1 ст. 787 ГК, если иное не предусмотрено договором хранения, в вознаграждение за хранение могут быть включены различные расходы хранителя на хранение вещи, что и было сделано сторонами в данном случае: второй составляющей услуг за хранение, назвав ее «аренда», стороны определили плату 5,4 евро за 1 кв. м площади, на которой хранилось имущество истца.
Из материалов дела, изменений и дополнений в устав ООО «Д», калькуляции формирования истцом цен за услуги хранения, действовавших в различные промежутки времени, усматривается, что для истца деятельность по оказанию услуг хранения является профессиональной и размер платы за хранение им всегда определяется с учетом площади (кв. м) помещений, в которых хранится переданное на хранение имущество (это является одной из составляющей платы за хранение в калькуляциях истца), как это имело место и в данном случае с ответчиком.
В-третьих, доказательств того, что стороны намеревались в будущем заключить договор аренды на помещения, в которых хранилось имущество, ответчик суду не представил. Данные свои возражения он не обосновал ни одним документом, поскольку, как пояснили представители ответчика в судебном заседании, такие документы отсутствуют.
В-четвертых, исходя из смысла правоотношений, связанных с хранением, регламентированных параграфом 1 главы 47 ГК, и правоотношений, связанных с арендой, в том числе нежилых помещений, регламентированных параграфами 1 и 4 главы 34 ГК, суд пришел к выводу о том, что на основании условий заключенного сторонами договора и приложенных к нему документов не могло иметь место заключение договора аренды на то же нежилое помещение, в котором истец хранил имущество ответчика и за сохранность которого он перед ответчиком нес ответственность. Это же подтвердил и ответчик в своем отзыве на иск, указав, что по акту приема-передачи помещение, где находилось его имущество, ему передано не было, доступа в это помещение он не имел, пользоваться этим помещением он не мог.
В-пятых, как было установлено судом в процессе рассмотрения дела, автором редакции договора хранения N 1 от 30.03.2007, протокола согласования и расчета цены к нему является ответчик, а не истец. Как пояснил представитель истца в судебном заседании, на такой редакции этих документов настаивал ответчик, поэтому в такой редакции они и были подписаны истцом.
Также из документов, имеющихся в материалах дела (счетов-фактур по НДС, актов об оказанных услугах, подписанных уполномоченными представителями ответчика и не оспоренных ответчиком, мемориальных ордеров, в соответствии с которыми ответчиком оплачивались истцу услуги за хранение, счетов-фактур истца, представленных суду ответчиком), также усматривается, что названная сторонами в протоколе согласования цены «аренда» фактически является составляющей стоимости услуг за хранения, а не арендной платой, поскольку во всех перечисленных документах имеется ссылка на договор хранения.
Таким образом, суд, рассматривая данное дело, пришел к выводу о том, что своими действиями стороны подтвердили то обстоятельство, что у них сложились правоотношения, вытекающие только лишь из договора хранения N 1 от 30.03.2005, а не из какого-либо иного договора. При таких обстоятельствах суд удовлетворил заявленные исковые требования в полном объеме.
Отметим, что решение суда первой инстанции было обжаловано в апелляционную инстанцию Хозяйственного суда Гомельской области и в Кассационную коллегию Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. Постановлениями вышестоящих судебных инстанций решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Таким образом, следует вывод: при заключении договоров, необходимо излагать условия, по которым стороны будут работать, однозначно, не допуская их двусмысленного толкования. Кроме того, необходимо добросовестно исполнять принятые договорные обязательства. В результате сторонам удастся обойтись без судебных разбирательств и сохранить хозяйственные отношения.