Кажущиеся явными действия субъектов хозяйствования по распространению сведений, порочащих деловую репутацию, требуют достоверных и конкретных доказательств. В противном случае в судебной защите может быть отказано. Примером этого является нижеприведенное дело, рассмотренное экономическим судом.
Экономический суд 23.09.2016 рассмотрел в открытом судебном заседании дело по иску общества с ограниченной ответственностью «П» (ООО «П») к гражданке К. о защите деловой репутации. Истец просит:
1. Признать не соответствующими действительности и порочащими деловую репутацию ООО «П» сведения, распространенные К. в актах судебного исполнителя отдела принудительного исполнения от 29.03.2016 и 27.04.2016 и выраженные следующими словесными конструкциями:
- 1.1. в акте от 29.03.2016: «Официально заявляю о том, что всем присутствующим было сообщено об имеющихся фактах совершенных нарушений в части хищения строительных материалов в ходе строительства и мошенничества со стороны застройщика, отсутствие строительных материалов, предусмотренных проектной документацией, установлено и подтверждено всеми присутствующими»;
- 1.2. в акте от 27.04.2016: «Данный недостаток указывает на факт хищения строительных материалов в ходе строительства и мошенничества со стороны застройщика».
2. Обязать отдел принудительного исполнения отозвать акты судебного исполнителя отдела принудительного исполнения Р. от 29.03.2016 и 27.04.2016 как содержащие сведения, порочащие деловую репутацию ООО «П».
3. Обязать ответчика направить письма в адрес отдела принудительного исполнения, ООО «Судебно-экспертная коллегия», Б. с опровержением информации, содержащейся в актах судебного исполнителя отдела принудительного исполнения Р. от 29.03.2016 и 27.04.2016.
Истцом заявлено ходатайство о приобщении к материалам дела постановлений УВД администрации С-го района от 10.08.2012 и от 24.06.2015 об отказе в возбуждении уголовных дел в отношении должностных лиц истца.
Экономический суд с учетом мнения представителя ответчика приходит к выводу, что данные доказательства не относятся к предмету заявленных требований, ввиду чего ходатайство истца о приобщении этих доказательств в материалы дела удовлетворению не подлежит.
Истцом также заявлено ходатайство о возмещении 1290 бел.руб., составляющих стоимость оказанных юридических услуг.
Суду представлены доказательства, подтверждающие оказание юридических услуг на указанную сумму, ввиду чего ходатайство истца о возмещении стоимости юридических услуг принимается судом к рассмотрению.
Представителем ответчика заявлено ходатайство о возмещении 400 бел.руб., составляющих стоимость оказанных юридических услуг.
Суду представлены доказательства, подтверждающие оказание юридических услуг на указанную сумму, ввиду чего ходатайство ответчика о возмещении стоимости юридических услуг принимается судом к рассмотрению.
Представителем ответчика представлено ходатайство о привлечении в дело в качестве ответчика отдела принудительного исполнения, который является в деле третьим лицом, не заявляющим самостоятельных требований на предмет спора, на стороне ответчика.
Экономический суд, изучив ходатайство ответчика, с учетом мнения представителей истца, приходит к выводу о том, что данное ходатайство удовлетворению не подлежит в соответствии с пунктом 7 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 26.04.2005 N 16 «О некоторых вопросах применения хозяйственными судами законодательства при рассмотрении дел о защите деловой репутации» (далее — постановление N 16).
Представителем ответчика также заявлено ходатайство о приобщении к материалам дела ряда документов, приложенных к отзыву на исковое заявление от 29.08.2016.
Экономический суд с учетом мнения представителей истца приходит к выводу о том, что ходатайство представителя ответчика подлежит удовлетворению частично и приобщает к материалам дела договор от 11.03.2011, договор от 28.02.2011 и соглашение от 28.02.2011 о покупке жилищных облигаций.
От присутствующего в судебном заседании гражданина Б. поступило ходатайство о привлечении его в дело в качестве третьего лица.
В обоснование своего ходатайства заявитель указал, что фразы, которые, по мнению истца, порочат его деловую репутацию, были записаны ответчиком в акты от 27.04.2016 и от 29.03.2016 со слов Б. Кроме этого, решение по данному делу может повлиять на судебное разбирательство по аналогичному иску в отношении Б. (если он будет заявлен истцом).
Представители истца возразили против удовлетворения ходатайства гражданина Б.
Согласно части 1 статьи 65 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ХПК) третьи лица, не заявляющие самостоятельных требований на предмет спора, могут быть привлечены судом, рассматривающим экономические дела, либо вступить в дело на стороне истца или ответчика до принятия судебного постановления, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, если это постановление может повлиять на их права или обязанности по отношению к одной из сторон.
Заявителем ходатайства суду не представлены доказательства того, что судебное постановление по данному делу может повлиять на его права и обязанности по отношению к одной из сторон. В связи с этим ходатайство Б. удовлетворению не подлежит.
Как пояснили в судебном заседании представители истца и ответчика, 26.01.2011 между истцом и ответчиком было заключено соглашение о покупке жилищных облигаций, в соответствии с которым ответчик выразил свое намерение приобрести у истца квартиру, а истец выступил заказчиком строительства многоквартирного жилого дома.
В феврале 2012 г. многоквартирный жилой дом был сдан в эксплуатацию.
В 2014 году гражданин Б-в обратился в суд с иском к ООО «П» о передаче недвижимого имущества и выдаче на него документов, устранении недостатков в жилом помещении, соразмерном уменьшении цены договора, взыскании неустойки, процентов за пользование чужими денежными средствами, компенсации морального вреда, возмещении судебных расходов.
Исковые требования Б-ва были удовлетворены частично, 01.07.2014 суд обязал решением ООО «П» передать Б-ву квартиру с необходимыми документами для осуществления государственной регистрации недвижимости, ключи от входной двери квартиры, осуществить дефектацию квартиры, устранить выявленные в квартире недостатки, взыскать с ООО «П» компенсацию морального вреда и судебные расходы. В удовлетворении остальных требований Б-ву было отказано.
08.12.2014 определением судебной коллегии по гражданским делам областного суда решение суда от 01.07.2014 было оставлено без изменения, а кассационная жалоба Б-ва — без удовлетворения.
В рамках возбужденного исполнительного производства по решению суда от 01.07.2014 судебными исполнителями отдела принудительного исполнения осуществлялись выезды с целью проверки исполнения вышеуказанного решения суда, о ходе и результатах которых составлялись акты.
Как усматривается из материалов дела, 29.03.2016 судебным исполнителем отдела принудительного исполнения Р. был составлен акт.
Представители истца в судебном заседании указали, что акт был составлен в присутствии вышеуказанного судебного исполнителя, а также заведующего сектором отдела принудительного исполнения Т., представителя должника С., судебного эксперта ООО «Судебно-экспертная коллегия» П., гражданина Б.
В указанном акте К. собственноручно учинила запись следующего содержания: «Официально заявляю о том, что всем присутствующим было сообщено об имеющихся фактах совершенных нарушений в части хищения строительных материалов в ходе строительства и мошенничества со стороны застройщика, отсутствие строительных материалов, предусмотренных проектной документацией, установлено и подтверждено всеми присутствующими».
27.04.2016 судебным исполнителем отдела принудительного исполнения Р. в присутствии представителя истца С., гражданина Б. был составлен акт, в котором ответчик К. собственноручно учинила запись следующего содержания: «Данный недостаток указывает на факт хищения строительных материалов в ходе строительства и мошенничества со стороны застройщика».
В связи с этим истец в исковом заявлении делает вывод о том, что ответчик, учинив в актах вышеуказанные записи, заявила, что руководитель и (или) работники истца совершили общественно опасные деяния, предусмотренные Уголовным кодексом Республики Беларусь, то есть преступления. Данные утверждения ответчика содержат негативную оценку действий руководителя, других работников истца при выполнении ими своих трудовых функций и (или) должностных полномочий и хозяйственной (экономической) деятельности истца как участника хозяйственных (экономических) правоотношений и являются порочащими его деловую репутацию застройщика, занимающегося реализацией проектов в сфере строительства многоквартирных жилых домов, так как несут негативную, унизительную смысловую нагрузку и имеют предосудительный характер.
При этом утверждения ответчика прозвучали и были занесены в акт от 29.03.2016 в присутствии третьих лиц — судебного исполнителя Р., заведующего сектором отдела принудительного исполнения Т., представителя должника С., судебного эксперта ООО «Судебно-экспертная коллегия» П., гражданина Б.; в акт от 27.04.2016 в присутствии третьих лиц — судебного исполнителя Р., представителя должника С., гражданина Б.
В связи с этим, указывает истец, ответчик распространил негативную, ничем не подтвержденную информацию третьим лицам.
Представители истца также указали, что в момент составления актов в помещении присутствовали представители СМИ.
Представитель ответчика с заявленными требованиями не согласился, представил отзыв на исковое заявление, в обоснование своих возражений, в частности, указал, что не подлежат рассмотрению требования об опровержении сведений, которые содержатся в судебных постановлениях, в том числе в приговорах, постановлениях органов дознания и предварительного следствия, в других официальных документах, для обжалования которых предусмотрен иной установленный законодательством порядок. Поскольку акт судебного исполнителя может быть обжалован в ином, установленном законодательством порядке, исковые требования удовлетворению не подлежат.
Кроме этого, представитель ответчика указал, что информация, изложенная в актах, адресована ответчиком государственному органу — отделу принудительного исполнения, что в силу пункта 5 постановления N 16 также является основанием для отказа в удовлетворении иска.
Представитель ответчика обратил внимание суда на то, что из учиненных ответчиком надписей в актах невозможно с достоверностью определить, в отношении какого юридического лица эти факты изложены. Так, согласно заключенным между истцом и третьим лицом, чьи интересы представлял ответчик, договорам и соглашению, приобщенным судом к материалам дела, истец является продавцом, а не застройщиком, а третье лицо — покупателем. Генеральным подрядчиком строительства являлось иное юридическое лицо (ООО «А»). Таким образом, не представляется возможным с достоверностью определить, кто обозначен в записи ответчика в актах судебного исполнителя в качестве застройщика. Кроме этого, из буквального содержания выражений в записях ответчика в акте усматривается, что ответчик сделал запись не от первого лица, а лишь информировал о том, что было сообщено всем присутствующим иным лицом (в судебном заседании ответчик пояснил, что сведения, изложенные им в акте, были сообщены гражданином Б.).
Свидетель Б-й (работник генерального подрядчика ООО «А») в судебном заседании (до отложения судебного разбирательства по делу) пояснил, что присутствовал на объекте строительства не только при составлении судебным исполнителем актов, но и в иное время и не раз слышал нелицеприятные высказывания ответчика и других владельцев квартир в отношении истца.
Выслушав представителей истца, ответчика, изучив материалы дела, исследовав письменные доказательства, суд приходит к выводу о том, что исковые требования удовлетворению не подлежат на основании следующего.
Согласно пунктам 1, 2 постановления N 16 под деловой репутацией в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности, защита которой в хозяйственном суде возможна посредством предъявления иска об опровержении не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию, либо посредством обращения с заявлением о признании порочащих деловую репутацию сведений не соответствующими действительности, понимается оценка участника отношений в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности другими участниками этих отношений, умаление (дискредитация) которой может негативно повлиять на осуществление этим участником указанной деятельности.
Под распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих деловую репутацию в сфере предпринимательской и иной хозяйственной (экономической) деятельности, понимается их сообщение неопределенному кругу лиц, в том числе посредством опубликования в печатных средствах массовой информации, в радио-, теле- и видеопрограммах, размещения в глобальной компьютерной сети Интернет, демонстрации на плакатах, стендах, световых табло и в иной форме. Сообщение указанных сведений непосредственно лицу, которого они касаются, не является их распространением, кроме случаев, когда сообщившее эти сведения лицо не приняло мер, исключающих доступность этих сведений неопределенному кругу лиц.
Ответчик как представитель третьего лица Б-ва в акте от 29.03.2016, составленном в присутствии и подписанном судебным исполнителем Р., заведующим сектором отдела принудительного исполнения Т., представителем должника С., судебным экспертом ООО «Судебно-экспертная коллегия» П., гражданином Б., учинила запись следующего содержания: «Официально заявляю о том, что всем присутствующим было сообщено об имеющихся фактах совершенных нарушений в части хищения строительных материалов в ходе строительства и мошенничества со стороны застройщика, отсутствие строительных материалов, предусмотренных проектной документацией, установлено и подтверждено всеми присутствующими».
В материалы дела ответчиком представлены договор от 11.03.2011 купли-продажи жилищных именных облигаций ООО «П», в соответствии с условиями которого истец (продавец) и гражданин Б-в (покупатель) договорились о приобретении Б-м облигаций с целью приобретения жилого помещения в строящемся многоквартирном доме; договор от 28.02.2011 купли-продажи жилищных именных облигаций ООО «П», в соответствии с условиями которого истец (продавец) и гражданин Б-в (покупатель) договорились о приобретении Б-м облигаций с целью приобретения жилого помещения в строящемся многоквартирном доме; соглашение от 28.02.2011 о покупке жилищных облигаций, в котором истец и ответчик также именуются продавцом и покупателем.
В акте ответчик назвал лицо, в отношении которого была учинена спорная надпись, застройщиком.
В связи с этим сделать достоверный вывод о том, что данная запись была сделана именно в отношении ООО «П», а не в отношении какого-либо другого лица, не представляется возможным.
В отношении довода истца о распространении недостоверных сведений, изложенных в актах, кругу лиц, а именно присутствовавшим во время составления актов судебного исполнителя, заведующего сектором отдела принудительного исполнения Т., представителя должника С., судебного эксперта ООО «Судебно-экспертная коллегия» П., гражданина Б., следует отметить, что, исходя из структуры акта, ответчик учинил свою запись после того, как в акте расписались все присутствующие.
В судебном заседании (до отложения разбирательства) по делу представитель отдела принудительного исполнения пояснил, что после составления акта для внесения каких-либо замечаний акт был передан в том числе К. (представителю Б-ва), которая сделала запись в акте и расписалась. Запись, сделанная К., лицам, присутствовавшим при составлении акта, не оглашалась, ни самой К., ни судебным исполнителем. В отношении возможности обозреть надпись, учиненную К. в акте, представитель отдела принудительного исполнения пояснил, что практически все время акт находился у него в руках, ввиду чего усомнился в возможности прочесть данную запись иными лицами, присутствовавшими при составлении акта. Представитель третьего лица также пояснил, что с материалами исполнительного производства, кроме того исполнителя, в ведении которого оно находится, имеют право ознакомиться только стороны исполнительного производства и старший судебный исполнитель. Иные лица не имеют права знакомиться с материалами исполнительного производства.
В связи с этим также следует отметить, что исходя из структуры акта судебного исполнителя спорная запись была сделана ответчиком после того, как акт был подписан лицами, указанными в акте, то есть с записью ответчика лица, подписавшие акт, не были ознакомлены. Как пояснил представитель отдела принудительного исполнения, вслух учиненную в актах запись К. не произносила.
При таких обстоятельствах довод истца о том, что изложенные в актах сведения стали доступны третьим лицам, не принимается судом.
В отношении свидетельских показаний Б-го следует отметить, что представитель отдела принудительного исполнения указал, что свидетель присутствовал только однажды при составлении акта. Показания свидетеля о том, что он неоднократно слышал нелицеприятные высказывания в адрес истца от владельцев квартир, не подтверждают, что именно К. именно 29.03.2016 и 27.04.2016 довела до сведения всех присутствующих во время составления акта лиц сведения, изложенные в актах, указав, что данные сведения имеют отношение именно к истцу.
При изложенных обстоятельствах исковые требования удовлетворению не подлежат.
Экономический суд, принимая во внимание, что расходы ответчика за оказанные юридические услуги вызваны объективной необходимостью по защите нарушенного права, их размер сопоставим с характером спора, степенью сложности дела, объемом подлежащего защите нарушенного права и ценой иска, признает обоснованным и подлежащим удовлетворению ходатайство ответчика о возмещении 400 бел.руб., составляющих стоимость оказанных юридических услуг.
Таким образом, суд решил в удовлетворении заявленных исковых требований отказать.
Взыскать с ООО «П» в пользу К. 400 бел.руб. в возмещение стоимости оказанных юридических услуг.
Решение не было обжаловано, вступило в законную силу.