Решением городского исполнительного комитета от 04.03.2009 зарегистрировано в Едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей созданное путем реорганизации в форме преобразования общества с дополнительной ответственностью «Б» (решение Минского городского исполнительного комитета от 03.03.2006) частное унитарное предприятие по оказанию услуг «Б» (далее — ЧУП «Б»).
Собственниками имущества ЧУП «Б» являлись: с 03.03.2006 по 06.07.2009 — С.; с 03.03.2006 по 04.03.2009 — И.; с 06.07.2006 по 04.03.2009 — общество с ограниченной ответственностью «Ф»; с 06.07.2006 по 04.03.2009 — Л.; с 06.07.2006 по 04.03.2009 — Д.; с 04.03.2009 по 01.04.2009 — общество с ограниченной ответственностью «М», а с 01.04.2009 — А.
Решение о ликвидации ЧУП «Б» принято 06.03.2009 обществом с ограниченной ответственностью «М» и 02.04.2009 — собственником А.
Директором (с 05.08.2008 по 14.11.2008) и ликвидатором (с 06.03.2009 по 30.07.2009) ЧУП «Б» являлся А.
Определением хозяйственного суда от 30.07.2009 возбуждено производство по делу об экономической несостоятельности (банкротстве) ЧУП «Б».
Решением хозяйственного суда от 15.10.2009 ЧУП «Б» признано экономически несостоятельным (банкротом), открыто ликвидационное производство.
В поданном в хозяйственный суд исковом заявлении было указано, что в процессе конкурсного производства управляющим выявлены факты действий (бездействия) директора и учредителя должника А., которые фактически привели ЧУП «Б» к экономической несостоятельности (банкротству).
Так, в соответствии с предписанием инспекции Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь от 06.04.2009 была проведена комплексная выездная налоговая проверка финансово-хозяйственной и иной деятельности ЧУП «Б» за период с 01.03.2006 по 28.02.2009.
По результатам проверки (акт от 21.04.2009, подписан А. без замечаний) ЧУП «Б» уплатило в бюджет 18964846 руб., в том числе налоги в сумме 15673438 руб., пени в сумме 3321408 руб. Выявленные нарушения, как указано в акте проверки, произошли в 2008 — 2009 годы, т. е. в период, когда руководство ЧУП «Б» осуществлял А.
Таким образом, уплата платежей по акту повлекла извлечение денежных средств из оборота предприятия, что, как следствие, уменьшило возможность предприятия своевременно произвести расчет с кредиторами.
Управляющий также указывал, что в ходе ликвидационного производства установлены факты представления сведений, не соответствующих действительности, и искажения бухгалтерской отчетности, а именно:
1) в ликвидационном балансе должника по состоянию на 01.05.2009 в составе активов указано имущество (офисная техника и мобильные телефоны), которое впоследствии при проведении инвентаризации признано недостачей;
2) А. умышленно нарушал сроки расчетов с поставщиками, что привело не только к невозможности погасить основной долг, но и к возникновению новых обязательств — пени, процентов за пользование чужими денежными средствами, возмещению расходов по уплате государственной пошлины за рассмотрение соответствующих дел;
3) А. на фоне имеющейся кредиторской задолженности перед поставщиками заключал договоры займа с обществом с ограниченной ответственностью «Г», что также повлияло на несвоевременный расчет с поставщиками и, как следствие, повлекло взыскание поставщиками пени и процентов.
Управляющий считал, что исходя из принципа добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений, закрепленного статьей 2 Гражданского кодекса Республики Беларусь, А. являлся лицом, заинтересованным в стабильном функционировании предприятия, минимизации хозяйственных рисков и в недоведении предприятия до банкротства.
Действия директора и учредителя А. выразились в том, что с его стороны не осуществлялось надлежащего контроля за деятельностью предприятия, наблюдается причинно-следственная связь его действий с наступившими последствиями в виде непогашения сумм кредиторских требований, что свидетельствует о наличии вины А. в признании ЧУП «Б» экономически несостоятельным (банкротом).
Поскольку на дату подачи искового заявления кредиторская задолженность составляла 313151143 руб., а имущество должника, в том числе дебиторская задолженность, 21626143 руб., управляющий просил взыскать с А. 291525000 руб. в порядке привлечения к субсидиарной ответственности по долгам ЧУП «Б».
Не признавая в полном объеме исковые требования, А. в отзыве на исковое заявление указал, что указанные факты свидетельствуют лишь о том, что юридическое лицо — ЧУП «Б» имело убытки от своей деятельности. В то же время говорить о том, что убытки произошли в результате действий А., нет оснований.
В частности, истцом не представлено никаких доказательств того, что указанная недостача, установленная инвентаризационной комиссией, произошла по вине и в результате действий ответчика. Недостача была выявлена еще до момента подписания ликвидационного баланса, а включение данного имущества в баланс было ошибочным.
Доводы истца о том, что ЧУП «Б» по результатам проверки уплатило в бюджет налоги на сумму 15673438 руб., вообще не говорят о противоправности действий А. Уплата налогов и сборов является обязанностью, а не правом юридического лица (подпункт 1.1 пункта 1 статьи 22 Налогового кодекса Республики Беларусь). Кроме того, ведение бухгалтерского и налогового учета было возложено на бухгалтера.
Реализация товарных остатков ниже покупной стоимости было вызвана моральным устареванием соответствующей техники, кризисными явлениями в экономике, отсутствием спроса на товар. Кроме того, кредиторам предлагалось приобрести указанные телефоны, но они ответили отказом.
В отношении совершения сделок с обществом с ограниченной ответственностью «Г» А. обратил внимание на следующие обстоятельства. Во-первых, данные сделки не являлись невыгодными для истца, так как в тот период возникли кризисные явления в мировой экономике и реализация мобильных телефонов была близка к нулю. Во-вторых, в исковом заявлении сделано утверждение о том, что такие сделки причинили ущерб. В то же время в их результате истец финансовых потерь не понес. В-третьих, реализация имущества была необходимым этапом подготовки к ликвидации юридического лица. В-четвертых, реализация не была осуществлена ниже цены приобретения. В-пятых, отсутствие согласованного срока платежа не говорит об отсутствии платежа. В таком случае товар должен быть оплачен непосредственно после его получения.
Даже расчеты, произведенные в исковом заявлении, показывали, что лишь малая часть убытков имела конкретный зримый характер и произошла в результате недостачи или реализации товара по меньшей цене. Однако требования кредиторов заявлены на большую сумму. Это означает, что результатом возникновения неудовлетворительной структуры баланса являлась именно операционная деятельность ЧУП «Б», к правильности и обоснованности которой в исковом заявлении не предъявлено никаких претензий.
Экономическая несостоятельность (банкротство) была вызвана не конкретными виновными действиями, а неблагоприятной конъюнктурой, произошла не одномоментно, а в течение определенного промежутка времени.
Учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами либо учредительными документами юридического лица (часть 1 пункта 3 статьи 52 Гражданского кодекса Республики Беларусь).
Согласно части 1 пункта 1 статьи 370 Гражданского кодекса Республики Беларусь, если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответа на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.
В подпункте 1.35 пункта 1 Указа Президента Республики Беларусь от 12.11.2003 N 508 «О некоторых вопросах экономической несостоятельности (банкротства)», а также в подпункте 1.8 Устава ЧУП «Б» указано, что если экономическая несостоятельность (банкротство) должника вызвана собственником его имущества, учредителями или другими лицами, в том числе руководителем должника, имеющими право давать обязательные для должника указания либо имеющими возможность иным образом определять его действия, то на таких лиц при недостаточности имущества должника возлагается субсидиарная ответственность по обязательствам последнего.
В пункте 9 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 27.10.2006 N 11 «О некоторых вопросах применения субсидиарной ответственности» указано, что при разрешении споров, связанных с ответственностью учредителей (участников) юридического лица, признанного экономически несостоятельным (банкротом), собственника его имущества или других лиц, в том числе руководителя должника, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия (часть 2 пункта 3 статьи 52 Гражданского кодекса Республики Беларусь, часть 1 подпункта 1.35 пункта 1 Указа Президента Республики Беларусь от 12.11.2003 N 508 «О некоторых вопросах экономической несостоятельности (банкротства)»). Хозяйственным судам следует учитывать, что привлечение указанных лиц к субсидиарной ответственности обусловлено необходимостью установления:
- наличия у лица права давать обязательные для юридического лица указания либо возможности иным образом определять его действия;
- совершения лицом действий (или его бездействие), свидетельствующих об использовании принадлежащего ему права давать обязательные для юридического лица указания или использовании своих возможностей иным образом определять его действия;
- наличия причинно-следственной связи между использованием лицом своих прав и (или) возможностей в отношении юридического лица и последствиями в виде признания должника банкротом;
- недостаточности имущества должника для удовлетворения требований кредиторов.
В подпункте 11.2 ранее действовавшего Устава общества с дополнительной ответственностью «Б» определено, что органами управления обществом является общее собрание участников и директор общества, который согласно подпункту 10.40 Устава осуществляет текущее руководство деятельностью общества, в пределах своих полномочий, определенных в договоре (контракте), распоряжается имуществом, в том числе средствами общества.
Исходя из подпункта 7.2 Устава ЧУП «Б» органом управления является директор, назначаемый учредителем.
Материалами дела подтверждается, что у А. в период с 05.08.2008 по 14.11.2008 и с 01.04.2009 по 30.07.2009 было право давать обязательные для ЧУП «Б» указания либо возможность иным образом определять его действия.
Факт непосредственного участия и управления деятельностью ЧУП «Б» в указанные периоды, а также размер имущества и кредиторской задолженности А. не оспаривался.
Анализ материалов дела, приведенных оснований (предпосылок) для привлечения А. к субсидиарной ответственности и факт экономической несостоятельности показывал, что причинно-следственная связь между использованием А. своих прав и (или) возможностей и последствиями в виде признания ЧУП «Б» экономически несостоятельным (банкротом) отсутствует.
Так, уплата налогов, сборов и иных платежей в размере 18964846 руб. не может являться фактом, свидетельствующим о виновности А., т. к. исполнение налогового обязательства является одной из основных обязанностей налогоплательщика.
Недостача товарно-материальных ценностей также не может выступать основанием для привлечения А. к субсидиарной ответственности, т. к. трудовым законодательством Республики Беларусь предусмотрен порядок взыскания с виновных материально ответственных лиц стоимости утраченного имущества.
Утверждения о наличии фактов умышленного нарушения А. сроков расчетов с поставщиками имеют голословный характер и не подтверждаются материалами дела.
Ссылки на наличие договоров займа, повлекших несвоевременный расчет с поставщиками, необоснованны, т. к. указанные договоры являются действующими, в установленном порядке не оспорены.
Согласно части 2 статьи 100 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на обоснование своих требований и возражений, если иное не предусмотрено законодательством.
Поскольку управляющим не представлены доказательства, свидетельствующие о наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) А. и экономической несостоятельностью (банкротством) ЧУП «Б», в удовлетворении исковых требований отказано в полном объеме.
Ссылка управляющего на наличие признаков срыва возмещения убытков кредиторам без указания конкретного лица, совершившего данные действия, проведения соответствующей экспертизы, обращения в правоохранительные органы не может выступать предпосылкой для удовлетворения исковых требований.
Не согласившись с решением суда первой инстанции, третье лицо (кредитор) подало апелляционную жалобу, в которой указало, что суд не дал надлежащей оценки выявленной недостаче имущества, искажению бухгалтерской документации, мнимой реализации товаров, полученных от кредиторов в 2008 году, бывшим работника предприятия в несколько раз ниже покупной стоимости, а также факту срыва погашения задолженности перед кредиторами, в том числе посредством предоставления займов другим организациям. В целом материалами дела подтверждается неудовлетворительная хозяйственная деятельность предприятия по вине его руководителя, что привело к банкротству.
Отменяя решение хозяйственного суда первой инстанции, апелляционная инстанция исходила из того, что 14.11.2008 директором являлся Р. Однако, как пояснил суду представитель истца, согласно банковской карточке Р. не имел права распоряжаться счетом. Такое право сохранялось за А.
По договору от 18.08.2008 общество с дополнительной ответственностью «Б» получало от третьего лица товар с отсрочкой платежа 14 дней после отгрузки. За период с 20.08.2008 по 31.10.2008 было поставлено товара на 727279233 руб. Частично товар 27.03.2009 был возвращен на сумму 33720312 руб. (в период ликвидации должника).
Как следует из акта сверки расчетов от 24.02.2009, было оплачено всего 325200000 руб., в том числе в период работы ответчика директором было оплачено поставщику 219600000 руб.
Кроме того, общество с дополнительной ответственностью «Б» в 2008 году получало аналогичный товар и от другого кредитора по договору от 21.08.2008 на сумму 208860078 руб. с условием оплаты не позднее 10 банковских дней.
Задолженность по оплате составила на конец 2008 года 105838231 руб. С учетом частичного погашения решением хозяйственного суда от 31.12.2008 взыскано с должника 98929282 руб. задолженности, а также суммы пени и процентов за период просрочки.
В деле имеется договор общества с дополнительной ответственностью «Б» с обществом с ограниченной ответственностью «Г» (один из учредителей — жена А.) на поставку последнему товара. В договоре и протоколах согласования цен срок оплаты указан не более 0 дней со дня подписания приложений (протоколов). В протоколе от 04.11.2008, подписанном А., срок оплаты товара на сумму 156258634 руб. указан 61 день. В протоколе от 11.12.2008 (в период работы директором Р.) срок оплаты указан 301 день.
А. от имени общества с дополнительной ответственностью «Б» на фоне имеющейся кредиторской задолженности перед поставщиками были предоставлены займы обществу с дополнительной ответственностью «Г» на сумму 9000000 руб. (возвращено 1600000 руб.) и обществу с дополнительной ответственностью «С» — 27400000 руб. (возвращено 2300000 руб.).
Общество с дополнительной ответственностью «Б» 04.03.2009 было реорганизовано в ЧУП «Б», учредитель — общество с ограниченной ответственностью «М».
Учредитель 06.03.2009 принял решение о ликвидации предприятия. С 01.04.2009 учредителем предприятия стал А., который 02.04.2009 повторно принял решение о ликвидации и стал ликвидатором.
Ликвидатором А. составлен акт сверки расчетов с обществом с дополнительной ответственностью «Г» от 04.05.2009, согласно которому было поставлено товара на 753520115 руб., возвращено на 512656358 руб., принято обществом с ограниченной ответственностью «Г» товара к реализации (разница) на 240863757 руб., оплачено 132010000 руб. Задолженность — 108853757 руб. С августа 2010 года общество с дополнительной ответственностью «Г» находилось в процедуре ликвидации.
В отношении возвращенного товара на сумму 512656358 руб. бухгалтерские документы об его наличии либо реализации (кроме незначительной части) у должника отсутствовали.
Для уменьшения кредиторской задолженности ликвидатор А. заключил с кредиторами договоры уступки права требования к обществу с ограниченной ответственностью «Г» и обществу с ограниченной ответственностью «С». В процедуре банкротства один из договоров был признан недействительным по статье 112 Закона Республики Беларусь от 18.07.2000 N 423-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)», другие расторгнуты антикризисным управляющим.
По заявлению кредитора возбуждено дело об экономической несостоятельности (банкротстве) ЧУП «Б». Кредитор в обоснование заявления указал на задолженность в сумме 368358921 руб. и отсутствие у должника денежных средств и имущества для ее погашения.
Конкурсными кредиторами предъявлены требования по основному долгу на сумму 412795168 руб., имущество по данным инвентаризации, проведенной управляющим по данным бухгалтерского учета, оценивалось в 40011060 руб., фактически — 9719315 руб.
Ликвидатор А. также оформлял накладные на передачу товара работникам должника — директору Р., главному бухгалтеру И., а также С. Согласно имеющимся в деле письменным пояснениям этих лиц антикризисному управляющему, указанный товар они не получали. Всего убыток от реализации товара данным и другим лицам по цене ниже покупной стоимости составил в 2009 году 83135068 руб.
Управляющим выявлено недостоверное включение в бухгалтерский учет дебиторской задолженности общества с ограниченной ответственностью «Т» на сумму 27431603 руб.
Согласно заключению управляющего по состоянию на 01.01.2008 должник имел коэффициент обеспеченности финансовых обязательств активами 0,043, на 01.01.2009 — 0,98 при нормативе не более 0,85.
Из материалов дела следовало, что должник в период, когда его руководителем являлся ответчик А., получил от поставщиков товар более чем на 900 млн. руб. Расчет в 2008 — 2009 годах произведен на сумму около 420 млн. руб.
Реализация полученного от поставщиков товара, на который были оформлены документы на возврат от общества с ограниченной ответственностью «Г», на сумму около 500 млн. руб. не подтверждена. Поставщикам он также не был возвращен, за исключением партии на 33 млн. руб. в адрес кредитора. Частично была оформлена передача товара при увольнении работникам, которые данный факт отрицают.
В отношении отраженной в акте сверки с обществом с ограниченной ответственностью «Г» суммы задолженности в размере 109 млн. руб. меры по ее истребованию (взысканию) также не принимались.
Таким образом, суд апелляционной инстанции усмотрел прямую причинную связь между недобросовестными (виновными) действиями ответчика и возникшим банкротством должника.
Возражения ответчика на ухудшившуюся конъюнктуру рынка в связи с вышеизложенным судом отклонены.
В отношении директора общества в период с 14.11.2008 Р. суд апелляционной инстанции учел, что соответчиком по делу он не привлечен ни по инициативе истца (антикризисного управляющего), ни по инициативе ответчика в порядке статьи 60 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь. Ответчик, будучи ликвидатором, не предъявлял претензий и требований к Р. в части ненадлежащего исполнения обязанностей директора, оформления недостоверными документами хозяйственных операций, возмещения причиненного ущерба (растрата и т. п.).
В суде ответчик также не заявлял каких-либо возражений в связи с деятельностью Р. как директора, который не имел права распоряжаться счетом общества (предприятия). Кроме того, в деле имелось его объяснение управляющему, из которого следовало, что Р. накладные на получение товара не подписывал.
На данных основаниях суд апелляционной инстанции сделал вывод о правомерности предъявленного к ответчику иска о взыскании заявленной суммы в порядке субсидиарной ответственности по обязательствам должника.