Согласно статье 11 Закона Республики Беларусь от 13.07.2012 N 415-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» если экономическая несостоятельность (банкротство) должника — юридического лица вызвана собственником его имущества, учредителями (участниками) или иными лицами, в том числе руководителем должника, имеющими право давать обязательные для должника указания либо имеющими возможность иным образом определять его действия, то такие лица при недостаточности имущества должника для расчета с кредиторами солидарно несут субсидиарную ответственность по обязательствам должника.
Согласно ст. 52 Гражданского кодекса Республики Беларусь учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника, за исключением случаев, предусмотренных законодательными актами либо учредительными документами юридического лица. Если экономическая несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана собственником его имущества, учредителями (участниками) или другими лицами, в том числе руководителем юридического лица, имеющими право давать обязательные для этого юридического лица указания либо имеющими возможность иным образом определять его действия, то на таких лиц при недостаточности имущества юридического лица возлагается субсидиарная ответственность по его обязательствам.
Пример из судебной практики.
В экономический суд обратилось общество с ограниченной ответственностью «П» с иском к К. о взыскании 643776438 руб. в порядке возложения субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «П».
К участию в деле были привлечены третьи лица без самостоятельных требований на предмет спора на стороне истца: инспекция Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь по N-скому району и управление фонда социальной защиты населения.
Представитель истца в судебном заседании поддержал исковые требования в полном объеме.
Ответчик в судебном заседании исковые требования не признал. В отзыве на иск и в судебном заседании указал, что он полагает, что между его действиями и возникновением банкротства ООО «П» отсутствовала причинно-следственная связь, поскольку в действиях ответчика отсутствовала вина. В частности, основанием для обвинения К. в доведении предприятия до банкротства послужило то, что должник в 2011 и 2012 годах осуществлял деятельность с ЧП «К», ЧТУП «И», ЧТУП «Ч», которые только на момент проведения проверки обрели статус «лжепредпринимательские структуры».
Однако, по мнению К., он не мог знать о том, что все контрагенты могут стать лжеструктурами, поскольку на момент совершения сделок все субъекты обладали правовым статусом как действующие. В связи с этим ответчик полагал, что вина в доведении предприятия до банкротства не могла лечь на него.
Из пояснений К. значилось, что им соблюдались установленные законодательством обязанности по организации бухгалтерского учета, обеспечивались условия для правильного оформления первичной учетной документации, по ведению налогового учета, надлежащему исполнению юридическим лицом гражданско-правовых, налоговых и иных обязательств. Кроме того, ответчик пояснил, что им осуществлялся надлежащий контроль за исполнением юридическим лицом законодательства в сфере предпринимательской деятельности, а также он обеспечивал надлежащее исполнение юридическим лицом его обязательств перед кредиторами по договорным обязательствам, исключающее возникновение критических долговых обязательств.
Из материалов проверки видно, что расчеты за товары производились. И. как бухгалтер отразил в бухгалтерском учете все сведения о суммах НДС на основании документов, подтверждающих уплату данных сумм при приобретении товаров по товарно-транспортным (товарным) накладным установленного образца. При этом продавцы, состоящие на налоговом учете, выделяли суммы НДС.
Ответчик пояснил, что ЧТУП «К», ЧТУП «И» и ЧТУП «Ч» на момент совершения хозяйственных операций состояли на налоговом учете в ИМНС. Согласно акту проверки ЧТУП «К» было включено в реестр коммерческих организаций и индивидуальных предприятий с повышенным риском совершения правонарушений в экономической сфере только 16.01.2013, ЧТУП «И» и ЧТУП «Ч» в указанный реестр не включены вовсе. Следовательно, на момент совершения хозяйственных операций данные организации не являлись лжепредпринимательскими структурами.
Кроме того, К. не согласился с изложенными доводами общества с ограниченной ответственностью «Ю» о том, что подлежат рассмотрению факты, установленные приговором суда по уголовному делу по обвинению Н. и В. в совершении ими преступлений. Из содержания акта проверки видно, что в приговоре суда нет никаких выводов и сведений о том, что ООО «П» в действительности не осуществляло хозяйственных операций, не производило получение (оприходование) товара, не оплачивало его, а в дальнейшем также не производило отгрузку (списание) товарно-материальных ценностей и не получало в установленном порядке оплату за этот товар.
При проведении налоговой проверки ООО «П» были представлены документы, указывающие на дальнейшую реализацию товара, поименованного в ТТН и ТН, исследованных налоговым органом. Реализация товара была отражена в соответствующих реестрах по реализации. При этом сведения о дальнейшей реализации товара в ходе проведения проверки исследованы не были.
Таким образом, из изложенного ответчиком следовало, что ООО «П» получало товарно-материальные ценности и оплачивало их по документам и счетам, принадлежащим вышеуказанным предприятиям, фактически не зная, что хозяйственные операции от имени ЧТУП «К», ЧТУП «И» и ЧТУП «Ч» могли осуществляться неустановленными лицами.
По мнению ответчика, то обстоятельство, что за ответственных лиц ЧТУП «К», ЧТУП «И» и ЧТУП «Ч» первичные учетные документы или договоры подписывали неустановленные лица, не дает оснований делать вывод, что хозяйственные операции предприятием ООО «П» фактически не осуществлялись.
Ответчик полагал, что выявленные обстоятельства, а именно объяснения директора ЧТУП «К», ЧТУП «И» И., не влекли автоматически аннулирования хозяйственной операции и доначисления налогов, а должны были оцениваться в совокупности с другими доказательствами с точки зрения объективности совершения самой хозяйственной операции. Таким образом, представленные проверке ТТН-1 и ТН-2 были составлены на бланках строгой отчетности по утвержденной форме, содержали все предусмотренные законодательством обязательные реквизиты и полностью заполнены.
Также, по мнению ответчика, в доводах истца отсутствовали сведения о принадлежности указанных накладных каким-либо иным лицам, чем те, которые указаны в них в качестве грузоотправителей. Не содержалось сведений, что накладные, отраженные в акте проверки, на получение ООО «П» товарно-материальных ценностей включены в электронный банк данных как недействительные.
Согласно пунктам 2, 5 статьи 107 Налогового кодекса Республики Беларусь налоговыми вычетами признаются суммы НДС, предъявленные продавцами, состоящими на учете в налоговых органах Республики Беларусь и являющимися плательщиками, к оплате плательщику при приобретении им на территории Республики Беларусь товаров (работ, услуг), имущественных прав.
Налоговые вычеты производятся на основании первичных учетных и расчетных документов установленного образца, полученных в установленном законодательством порядке продавцами и выставленных ими при приобретении плательщиком товаров (работ, услуг), имущественных прав (далее — объекты).
Таким образом, К. как бухгалтер ООО «П» отразил в бухгалтерском учете сведения о суммах НДС на основании документов, подтверждающих уплату сумм налога при приобретении товаров по товарно-транспортным (товарным) накладным установленного образца с выделенными продавцами, состоящими на налоговом учете, суммами НДС.
В ходе проведения анализа финансово-хозяйственной деятельности ООО «П» было установлено, что предприятие не имело в период 2011 — 2013 гг. признаков устойчивой неплатежеспособности (банкротства). В период деятельности К. финансовое состояние предприятия только улучшалось.
В силу изложенного ответчиком К., по его мнению, как бухгалтер юридического лица он организовал хозяйственную деятельность ООО «П» и не нанес убытков представляемой организации.
Кроме того, оформление первичных учетных документов с контрагентами, по мнению К., исключает его вину как бухгалтера, поскольку им были выполнены все требования законодательства, соответственно он не мог знать об умысле контрагентов о том, что они будут обладать в будущем статусом «лжепредпринимательские структуры».
В связи с этим достаточных оснований для привлечения К. к субсидиарной ответственности на сумму 642276438 руб. не имелось.
Поскольку К. принимались все меры для исполнения принятых на себя обязательств, а именно представление им налоговых деклараций, уплата налогов по совершаемым сделкам, ведение бухгалтерского учета и отчетности в соответствии с требованиями законодательства, где были отражены все сделки, то не имелось прямой причинной связи между актом поведения лица и последствиями, то есть причинно-следственная связь не усматривалась.
Кроме того, совершение ответчиком К. преступных деяний в отношении имущества и прав ООО «П» никаким приговором суда не было установлено. Ответчиком К. предпринимались все необходимые действия, направленные на поиск путей выхода из сложившегося положения, в том числе путем направлений жалоб на решения по акту проверки. По результатам рассмотрения жалоб решение по акту проверки от 05.08.2013 было отменено и направлено на дополнительную проверку. Суммы по акту проверки были уменьшены.
Ответчик К. считал, что доводы, изложенные в заявлении о возложении субсидиарной ответственности, несостоятельны и не должны подлежать удовлетворению.
Представитель третьего лица (ИМНС по N-скому району) требования считал подлежащими удовлетворению.
Изучив материалы дела, заслушав представителя сторон, суд счел требования не подлежащими удовлетворению, исходя из следующего.
Пунктом 1 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 27.10.2006 N 11 «О некоторых вопросах применения субсидиарной ответственности» субсидиарная ответственность является особым видом гражданско-правовой ответственности, при котором на лицо, несущее субсидиарную ответственность в соответствии с законодательством или условиями обязательства, в случае отказа основного должника от удовлетворения требования кредитора, в том числе ввиду недостаточности или отсутствия имущества, или ненаправления кредитору в разумный срок ответа на предъявленное требование возлагается обязанность по исполнению требования кредитора к основному должнику.
Пунктом 9 постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 27.11.2006 N 11 «О некоторых вопросах применения субсидиарной ответственности» определено, что привлечение лиц к субсидиарной ответственности обусловлено необходимостью установления следующих обстоятельств:
- наличия у соответствующего лица права давать обязательные для юридического лица указания либо возможности иным образом определять его действия;
- совершения соответствующим лицом действий (или его бездействие), свидетельствующих об использовании принадлежащего ему права давать обязательные для юридического лица указания или использовании своих возможностей иным образом определять его действия;
- наличия причинно-следственной связи между использованием соответствующим лицом своих прав и (или) возможностей в отношении юридического лица и последствиями в виде признания должника банкротом;
- недостаточности имущества должника для удовлетворения требований кредиторов.
Отсутствие хотя бы одного из вышеперечисленных обстоятельств исключает возможность привлечения к субсидиарной ответственности.
Поскольку истцом не было представлено убедительных, достоверных и достаточных доказательств в обоснование заявленных требований, в том числе какие именно действия ответчика привели к банкротству ООО «П», не усматривалось наличия причинно-следственной между действиями ответчика и банкротством истца, суд пришел к выводу о том, что не имеется оснований для взыскания субсидиарной ответственности по обязательствам ООО «П».
Таким образом, в удовлетворении исковых требований было отказано в полном объеме.