Согласно ст. 41 Трудового кодекса Республики Беларусь (далее — ТК) срочный трудовой договор подлежит расторжению досрочно по требованию работника в случае его болезни или инвалидности, иных уважительных причин, препятствующих выполнению работы по трудовому договору, а также в случае нарушения нанимателем законодательства о труде, коллективного договора, трудового договора.
Факт нарушения нанимателем законодательства о труде, коллективного договора, трудового договора устанавливается уполномоченным органом надзора за соблюдением законодательства о труде, профсоюзами и (или) судом.
Большинство подобных трудовых споров разрешается в судебном порядке.
Фабула дела.
Гражданин М. работал в обществе с ограниченной ответственностью «В» (ООО «В») по контракту в должности инженера.
В связи с задержкой выплаты ему заработной платы он обратился в межрайонный отдел Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь с заявлением об установлении факта нарушения нанимателем законодательства о труде и контракта.
Межрайонный отдел Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь установил факт задержки выплаты заработной платы гражданину М. на три календарных дня.
После этого наниматель был привлечен к административной ответственности по ч. 1 ст. 9.19 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях, а гражданин М. обратился к нанимателю с заявлением о расторжении контракта в связи с ненадлежащим выполнением его условий нанимателем.
Наниматель отказал в удовлетворении требования работника, поэтому гражданин М. обратился в суд с иском о расторжении контракта по требованию работника на основании ст. 41 ТК.
Позиция истца.
Истец указал, что согласно п. 4.5 контракта, заключенного между ним и ответчиком, выплата заработной платы производится ежемесячно 15-го числа.
Однако ответчик не исполнил свою обязанность по своевременной выплате заработной платы, данный факт подтвержден и межрайонным отделом Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь.
В соответствии с подп. 21.2 п. 21 контракта он (контракт) «может быть расторгнут по требованию работника в случае невыполнения или ненадлежащего выполнения условий контракта по вине нанимателя».
Контрактом также установлена компенсация в размере трех среднемесячных заработных плат в случае досрочного расторжения контракта с работником из-за невыполнения или ненадлежащего выполнения его условий по вине нанимателя.
Кроме того, истец также требовал возмещения морального вреда, причиненного ему отказом ответчика в удовлетворении его требований о расторжении контракта во внесудебном порядке, ссылаясь на ст. 246 ТК.
Таким образом, требования истца сводились к следующему:
- расторгнуть контракт на основании ст. 41 ТК;
- взыскать с ответчика компенсацию в размере трех среднемесячных заработных плат;
- взыскать с ответчика 3000000 руб. в качестве возмещения причиненного морального вреда.
В обоснование своих требований истец представил следующие доказательства:
- объяснения самого истца;
- копию контракта с нанимателем;
- копию ответа межрайонного отдела Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь;
- копию заявления нанимателю о расторжении контракта;
- копию ответа нанимателя на заявление о расторжении контракта.
Позиция ответчика.
Ответчик не признал исковые требования в полном объеме.
Ответчик заявил, что при отказе в удовлетворении требований истца о расторжении контракта во внесудебном порядке он руководствовался принципом сохранения трудовых отношений и незначительностью допущенного им нарушения контракта.
Требование истца о взыскании с ответчика возмещения морального вреда, по мнению ответчика, является незаконным и необоснованным по следующим причинам.
Под моральным вредом понимается испытываемые гражданином физические и (или) нравственные страдания (ч. 1 ст. 152 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК)).
Физические страдания — это физическая боль, функциональное расстройство организма, изменения в эмоционально-волевой сфере, иные отклонения от обычного состояния здоровья, которые являются последствием действий (бездействия), посягающих на нематериальные блага или имущественные права гражданина.
Нравственные страдания выражаются, как правило, в ощущениях страха, стыда, унижения, а равно в иных неблагоприятных для человека в психологическом аспекте переживаниях, связанных с утратой близких, потерей работы, раскрытием врачебной тайны, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, с ограничением или лишением каких-либо прав граждан (п. 8 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 28.09.2000 N 7 «О практике применения судами законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда» (далее — постановление N 7)).
В соответствии со ст. 246 ТК (на которую ссылается истец как на обоснование своих требований) моральный вред компенсируется исключительно в следующих случаях: увольнение без законного основания; увольнение с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу.
Однако истец до настоящего времени не уволен с работы, его перевод на другую работу также не производился, поэтому основания для компенсации морального вреда в соответствии со ст. 246 ТК отсутствуют.
Согласно ч. 3 п. 3 постановления N 7, если компенсация морального вреда предусмотрена в нормах ГК, регулирующих отдельные виды отношений (ст. 153, 968 — 970), а также в нормах ТК (ст. 246), Уголовного кодекса Республики Беларусь (ст. 44) или в других актах законодательства, то моральный вред компенсируется в порядке и на условиях, предусмотренных этими нормами или актами законодательства.
Однако, если вытекающее из этих отношений требование о защите нематериального блага основано на общих нормах ГК, то применяются правила ответственности, установленные в ст. 152 ГК.
В статье 179 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь установлено, что каждая сторона доказывает факты, на которые ссылается как на основание своих требований или возражений.
Ответчик указал, что истец не представил доказательств того, что нарушение ответчиком каких-либо его личных неимущественных и (или) имущественных прав в сфере трудовых отношений (ст. 11 ТК) повлекло физические и (или) нравственные страдания истца.
Кроме того, истец не представил документальных доказательств, подтверждающих факты, на которые он ссылается при обосновании своего права на компенсацию морального вреда (стресс, психологические переживания, расстройства сна).
Ответчик заявил, что при таких обстоятельствах оснований для компенсации истцу морального вреда не имеется.
Таким образом, ответчик просил суд отказать истцу в заявленных исковых требованиях в полном объеме.
Решение суда.
Суд пришел к выводу о том, что представленные доказательства с учетом заключения межрайонного отдела Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и социальной защиты Республики Беларусь подтверждают факт нарушения ответчиком условий контракта и трудового законодательства.
Поэтому требования о расторжении контракта и выплате истцу компенсации в размере трех среднемесячных заработных плат в соответствии со ст. 41 ТК являются обоснованными и удовлетворяются судом.
Суд указал, что оснований для удовлетворения требований о компенсации морального вреда на основании ст. 246 ТК не имеется, поскольку указанная статья устанавливает закрытый перечень случаев указанной компенсации и в рассматриваемом деле ни один из этих случаев не нашел подтверждения.
Суд также поддержал позицию ответчика в том, что истец не представил доказательств нарушения ответчиком каких-либо его личных неимущественных и (или) имущественных прав в сфере трудовых отношений, которое повлекло физические и (или) нравственные страдания истца.
Таким образом, суд отказал в удовлетворении исковых требований в части компенсации морального вреда.
Комментарий.
Анализ решения суда позволяет сделать вывод о том, что компенсация морального вреда в трудовых отношениях возможна лишь в случаях, прямо указанных в ст. 246 ТК, другие нарушения нанимателем прав работников сами по себе не являются основаниями для компенсации морального вреда.