По общему правилу исходя из положений ст. 255 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) раздел жилого помещения или выдел доли одного из участников общей долевой собственности на жилое помещение производится в натуре. При этом такой раздел осуществляется путем перепланировки с образованием двух или более жилых помещений (при наличии технической возможности на это) либо путем выделения сособственникам жилого помещения в собственность изолированных жилых комнат (жилой комнаты) с оставлением в общей долевой собственности подсобных помещений (п. 1, 2 ст. 156 Жилищного кодекса Республики Беларусь).
Выплата денежной компенсации участнику долевой собственности на жилое помещение вместо выдела его доли в натуре допускается только с его согласия. Вместе с тем в тех случаях, когда доля участника долевой собственности в жилом помещении незначительна, не может быть реально выделена и он не имеет существенного интереса в использовании жилого помещения, по иску других собственников суд вправе передать им долю собственника в жилом помещении с выплатой ему денежной компенсации (ч. 2 п. 4 ст. 255 ГК).
На практике, как правило, не возникает трудностей с определением возможности реального выдела доли участника долевой собственности в натуре и установлением того, является ли она незначительной. Как разъяснено в ч. 1 п. 20 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26.03.2003 N 2 «О применении судами законодательства при разрешении споров, связанных с правом собственности на жилые помещения» (далее — постановление N 2), при решении вопроса о том, является ли доля участника долевой собственности в жилом помещении незначительной, суд принимает во внимание общую площадь жилого помещения и размер доли собственника. Иными словами, несмотря на то что незначительность доли собственника является оценочным понятием, она зависит только от двух переменных: общей площади жилого помещения и размера доли собственника.
Что же касается наличия или отсутствия у собственника существенного интереса в жилом помещении, то ч. 2 п. 20 постановления N 2 предписывает определять данное обстоятельство в каждом конкретном случае с учетом размера доли участника общей собственности в жилом помещении, обеспеченности его другим жильем и других заслуживающих внимания обстоятельств. То есть существенный интерес в жилом помещении может быть обусловлен причинами различного рода, а потому усмотрение суда относительно его наличия весьма субъективно.
Показательным в этом отношении является следующий пример из судебной практики.
Граждане В. и С. (истцы) обратились с иском в суд к гражданке Р. (ответчику) о передаче доли в праве собственности на жилое помещение с выплатой ей денежной компенсации, указав в качестве правового основания своих требований п. 4 ст. 255 ГК.
В обоснование своих исковых требований В. и С. ссылались на следующие обстоятельства.
Спорное жилое помещение общей площадью 106,8 кв.м находилось в общей долевой собственности В., С. и Р. При этом доли сособственников в праве собственности на жилое помещение составляли: В. — 4968/10000 (38,3 кв.м в жилой площади жилого помещения), С. — 4783/10000 (36,8 кв.м в жилой площади жилого помещения) и Р. — 249/10000 (1,9 кв.м в жилой площади жилого помещения). Это однозначно указывает на незначительность доли Р. в жилом помещении и отсутствие возможности ее реального выдела.
Гражданка Р. с 2001 года (то есть на протяжении более 12 лет до подачи искового заявления в 2013 году) проживала во Франции совместно с детьми и мужем — гражданином Франции, спорным жилым помещением не пользовалась, права собственника в отношении жилого помещения не осуществляла, не исполняла возложенных на нее законом обязанностей, не несла расходов по содержанию жилого помещения, не следила за его техническим состоянием, в жилом помещении принадлежащего Р. имущества не имелось. Именно данные обстоятельства, по мнению истцов, свидетельствовали об отсутствии у Р. существенного интереса в использовании спорного жилого помещения.
Р. в свою очередь были предъявлены встречные исковые требования к В. и С. о вселении в спорное жилое помещение, которые она обосновывала наличием препятствий для ее вселения в спорное жилое помещение в добровольном порядке — отсутствием ключей от входной двери в спорное жилое помещение в связи с ее заменой. При этом в обоснование наличия у нее существенного интереса в использовании ее спорного жилого помещения она указывала на отсутствие у нее другого жилого помещения, кроме спорного, на территории Республики Беларусь.
Решением суда исковые требования В. и С. к Р. были удовлетворены, прекращено право собственности Р. на ее долю в праве собственности в спорном жилом помещении путем передачи данной доли В. и С. в соответствующих долях со взысканием с В. и С. в пользу Р. денежной компенсации. Р. данным решением в удовлетворении встречных исковых требований о вселении было отказано.
Таким образом, суд первой инстанции своим решением согласился с доводами истцов В. и С. в том, что постоянное проживание Р. на территории другого государства и обеспеченность ее там жилым помещением, неиспользование жилого помещения по его прямому назначению, т.е. для проживания, является подтверждением отсутствия у Р. существенного интереса в использовании спорного жилого помещения.
Решение суда было обжаловано Р. в кассационном порядке.
Определением судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда решение суда было отменено и постановлено новое решение, которым В. и С. было отказано в иске, а встречные исковые требования Р. о вселении были удовлетворены.
Основанием для отмены решения суда первой инстанции в кассационном порядке явилось то обстоятельство, что суд кассационной инстанции на основании имеющихся в материалах дела доказательств пришел к выводу о том, что Р., несмотря на незначительность ее доли в праве собственности, имеет существенный интерес в использовании жилого помещения. Так, суд кассационной инстанции указал, что суду первой инстанции не было представлено письменных доказательств обеспеченности Р. и ее детей другим жильем как на территории Республики Беларусь, так и за ее пределами. По сведениям пограничного комитета Р. с дочерью периодически приезжают в Республику Беларусь. Согласно справке из расчетно-справочного центра и заявлениям Р. она постоянно принимала меры к пересчету платы за пользование коммунальными услугами в связи с непроживанием в квартире.
Однако на этом точка в определении наличия у Р. существенного интереса в спорном жилом помещении не была поставлена. После отмены решения суда в кассационном порядке В. и С. неоднократно обжаловали определение судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда в порядке надзора.
Протест в порядке надзора был принесен только Председателем Верховного Суда Республики Беларусь. По результатам его рассмотрения постановлением президиума Минского городского суда определение судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда было отменено, а дело было направлено на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции.
При новом кассационном рассмотрении определением судебной коллегии по гражданским делам Минского городского суда была признана законность и обоснованность решения суда первой инстанции. Изменен был только размер денежной компенсации, подлежащей взысканию в пользу Р. с В. и С., что обусловлено изменением рыночной стоимости спорной квартиры за время судебного разбирательства в судах вышестоящих инстанций. Таким образом, суд кассационной инстанции в конечном итоге подтвердил отсутствие у Р. существенного интереса в спорном жилом помещении.
При этом судом кассационной инстанции было указано, что доводы Р. о том, что она и ее несовершеннолетняя дочь не имеют другого постоянного места жительства, кроме спорной квартиры, не могут влечь отмену судебного постановления, поскольку по делу достоверно установлено, что Р. с 2002 года преимущественно находится за пределами Республики Беларусь и не имеет заинтересованности в использовании спорной квартиры. Признаны необоснованными доводы Р. о том, что снятие ее вместе с дочерью с регистрационного учета по адресу спорной квартиры повлечет нарушение не только их жилищных прав, но и права на получение образования и медицинской помощи, так как постановленное судом решение не лишает Р. и ее дочь конституционных прав, реализовать которые они могут и при отсутствии регистрации по адресу спорной квартиры.
Приведенный пример из судебной практики свидетельствует о том, что отсутствие у ответчика в собственности или в пользовании жилого помещения в том же населенном пункте или на территории Республики Беларусь не является определяющим при решении вопроса о наличии или отсутствии у него существенного интереса в использовании спорного имущества. В данном случае судебные инстанции пришли к выводу об отсутствии у Р. существенного интереса в использовании спорного жилого помещения с учетом прежде всего ее реальных действий, свидетельствующих об отсутствии заинтересованности в использовании жилого помещения по его прямому назначению на протяжении длительного времени.