В практике хозяйствующих субъектов достаточно часто встречаются случаи, когда возникает необходимость привлечения третьих лиц для урегулирования определенных имущественных отношений. Одним из таких способов является перемена лиц в обязательстве, которая урегулирована гл. 24 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК). Согласно ст. 353 ГК кредитор имеет возможность передать свое право, основанное на обязательстве, другому лицу. Такая сделка получила название «уступка права требования». Анализ ст. 354, 355, 359, 360 ГК позволяет сделать вывод о том, что закон не обуславливает возможность заключения договора уступки права требования между первоначальным и новым кредитором наличием между ними имущественной связи, которая должна существовать на момент заключения договора. Единственным основанием заключения такой сделки является наличие между первоначальным кредитором и должником некоего обязательства, характер которого допускает возможность уступки права требования по нему. На практике встречаются случаи, когда в самом договоре уступки права требования первоначальный (цедент) и новый кредитор (цессионарий) не определяют, на каком основании (в связи с чем) происходит передача прав и как впоследствии между ними будут разрешаться имущественные вопросы. Отсутствие указания в договоре уступки права требования на его возмездность в совокупности с положениями ст. 543 и подп. 4 ч. 1 ст. 546 ГК позволяет некоторым участникам гражданских отношений оспаривать данный договор как ничтожный, являющийся по своей сути договором дарения между кредиторами. Такая позиция нередко находит поддержку и в судебной практике (см. постановление Президиума Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь от 21.04.2001 N 7 «Об обзоре судебной практики рассмотрения споров, возникающих в связи с уступкой требования (цессией) и переводом долга»).
Однако данное мнение не столь очевидно, как кажется на первый взгляд. В соответствии со ст. 393 ГК договор может быть возмездным или безвозмездным. По общему правилу договор предполагается возмездным. К безвозмездным сделкам ГК относит в том числе договор займа, договор ссуды, договор дарения и иные непоименованные договоры. При этом в отношении коммерческих организаций ст. 546 ГК устанавливает запрет на заключение договоров дарения. Запрета в отношении заключения иных безвозмездных договоров законодательством не установлено. К существенным условиям договора уступки права требования не относится цена или иное встречное предоставление, в счет которого передается право требования. Таким образом, с учетом установленной законодательством презумпции о возмездности всех сделок, совершаемых между коммерческими организациями, полагаем, что отсутствие в договоре уступки права требования цены не может однозначно свидетельствовать о том, что данный договор является договором дарения со всеми вытекающими последствиями. Цедент, как и цессионарий, вправе определить основания такой уступки как непосредственно в момент заключения договора, так и после него. Кроме того, уступка права требования может осуществляться не только за плату, но и в связи с наличием между сторонами иного не противоречащего законодательству интереса (например, ведения совместного бизнеса).
Так, в качестве примера можно привести следующий спор, который был предметом судебного разбирательства.
На основании договора поставки ЧУП «К» (первоначальный кредитор) по ТТН поставило в адрес ОДО «А» (покупатель, ответчик) товар на сумму 9935232 руб., а ответчик товар получил.
В последующем между ЧУП «К» и ООО «М» (новый кредитор) был заключен договор уступки права требования, согласно которому первоначальный кредитор уступил новому кредитору свои требования, вытекающие из исполнения обязательств по договору на поставку товара на сумму 9935232 руб.
Стороны договора уступки права требования определили, что с момента подписания договора уступки права требования к новому кредитору переходит право требовать от должника исполнения обязательства по договору поставки, а также уплаты неустойки (штрафа, пени), процентов за пользование чужими денежными средствами и иных причиненных убытков и право по обеспечению исполнения обязательств по договору (п. 2 договора уступки права требования).
Договором уступки права требования обязанность уведомить должника (ответчика) о состоявшейся уступке права требования возложена на первоначального кредитора, привлеченного в дело в качестве третьего лица.
ЧУП «К» направило в адрес ОДО «А» (ответчик) письмо, в котором уведомило его о состоявшейся уступке права требования ООО «М» суммы долга в размере 9935232 руб. и предложило незамедлительно произвести исполнение обязательств новому кредитору.
Поскольку обязательство добровольно выполнено не было, новый кредитор обратился с иском в суд.
При рассмотрении дела судом первой инстанции был сделан вывод о том, что требования удовлетворению не подлежат, так как договор уступки права требования является ничтожным, поскольку заключен на безвозмездной основе, а дарение между коммерческими организациями запрещено (ст. 167, 170, подп. 4 ч. 1 ст. 546 ГК).
Данный вывод суд сделал на основе анализа содержания договора уступки права требования, в котором отсутствует условие о возмездности договора, и объяснения представителя истца (нового кредитора), пояснившего в судебном заседании, что на момент заключения договора взаимные обязательства между первоначальным кредитором и новым кредитором отсутствовали.
С данными выводами суда первой инстанции согласилась и апелляционная инстанция, оставив без изменения решение суда первой инстанции.
Не согласившись с выводами суда первой и апелляционной инстанции, ООО «М» подало кассационную жалобу.
При рассмотрении кассационной жалобы кассационная инстанция пришла к выводу о том, что судом допущено неполное выяснение обстоятельств дела, что привело к постановлению незаконного решения.
Отменяя решения и отправляя дело на новое рассмотрение, кассационная инстанция указала на следующее.
В решении суда убедительных доказательств, свидетельствующих о безвозмездности договора уступки права требования, не приведено, отсутствуют такие доказательства и в материалах дела. Буквальное толкование заключенного договора также не свидетельствует о том, что имеет место дарение, так как в договоре отсутствует ясно выраженное намерение первоначального кредитора безвозмездно уступить право требования по договору поставки, а у нового кредитора — принять в дар такое требование.
Судом первой и апелляционной инстанции не были учтены положения ст. 393 ГК, содержащие определения возмездных и безвозмездных договоров.
Безвозмездным признается договор, по которому одна сторона обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от нее платы или иного встречного предоставления.
Договор предполагается возмездным, если из законодательства, содержания или существа договора не вытекает иное.
Таким образом, из анализа содержания ст. 393 ГК следует, что законодательством установлена презумпция того, что договор предполагается возмездным. Обратное подлежит доказыванию заинтересованной стороной.
Из содержания представленного договора и имеющихся в материалах дела доказательств нельзя сделать достоверный вывод о безвозмездном характере договора.
Более того, никто из лиц, участвующих в деле, не ставил вопрос о ничтожности договора и никаких доказательств в подтверждение его ничтожности не представлял.
Соответственно вывод суда о ничтожности договора является необоснованным.
Неполнота судебного разбирательства привела к отмене судебного постановления и направлению дела на новое рассмотрение.
При новом рассмотрении дела суд первой инстанции удовлетворил требования истца (нового кредитора) и взыскал с ответчика долг в объеме, определенном в договоре уступки права требования.
Из приведенного примера следует, что отсутствие в договоре уступки права требования условия о встречном предоставлении вовсе не означает, что такой договор является дарением.