Нормальное функционирование судебной власти немыслимо без надлежащего исполнения принятых судебных актов. Исполнение судебных актов входит в компетенцию некоторых должностных лиц. Игнорирование должностными лицами предписаний, содержащихся в судебных актах, нарушает единство судебной системы, подрывает авторитет правосудия и веру граждан в справедливость.
Принцип общеобязательности судебных актов закреплен в ст. 115 Конституции Республики Беларусь: «Судебные постановления являются обязательными для всех граждан и должностных лиц». Это конституционное положение находит свое развитие в ст. 14 Кодекса Республики Беларусь о судоустройстве и статусе судей (далее — Кодекс о судоустройстве и статусе судей): «Вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех государственных органов, иных организаций, а также должностных лиц и граждан и подлежат исполнению на всей территории Республики Беларусь. Неисполнение судебных постановлений, вступивших в законную силу, и требований судьи влечет за собой ответственность в соответствии с законодательством».
Положение об общеобязательности судебных актов дублируется в процессуальном законодательстве Республики Беларусь: ст. 24 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ГПК), ст. 27 Хозяйственного процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — ХПК), ст. 13.1 Процессуально-исполнительного кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — ПИКоАП), ст. 400 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — УПК).
В статье 10 Закона Республики Беларусь от 30.03.1994 N 2914-XII «О Конституционном Суде Республики Беларусь» также закреплено положение об обязательности исполнения решений Конституционного Суда на территории Республики Беларусь всеми государственными органами, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами.
В указанных актах законодательства Республики Беларусь, как правило, содержится оговорка о том, что неисполнение судебных постановлений влечет ответственность, установленную законодательством.
Статья 423 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК) предусматривает уголовную ответственность за неисполнение должностным лицом вступившего в законную силу приговора, решения или иного судебного акта либо воспрепятствование их исполнению. Содержание ст. 423 УК позволяет предположить, что указанная статья служит задаче уголовно-правовой охраны общественных отношений, обеспечивающих общеобязательность судебных актов, вынесенных в порядке конституционного, гражданского, хозяйственного, уголовного и административного судопроизводства.
Важное значение для определения содержания объективных признаков данного преступления имеет определение круга судебных актов, неисполнение которых влечет ответственность по ст. 423 УК. Дело в том, что в ст. 423 УК законодатель употребил обобщающий термин — «судебные акты». Однако легального определения данному термину в действующем законодательстве Республики Беларусь не имеется. Законодательство о судоустройстве Республики Беларусь оперирует другим обобщенным наименованием — «судебное постановление». Согласно статье 1 Кодекса о судоустройстве и статусе судей к судебному постановлению относятся «заключение Конституционного Суда Республики Беларусь, а также приговор, решение, постановление, определение иных судов Республики Беларусь».
В аспекте применения ст. 423 УК к решениям следует относить не только решения общих и хозяйственных судов Республики Беларусь, но и решения постоянно действующего международного арбитражного суда, а также решения международного арбитражного суда для рассмотрения конкретного спора, возникшего на территории Республики Беларусь. Согласно ст. 44 Закона Республики Беларусь от 09.07.1999 N 279-З «О международном арбитражном (третейском) суде» решения международных арбитражных судов исполняются в порядке, установленном хозяйственным процессуальным законодательством Республики Беларусь. Таким образом, эти решения на стадии их исполнения приобретают общеобязательный характер на всей территории Республики Беларусь.
В административном судопроизводстве постановление суда выполняет функцию процессуального решения (ст. 1.4 ПИКоАП).
В соответствии с гражданским и хозяйственным процессуальным законодательством к судебным постановлениям помимо решения относятся определения и постановления судов всех инстанций (п. 11 ст. 1 ГПК, ст. 1 ХПК). Однако при применении ст. 423 УК к иным судебным актам относятся далеко не все постановления и определения, принимаемые судом. Некоторые судебные акты определяют движение соответствующего дела (о приостановлении производства по делу, об отложении разбирательства по делу и др.). Эти судебные акты не нуждаются в принудительном исполнении. Кроме того, принудительное исполнение судебных актов может обеспечиваться не только с помощью мер уголовной ответственности. Например, непринятие мер по частному определению (постановлению) суда влечет административную ответственность по ст. 24.3 Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — КоАП).
При решении затронутого вопроса немаловажное значение имеет своего рода ориентир, который законодатель дал правоприменителю, указав в ст. 423 УК в примерном перечне судебных актов на приговор и решение суда. Законодатель подчеркивает, что речь идет о тех судебных актах, которые решают соответствующее дело по существу. Таким образом, к иным судебным актам следует относить постановления и определения, принятые судами первой инстанции, имеющие существенное значение для разрешения дела и обязательные к исполнению должностными лицами (например, определение (постановление) об утверждении мирового соглашения). К иным судебным актам относятся и постановления или определения апелляционной, кассационной или надзорной инстанций по результатам рассмотрения апелляционных, кассационных жалоб (протестов) и протестов в порядке надзора.
Неисполнение судебного акта иностранного государства либо решения иностранного арбитража (третейского суда) может быть основанием для привлечения к уголовной ответственности по ст. 423 УК лишь при условии признания общеобязательности этих судебных актов в порядке, предусмотренном международным договором Республики Беларусь и действующим процессуальным законодательством Республики Беларусь. Так, в соответствии со статьей III Конвенции Организации Объединенных Наций «О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений» (заключена в г.Нью-Йорке 10.06.1958; вступила в силу для Республики Беларусь 13.02.1961) каждое Договаривающееся Государство признает арбитражные решения как обязательные и приводит их в исполнение в соответствии с процессуальными нормами той территории, где испрашивается признание и приведение в исполнение этих решений. Однако фактически общеобязательным судебный акт суда иностранного государства становится только после признания его путем принятия соответствующего решения соответствующим судом Республики Беларусь. Процедура принятия такого рода решений подробно регламентирована действующим процессуальным законодательством Республики Беларусь. Например, в ХПК ей посвящена целая глава 28 «Производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений». Согласно ст. 249 ХПК по результатам рассмотрения заявлений о признании и приведении в исполнение решения иностранного суда или иностранного арбитражного решения хозяйственный суд выносит определение, которое вступает в законную силу с момента его вынесения.
В ст. 423 УК идет речь о неисполнении либо воспрепятствовании исполнению вступившего в законную силу судебного акта. Порядок вступления в силу судебных актов определяется процессуальным законодательством Республики Беларусь. Однако процессуальное законодательство выделяет определенные виды судебных актов, которые подлежат немедленному исполнению. Так, согласно ст. 205 ХПК немедленному исполнению подлежат: решения хозяйственного суда о признании недействительными ненормативных правовых актов государственных органов, органов местного управления и самоуправления, иных органов или должностных лиц; решения хозяйственного суда об удовлетворении требований, если ответчик признал иск или если немедленное исполнение судебных постановлений прямо предусмотрено законодательным актом; решение хозяйственного суда об объявлении экономической несостоятельности (банкротства); определение хозяйственного суда об открытии конкурсного производства. Хозяйственный суд вправе допустить немедленное исполнение решений в целом или их части о присуждении денежных средств по векселю, чеку или иной ценной бумаге, подлинность которых не оспаривается ответчиком, а также по другим делам, если замедление в исполнении решений может привести к существенному ущербу для стороны в споре, в пользу которой состоялось решение, или сделать невозможным их исполнение.
Поскольку процессуальное законодательство Республики Беларусь свойством общеобязательности судебных актов наделяет лишь вступившие в силу судебные акты (ст. 24 ГПК, ст. 27 ХПК, ст. 13.1 ПИКоАП, ст. 400 УПК), то неисполнение судебных актов, подлежащих немедленному исполнению, в силу прямого указания уголовного закона не подпадает под признаки ст. 423 УК. Очевидную несправедливость в данном случае можно устранить путем законодательного изменения порядка вступления в силу судебных актов, подлежащих немедленному исполнению.
Преступление, ответственность за которое предусмотрена ст. 423 УК, может быть выражено в двух альтернативных формах: неисполнение вступившего в законную силу судебного акта либо воспрепятствование его исполнению.
Неисполнение судебного акта представляет собой бездействие должностного лица, обязанного реализовать предписания, содержащиеся в соответствующем судебном акте (например, руководитель предприятия не принимает меры по возмещению убытков истцу на основании решения суда). При доказывании данной формы преступного поведения важно установить, что должностное лицо игнорирует обязательные для него предписания судебного акта и имеет реальную возможность выполнить эти предписания.
Воспрепятствование исполнению судебного акта выражается в совершении должностным лицом активных действий, препятствующих исполнению судебного акта (например, руководитель отдает работникам предприятия распоряжение скрыть часть имущества, подлежащего по решению суда взысканию в доход государства).
Необходимо отметить, что некоторые нормативные правовые акты содержат положения, которые ориентируют судебную практику на привлечение к ответственности по ст. 423 УК лишь в случае, когда неисполнение судебного акта приобретает злостный характер. Так, в пункте 33 Инструкции по организации работы уголовно-исполнительных инспекций, утвержденной постановлением Министерства внутренних дел Республики Беларусь от 03.08.2006 N 211, предусмотрено, что в случае, если должностные лица организаций не исполняют вступивший в законную силу судебный акт о лишении права осужденным занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью либо препятствуют его исполнению, уголовно-исполнительная инспекция направляет в соответствующую организацию представление, в котором руководителю организации предлагается немедленно принять меры к неукоснительному исполнению вступившего в законную силу судебного акта. В данном представлении руководитель организации предупреждается об ответственности по ст. 423 УК. Если должностные лица организаций после получения представления инспекции продолжают не исполнять вступивший в законную силу судебный акт о лишении права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью либо препятствовать его исполнению, то инспекция докладывает об этом рапортом начальнику органа внутренних дел о привлечении виновных должностных лиц к уголовной ответственности в соответствии с ст. 423 УК.
Однако содержание нормы, предусмотренной ст. 423 УК, не дает оснований для вывода о том, что неисполнение в этом случае должно иметь злостный характер. Кроме того, при таком подходе нарушается принцип равенства должностных лиц перед уголовным законом: в одном случае должностное лицо привлекается к уголовной ответственности только после официального предупреждения, в другом такого предупреждения не требуется.
Неисполнение судебного акта следует признавать юридически оконченным преступлением с момента истечения установленного законом времени для исполнения соответствующего судебного акта либо с момента совершения действия, создающего препятствие для его исполнения.
Данное преступление может быть совершено только с прямым умыслом: должностное лицо сознает, что не исполняет вступивший в законную силу соответствующий судебный акт, либо сознает, что создает препятствия для его исполнения, и желает поступать подобным образом.
В зависимости от форм совершения данного преступления есть специфика и в определении субъекта этого преступления. Не любое должностное лицо может быть субъектом неисполнения судебного акта. Категории должностных лиц перечислены в ч. 4 ст. 4 УК: представители власти, а равно государственные служащие, имеющие право в пределах своей компетенции отдавать распоряжения или приказы и принимать решения относительно лиц, не подчиненных им по службе; представители общественности (лица, не находящиеся на государственной службе, но наделенные в установленном порядке полномочиями представителя власти при выполнении обязанностей по охране общественного порядка, борьбе с правонарушениями, по отправлению правосудия); лица, постоянно или временно либо по специальному полномочию занимающие в учреждениях, организациях или на предприятиях (независимо от форм собственности), в Вооруженных Силах Республики Беларусь, других войсках и воинских формированиях Республики Беларусь должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий; должностные лица иностранных государств, члены иностранных публичных собраний, должностные лица международных организаций, члены международных парламентских собраний, судьи и должностные лица международных судов.
Трудно представить ситуацию, когда судебный акт не исполняется на территории Республики Беларусь, например, должностным лицом иностранного государства. Поэтому субъектом неисполнения судебного акта может быть только то должностное лицо, на котором лежит обязанность выполнять предписания судебных актов. Определение этой обязанности требует изучения компетенции соответствующего должностного лица и нормативных правовых актов, регламентирующих исполнение судебных актов.
Одним из должностных лиц, ответственным за исполнение судебных актов, является судебный исполнитель. Согласно ст. 1 ХПК к постановлениям хозяйственного суда относятся «судебное постановление, иной судебный акт, издаваемые хозяйственными судами, судьями хозяйственного суда, судебными исполнителями». К судебному постановлению соответственно относятся «решение, постановление, определение хозяйственного суда, которые выносятся в рамках судопроизводства в хозяйственном суде». Учитывая содержание ст. 329 ХПК, следует отметить, что не все исполнительные документы можно относить к иным судебным актам. К таким судебным актам есть основания относить только акты, издаваемые судом: судебные приказы хозяйственных судов, выдаваемые на основании судебных постановлений хозяйственных судов, решений арбитражных (третейских) судов, в том числе международных, решений иностранных судов, иностранных арбитражных решений; определения хозяйственного суда о судебном приказе; исполнительные документы иностранных судов в случаях, предусмотренных международными договорами Республики Беларусь.
В соответствии с Положением о службе судебных исполнителей хозяйственных судов в Республике Беларусь, утвержденном постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 30.01.1998 N 147 «О Службе судебных исполнителей хозяйственных судов в Республике Беларусь» (далее — Положение), на судебных исполнителей возложена обязанность по принудительному исполнению судебных актов. Согласно п. 15 Положения судебный исполнитель в процессе исполнения исполнительных документов обязан, в частности, своевременно, полно и правильно исполнять исполнительные документы. В пункте 17 Положения указано, что за нарушение законности, злоупотребление властью, превышение служебных полномочий, неисполнение или ненадлежащее исполнение возложенных на них обязанностей судебные исполнители несут дисциплинарную, материальную, административную и уголовную ответственность в порядке, установленном законодательством.
Есть вопрос с пониманием признаков субъекта воспрепятствования исполнению судебного акта. Содержание нормы, содержащейся в ст. 423 УК, не дает оснований полностью утверждать, что субъектом воспрепятствования исполнению судебного акта является только должностное лицо. С уверенностью можно сказать, что субъектом воспрепятствования исполнению судебного акта не может быть лицо, осужденное к определенному виду наказания. В случае игнорирования предписаний обвинительного приговора лица, уклоняющиеся от отбывания назначенного вида наказания, несут уголовную ответственность по ст. 413 — 420 УК.
Необходимо отметить, что еще с советского периода времени в уголовно-правовой литературе утвердилась позиция о том, что субъектом воспрепятствования исполнению судебного акта является должностное лицо. Косвенно это подтверждает и санкция ст. 423 УК. Совершение рассматриваемого преступления наказывается штрафом или лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью. Если допустить, что субъектом воспрепятствования исполнению судебного акта может быть не только должностное, но и частное лицо, то получается, что в отношении частных лиц можно применить только один вид наказания — штраф. Но абсолютно определенные санкции не свойственны современной системе уголовно-правовых норм.
Применение правовых норм всегда должно быть согласовано в системе действующего законодательства. В этом смысле возникает вопрос о соотношении ст. 243 УК и ст. 24.10 КоАП, предусматривающей административную ответственность за неисполнение исполнительных документов, судебного постановления или иного акта. Например, ч. 3 ст. 24.10 КоАП предусматривает административную ответственность за неисполнение должником в установленный судом, иным государственным органом или должностным лицом либо судебным исполнителем срок судебного постановления или иного акта, обязывающего должника совершить определенные действия или воздержаться от их совершения.
Следует полагать, что к должникам в рамках ст. 24.10 КоАП относятся физические лица (в том числе и индивидуальные предприниматели) и юридические лица, которые обязаны исполнить соответствующий судебный акт. Таким образом, субъектами административной ответственности в соответствии со ст. 24.10 КоАП могут быть физические и юридические лица.
В части 7 ст. 4.8 КоАП указано, что наложение административного взыскания на юридическое лицо не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение виновное должностное лицо юридического лица. Данное положение означает, что неисполнение должником — юридическим лицом судебного акта, предписывающего совершить определенные действия или воздержаться от их совершения, не исключает привлечение к административной ответственности по ст. 24.10 КоАП и должностного лица этого юридического лица.
Если исполнительные документы, выданные судом, мы относим к иным судебным актам, то подобным образом может решаться вопрос об административной ответственности должностного лица и в случаях привлечения к административной ответственности юридического лица по основаниям, предусмотренным ч. 1 и ч. 2 ст. 24.10 КоАП: неисполнение должником в установленный судом, иным органом или судебным исполнителем срок исполнительного документа, не связанного с передачей денежных сумм (ч. 1 ст. 24.10 КоАП); неисполнение требований, содержащихся в исполнительном документе о взыскании денежных средств с должника, банком или небанковской кредитно-финансовой организацией, осуществляющими обслуживание счетов должника, в случае предъявления им исполнительного документа при наличии денежных средств на счетах должника (ч. 2 ст. 24.10 КоАП).
Однако в таком случае нормы, предусмотренные ст. 24.10 КоАП, конкурируют с положениями ст. 423 УК. Решение данной конкуренции в пользу ст. 24.10 КоАП повлечет иную правовую проблему: нарушение принципа равенства должностных лиц перед уголовным законом.
В рассматриваемом аспекте возникает еще одна проблема квалификационного характера. Это вопрос о соотношении ответственности за неисполнение судебного акта и уклонения от погашения кредиторской задолженности. В статье 242 УК установлена ответственность за «уклонение индивидуального предпринимателя или должностного лица юридического лица от погашения по вступившему в законную силу судебному решению кредиторской задолженности в крупном размере при наличии возможности выполнить обязанность». Есть основания рассматривать нормы, содержащиеся в ст. 242 и ст. 423 УК, на уровне соотношения общей и специальной нормы. Согласно ч. 2 ст. 42 УК конкуренция между специальной и общей нормой должна решаться в пользу специальной нормы. Однако возникает вопрос о правовой оценке содеянного, если должностное лицо юридического лица не исполнит решение суда о погашении кредиторской задолженности на сумму, не достигающую крупного размера. По смыслу примечания к главе 25 УК это сумма до двухсот пятидесяти размеров базовой величины, установленной на день совершения преступления. В литературе высказывается мнение, что в таком случае следует применять ст. 423 УК, т.е. общую норму <1>.
<1> Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Республики Беларусь / под общ. ред. А.В.Баркова, В.М.Хомича. — Минск: ГИУСТ БГУ, 2007. — С. 514.
С позиции разрешения конкуренции уголовно-правовых норм такой подход логичен. Однако как быть со статьей 11.18 КоАП, которая предусматривает административную ответственность за «уклонение индивидуального предпринимателя или должностного лица юридического лица от погашения по вступившему в законную силу судебному решению кредиторской задолженности при наличии возможности выполнить обязательство, если в этих действиях нет состава преступления»? Почему в контексте квалификации правонарушения игнорируется норма, предусматривающая административную ответственность должностного лица за неисполнение судебного решения о погашении кредиторской задолженности?
Существующие коллизии между нормами УК и КоАП, несомненно, порождают вопрос о том, каким правилом (принципом) следует руководствоваться при разрешении такого рода коллизий в целях правильной правовой оценки соответствующего поведения.
В части 2 ст. 9 КоАП 1984 года было закреплено положение о том, что «административная ответственность за правонарушения, предусмотренные статьями Особенной части настоящего Кодекса, наступает, если эти правонарушения по своему характеру не влекут за собой в соответствии с действующим законодательством уголовной ответственности». Подобного положения, указывающего на приоритет уголовной ответственности, в действующем КоАП не содержится.
Представляется, что ст. 9.6 ПИКоАП также не дает оснований говорить о приоритете уголовно-правовой нормы в случаях, когда имеет место коллизия между нормой УК и нормой КоАП. В пункте 9 ч. 1 ст. 9.6 ПИКоАП одним из обстоятельств, исключающим административный процесс в отношении физического лица, является «наличие по данному факту уголовного дела». А если по данному факту уголовное дело не возбуждено? Означает ли это, что вопрос о том, является ли совершенное деяние административным правонарушением или преступлением, зависит от усмотрения правоприменителя?
Представляется, что возбуждение уголовного дела при наличии коллизии между уголовно-правовой и административно-правовой нормами будет порождать предпосылку нарушения презумпции невиновности. Такого рода коллизия неизбежно будет вызывать сомнение в обоснованности предъявления обвинения, которое согласно ч. 3 ст. 16 УПК должно толковаться в пользу обвиняемого.
Полагаем, что вопрос о разрешении коллизии между нормами КоАП и УК необходимо решать на основании следующего правила: если признаки правонарушения физического лица (в том числе должностного лица юридического лица) идентичным образом описаны в нормах КоАП и УК, то ответственность наступает по соответствующей статье КоАП. Данное правило на уровне корреспондирующих положений целесообразно закрепить как в УК, так и КоАП.