В качестве субъекта преступления отечественная уголовно-правовая доктрина рассматривает исключительно физическое лицо. Юридическое же лицо уголовной ответственности не подлежит.
В зарубежной юридической науке существует уголовная ответственность как гражданина, так и корпорации. В частности, такой подход закреплен в уголовных законах Австралии, Великобритании, Бельгии, Дании, Израиля, Канады, Китая, Нидерландов, Норвегии, Польши, США, Финляндии, Франции, Швейцарии. Кроме того, первоначально уголовная ответственность юридического лица предусматривалась в проектах Уголовного кодекса Казахстана, Молдовы, России и Украины, а современными российскими учеными обосновывалась целесообразность введения такой ответственности.
Рассмотрим перспективы ее закрепления в отечественном законодательстве.
1. Основными доводами в пользу введения уголовной ответственности юридических лиц являются следующие. Во-первых, необходимость противодействия экономическим и экологическим преступлениям, которые причиняют существенный вред. Виновное физическое лицо не всегда может его возместить. Во-вторых, ресурсы, которыми располагают юридические лица, делают последствия совершаемых ими деяний более серьезными по сравнению с преступлениями физических лиц. В-третьих, сложная структура управления организацией может затруднить выявление физических лиц, причастных к совершению преступления.
Критики данной позиции опираются на следующие аргументы. Первый заключается в том, что борьба с правонарушениями организаций не должна сводиться исключительно к уголовно-правовым мерам, поскольку к юридическому лицу можно применить также механизмы принуждения в рамках экологической, административной или гражданско-правовой ответственности.
Вместе с тем нельзя не отметить, что эколого- и гражданско-правовые механизмы не всегда эффективны для противодействия правонарушениям, в которых участвует юридическое лицо.
Другая проблема состоит в том, что собственник организации и ее руководитель могут не совпадать в одном лице. Таким образом, основное бремя ответственности ложится на руководителя юридического лица, в то время как прибыль была получена собственником организации. Данное обстоятельство имеет непосредственное отношение к проблемам конфискации дохода, полученного преступным путем при совершении экономических преступлений.
2. Родство положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК) и Кодекса Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее — КоАП), использование схожих элементов составов правонарушения и преступления, административной преюдиции, а также наличие административной ответственности юридических лиц — все это дает теоретические предпосылки для введения такого института в уголовный закон.
Следует заметить, что при реализации административной ответственности юридических лиц возникает вопрос о законодательном определении вины юридического лица. Так, согласно ст. 3.5 КоАП, юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что этим юридическим лицом не соблюдены нормы (правила), за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, и данным лицом не были приняты все меры по их соблюдению.
При определении вины юридического лица законодатель пошел по пути формального определения ее признаков. По сути, такая формулировка вины юридического лица характеризует не психическое его отношение, а деятельную сторону. Тем самым происходит подмена субъективной стороны правонарушения объективной.
Однако уголовная ответственность — это личная виновная ответственность, т.е. обязанность претерпеть неблагоприятные последствия лежит на лице, непосредственно совершившем преступление, при наличии его вины в содеянном.
В данной связи полагаем, что закрепление ответственности юридических лиц в уголовном законе может привести к нарушению такого принципа. Например, возникает вопрос относительно определения вины юридического лица при его реорганизации. Так, согласно ч. 4 ст. 4.8 КоАП при присоединении юридического лица к другому юридическому лицу к административной ответственности за совершение административного правонарушения привлекается присоединившее юридическое лицо.
В этом случае непонятно, каким образом институт уголовной ответственности юридических лиц будет согласовываться с положениями ст. 26 Конституции Республики Беларусь о принципе виновной ответственности и презумпции невиновности, которые выражают общие принципы права при применении государственного принуждения в сфере публичной ответственности (как в уголовном, так и в административном праве).
Очевидно, что такой подход не коррелирует с основными положениями уголовного права, поскольку в такой ситуации утрачивает смысл институт вины в рамках уголовной ответственности.
Кроме того, возникает вопрос: как такой подход к определению виновности организации будет согласовываться с необходимостью установления причинной связи состава преступления? Юридическое лицо, привлекаемое к ответственности за деяние, совершенное до реорганизации, не имеет отношения к наступившим неблагоприятным последствиям совершенного деяния, которого оно фактически не совершало.
Как отмечают отечественные правоведы В.Круглов и Т.Телятицкая, установить вину юридического лица без исследования деяний физических лиц, работающих в данной организации, не представляется возможным <1>. Данное положение распространено в англосаксонской правовой системе, где оно получило название «теории отождествления». Согласно этой теории лицо, контролирующее деятельность юридического лица, для целей уголовного права признается в своих деяниях воплощением самой корпорации. На данном основании последняя несет уголовную ответственность за его преступное поведение.
<1> Более подробно см. В.Круглов, Т.Телятицкая. Юридические лица и административная ответственность // Судовы веснiк. — 2003. — N 4. — С. 54.
В юридической науке имеются и другие подходы. Например, Д.А.Гавриленко и С.Д.Гавриленко отмечают, что наличие вины юридических лиц не является обязательным условием привлечения их к ответственности. По мнению ученых, «сам факт противоправного поведения считается достаточным основанием для наложения административных взысканий, если причиной неправомерных действий не стала непреодолимая сила» <2>. При этом принцип презумпции невиновности не распространяется на юридические лица.
<2> Более подробно см. Административное право: учеб. пособие / Д.А.Гавриленко, С.Д.Гавриленко. — С. 275.
Другой ученый А.Никифоров полагает, что личная ответственность (в том числе уголовная) — это ответственность и организации <3>.
<3> Более подробно см. А.Никифоров. Юридическое лицо как субъект преступления // Государство и право. — 2000. — N 8. — С. 20.
Попытка определения виновности юридического лица была предпринята еще в проекте Уголовного кодекса Российской Федерации 1994 года. В нем предполагалось, что юридическое лицо подлежит уголовной ответственности за деяние, предусмотренное уголовным законом, при наличии следующих условий:
- оно виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении прямого предписания закона, устанавливающего обязанность либо запрет на осуществление определенной деятельности;
- оно виновно в осуществлении деятельности, не соответствующей его учредительным документам или объявленным целям;
- деяние, причинившее вред либо создавшее угрозу причинения вреда личности, обществу или государству, было совершено в интересах данного юридического лица либо было допущено, санкционировано, одобрено, использовано органом или лицом, осуществляющим функции управления юридическим лицом.
В проекте также указывалось, что уголовная ответственность юридического лица не исключает уголовной ответственности физического лица за совершенное преступление.
Полагаем, что последнее положение представляется дискуссионным для уголовного права. В этом случае речь идет о субсидиарной ответственности организации и ее работника, что противоречит отечественной уголовно-правовой доктрине.
Еще один вопрос касается круга преступлений, за совершение которых юридическое лицо может быть привлечено к уголовной ответственности. Большинство исследователей ограничивают его нарушениями в экономической и экологической сферах, а также в области общественной безопасности.
Зарубежный опыт (особенно в государствах англосаксонской правовой системы) свидетельствует о достаточно широком применении рассматриваемого института. Например, в 1978 году американской компании «Форд» было предъявлено обвинение в убийстве трех человек, сгоревших в автомобиле марки «Пинто». Сторона обвинения ссылалась на то, что руководство автопроизводителя знало о том, что бензобак в автомобиле находится в опасном месте и может взорваться при столкновении.
Кроме того, в июле 2007 г. в Великобритании был одобрен законопроект «О корпоративном простом убийстве и корпоративном человекоубийстве». В нем впервые на законодательном уровне было признано возможным осуждение корпорации за причинение смерти человеку.
3. В отечественной науке считается, что юридическое лицо является «правовой фикцией». В данной ситуации возможность уголовной ответственности такого субъекта рассматривается по аналогии с уголовной ответственностью невменяемого лица, которое такой ответственности не подлежит.
Однако следует различать ответственность за совершение преступления и возмещение причиненного таким деянием вреда, который может быть взыскан в порядке гражданского судопроизводства. Так, согласно ч. 1 ст. 149 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь физическое или юридическое лицо, которому предусмотренным в уголовном законе общественно опасным деянием невменяемого был нанесен вред, вправе предъявить гражданский иск к лицам, несущим материальную ответственность за его действия.
Б.В.Волженкин предлагал иной подход по данному вопросу. Он разделял субъекта преступления и субъекта уголовной ответственности. К субъекту преступления он отнес исключительно физическое лицо, обладающее сознанием и волей, которое может совершить преступление. Однако нести уголовную ответственность могут не только граждане, но также организации <4>.
<4> Более подробно см. Б.В.Волженкин. Преступления в сфере экономической деятельности. — СПб., 2002. — С. 109.
Несмотря на то, что такое суждение противоречит доктринальным основам деликтного права о том, что уголовную ответственность не может нести лицо, которое не является субъектом преступления, оно достаточно распространено в науке уголовного права.
Так, российские ученые Н.Щедрин и А.Востоков предлагают предусмотреть в уголовном законе главу «Меры уголовно-правового характера в отношении организаций» (поскольку, по их мнению, термин «наказание» неприменим в отношении юридических лиц). Они полагают, что данные меры могут применяться при отсутствии признаков надлежащего субъекта и субъективной стороны. При этом для назначения таких мер достаточно установить:
- уголовно-противоправное деяние юридического лица;
- причинение вреда;
- причинную связь между деянием и последствиями <5>.
- Законодательством зарубежных государств предусмотрены определенные виды наказаний в отношении юридических лиц: опубликование судебного решения в СМИ, запрещение заниматься определенной деятельностью, ликвидация юридического лица и др.
<5> Более подробно см. Н.Щедрин, А.Востоков. Уголовная ответственность юридических лиц или иные меры уголовно-правового характера в отношении организаций // Уголовное право. — 2009. — N 1. — С. 59.
Наибольший интерес представляет возможное наказание в виде штрафа. В случае закрепления рассматриваемого института в УК размеры уголовного штрафа будут значительно выше, чем в КоАП. Например, согласно ст. 131-38 Уголовного кодекса Франции максимальный размер штрафа для юридического лица равен пятикратному размеру штрафа для физического лица. Вероятно, закрепление в УК аналогичной нормы увеличит размер штрафа до пяти тысяч базовых величин.
Полагаю, что наложение штрафа в отношении юридического лица в больших размерах в ряде случаев не будет способствовать развитию предприятия (необходимость создания новых рабочих мест, исполнение налоговой обязанности), а сами штрафы реально могут быть не взысканы.
Очевидно, что слишком высокие штрафы (в абсолютном и относительном выражении) способны поставить под угрозу разорения и прекращения предпринимательской деятельности, превратиться в инструмент ограничения свободы предпринимательства. Учитывая данное обстоятельство, некоторые ученые высказывают следующее мнение: чтобы повысить возможность взыскания штрафа, следует увеличить размер уставного капитала при учреждении ООО и АО <6>. Однако такой подход не согласуется с нынешней политикой нашего государства по улучшению бизнес-климата.
<6> А.Г.Трушин. Проблемы уголовной ответственности юридических лиц, связанные с уклонением от уплаты налогов // Право и образование. — 2008. — N 4. — С. 181.
5. Ряд государств избрали промежуточный путь, при котором юридическое лицо формально не признается субъектом преступления. Например, Уголовным кодексом Австрии непосредственно не предусматривается ответственность корпораций, а в качестве субъекта преступления рассматривается физическое лицо.
Вместе с тем в случае обогащения юридического лица за счет совершения преступления физическим лицом или за счет имущества, полученного от преступления, оно приговаривается к выплате суммы неосновательного обогащения. В данной ситуации вина юридического лица определяется через виновное поведение его работников, которые контролируют осуществление юридическим лицом его прав и обязанностей.
Даже при таком подходе необходимо разрешить ряд вопросов.
Во-первых, каков уголовно-правовой статус организации, в отношении которой применяются предусмотренные уголовным законом меры? Определение данного статуса необходимо, поскольку приговором суда в отношении юридического лица будут назначены ограничения имущественного характера.
Во-вторых, применяемое в отношении юридического лица наказание схоже со специальной конфискацией, предусмотренной ст. 61 УК. Однако имущество, конфискуемое в порядке данной нормы, принадлежит обвиняемому, в то время как денежные средства, полученные в результате совершенного должностным лицом преступления, могут находиться на счетах предприятия, собственником которого должностное лицо не является.
В целом противодействие преступной деятельности коллективных образований не является принципиально новым для отечественного уголовного законодательства. Так, нормами УК предусмотрена ответственность для организованной группы или преступной организации. В данной связи уголовную ответственность юридического лица как легальной организации можно с определенными оговорками сравнить с ответственностью преступной организации как незаконного объединения. В обоих случаях речь идет об ответственности именно коллективного субъекта.
В настоящее время к юридическому лицу могут быть применены правовые меры за совершенное ее членами преступление. Например, в случае признания организации экстремистской ее деятельность на территории Республики Беларусь запрещается и такая организация ликвидируется на основании решения Верховного Суда Республики Беларусь.
Таким образом, не отрицая возможности закрепления в дальнейшем института уголовной ответственности юридического лица, следует отметить наличие для этого препятствий доктринального характера. Вероятное закрепление в УК нового субъекта ответственности повлечет пересмотр научных позиций по данному вопросу. Кроме того, в этом случае речь может идти о создании самостоятельной подотрасли уголовного права — уголовной ответственности организаций. В ее рамках потребуют конкретизации положения ряда институтов: совершение преступления в соучастии, определение обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность, повторность и совокупность преступных деяний и др.