О решении общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью (ООО) (общества с дополнительной ответственностью (ОДО)), в котором определяется дата расчета с вышедшим участником. Законодатель также особо подчеркивает, что указанная дата выплаты (выдачи имущества в натуре) определяется исключительно решением общего собрания участников, которое принимается большинством (имеется в виду простым большинством) голосов всех участников общества без учета голоса, принадлежащего выходящему участнику. Причем уставом конкретного общества может быть предусмотрено принятие указанного решения еще большим количеством голосов.
Исходя из изложенного видно, что законодатель требует от общества определить момент расчета с участником, при этом он в части шестой статьи 103 Закона Республики Беларусь от 09.12.1992 N 2020-XII «О хозяйственных обществах» (далее — Закон о хозяйственных обществах), базируясь на положениях части третьей пункта 2 статьи 64 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК), определяет алгоритм определения предельного момента расчета с вышедшим участником. Однако в части пятой статьи 103 Закона о хозяйственных обществах законодатель все равно предоставляет оставшимся участникам ООО (ОДО) возможность в рамках общего собрания участников определить указанную дату, но, по нашему мнению, не без ограничения, а именно в рамках, указанных в части шестой статьи 103 Закона о хозяйственных обществах.
При этом законодатель предусматривает в качестве общего правила то, что решение по вышеуказанному вопросу принимается простым большинством голосов, но не от лиц, присутствующих на собрании (что является общим правилом в силу Закона о хозяйственных обществах), а от всех голосов участников общества. Причем учитывая то, что соответствующее лицо считается вышедшим из общества уже в момент подачи заявления о выходе (иной момент, указанный в заявлении), голос указанного лица вообще не берется в расчет, так как оно уже не является участником общества. Голоса же всех остальных участников принимаются за 100%.
Как отмечено выше, законодатель дает возможность предусмотреть в уставе конкретного общества то, что интересующее нас решение принимается и большим количеством голосов, то есть, например, двумя третями голосов всех участников, тремя четвертями, четырьмя пятыми и даже стопроцентным голосованием всех участников.
О законодательных ограничениях в определении даты расчета с вышедшим участником. Однако, несмотря на право общего собрания участников ООО (ОДО) определить дату расчета с вышедшим участником, законодатель в качестве общего правила предусматривает обязательный расчет с выходящим участником лишь по окончании финансового года для того, чтобы общество, если оно осуществляет планирование своей деятельности по годам, могло бы выполнить взятое на себя обязательство перед кредиторами исходя из полного состава имущества общества (так как общество заключало соответствующие договоры или совершало иные сделки исходя из определенного стоимостного и натурального выражения своего имущества, и не предполагало такого сокращения своего имущества). При этом общество будет брать на себя обязательство на следующий финансовый год уже зная о том, что его имущество будет меньше, чем в предыдущем году, следовательно, будет реально представлять, в какие обязательства ему вступать, а от принятия на себя каких обязательств отказываться.
Однако указанная в предыдущем абзаце картина представляется идеальной, так как в современных условиях белорусской экономики достаточно большое количество ООО (ОДО) не осуществляет годичное финансовое планирование, а в силу этого совершает договоры и иные сделки, принимая на себя определенные обязательства, в рамках которых не предусматривает их обязательное прекращение к концу соответствующего финансового года, а раз так, то они могут переходить и на следующий финансовый год. Но в любом случае описанное в настоящем абзаце положение о том, что расчет с вышедшим участником должен быть произведен по окончании финансового года, представляется правильным и «благостным» для любого ООО (ОДО), так как это позволяет любому обществу иметь запас времени для того, чтобы изыскать средства для расчета с вышедшим участником.
В связи с этим белорусский законодатель не предусматривает немедленного расчета с вышедшим участником по окончании финансового года, так как иначе участник мог бы направить свое заявление обществу 30 декабря соответствующего года, а уже 1 января нового года требовать окончательного расчета с ним, а указывает на то, что такой расчет реально должен быть произведен после утверждения отчета за год, в котором участник вышел из общества. Указанное же действие представляет собой исключительно решение общего собрания участников общества в рамках так называемого ежегодного общего собрания участников ООО (ОДО), которое в лучшем случае может быть созвано в конце января соответствующего года, но, как правило, созывается ближе к предельной дате, а именно к 31 марта года, следующего за отчетным.
В связи с этим даже в рамках приведенного нами примера, когда участник может подать свое заявление о выходе из состава участников общества 30 декабря соответствующего года, у общества будет как минимум почти три месяца для расчета с указанным участником.
Причем, что очень важно, законодатель не обязывает общество рассчитываться с вышедшим участником сразу после проведения ежегодного общего собрания участников, на котором утверждается отчет о работе общества за год.
Законодатель лишь указывает, что рассматриваемый расчет должен быть произведен после даты проведения рассматриваемого общего собрания. Когда же это «после», законодатель напрямую не указывает.
Однако понимая, что если не установить какой-либо ограничитель, то общество сможет тогда годами рассчитываться с вышедшим участником, законодатель в интересах вышедшего участника предусматривает, что рассматриваемый расчет должен быть произведен в срок до 12 месяцев со дня подачи заявления о выходе.
Таким образом, в рассматриваемом нами примере, когда участник подает свое заявление о выходе 30 декабря соответствующего года, общество в лице общего собрания участников, в состав которого входят уже лишь оставшиеся участники, может принять решение о расчете с вышедшим участником, например, 29 декабря года, следующего, за тем, в котором участник вышел из общества; и это даже несмотря на то что ежегодное общее собрание участников, на котором утверждается отчет общества за соответствующий финансовый год, может быть проведено, как отмечено выше, и в конце января года, следующего за годом выхода.
Тем самым в качестве общего правила законодатель, еще раз подчеркивая это, дает возможность обществу сориентироваться в новых финансовых условиях; при этом воля выходящего участника в расчет не принимается, а его интересы могут не учитываться, так как если устав конкретного общества особо не регламентирует рассматриваемый вопрос, то никто не может обязать общество принять решение о выплате стоимости доли выходящему участнику ранее двенадцатимесячного срока с даты подачи заявления о выходе.
О возможном конфликте между «законодательными ограничителями» определения даты расчета с вышедшим участником ООО (ОДО). Рассматривая указанные отношения, нельзя не отметить и тот факт, что законодатель своим «многослойным регулированием» анализируемых отношений породил проблему, связанную с тем, что соблюдение одного требования законодательства может одновременно повлечь за собой нарушение другого законодательного требования.
Итак, белорусский законодатель предусматривает три условия, которые необходимо соблюсти для расчета с вышедшим участником, а именно:
- расчет должен быть произведен по окончании финансового года, в котором вышел участник (но ни в коем случае не в рамках данного финансового года, а в новом финансовом году);
- расчет должен быть произведен после утверждения отчета за год, в котором было подано заявление участника (или в котором присутствует иная дата, указанная в заявлении о выходе, в качестве даты выхода), то есть, опять же, в новом финансовом году;
- расчет должен быть произведен в срок до 12 месяцев со дня подачи заявления, например, в день, когда истекают одиннадцать месяцев и двадцать девять дней с даты подачи заявления о выходе.
Однако несоблюдение всех трех указанных требований может произойти в случае, если участник подает свое заявление о выходе в первых числах января соответствующего года, а ежегодное собрание участников, на котором утверждается отчет общества о проделанной работе за год будет проходить в марте следующего года, так как в первых числах января такого следующего года его (годовое и общее собрание участников ООО (ОДО)) «чисто физически» провести невозможно, так как не будет готов годовой отчет и баланс.
В силу изложенного в описанной в предыдущем абзаце ситуации даже если ежегодное общее собрание участников ООО (ОДО) проводится, например, в конце января нового года, то и тогда расчет с вышедшим участником будет произведен, как минимум, по истечении 12 месяцев и 25 дней с момента выхода участника из состава участников ООО (ОДО).
Рассматриваемая нами проблема связана с тем, что, устанавливая «многосложность» для принятия решения о расчете с вышедшим участником, законодатель не учел того обстоятельства, что при совмещении сроков выхода участника из состава участников ООО (ОДО) и сроков расчета с таким участником могут расширяться установленные законодателем рамки.
Причем, не предполагая указанной выше возможности, законодатель и не разъясняет, как может быть разрешено описанное выше противоречие.
По нашему мнению, в рассмотренной ситуации просрочка со стороны общества по отношению к двенадцатимесячному предельному сроку неизбежна, так как осуществлять расчет раннее даты проведения годового общего собрания участников общество не вправе. То есть общество в описанной нами ситуации должно будет нарушить одно требование законодательства, для того, чтобы соблюсти другое.
В связи с этим мы полагаем, что общество должно по возможности в наиболее короткий срок провести годовое собрание, и, следовательно, эта просрочка может быть невелика, однако в связи с такой просрочкой участник все-таки может применить по отношению к обществу меры гражданско-правовой ответственности, в частности, вышедший участник может взыскать с общества убытки, которые у него могут возникнуть в связи с просрочкой исполнения со стороны общества обязательства по расчету, а кроме того, он также может взыскать проценты за пользование обществом чужими денежными средствами в размере ставки рефинансирования Национального банка Республики Беларусь при условии, если вышедшему участнику должны выплатить именно действительную стоимость доли (в ситуации, когда участнику выдается имущество в натуре, взыскать проценты за пользование денежными средствами не представляется возможным).
Однако если предполагаемый размер убытков вышедшего участника может быть значительным, то, по нашему мнению, общество может пойти на нарушение другого требования законодательства, а именно выплатить вышедшему участнику действительную стоимость его доли до момента утверждения отчета за год, в котором участник вышел из общества; благо, что за указанное нарушение законодательство напрямую ни для общества, ни для его оставшихся участников, ни для вышедшего участника ответственности не предусматривает.
Что же касается косвенной ответственности в виде основания для ликвидации ООО (ОДО), то, на наш взгляд, указанное нарушение вряд ли может рассматриваться в качестве грубого нарушения законодательства, влекущего за собой ликвидацию общества.
Если же общество все-таки хочет вообще обойтись без какого-либо нарушения законодательства в рассматриваемом случае, то оно, получив соответствующее заявление участника в начале января соответствующего года, может внести изменения в свой устав, в рамках которых оно может предусмотреть иную (по сравнению с описанной выше) процедуру выплаты вышедшему участнику действительной стоимости его доли, благо законодатель предоставляет такую возможность, предусматривая, что уставом общества может быть установлено иное по сравнению с указанным в Законе о хозяйственных обществах.
Так, в рассмотренном нами примере общество в лице общего собрания участников может предусмотреть в уставе то, что выплата вышедшему участнику действительной стоимости его доли осуществляется, например, 31 декабря того финансового года, в котором участник вышел из состава участников ООО (ОДО); и, тем самым, нарушение законодательства «будет обойдено».
О возможности отказа в уставе ООО (ОДО) от «законодательных ограничителей» определения даты расчета с вышедшим участником. Рассматривая в целом изъятие из общего правила, то есть возможность установления в уставе конкретного общества даты расчета с вышедшим участником без учета описанных выше законодательных положений, необходимо отметить, что белорусский законодатель при буквальном толковании части шестой статьи 103 Закона о хозяйственных обществах предусматривает, что конкретный устав соответствующего общества может предусмотреть несоблюдение как любого (одного) из трех приведенных выше законодательных требований к определению даты выплаты действительной стоимости доли (выдачи имущества в натуре), так и любых двух из трех указанных требований, и, наконец, всех трех изложенных в законодательстве требований.
Такой подход объясняется тем, что законодатель в части шестой статьи 103 Закона о хозяйственных обществах перечисляет три требования к выплате стоимости доли вышедшего участника последовательно, не используя жестких лингвистических разделителей, а в силу этого изъятие из общего правила, описываемое словами «если иное не предусмотрено», относится ко всем частям перечисленного.
Исходя из указанного, в конкретном уставе ООО (ОДО) может предусматриваться выплата вышедшему участнику действительной стоимости его доли (выдача имущества в натуре) в течение того же финансового года, в котором он вышел из состава участников ООО (ОДО), например даже через месяц или два (а может быть и на следующий день) с момента выхода из состава участников ООО (ОДО), так как законодатель никак не ограничивает возможности общества в данном вопросе в рамках его устава.
В уставе другого ООО (ОДО) может содержаться иная информация, то есть может быть предусмотрена обязанность общества выплатить действительную стоимость доли своему вышедшему участнику через два года или, например, через 10 лет (при этом устав все-таки не может содержать положения о невыплате вышедшему участнику стоимости его доли в обществе).
Право выбора из указанных вариантов принадлежит лишь обществу в лице его общего собрания участников, при этом первый вариант избирается в тех случаях, когда у общества, как правило, нет долгосрочных обязательств и присутствуют всегда свободные денежные средства, которые можно направить на быстрый расчет с вышедшим участником. Причем первый вариант больше соответствует интересам участника, а не общества.
Второй же вариант избирается в ситуации, когда у общества значительное количество долгосрочных обязательств и, как правило, отсутствуют свободные денежные средства. Причем данный вариант больше соответствует интересам общества, а не участника.
В связи с рассматриваемыми вопросами стоит обратить внимание и на то обстоятельство, что законодатель не предусматривает для установления изъятия из общего правила какого-либо особого кворума общего собрания участников или порядка принятия решения по внесению изменений в устав ООО (ОДО). В силу изложенного действует общий порядок, а раз так, то необходимое решение по общему правилу может быть принято лишь двумя третями голосов участников ООО (ОДО).
Следовательно, гипотетически возможна ситуация, когда участник или участники, которые обладают двумя третями голосов, вносят изменения в устав общества, в рамках которых предусматривают расчеты с вышедшим участником в течение двух дней с момента выхода участника из состава участников ООО (ОДО), а затем после государственной регистрации указанных изменений быстро подают заявление о выходе; после этого получают действительную стоимость своей доли (долей), в результате же такой операции общество может не иметь возможности исполнить перед кредиторами взятое на себя обязательство.
Несмотря на то что вышедшие участники получили лишь стоимость чистых активов, приходящихся на их долю, а раз так, то внешние интересы кредиторов и общества не должны пострадать, фактически в связи с неисполнением обществом взятых на себя обязательств кредиторы применяют меры гражданско-правовой ответственности, в частности взыскивают убытки, неустойки и проценты, которые общество из-за недостаточности его имущества покрыть не может, в силу чего возбуждается процедура экономической несостоятельности (банкротства) в отношении общества.
В связи с этим возникает вопрос о том, можно ли указанного выше бывшего участника (участников) привлечь к субсидиарной ответственности по долгам общества в рамках процедуры экономической несостоятельности (банкротства), если будет доказано, что экономическая несостоятельность (банкротство) возникла именно в силу рассмотренных действий участников.
Однозначного ответа на данный вопрос белорусское законодательство не дает. Однако, на наш взгляд, указанный бывший участник (участники) все-таки может быть привлечен к субсидиарной ответственности по долгам общества, так как часть вторая пункта 3 статьи 52 ГК, в рамках которой предусмотрена возможность привлечения к субсидиарной ответственности по долгам общества его участников, устанавливает их субсидиарную ответственность в случае, если экономическая несостоятельность (банкротство) общества возникла именно благодаря действиям участников, то есть между процедурой экономической несостоятельности (банкротства) и действиями участников есть причинная связь. При этом белорусский законодатель не требует, чтобы указанные действия были в обязательном порядке незаконными, а раз так, то и законные действия участников по получению действительной стоимости доли могут быть причиной субсидиарной ответственности по долгам общества.