Рассматривая основные направления повышения эффективности уголовного законодательства, необходимо, прежде всего, остановиться на самом понятии «эффективность». Исследования в юридической науке, направленные на изучение эффективности, активно проводились в 70 — 80-е гг. прошлого века. Усилиями ученых был разработан ряд моделей (концепций), получивших широкую известность в теории права и до настоящего времени являющихся базой для большинства публикаций по данной теме. Несмотря на определенные успехи в этой области, ученым-теоретикам так и не удалось выработать оптимальные подходы по измерению эффективности правовых установлений. Изыскания, проведенные на уровне общей теории и социологии права, оказались малопригодны в конкретных отраслях права. Попытки ученых-отраслевиков применить теоретические разработки для изучения эффективности конкретных институтов и норм породили значительно больше вопросов, чем дали ответов. Такое положение дел с неизбежностью повлекло уменьшение интереса к изучению эффективности, и в настоящее время на отраслевом уровне о ней если и идет речь, то чаще лишь в постановочном плане. Все это свидетельствует об определенном кризисе существующих подходов. Учитывая данное обстоятельство, ученым-отраслевикам и в будущем не следует ожидать прорыва в изучении эффективности со стороны представителей теории или философии права. Наиболее оптимальный путь — двигаться параллельно, изучая как классические, так и постклассические подходы в праве.
Уголовный закон, как и любой иной закон, осуществляет движение по своеобразным циклам, таким как: период его создания, период действия, период кризиса и период реформирования. Для юридической науки проблема исследования эффективности уголовного закона имеет особое значение, поскольку выработанные здесь подходы могли бы быть своеобразной базой для ее изучения и в других отраслях права. Как представляется, такое исследование должно начинаться с постановки ряда основополагающих вопросов, которые могут составить план исследования. Прежде всего речь должна идти о выявлении необходимости изучения и определения того, насколько эффективен или неэффективен действующий уголовный закон. Установив недостаточный уровень эффективности уголовного закона, следует выяснить причины подобного положения и внести соответствующие предложения по его совершенствованию. Таковы основные программные вопросы, обычно стоящие перед исследователем.
В попытке определить, насколько эффективен или же неэффективен уголовный закон, прежде всего необходимо обнаружить те факты, которые в реальной действительности могут служить своего рода индикаторами эффективности. И самым простым представляется определение эффективности по количеству совершаемых преступлений. Однако такой метод будет достоверен в лучшем случае в самом первом приближении, на уровне общих тенденций. В юридической литературе такой подход ранее уже неоднократно рассматривался и однозначной оценки не получил. Абсолютные данные о численности тех или иных явлений не несут в себе достаточной информации для объективных выводов об эффективности или неэффективности уголовного закона. Так, рассматривая статистические данные за последние годы, можно обнаружить явную тенденцию к снижению преступности. Однако можно ли говорить в этом случае об эффективности уголовного закона? Скорее всего, нет, поскольку влияние уголовного закона на динамику преступности выявить крайне сложно. Как известно, преступность развивается по своим законам. В настоящее время снижение преступности наблюдается в большинстве стран мира и четкого объяснения этому факту нет. Можно лишь предположить, что влияние на состояние преступности оказывают такие факторы, как Интернет, повсеместный видеоконтроль, а также старение населения планеты.
В литературе, посвященной эффективности правовых норм, отсутствует единое и четкое представление о содержании терминов, выражающих степень измерения их эффективности. И хотя чаще всего речь идет о критериях и показателях, ясности здесь нет. Отсутствует единство в этом вопросе и среди ученых, занимающихся проблемами уголовного права. Поэтому неудивительно, что, когда есть необходимость практической реализации теоретических наработок (измерения эффективности уголовного закона, отдельных институтов или норм), сразу же возникают серьезные проблемы, разрешение которых в рамках существующих подходов вряд ли возможно.
С точки зрения Н.Ф.Кузнецовой, основными критериями эффективности уголовного закона являются применяемость его к реальной преступности и ошибки в квалификации преступлений и их наказуемости. Она также предприняла попытку количественного измерения эффективности по формуле: Э = ц / р, в которой Э — эффективность; ц — цель правового регулирования; р — фактически достигнутый результат. Используя приведенную формулу, она пришла к выводу, что применяемость норм от 75 до 100% к числу выявленных преступлений является свидетельством высокой правовой эффективности, 25 — 50% — средней, 5 — 25% — низкой и от 5% — самой низкой [1, с. 13 — 14].
Как представляется, предложенный способ измерения эффективности уголовного закона носит неопределенный характер, а использование в качестве показателя эффективности процента применяемости уголовно-правовых норм в большинстве своем проблематично. Редкая применяемость тех или иных норм уголовного права к числу выявленных преступлений может являться следствием причин различного характера, в том числе и трудности установления юридических факторов, охватываемых диспозицией статьи. Неприменение уголовного закона — это еще не свидетельство его низкой эффективности. Возможны ситуации, когда деяния, регламентированные уголовным правом, встречаются крайне редко, поэтому даже редкие факты их выявления, а тем более применения соответствующих норм, могут дать высокий уровень эффективности. Кроме того, многие нормы уголовного закона несут в себе значительный предупредительный эффект независимо от того, применяются они или нет.
Следовательно, измерение эффективности уголовного закона представляет довольно сложную проблему. Существующие в настоящее время в уголовном праве методики не позволяют предложить надежные решения для точного количественного измерения его эффективности. Учеными не предложено приемлемых обобщенных критериев и показателей эффективности. Более того, по нашему мнению, в настоящее время это сделать крайне сложно, поскольку сущность социальных процессов такова, что они не могут быть полностью формализованы и достоверно измерены. Выведение для этого каких-то математических зависимостей является малоперспективным, так как не всегда возможно заменить качественные оценки количественными. В связи с этим, как представляется, основные усилия необходимо сосредоточить не на поиске порой ничего не значащих количественных показателей, а на разработке методик оптимального конструирования уголовного закона и действенного механизма его реализации.
Как представляется, для исследования эффективности уголовного закона целесообразно применить принцип системного исследования всего, что связано с процессом формирования, принятия и реализации уголовного закона. При этом на каждом этапе исследования нужно определить важнейшие элементы, влияющие на эффективность уголовного закона, и придать им определенное функциональное назначение. Анализ того, как тот или иной элемент целостной системы влияет на функционирование уголовного закона, позволит предпринять конкретные шаги по повышению его эффективности. Следовательно, рассматривая основные направления повышения эффективности уголовного закона, необходимо особое внимание уделить процессу его формирования, принятия и реализации.
Рассматривая процесс формирования уголовного закона, необходимо отметить, что он складывается из совокупности взаимодействующих между собой объективных и субъективных факторов общественного развития, которые его обусловливают. Иными словами, это явления общественной жизни, воздействующие в той или иной форме на выявление потребности в уголовно-правовом регулировании. Как представляется, доминирующее влияние на процесс формирования уголовного закона оказывают такие факторы объективного характера, как его социальная и криминологическая обусловленность. Кроме того, существенное значение имеет такой субъективный фактор, как уголовно-правовая политика. Именно в результате осуществления уголовно-правовой политики происходит криминализация и декриминализация (пенализация и депенализация) деяний.
Следует констатировать, что, к сожалению, в настоящее время отсутствует концепция уголовно-правовой политики, которая отражала бы правовую политику государства в целом, и работа в этом направлении не ведется. Хотя потребность в таком документе испытывают не только ученые, но и практические работники. Более того, ученым нашей страны целесообразно уже в настоящее время объединиться и сосредоточить свои усилия на разработке современной концепции нового уголовного закона или хотя бы его теоретической модели. Как известно, такой опыт уже имелся в Советском Союзе [2]. Для этого не нужны ничьи указания, нужно только желание юридического сообщества. Отдельные положения будущей концепции нового уголовного закона уже можно обозначить:
— отказ от классического позитивизма и разработка его мягкой модели. Жизнь показывает, что в условиях динамично меняющейся реальности необходимо более гибко использовать многие положения, являющиеся в настоящее время барьером на пути совершенствования уголовного законодательства. Это относится к несколько иному пониманию источников уголовного права, применения аналогии и пр.;
— отказ от закрепления в уголовном законе либеральных «ценностей», поскольку это противоречит нашим национальным интересам. В условиях разрушения идеологии социализма и при отсутствии альтернатив многие положения западной идеологической модели были восприняты нашим уголовным законодательством как нечто самое передовое. На законодательном уровне закреплено, что Уголовный кодекс Республики Беларусь (далее — УК) основывается на «общепризнанных принципах и нормах международного права». Прежде всего отметим, что нет никаких «общепризнанных принципов». Что же касается отдельных положений норм международного права, то их формулировки можно толковать по-разному. В то же время закрепление положений подобного рода ко многому обязывает. Так, например, в настоящее время ценностью в западных странах признается возможность заключения однополых браков. Если на это явление смотреть только глазами современников, то вроде бы ничего страшного не происходит. Если же это положение рассматривать парадигмально, в контексте либеральной концепции прав человека, то картина будет иной. На протяжении последних двух веков либерализм планомерно и методично освобождается от различных форм коллективной идентичности: религиозной (свобода вероисповедания), этнической (свобода местожительства, космополитизм), национальной (свобода передвижения), классовой (всеобщее равенство). Признание однополых браков есть не что иное, как разрушение гендерной идентичности. К сожалению, в настоящее время в УК нет норм, направленных на защиту коллективной идентичности. Следовательно, изучать и использовать чужой опыт разумно и полезно. Однако включать в уголовный закон различного рода положения, которые могут причинять вред подавляющему большинству общества в интересах меньшинства, представляется нецелесообразным;
— защиту потерпевшего в уголовном законе необходимо сделать приоритетной. Часто при совершении преступления страдает конкретное лицо, которому причиняется физический, материальный или же моральный вред. Однако потерпевший «востребован» уголовным законом, как правило, только для правильной квалификации преступления. Причиненный материальный, а тем более физический и моральный вред часто не возмещаются. Никто не назначает потерпевшему защитника (в отличие от лица, совершившего преступление), при назначении наказания виновному или же освобождении от него (в том числе и досрочном) интересы потерпевшего могут не учитываться. Не предусмотрен механизм учета интересов потерпевшего при амнистии и помиловании виновного. В связи с этим представляется целесообразным концептуально пересмотреть уголовный закон и переориентировать его на защиту, прежде всего, прав и свобод человека, пострадавшего от преступления, создав реальный механизм такой защиты;
— осуществить декриминализацию уголовного закона. Действующий УК перенасыщен статьями Особенной части и неоправданно завышенными сроками лишения свободы. Без ущерба для правоприменительной практики его можно очистить от многих составов преступлений, в том числе путем перевода их в административные правонарушения. Что же касается сроков лишения свободы, то их необходимо существенно сократить.
Рассматривая процесс принятия уголовного закона, отметим, что в целом он охватывается уголовно-правовым законотворчеством, которое призвано обеспечить стройность и внутреннюю согласованность уголовного закона, точность и логичность его формулировок, порядок вступления в силу и отмены норм, а также решение ряда иных конкретных задач. В числе приоритетных задач необходимо выделить следующие:
— разработку системы реально действующих требований построения уголовного закона. В научной литературе не раз высказывалось мнение, что вносимые изменения и дополнения в действующий уголовный закон нарушают его системность. С такими суждениями можно согласиться лишь отчасти, поскольку нарушить системность возможно только в том случае, когда она есть, т.е. изложена на бумаге в виде правил и определенным образом закреплена. Если что-то существует в качестве собственного суждения, а иногда в виде отдельных публикаций, то это еще далеко не система. В этой ситуации пенять на тех, кто вносит предложения по изменению уголовно-правовых норм, исходя из собственных представлений о системности, — дело неблагодарное. Научному сообществу необходимо объединить усилия и на первоначальном этапе разработать концептуальные положения, касающиеся построения уголовного закона в целом, а также Общей и Особенной частей УК. Очень важно разработать правила построения статей Особенной части УК, диспозиций и санкций. Отдельные положения системного построения уголовного закона нами уже ранее излагались [3, с. 97 — 102; 4, с. 171 — 173];
— установление реальной иерархии ценностей, в том числе путем разработки стройной системы санкций. Установление иерархии ценностей в уголовном законе очень важно, поскольку ее отсутствие губительно для правоприменения. В ст. 2 УК установлены приоритеты, в соответствии с которыми выстроена Особенная часть УК. Однако теоретическая модель не вносит полной ясности для понимания конкретных ценностей. Поэтому важно найти «весовой коэффициент» каждого общественно опасного деяния и закрепить его определенным образом. Сделать это возможно только с помощью логично выстроенной системы санкций, которая в действующем УК отсутствует. Для определения четкой иерархии охраняемых уголовным законом ценностей представляется целесообразным в санкциях статей отказаться от всех видов наказаний, за исключением лишения свободы (срочное и бессрочное). Части статей необходимо формировать строго в зависимости от категории преступлений. Затем ввести медиану и указывать конкретный срок лишения свободы в рамках санкции статьи (абсолютно определенная санкция). При наличии смягчающих обстоятельств назначение наказания должно осуществляться в пределах от медианы к нижней границе. Если же есть отягчающие обстоятельства, назначение наказания должно осуществляться от медианы к верхней границе. При одновременном наличии отягчающих и смягчающих обстоятельств необходимо руководствоваться принципами уголовного права.
Очевидно, что одним наказанием в виде лишения свободы не обойтись. Для этого в Общей части УК уже в настоящее время есть различные виды наказаний, а также соответствующая «переводная шкала» (ст. 74 УК), которую, безусловно, необходимо совершенствовать. При назначении конкретного наказания и нецелесообразности отбывания его в виде лишения свободы можно применить любое наказание из указанных в ст. 48 УК, переведя сроки лишения свободы, например, в штраф или иное наказание, ограничив их применение определенным максимальным сроком. Такой порядок позволит в ходе судебного рассмотрения дела реально учитывать все нюансы совершенного преступления, в том числе смягчающие и отягчающие обстоятельства, а также индивидуальные особенности лица, совершившего преступление, на этапе окончательного назначения наказания. Схема представляется достаточно прозрачной, и хотя при совершении одного и того же преступления сроки и вид наказания могут быть разными, единообразие в проведении карательной политики будет обеспечено;
— необходимо упрощение уголовного закона. Очевидно, что действующий уголовный закон стал более сложным в понимании по сравнению с предыдущим. Введение различного рода теоретических конструкций только усложнило уголовный закон и сделало его более трудным в применении. Практической пользы от такого рода нововведений мало. Сложные теоретические положения не только не способствуют эффективному правоприменению, но и затрудняют понимание закона населением, преподавателями, а также студентами, которые его изучают. Более того, даже опытные юристы с трудом комментируют отдельные нормы УК. Поэтому, как представляется, в уголовный закон не должны включаться теоретические конструкции и те положения, которые никто толком объяснить не может. Текст статей должен излагаться простым и понятным большинству населения языком. Специалистам, работающим в сфере правотворчества, и особенно ученым-юристам необходимо задуматься о простоте изложения правовых предписаний. Изучение публикаций по уголовному праву наглядно свидетельствует, что значительная часть усилий ученых и практических работников направлена не на выработку новых предложений по совершенствованию структуры уголовного закона, его отдельных элементов, а на комментирование значения принятых уголовно-правовых норм и попытки объяснить «волю законодателя», приспособить принятые нормы, иногда даже явно ошибочные, к условиям реальной действительности. Очевидно, что частота и повторяемость ошибок в квалификации преступлений связаны не столько с низкой квалификацией правоприменителей, сколько с недостатками конструирования уголовного закона. Поэтому основные усилия необходимо сосредоточить не на теории квалификации и попытках разъяснения существующих пробелов в уголовном законе, а на совершенствовании уголовно-правового законотворчества.
Конечно, нельзя не отметить, что техника также становится все сложнее. Устройство современного компьютера или же мобильного телефона является очень сложным техническим решением. Разобраться обычному гражданину в их работе без соответствующей подготовки вряд ли под силу. Но для миллионов пользователей такой необходимости просто нет. Эти с технической точки зрения очень сложные устройства весьма просты в пользовании даже для ребенка. Может быть, в праве нужен Стив Джобс, который жил и творил в рамках цивилизации потребления, во многом играя по ее правилам, превращая сложное в простое. Возможно, что экономический интерес, играющий важнейшую роль в развитии и использовании техники, является определенным тормозом в развитии права и всего того, что прямо с ним связано [5, с. 188 — 189].
Частота и повторяемость ошибок в квалификации преступлений часто связаны не только с низкой квалификацией правоприменителей, но и во многом с имеющими место недостатками конструирования уголовного закона. Поэтому основные усилия необходимо сосредоточить не на теории квалификации и попытках разъяснения существующих пробелов в уголовном законе, а на совершенствовании уголовно-правового законотворчества.
Говоря о процессе реализации уголовного закона, отметим, что наряду с уголовно-правовым законотворчеством реализация УК как одна из важнейших форм его существования представляет тот этап, который существенно влияет на его эффективность. В связи с этим в научной литературе справедливо отмечается, что возникающие при реализации уголовно-правовой нормы ошибки в целом ослабляют эффективность действия уголовного закона, дискредитируют правоохранительную и судебную деятельность государства. Анализ действия механизма уголовно-правового регулирования показывает, что в настоящее время основные усилия необходимо сосредоточить, прежде всего, на процессе совершенствования реализации уголовного закона. В условиях динамично меняющейся общественной жизни целесообразно сместить акцент с содержания уголовного закона на его реализацию, поскольку результат уголовно-правового регулирования может значительно отличаться от того, который изначально задумывался в процессе уголовно-правового законотворчества. Как показывает анализ правоприменительной практики, реализацию уголовного закона нельзя рассматривать упрощенно, только лишь в качестве объекта применения. Рассматривая конкретные уголовные дела и осуществляя квалификацию того или иного деяния, суд нередко выходит за рамки первоначального смысла, сформулированного в уголовно-правовых нормах в процессе уголовно-правового законотворчества, наполняя отдельные положения новым содержанием. В настоящее время в правоприменительной практике отдельные уголовно-правовые нормы реализуются во многом благодаря соответствующим разъяснениям судебных органов, часто придающих конкретный смысл и наполняющих реальным содержанием то или иное предписание. Принятые законодателем уголовно-правовые нормы в ходе разрешения судом отдельных уголовных дел часто «дорабатываются», адаптируются к конкретной правовой ситуации. Возможно, такую деятельность суда целесообразно рассматривать как продолжение процесса создания норм, где реализация права одновременно является также нормотворчеством, но уже с учетом конкретных обстоятельств дела. В таком случае реализация уголовного закона может рассматриваться не просто как процесс его претворения в жизнь, а как продолжение уголовно-правового законотворчества. Однако признание таких подходов потребует переосмысления большинства концептуальных положений отечественной теории права.
Таким образом, рассматривая основные направления повышения эффективности уголовного закона, необходимо особое внимание уделить процессу его формирования, принятия и реализации. При этом на каждом этапе нужно определить важнейшие элементы, влияющие на эффективность уголовного закона, и придать им определенное функциональное назначение. Анализ того, как тот или иной элемент целостной системы влияет на функционирование уголовного закона, позволит предпринять конкретные шаги по повышению его эффективности.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Кузнецова, Н.Ф. Эффективность уголовного закона и ее значение в борьбе с преступностью / Н.Ф.Кузнецова // Вест. Моск. ун-та. Сер. «Право». — 1974. — N 4.
2. Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования / Г.З.Анашкин [и др.]. — М.: Наука, 1987.
3. Савенок, А.Л. Юридическая техника уголовного закона / А.Л.Савенок // Вестник Академии МВД Республики Беларусь. — 2013. — N 1 (25).
4. Савенок, А.Л. Каким мог бы быть уголовный закон / А.Л.Савенок // Проблемы борьбы с преступностью и подготовки кадров для органов внутренних дел: тез. докл. Междунар. науч.-практ. конф., Минск, 3 апреля 2014 г. / Мин-во внутрен. дел Респ. Беларусь, учреждение образования «Академия Министерства внутренних дел Республики Беларусь»; отв. ред. В.Б.Шабанова. — Минск: Акад. МВД, 2014.
5. Савенок, А.Л. В праве нужна революция / А.Л.Савенок // Проблемы борьбы с преступностью и подготовки кадров для органов внутренних дел: тез. докл. Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. Дню белорус. науки, Минск, 4 апреля 2013 г. / Мин-во внутрен. дел Респ. Беларусь, учреждение образования «Академия Министерства внутренних дел Республики Беларусь»; отв. ред. В.Б.Шабанова. — Минск: Акад. МВД, 2013.