Среди различных видов корыстно-насильственных имущественных преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Республики Беларусь (далее — УК) (грабеж, разбой), особое место занимает вымогательство, которое в соответствии со ст. 208 УК определяется как «требование передачи имущества или права на имущество либо совершения каких-либо действий имущественного характера под угрозой применения насилия к потерпевшему или его близким, уничтожения или повреждения их имущества, распространения клеветнических или оглашения иных сведений, которые они желают сохранить в тайне».
Действующее уголовное законодательство относит вымогательство к одной из форм хищения, хотя в научной литературе по этому вопросу нет единого мнения, т.е. действительно ли необходимо считать вымогательство хищением. Основные доводы признания вымогательства хищением сводятся, как правило, к следующим положениям:
- а) законодательная конструкция вымогательства (ст. 208 УК) не отличается от других норм о хищениях, отдельные квалифицирующие признаки этого преступления совпадают с квалифицирующими признаками других форм хищений;
- б) суть вымогательства состоит в требовании под угрозой причинения вреда передачи имущественных благ (имущества), и преступление здесь совершает именно вымогатель;
- в) объективные признаки вымогательства во многом идентичны составу разбоя: перенос момента окончания преступления на стадию предъявления требования, сопровождаемого угрозой, по признаку угрозы насилием вымогательство также сближается с разбоем и т.д.
Справедливости ради отметим, что и в теории уголовного права, и в судебной практике довольно часто можно встретить конструкции, указывающие на вымогательство как на форму хищения: «хищение путем вымогательства», «похищение путем предъявления имущественного требования, совершенного с угрозой применить насилие» и т.п. Таким образом, исследуя юридическую природу вымогательства, можно было бы прийти к выводу, что ни в самом способе перехода чужого имущества к вымогателю (уступка, передача имущества в пользу виновного самим потерпевшим), ни в обеспечивающем этот переход насилии нет ничего такого, что не было бы нам знакомо по мошенничеству, грабежу и разбою. Уникальность вымогательства заключается в сочетании перехода чужого имущества в пользу вымогателя, свойственного для мошенничества, с применяемым в этих целях насилием, характерным для грабежа и разбоя.
Однако уголовное законодательство иных государств (прежде всего большинства стран СНГ) отнюдь не всегда относит вымогательство к хищению, более того, на законодательном уровне предпочитает говорить о том, что это различные понятия и приравнивать их не стоит. Так какова же юридическая природа вымогательства и в самом ли деле его следует относить к хищению?
На первоначальном этапе своего развития вымогательство было известно римскому праву, где существовало в нескольких видах: а) crime metus — получение выгоды посредством психического принуждения к сделке; б) concussio publica — получение незаконной выгоды должностным лицом путем злоупотребления своей властью; в) concussion private — получение выгоды путем угрозы со стороны вымогателя предъявить уголовное обвинение против потерпевшего. Собственно говоря, данные определения вымогательства и явились почвой для последующих законодательных конструкций (постановлений) в уголовных кодексах различных государств.
Так, германская уголовно-правовая доктрина видела в вымогательстве непосредственное посягательство на свободу и посредственное — на имущество (т.е. преступление против имущества выражалось в посягательстве на личную свободу). Вымогательство (erpressung) рассматривалось как физическое или нравственное принуждение потерпевшего сделать или допустить что-либо в виде получения виновным противозаконной выгоды для себя или другого лица. Из таких же соображений исходит и действующее уголовное право ФРГ (§ 253 Уголовного кодекса Федеративной Республики Германия), т.е. вымогательство есть принуждение другого к распоряжению имуществом, посредством которого принуждаемому или другому лицу в целях обогащения причиняется ущерб. В данном случае вымогательство схоже с мошенничеством, их объединяет имущественный характер, однако отличие состоит в том, что при вымогательстве вред имуществу наносится принуждением, а при мошенничестве — обманом. Отличительной особенностью вымогательства является то, что жертва сама отдает вещи виновному, чего не скажешь о разбое, когда преступник сам их (вещи) изымает.
Французское уголовное законодательство предусматривает ответственность за вымогательство как за имущественное преступление в двух формах: а) собственно вымогательство (получение путем насилия, угрозы применения насилия или принуждения подписи, обязательства или отказа от обязательства, секретной информации, денежных средств, ценных бумаг, материальных ценностей или какого-либо иного имущества); б) шантаж (получение путем использования угрозы раскрытием или вменением в вину фактов, способных причинить вред чести и уважению лица, подписи, обязательства или отказа от обязательства, секретной информации, денежных средств, ценных бумаг, материальных ценностей или какого-либо иного имущества).
В системе общего права также имеет место concussio publica, и вымогательство (шантаж) состоит в беспечном получении незаконного вознаграждения использующим свое положение уполномоченным лицом. Если говорить в целом, то законодательные определения вымогательства позволяют наказывать за деяния, не охваченные понятием «ограбление» (robbery), а именно за получение имущества путем угрозы или только за направленную на это угрозу причинения телесного вреда в будущем, уничтожения или повреждения любого имущества потерпевшего, обвинения его в совершении преступления, обнародования какой-то информации, которая может опорочить его доброе имя или деловую репутацию. Причем вымогательство во многих штатах США включено в общее понятие «хищение».
На Руси деяния, именуемые сегодня вымогательством, во многом были связаны с использованием в собственных целях государственной власти, силы государственного принуждения, судебного процесса. Вымогательство носило выраженный характер «отягания», «имущественного приобретения». По мере эволюции уголовного законодательства в составах преступлений, содержащих в себе элементы вымогательства, происходило постепенное смещение акцента с тех средств, которые использовались для принуждения лица к имущественным действиям, на поведение лица, нарушающего имущественную сферу. Так, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года хотя и не содержало общего понятия вымогательства, однако устанавливало ответственность за вымогательскую угрозу и принуждение к даче обязательств, которые большинством криминалистов того времени отождествлялись с вымогательством.
Уголовное уложение 1903 года впервые выделило вымогательство как особый вид завладения чужим имуществом (в широком смысле) и определило его как «принуждение с целью доставить себе или другому имущественную выгоду к уступке права по имуществу или к вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу посредством телесного повреждения, насилия над личностью или наказуемой угрозы» (ст. 590). В данном случае законодатель к вымогательству отнес принуждение, направленное к получению не какой-либо конкретно определенной вещи, а чужого имущественного блага, выражающегося в недвижимом имуществе, доходах, выгодах от имущества, имущественном обязательстве. Это очень важный момент, т.к. цель вымогательства состояла в получении имущественной выгоды и этим оно отличалось от разбоя, состав которого предполагал завладение чужим движимым имуществом.
Первое советское уголовное законодательство, по сути, также воспроизводило названную концепцию, однако наряду с имущественным благом к предмету преступления была отнесена и вещь. Например, в ст. 194 Уголовного кодекса РСФСР 1922 года вымогательство определялось как «требование передачи каких-либо имущественных выгод или права на имущество, или же совершение каких-либо действий под страхом учинения насилия над личностью, или истребление его имущества». Как видно, к предмету этого преступления было отнесено имущество вообще — имущественные выгоды, право на имущество и собственно материальные ценности. Правда, последние прямо не назывались в диспозиции статьи, но, поскольку закон говорил о «совершении каких-либо действий, то это дало повод многим утверждать о том, что по смыслу закона речь могла идти только о требовании передачи преступнику какой-либо вещи как предмета материального мира».
Таким образом, следует обратить внимание на то, что именно отсюда вымогательство в последующем к предмету своего преступления и стало относить имущество, право на имущество, имущественную выгоду. Данный постулат сохраняется и в настоящее время. Как видно, возникновение вымогательства в отечественном уголовном праве было основано на французской и германской модели, что, однако, не дало разумных оснований для конструирования состава вымогательства как формы хищения.
Следует также сказать о том, что по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 04.05.1947 «Об уголовной ответственности за хищение государственного или общественного имущества» выражением «иное хищение» охватывались любые способы завладения имуществом, включая и вымогательство. Причем такой взгляд на вещи не встретил особых возражений и после введения Уголовного кодекса БССР 1960 года (далее — УК БССР) мало что изменилось. Примечательным обстоятельством в данном случае выглядит тот факт, что предметом вымогательства государственного или общественного имущества (ст. 93 УК БССР) было только имущество или право на имущество, а предметом вымогательства (ст. 145 УК БССР) как преступления против личной собственности граждан помимо имущества и права на имущество выступали действия имущественного характера, т.е. не что иное, как имущественная выгода.
С течением времени, однако, в научной литературе все чаще стали подмечать особенность, в соответствии с которой вымогательство не является самостоятельным способом хищения и, пожалуй, больше относится к посягательствам, примыкающим к хищениям. Главным образом обосновывалось это исходя из следующих обстоятельств:
- а) вымогательство характеризуется передачей имущества (или права на имущество) в будущем, в то время как хищение заключается в непосредственном завладении имуществом;
- б) объективная сторона вымогательства состоит в том, что при выдвижении преступником требования потерпевший сам, добровольно передает имущество, что не соответствует пониманию категории «завладение» (изъятие, обращение) при хищении;
- в) вымогательство отличается от хищения по объекту и предмету преступного посягательства.
Наверное, эти, а также ряд иных обстоятельств заставили многих законодателей стран СНГ (за исключением Республики Беларусь, Таджикистана и Узбекистана) отказаться от признания вымогательства формой хищения. Тем не менее, если уж до конца быть последовательным, многие из вышеперечисленных постулатов в большей своей части носят искусственный характер, за исключением одного — предмета преступного посягательства.
По сути, признавая вымогательство формой хищения, мы раскалываем данный состав преступления на две части: хищение (когда предметом преступного посягательства выступает имущество или право на имущество) и иное корыстное деяние против собственности (когда речь идет об имущественной выгоде). А ведь ни одна из форм хищения не имеет своим предметом имущественную выгоду. Почему, например, имущественная выгода является самостоятельным предметом преступления такой статьи, как причинение имущественного вреда без признаков хищения (ст. 216 УК), а не мошенничества? Равным образом в сложившейся ситуации за мошенничеством можно было бы признать факт получения лицом выгоды (по аналогии с вымогательством), но законодатель так не поступил.
Представляется, что ни способ деятельности виновного, ни какой-то иной признак должен лежать в основе разграничения хищений и иных корыстных преступлений против собственности, а предмет преступного посягательства — хищение направлено всегда против конкретных вещей, и если это происходит, то, непременно, кто-то должен лишиться имущества, а кто-то — его приобрести.
Дело в том, что правовые отношения собственности включают в себя право владения, право пользования и право распоряжения имуществом. Соответственно это право собственности можно нарушить в полном объеме, совершив хищение, а можно только в одной из частей права собственности — в праве владения, пользования или распоряжения (это характерно для неправомерного завладения чужим недвижимым имуществом, незаконного пользования или временного владения имуществом и т.д.).
Представим себе, что одно лицо (А.) должно второму лицу (Б.) крупную денежную сумму. А., введя в заблуждение третье лицо (С.) относительно того, что за совместным распитием спиртных напитков С. проиграл А. большую сумму денег, предлагает ему (С.) расплатиться. Однако поскольку сам А. должен вернуть долг Б., то он просит С. передать якобы проигранную им денежную сумму непосредственно Б. в счет уплаты своего долга. Очевидно, что в данной ситуации А. извлек имущественную выгоду, сэкономил свое имущество, но никак не совершил хищение имущества (хотя многие признаки хищения имеют место, за исключением предмета и объективной стороны).
Говоря о хищении, необходимо иметь в виду, что лицо, его совершающее, руководствуется желанием поставить чужое имущество в свою исключительную зависимость, т.е. не просто вовлечь его в сферу своих имущественных интересов, а обратить его в сферу своих имущественных ценностей, распорядиться им на правах собственника. В ситуации, когда идет речь об извлечении имущественной выгоды или противоправном приобретении права на имущество, виновное лицо руководствуется лишь побуждением вовлечь чужое имущество в сферу своих имущественных интересов, не ставя под сомнение право собственности на это имущество другого лица.
Имущественная выгода — это материальное благо, получаемое виновным с корыстной целью в результате совершения действий потерпевшим (или иным лицом) по безвозмездному выполнению работ, оказанию услуг или совершения иных действий, создающих стоимости либо освобождающих виновного от материальных затрат.
Так, согласно материалам одного из уголовных дел гр-ка Б. нанесла значительные телесные повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство здоровья, своему сожителю П. При рассмотрении данного дела в суде стороны пришли к мировому соглашению, согласно которому Б. письменно обязалась компенсировать физические и моральные страдания П. денежными средствами в размере 1 млн.руб. (ежемесячно по 200 тыс.руб.). Впоследствии Б. попросила своего зятя Н., чтобы он помог ей решить проблему уплаты долга. В один из вечеров Н. совместно со своими друзьями пришли к П. и начали его избивать, после чего вывезли П. за город и, применяя насилие, а также угрожая убийством, вынудили П. письменно отказаться от денежных претензий к Б. Суд признал Н. и двух его приятелей виновными в «требовании совершения каких-либо действий имущественного характера под угрозой применения насилия к потерпевшему, совершенного группой лиц по предварительному сговору, с применением насилия» и осудил их за вымогательство.
Следовательно, если считать сегодня вымогательство формой хищения, то из диспозиции ст. 208 УК следует исключить указание на имущественную выгоду и право на имущество как на предмет преступного вымогательства. Право на имущество и имущественная выгода должны быть предметом не хищений, а иных преступных посягательств против имущественных благ и интересов в комплексе. В настоящее время вымогательство не может считаться наполовину хищением и наполовину иным корыстным преступлением против собственности.
Завершая проведенное исследование, приходится в очередной раз констатировать, что вымогательство — это сложное социально-правовое явление, лишь частично подпадающее под действующие уголовно-правовые дефиниции, из чего вытекает необходимость совершенствования уголовного законодательства в данном направлении:
- а) предметом вымогательства не могут являться имущественная выгода и право на имущество;
- б) право на имущество и имущественную выгоду необходимо исключить в целом из понятия «хищение»;
- в) вымогательство — это завладение имуществом под угрозой применения насилия к потерпевшему или его близким либо причинения вреда иным правоохраняемым интересам.
Полагаем, что вымогательство все-таки должно оставаться хищением, ведь главной его целью является противоправное завладение имуществом, а не причинение вреда личности. Конечно, следует согласиться с тем, что сущность вымогательства заключается не в форме, в которую облекается угроза, а в противозаконном воздействии вымогателя на волю вымогаемого — в стремлении вызвать страх или подобное чувство у потерпевшего и склонить его тем самым к поведению, приносящему имущественную выгоду виновному. Природа вымогательства-хищения состоит в том, что в нем преследуется нарушение общественных отношений собственности путем уголовно наказуемых угроз или создания угрожающей обстановки не для основных благ, а для иных субъективных ценностей угрожаемого с моментом окончания, принятым для хищения. Однако еще один признак вымогательства (если говорить, что это есть форма хищения) следует видеть не только в способе деятельности, но и в предмете преступного посягательства, которым всегда должна являться вещь материального мира.