Районный суд, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску прокурора района в интересах КСУП «Племенной завод «Д» к Д., П., Г., С., М., Ю., Б., В., И., К., Х., А. о возмещении ущерба,
установил:
Прокурор, обратившись в суд в интересах КСУП «Племенной завод «Д», в обоснование своих требований указал, что при проведении перерасчета поголовья крупного рогатого скота на молочно-товарной ферме «Л» была установлена недостача крупного рогатого скота в количестве 14 голов, в результате чего ущерб составил 172 886 985 руб.
Истец полагает, что должностными лицами КСУП «Племенной завод «Д» — ответчиками по делу не были приняты меры по составлению актов на выбытие 14 голов крупного рогатого скота и грубо нарушены требования по учету товарно-материальных ценностей. По данному факту РОВД в порядке ст. 174 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее — УПК) была проведена проверка, по результатам которой постановлением от 14 февраля 2014 г. в возбуждении уголовного дела о совершении хищения КРС было отказано за отсутствием состава преступления.
Истец и выступающий в его интересах прокурор просят взыскать с ответчиков в возмещение причиненного ущерба 172 886 985 руб.
В судебном заседании представитель истца КСУП «Племенной завод «Д» заявленные требования поддержал.
Ответчики в судебном заседании иск не признали.
Прокурор полагает, что иск подлежит удовлетворению.
Исследовав материалы дела и собранные доказательства, выслушав стороны, суд считает, что исковые требования прокурора, заявленные в интересах КСУП «Племенной завод «Д», подлежат удовлетворению.
Ст. 400 Трудового кодекса Республики Беларусь (далее — ТК) предусматривает, что работник может быть привлечен к материальной ответственности при одновременном наличии следующих условий:
- ущерба, причиненного нанимателю при исполнении трудовых обязанностей;
- противоправности поведения (действия или бездействия) работника;
- прямой причинной связи между противоправным поведением работника и возникшим у нанимателя ущербом;
- вины работника в причинении ущерба.
Противоправным признается такое поведение (действие или бездействие) работника, при котором он не исполняет (или не должным образом исполняет) трудовые обязанности, возложенные на него ТК, коллективным, трудовым договором.
Исходя из ст. 402 ТК работники, как правило, несут полную материальную ответственность за ущерб, причиненный по их вине нанимателю.
ТК, коллективными договорами, соглашениями может устанавливаться ограниченная материальная ответственность работников за ущерб, причиненный нанимателю по их вине, за исключением случаев, предусмотренных ст. 404 ТК.
Согласно ст. 408 ТК возмещение ущерба работниками, превышающего средний месячный заработок, а также в случае несогласия работника с фактом причинения им ущерба, производится в судебном порядке.
Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 26 марта 2002 г. N 2 «О применении судами законодательства о материальной ответственности работников за ущерб, причиненный нанимателю при исполнении трудовых обязанностей», при определении размера ущерба учитывается только прямой действительный ущерб, т.е. утрата, ухудшение или понижение ценности имущества, влекущие необходимость для нанимателя произвести затраты на восстановление, приобретение имущества или иных ценностей.
В соответствии с п. 17 указанного постановления материальная ответственность в размере причиненного ущерба, но не свыше трехкратного среднего месячного заработка руководителей организаций, их заместителей, руководителей структурных подразделений и их заместителей, за ущерб, причиненный неправильной постановкой учета и хранения материальных или денежных ценностей, непринятием необходимых мер к предотвращению простоев или выпуска недоброкачественной продукции (п. 2 ст. 403 ТК), наступает лишь в случае невозмещения вреда непосредственными причинителями и является дополнительной. При этом общая сумма, подлежащая взысканию с виновных, не должна превышать размер причиненного ущерба.
Что касается материальной ответственности таких лиц за ущерб, причиненный излишними денежными выплатами (штрафы, пеня и др.), то при наличии вины они в силу ст. 402 ТК несут полную материальную ответственность, если иное не предусмотрено коллективными договорами, соглашениями.
Такую же ответственность в соответствии с подп. 2.8 п. 2 Декрета Президента Республики Беларусь от 26 июля 1999 г. N 29 «О дополнительных мерах по совершенствованию трудовых отношений, укреплению трудовой и исполнительской дисциплины» несут работники, с которыми заключены контракты, за ущерб, причиненный нанимателю в результате излишних денежных выплат (за исключением случаев счетной ошибки), неправильного учета и хранения материальных или денежных ценностей, их хищения, уничтожения.
Исходя из п. 29 данного постановления работники, совместно причинившие ущерб нанимателю, как правило, несут долевую материальную ответственность.
При определении доли суд исходит из степени вины каждого работника и возлагает размер возмещения в зависимости от степени вины и размера материальной ответственности каждого.
Солидарная материальная ответственность по возмещению ущерба может быть возложена лишь при условии, если ущерб причинен в результате совместных умышленных действий причинителей, что должно быть подтверждено приговором суда.
Согласно п. 5.1.2 Методических указаний по бухгалтерскому учету сельскохозяйственной продукции и производственных запасов для сельскохозяйственных и иных организаций, осуществляющих производство сельскохозяйственной продукции, утвержденных приказом Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь от 14 августа 2007 г. N 363, на каждый случай забоя, падежа, вынужденной прирезки, гибели в результате чрезвычайных обстоятельств и стихийных бедствий и в других случаях составляется акт на выбытие животных и птицы (форма N 302-АПК). В акте должны быть подробно указаны причины и обстоятельства выбытия животных и птицы, а также возможное использование продукции (в пищу, на корм животным, подлежащая уничтожению и т.д.).
Акты составляются в день выбытия (забоя, прирезки, падежа и т.п.) руководителем производственного подразделения в одном экземпляре. Его подписывают руководитель подразделения, ветеринарный врач и зоотехник.
Продукция, полученная от забоя, прирезки или падежа животных, должна сдаваться на склад организации по требованию-накладной (форма N 203-АПК). Материально ответственное лицо, принявшее продукцию, производит отметку в акте на выбытие животных и птицы и удостоверяет подписью.
Акт на выбытие животных и птицы проверяется и подписывается бухгалтером и утверждается руководителем организации.
В соответствии с приложением к постановлению Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Беларусь от 3 апреля 2012 г. N 21 «Об установлении фиксированных цен на сельскохозяйственную продукцию (животноводства), закупаемую для государственных нужд» крупный рогатый скот для убоя (ГОСТ 5110-55), в том числе коровы, молодняк весом до 350 кг и более 600 кг, быки (бугаи) и телята первой категории за 1 тонну живого веса (без НДС) осуществляется по цене 17 464 руб. (за килограмм).
В ходе судебного разбирательства по делу установлено следующее.
4 ноября 2013 г. при проведении перерасчета поголовья крупного рогатого скота на молочно-товарной ферме «Л», принадлежащей истцу, была установлена недостача крупного рогатого скота в количестве 14 голов. Ревизируемый период 3 апреля 2013 г. — 25 октября 2013 г. Комиссия установила, что отсутствовал КРС с инвентарными номерами 13138, 03116, 85478, 85476, 64357, 85416, 06167, 64523, 46110, 46113, 13053, 84247, 07037, 16511. С учетом живого веса данных коров, установленного на основании результатов их взвешивания на отчетный период 1 января 2013 г., сумма ущерба составила 152 661 870 руб.
Истец полагает, что должностными лицами КСУП «Племенной завод «Д» — ответчиками по делу не были приняты меры по своевременному составлению актов на выбытие 14 голов КРС и грубо нарушены требования по учету товарно-материальных ценностей. По данному факту РОВД в порядке ст. 174 УПК была проведена проверка, по результатам которой постановлением от 14 февраля 2014 г. в возбуждении уголовного дела о совершении хищения КРС было отказано за отсутствием состава преступления.
Причиненный ущерб истец просил взыскать с ответчиков.
Все ответчики по делу иск не признали.
Договоры о материальной ответственности с ответчиками не заключались.
Ответчик В. пояснила, что в 2013 году работала бригадиром производственной бригады фермы «Л» КСУП «Племзавод «Д». В 2013 году на ферме был большой падеж скота из-за плохого качества корма и неудовлетворительных условий содержания скота. О всех фактах падежа она лично докладывала директору П., своему непосредственному руководителю Д. и главному ветеринарному врачу хозяйства С. П. неоднократно указывал ей закопать павшую корову без составления какой-либо документации. Без извещения С. она также не принимала мер к захоронению скота. Факты недостачи перекрывали различными способами: либо фиксировали падеж теленка, так как он имел меньший вес, чем взрослое животное, при этом составлялся акт на выбытие теленка, который подписывался ею, С. и П.; либо вносили недостоверную информацию при реализации КРС частным лицам. Умерших животных закапывали недалеко от фермы. Участие в захоронении животных принимали ответчики С., Д. и рабочие хозяйства. Во время отсутствия ее обязанности в 2013 году исполняли И., А. и Х. В последующем от И. она узнала, что за время ее замещения был падеж одной головы КРС, который не фиксировался. У А., с ее слов, был падеж трех голов КРС без оформления документов. Был ли падеж КРС у Х., не знает.
Ответчик П. в судебном заседании пояснил, что на 2013 год работал директором КСУП «Племзавод «Д». Ему неизвестно, каким образом на ферме «Л» образовалась недостача КРС. Никто из подчиненных ему работников не докладывал о падеже либо об ином выбытии скота с данной фермы. Он не давал указаний о захоронении умерших животных без составления актов вскрытия и без фиксации выбытия скота по бухгалтерскому учету. Кроме того, инвентаризация КРС на ферме «Л» в октябре 2013 года была проведена в его отсутствие. Полагает, что сумма ущерба определена неправильно. В периоды его отсутствия в 2013 году его обязанности исполнял заместитель директора М.
Ответчик М. пояснил, что работал заместителем директора КСУП «Племзавод «Д». В 2013 году исполнял обязанности директора в периоды отсутствия П. Ему известно, что условия содержания КРС в хозяйстве плохие по причине отсутствия качественных кормов и ненадлежащих условий для содержания КРС. Соответственно знал, что в хозяйстве происходит падеж скота, однако ему не было известно, что эти факты не фиксируются надлежащим образом. Он никогда не давал указаний своим подчиненным не фиксировать факты падежа КРС.
Ответчик С. пояснил, что в 2013 году работал в КСУП «Племзавод «Д» главным ветеринарным врачом. В его подчинении находились следующие работники ветеринарной службы хозяйства: Б., Ю., А. и Г., которые в 2013 году его замещали в периоды отсутствия. О неучтенных фактах падежа скота ему всегда было известно со слов В., которая сообщала, что животное умерло и его закопали. При таких обстоятельствах он вскрытие животного не производил, так как труп коровы не видел и не имел права составить акт на выбытие животного. Не было случаев, когда он не принимал мер для вскрытия незахороненного павшего животного. Полагает, что в данном случае факт недостачи конкретных КРС не установлен, из-за этого невозможно установить вес умерших животных, их стоимость, а значит и сумму ущерба.
Ответчики Ю., Г., А. и Б. пояснили, что в 2013 году работали ветеринарными фельдшерами в КСУП «Племзавод «Д». Во время отсутствия в 2013 году своего непосредственного руководителя С. они в различные периоды времени исполняли его обязанности, а А. замещала В. Во время замещения данных лиц в 2013 году на все случаи падежа КРС ими были составлены акты на выбытие животного.
Ответчик Д. в судебном заседании пояснил, что работал в КСУП «Племзавод «Д» главным зоотехником. Заведующая фермой В. находилась в его непосредственном подчинении. В его обязанности входила организация надлежащих условий по содержанию и кормлению скота. В 2013 году условия содержания КРС в хозяйстве были не совсем удовлетворительными, из-за чего произошел рост падежа скота. Он к падежу скота отношения не имел, так как свои должностные обязанности выполнял надлежащим образом. Ему известны факты падежа скота на ферме «Л», об этом знал со слов В. и лично докладывал директору хозяйства П. и ветеринарному врачу С. П. и С. указывали, что некоторые факты падежа не следует фиксировать. В результате чего точно знал об отсутствии фиксации пяти фактов падежа КРС. Так как он по своим должностным обязанностям не уполномочен на составление какой-либо документации по падежу скота, полагает, что иск к нему предъявлен необоснованно. В его отсутствие в 2013 году его должностные обязанности исполняли И. и К., которые за время его отсутствия не докладывали ему о падеже скота.
Ответчик И. в судебном заседании пояснил, что в 2013 году работал зоотехником в КСУП «Племенной завод «Д». Находился в непосредственном подчинении у главного зоотехника Д. С 26 апреля по 11 мая 2013 г. он замещал В., а летом 2013 года в течение двух недель — Д. и неучтенных случаев падежа КРС на ферме «Л» не было. Ему неизвестны случаи падежа КРС в 2013 году без оформления актов на выбытие животного.
Ответчик К. в судебном заседании пояснила, что в КСУП «Племзавод «Д» в 2013 году работала в должности специалиста по кормам и находилась в подчинении у Д. С 24 октября по 10 ноября 2013 г. она замещала Д. во время его отсутствия. При исполнении ею обязанностей главного зоотехника случаев падежа КРС, которые бы не фиксировались, не было. Ей неизвестны случаи падежа КРС в 2013 году без оформления актов на выбытие животного.
Ответчик Х. в судебном заседании пояснила, что в КСУП «Племзавод «Д» в 2013 году работала в должности старшего животновода на свиноферме и находилась в подчинении у Д. Отношения к КРС она не имела, так как работала на свиноферме. С 8 по 26 августа 2013 г. она замещала В. во время ее отсутствия. При исполнении ею обязанностей вместо В. на ферме «Л» случаев падежа КРС, которые бы не фиксировались, не было. Ей неизвестны случаи падежа КРС в 2013 году без оформления актов на выбытие животного.
Проверив доводы истца и выступающего в его интересах прокурора о причинении ответчиками ущерба, суд пришел к выводу, что заявленные требования в целом обоснованны, хотя неверно определена сумма ущерба.
Согласно уставу КСУП «Племзавод «Д» данное юридическое лицо является государственным предприятием, и органом государственного управления предприятием является управление сельского хозяйства и продовольствия РИК.
Истец полагает, что факт ущерба установлен актом перерасчета поголовья КРС фермы «Л» от 4 ноября 2013 г. Перерасчет КРС был произведен специалистами хозяйства. Согласно данному акту установлена недостача КРС в количестве 14 голов с инвентарными номерами 13138, 03116, 85478, 85476, 64357, 85416, 06167, 64523, 46110, 46113, 13053, 84247, 07037, 16511, общей стоимостью 152 661 870 рублей.
Согласно акту проверки от 28 марта 2014 г., проведенной по поручению РОВД, факт недостачи КРС в количестве 14 голов подтвердился. При проведении сверки с данными бухгалтерского учета на 3 апреля 2013 г. на МТФ «Л» числилось 294 коровы общим живым весом 156 469 кг (средний вес 532 кг). Подтверждено отсутствие 8 голов КРС живым весом 4505 кг, которые по бухучету переведены из группы «Коровы основного стада» в группу «Коровы откорм» МТФ д. Л., и отсутствие 6 голов КРС по группе «Коровы откорм» общим живым весом 3442 кг. Однако было установлено, что 6 голов скота с инвентарными номерами, отраженными в акте как недостача, на март 2014 года имелись в наличии (КРС с инвентарными номерами 06167, 64523, 46110, 84247, 07037, 13138/89525), а по 5 головам КРС (инвентарные номера 03116, 85416, 46113, 13053, 16511) с октября 2013 года по март 2014 года совершались операции по их движению.
В компьютерной программе «База КРС», имеющейся на предприятии истца, по состоянию на 4 ноября 2013 г. не представилось возможным установить численность поголовья КРС ввиду короткого периода времени хранения архивов.
За правильность ведения производственного и зоотехнического учета на ферме, составление и своевременное предоставление отчетности о работе МТФ «Л» ответственным лицом являлась В.
В ходе проверки, проведенной 28 марта 2014 г., установлено, что бригадиром производственной бригады В. в ряде случаев вносились недостоверные данные об инвентарных номерах и живом весе животных при переводе их из группы в группу и выбытии. В результате этого в период с 3 апреля 2013 г. по 4 ноября 2013 г. установлены значительные расхождения данных об инвентарных номерах животных, числящихся в группах «Коровы основного стада» и «Коровы откорм».
Свидетели У., К., А. подтвердили правильность выводов проверки от 28 марта 2014 г. Пояснили, что факт наличия недостачи 14 голов подтвердился, однако в связи с неправильным зоотехническим учетом на ферме не представилось возможным установить идентификационные номера всех отсутствующих КРС. Ущерб в размере 123 814 260 руб. определен исходя из цен, имевшихся на 1 января 2013 г. Ущерб в размере 172 886 985 руб. — фактически понесенные затраты по состоянию на 31 декабря 2013 г. на содержание именно тех КРС, недостача которых установлена инвентаризационной комиссией 4 ноября 2013 г.
При таких обстоятельствах суд считает, что выводы акта проверки по пересчету поголовья КРС от 4 ноября 2013 г. в части отсутствия КРС с инвентарными номерами 06167, 64523, 46110, 84247, 07037, 13138/89525, 03116, 85416, 46113, 13053, 16511, являются недостоверными, так как 11 КРС с такими инвентаризационными номерами имелись в наличии после проведения пересчета поголовья КРС 4 ноября 2013 г. Соответственно неверно определена сумма ущерба как на 4 ноября 2013 г., так и на 28 марта 2014 г., так как при ее определении учитывался вес КРС, которые фактически могли быть в наличии. В настоящее время также не представляется возможным установить инвентарные номера отсутствующих 11 КРС.
Поэтому суд считает достоверными выводы данной инвентаризации в части наличия недостачи 14 голов КРС, среди которых были КРС с инвентарными номерами 85478, 64357, 85416, так как выводы данной инвентаризации подтверждаются результатами проверки от 28 марта 2014 г.
Тот факт, что акт проверки, проведенной по поручению суда, не подписан Ш. и Д., не свидетельствует о недостоверности выводов данной проверки. Суд установил, что Ш. фактически в проведении проверки участия не принимал, о чем им были даны показания в судебном заседании. Акт проверки не был подписан Д. по причине ее выбытия в другую местность в момент окончания проверки, в то время как текст самого акта еще не был изготовлен, о чем свидетельствует письмо, полученное судом от Д.
В связи с наличием сомнений в правильности проведенных пересчетов поголовья КРС по поручению суда была проведена проверка (определение от 9 июля 2014 г.) с целью проведения комплексного исследования соответствия фактического наличия КРС с бухгалтерской отчетностью.
В ходе данной сверки путем пересчета поголовья скота и сопоставления движения скота по бухгалтерскому учету за период с 3 апреля 2013 г. по 2014 год произведена сверка поголовья КРС. При этом факт недостачи 14 голов КРС на 4 ноября 2014 г. также подтвердился.
Свидетели Я. и А. подтвердили и обосновали выводы инвентаризации от 4 ноября 2013 года и проверки, проведенной по поручению суда, указав, что инвентарные номера КРС при инвентаризации в 2013 году могли быть зафиксированы неверно в связи с ненадлежащим зоотехническим учетом на ферме.
На основании совокупности указанных сведений суд полагает, что отсутствие достоверных сведений об инвентарных номерах КРС не свидетельствует об отсутствии недостачи, так как факт отсутствия самих 14 КРС установлен результатами всех трех пересчетов поголовья КРС, а инвентарные номера 11 отсутствующих животных не установлены по причине нарушений в ведении данного учета.
Установлено, что три КРС с инвентарными номерами 85478, 64357, 85416, факт отсутствия которых подтвержден и на настоящее время, имели стоимость 32 176 750 руб.
По причине наличия ущерба из-за отсутствия еще 11 голов КРС без инвентарных данных размер такого ущерба был определен судом исходя из сведений о среднем живом весе всего стада на МТФ «Л» на 4 апреля 2014 г., который составил 532 кг (на 1 января 2013 г. средний вес — 529 кг).
Согласно показаниям свидетеля Я. и требованиям постановления Минсельхозпрода от 3 апреля 2012 г. N 21 размер прямого ущерба определен исходя из стоимости одного килограмма живого веса КРС в размере 19 210 руб. (с учетом НДС, а без НДС — 17 464 руб. за килограмм).
Таким образом, по состоянию на 4 ноября 2014 г. размер ущерба в связи с недостачей 11 голов КРС составил 112 416 920 руб. (11 голов КРС х 532 кг х 19 210 руб.), а размер ущерба в связи с недостачей всех 14 голов КРС составляет 144 593 670 руб. (112 416 920 руб. + 32 176 750 руб.).
Сумма фактически понесенных затрат на содержание КРС судом не учитывалась, так как при определении размера ущерба учитывается только прямой действительный ущерб.
Суд считает, что круг ответчиков по делу определен правильно и полагает, что ущерб подлежит взысканию с директора предприятия П., бригадира животноводческой бригады В., главного ветеринарного врача хозяйства С. и главного зоотехника Д., в связи со следующим.
Согласно пп. 2.6, 4.5, 4.8 должностной инструкции бригадира производственной бригады в животноводстве В. она обязана участвовать в бирковании, нумерации животных и содержании в порядке номера у всего поголовья скота; несет ответственность за сохранность закрепленных за фермой животных и за материальный ущерб, причиненный предприятию в результате неправильного руководства коллективом фермы или халатного выполнения своих обязанностей.
В соответствии с пп. 3.16, 3.17, 5.2 должностной инструкции главного зоотехника Д. данное должностное лицо обязано организовать работу по учету и установленной отчетности по животноводству; контролирует количество и качество продукции животноводства, передаваемой другим подразделениям или реализуемой заготовительным и перерабатывающим предприятиям; несет материальную ответственность при причинении своими действиями ущерба организации.
Исходя из пп. 3.14, 3.16, 5.2 должностной инструкции главного ветеринарного врача С. данное должностное лицо обязано организовать работу по учету заболеваемости и падежа животных; исследует и дает заключения о причинах падежа животных; несет материальную ответственность при причинении своими действиями ущерба организации.
Согласно пп. 2.1.13, 8 контракта директора предприятия П. данное должностное лицо обязано обеспечивать деятельность по производству сельскохозяйственной продукции; несет материальную ответственность в полном размере причиненного ущерба. В соответствии с п. 5 Устава предприятия руководитель несет персональную ответственность за сохранность имущества предприятия и его эффективное использование.
Таким образом, проанализировав должностные инструкции ответчиков, суд приходит к выводу, что каждый из них допустил нарушение требований законодательства по учету и сохранности товарно-материальных ценностей.
В связи с отсутствием факта хищения на предприятии суд считает, что В. надлежащим образом не вела учет КРС и не фиксировала выбытие животного, в том числе в случае его смерти. Непосредственный руководитель В. — Д. знал о том, что выбытие животных не фиксируется в установленном порядке, однако каких-либо мер для организации надлежащего учета КРС не предпринял. С., являясь главным ветеринарным врачом хозяйства, при падеже скота не производил его вскрытие и с участием В. не составлял акт на выбытие животного и не передавал данный акт директору на утверждение. Директор предприятия П., зная о падеже КРС, имея намерение скрыть данные факты, давал указания В. и С. на захоронение трупов животных без составления соответствующей документации.
Доводы ответчика П. о том, что он не причастен к причинению ущерба предприятию, опровергаются объяснениями В., С., Д. и письменными материалами дела.
Суд считает, что совокупность действий каждого из ответчиков повлекла образование ущерба.
Суд считает, что данные четверо ответчиков виновны в причинении истцу ущерба, так как каждый из них должен был обеспечивать сохранность товарно-материальных ценностей (ТМЦ) и нес ответственность за правильность учета ТМЦ. Как установлено судом, каждый из них знал о том, каким образом необходимо совершать действия по учету ТМЦ, однако должных мер для этого не принял.
Таким образом, в судебном заседании установлено, что ущерб истцу был причинен в результате незаконных действий данных четырех ответчиков, между противоправным поведением которых и возникшим у нанимателя ущербом существует прямая причинная связь. Незаконные действия ответчиков, выразившиеся в несоблюдении требований по учету, списанию, а значит и сохранности ТМЦ, являются виновными, так как им было известно о допускаемых нарушениях законодательства и своих должностных обязанностей.
Дав оценку исследованным в судебном заседании доказательствам, суд считает, что оснований для взыскания ущерба с ответчиков М., Ю., Б., Г., И., К., Х. и А. не имеется.
В материалах дела отсутствует достаточная совокупность доказательств, достоверно свидетельствующих о причастности данных лиц к образованию недостачи.
Тот факт, что указанные ответчики в различные периоды времени замещали П., бригадира животноводческой бригады В., главного ветеринарного врача хозяйства С. и главного зоотехника Д., сам по себе не свидетельствует об их виновности в причинении ущерба.
Объяснения В. о том, что И. и А. не зафиксировали падеж одной и трех голов КРС, соответственно, объективными данными не подтверждены. При замещении И. и А. ответчика В. акт сдачи-приемки КРС не оформлялся, комиссия о передаче товарно-материальных ценностей не создавалась, в связи с этим объяснения В. о причастности И. и А. к причинению ущерба суд считает голословными.
Не уличают А. и показания свидетеля Ж., так как данный свидетель не осведомлен о судьбе коровы, которая подлежала прирезке.
Выявленные нарушения первичного и бухгалтерского учета, такие как составление 4 ноября 2013 г. акта на выбытие 8 голов КРС (при установлении факта недостачи по группе «Коровы основного стада»), в то время как отсутствие 8 голов КРС должно было фиксироваться как недостача; фиксация недостачи по бухучету только в декабре 2013 года, а не в ноябре 2013 года и другие не свидетельствуют об отсутствии недостачи 8 голов КРС.
Так как допущенные работниками бухгалтерии и зоотехниками нарушения не состоят в прямой причинной связи с наступлением ущерба и не способствовали его наступлению, суд не нашел оснований для привлечения их в качестве соответчиков.
Проанализировав материалы дела с учетом степени вины ответчиков, суд приходит к выводу о распределении ущерба между ответчиками в следующих долях: с С. и Д. по 30 000 000 руб., а с В. и П. по 42 296 835 руб. Такое распределение долей суд мотивирует тем, что П. является лицом, ответственным за сохранность имущества всего предприятия, а В. ответственна за деятельность структурного подразделения — МТФ «Л», где установлена недостача. Оба ответчика имели непосредственную возможность предотвратить причинение ущерба и принять меры к надлежащему учету ТМЦ.
Ответчики С. и Д., хотя и виновны в образовании ущерба, однако в их непосредственном ведении КРС не находились и они исполняли указания директора предприятия о нефиксации падежа КРС, хотя сохранность ТМЦ и ведение правильного их учета входят в их обязанности. В этой связи суд считает, что степень их вины в образовании ущерба меньше, чем у П. и В.
В соответствии со ст. 409 ТК суд может с учетом степени вины, конкретных обстоятельств и материального положения работника уменьшить размер ущерба, подлежащего возмещению.
С учетом обстоятельств дела, имущественного положения ответчиков суд считает, что взыскание ущерба с П., В. и Д. в указанных размерах поставит их семьи в тяжелое материальное положение.
При этом размер ущерба, подлежащего взысканию с Д., следует уменьшить до 20 000 000 руб., так как данный ответчик имеет на иждивении двух малолетних детей, а также обязательства по кредитным договорам.
Размер ущерба, подлежащего взысканию с П. и В., следует уменьшить до 35 000 000 руб. Так, В. является безработной, ее семья имеет непогашенный кредит. Ответчик П. имеет на иждивении двух малолетних детей и непогашенный кредит на строительство жилья.
Оснований для уменьшения ущерба, подлежащего взысканию с С., не имеется.
Руководствуясь ст.ст. 300 — 304, 306 Гражданского процессуального кодекса Республики Беларусь, суд
решил:
Взыскать с П. в пользу КСУП «Племенной завод «Д» 35 000 000 (тридцать пять миллионов) руб. в возмещение ущерба.
Взыскать с В. в пользу КСУП «Племенной завод «Д» 35 000 000 (тридцать пять миллионов) руб. в возмещение ущерба.
Взыскать с С. в пользу КСУП «Племенной завод «Д» 30 000 000 (тридцать миллионов) руб. в возмещение ущерба.
Взыскать с Д. в пользу КСУП «Племенной завод «Д» 20 000 000 (двадцать миллионов) руб. в возмещение ущерба.
В иске к М., Ю., Б., Г., И., К., Х. и А. — отказать.
Решение может быть обжаловано и опротестовано в областной суд через районный суд в течение 10 суток со дня оглашения.