Помимо форм соучастия, закрепленных ст. 16 — 18 Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК), следует выделить такую форму соучастия в совершении преступления, как необходимое соучастие, которое нашло свое отражение лишь в Особенной части УК. Так, классическими примерами необходимого соучастия являются составы преступлений, предусмотренные ст. 223, 252, 253, 379, ч. 1 ст. 387, 430 и 431 УК. Совершение вышеуказанных преступлений возможно при наличии как минимум двух лиц, заключающих между собой определенную сделку: передача-получение, сбыт-приобретение предмета преступления. Кроме того, институт необходимого соучастия при определенных условиях находит свое отражение в составах преступлений, которые криминализируют одновременно как сбыт, так и приобретение определенных предметов, например предусмотренных ст. 236, 295, 322, 328 УК. Условием для признания данных преступлений как преступлений, совершенных в необходимом соучастии, является наличие взаимосвязанных волеизъявлений минимум двух лиц, то есть, по сути, двухсторонней сделки, одна сторона которой приобретает, а другая сбывает предмет преступления. Из вышеизложенного можно сделать вывод, что отличительной особенностью первой категории преступлений от второй является то, что совершение второй категории преступлений возможно также самостоятельно одним лицом, что предусмотрено диспозициями указанных статей УК. Кроме того, отличаются они и по предмету преступления: во второй категории предмет, как правило, является ограниченным к обращению ввиду криминализации либо установления административной ответственности за его хранение. Из этого следует, что преступление, которое может быть совершено лицом как самостоятельно, так и в необходимом соучастии, пресечь, как правило, проще ввиду того, что оно является длящимся и для констатации преступного результата и изъятия предмета преступления из оборота необходимо доказать лишь факт его хранения. Например, если факт совершенного приобретения-сбыта наркотических средств не доказан, они будут изъяты из оборота и лицо, хранившее их, привлечено к уголовной ответственности за хранение, тем самым задачи УК, закрепленные в ст. 2, хотя бы в минимальном объеме будут реализованы. В то же время, если факт незаконности сделки с драгоценными металлами и (или) камнями, которая реально имела место, не будет установлен, то привлечь кого-либо из ее участников к ответственности и тем более изъять предмет преступления не представляется возможным.
Исходя из вышеизложенного преступления, совершаемые при необходимом соучастии, имеют высокую латентность. Ввиду того что преступной является сама сделка, а ее стороны — исполнителями преступления, которые, естественно, желают, чтобы третьим лицам не было известно о совершенном деянии, одним из основных средств выявления преступлений являются оперативно-розыскные мероприятия. Однако из-за своей специфики оперативно-розыскные мероприятия проводятся, как правило, еще до совершения преступной сделки, и в подавляющем большинстве случаев основанием проведения подобных мероприятий является наличие информации об уже совершенных аналогичных преступных сделках одним из соисполнителей пресекаемого преступления. В основном подобная практика установилась в связи с наличием запрета органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, их должностным лицам создавать обстановку (ситуацию), исключающую возможность свободного выбора гражданами, в отношении которых проводятся оперативно-розыскные мероприятия, характера своих деяний, в том числе реализации права на добровольный отказ от преступления (провоцировать граждан на совершение преступления), который закреплен в абз. 3 ч. 2 ст. 14 Закона Республики Беларусь от 15.07.2015 N 307-З «Об оперативно-розыскной деятельности».
Таким образом, когда речь идет о единичном факте преступной сделки, по выявлению которой оперативно-розыскные мероприятия не проводились, то логично следует ожидать отказ соисполнителя совершенного преступления от какого-либо сотрудничества с правоохранительными органами. В то же время согласно примечанию к ст. 431 УК лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении его имело место вымогательство взятки либо если это лицо после дачи взятки добровольно заявило о содеянном. Тем самым законодатель, освобождая взяткодателя от уголовной ответственности, получает его сотрудничество с правоохранительными органами и соответственно дополнительные средства доказывания наличия факта получения взятки. Представляется, что указанное условие освобождения взяткодателя от уголовной ответственности существует из-за высокой латентности взяточничества, особых характеристик субъекта данного преступления (должностное лицо), а также серьезности объекта преступления для общества и государства. Подобные основания освобождения от уголовной ответственности за преступления, совершение которых возможно как самостоятельно, так и при необходимом соучастии, закреплены в примечании к ст. 295 УК, согласно которому лицо, добровольно сдавшее предметы, указанные в ст. 295 — 297 УК, освобождается от уголовной ответственности за действия, предусмотренные названными статьями, кроме случаев сбыта, примечании к ст. 328 УК, согласно которому лицо, добровольно сдавшее наркотические средства, психотропные вещества, их прекурсоры или аналоги и активно способствовавшее выявлению или пресечению преступления, связанного с незаконным оборотом этих средств, веществ, изобличению лиц, их совершивших, обнаружению имущества, добытого преступным путем, освобождается от уголовной ответственности за данное преступление. На основании изложенного можно сделать вывод, что по наиболее распространенным на практике составам преступлений из исследуемых в статье, которые могут быть совершены при необходимом соучастии, а именно составам преступлений, предусмотренных ст. 430 — 431, 295 и 328 УК, предусмотрен институт освобождения от уголовной ответственности, которому присущи следующие общие черты:
- добровольность заявления о совершенном преступлении;
- невозможность освобождения от уголовной ответственности за сбыт запрещенных к обороту предметов.
Таким образом, законодатель вполне обоснованно по критерию опасности для общества и государства ставит личность сбытчика выше, чем личность приобретателя, поскольку именно через волеизъявление сбытчика запрещенный или ограниченный к обороту предмет поступает к другим лицам, которые в результате совершенных сделок также становятся преступниками. Исключение лишь составляет дача-получение взятки, что также вполне обоснованно. Хотя взяткодатель, по сути, и сбывает взяткополучателю определенные материальные ценности, но они, как правило, разрешены к обороту и сами по себе какой-либо общественной опасности не представляют, в то время как личность взяткополучателя намного опаснее взяткодателя ввиду того, что первый является должностным лицом и наделен соответствующими полномочиями, за реализацию которых он и приобретает незаконное вознаграждение. Однако если предметом взятки будет являться, например, огнестрельное оружие, то в действиях взяткодателя будет усматриваться состав преступления, предусмотренный ст. 295 УК, а именно сбыт оружия.
По своей криминалистической структуре с получением-дачей взятки схожи составы преступлений, предусмотренные ст. 252, 253 УК, а именно коммерческий подкуп и подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов. Однако в то же время какой-либо безусловный институт освобождения от уголовной ответственности лиц, добровольно заявивших о предоставленном вознаграждении, отсутствует, что представляется неверным. Так, рассматривая состав преступления, предусмотренный ст. 252 УК, отмечаем, что субъект получения вознаграждения специальный — работник индивидуального предпринимателя или юридического лица, не являющийся должностным лицом (в противном случае следует говорить уже о взяточничестве), субъект предоставления вознаграждения общий. Исходя из изложенного наиболее общественно опасным в данном случае является именно получение вознаграждения. Таким образом, представляется верным дополнить ст. 252 УК примечанием следующего характера: «Лицо, предоставившее вознаграждение, освобождается от уголовной ответственности, если это лицо после предоставления вознаграждения добровольно заявило о содеянном.».
Однако в криминалистической структуре подкупа участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов существуют некоторые особенности в части получателя вознаграждения, которым согласно диспозиции ст. 253 УК является специальный субъект — спортсмен, спортивный судья, тренер, руководитель команды или организатор спортивных соревнований, организатор или член жюри зрелищного коммерческого конкурса. Так, следует рассмотреть две следственные ситуации:
- в качестве получателя вознаграждения выступает одно лицо;
- в качестве получателей вознаграждения выступает несколько лиц.
При рассмотрении первой ситуации таковым лицом, как правило, будет сам спортсмен. В данном случае ввиду того, что он является специальным субъектом преступления и именно от его воли зависит исход коммерческого мероприятия, а соответственно и дальнейшее развитие гражданских отношений, связанных с данным мероприятием, представляется, что он в данном необходимом соучастии, как и в ситуации со взяточничеством, коммерческим подкупом, представляет большую общественную опасность, чем лицо, предоставляющее такое вознаграждение. Поэтому представляется верным освобождать от уголовной ответственности лицо, предоставившее вознаграждение, при условии, если это лицо после предоставления вознаграждения добровольно заявило о содеянном. Вторая ситуация отличается от первой достаточно широким кругом лиц, участвующих в совершении преступления (несколько спортсменов, тренеры, члены жюри и другие), и подобные случаи больше распространены в мировой практике, например в футболе, с аналогичной ситуацией с недавних пор столкнулись правоохранительные органы Республики Беларусь. Наиболее сложным моментом в данном случае является выявление из многочисленного состава команд, в том числе и тренерского, судейского состава, тех лиц, которые действительно причастны к получению вознаграждения и оказанию влияния на результаты мероприятия. Это вызвано, во-первых, достаточно высокой латентностью самой сделки по предоставлению-получению незаконного вознаграждения, во-вторых, большой зависимостью результата от человеческого фактора, например, когда спортсмен не достигает желаемого результата из-за каких-либо неправильных действий, совершенных случайным образом, в-третьих, наличием в подобных мероприятиях достаточно высокого профессионального риска, в-четвертых, инсценировкой самими спортсменами, тренерами, членами жюри итогового результата мероприятия как соответствующего усилиям, приложенным его участниками, либо подведением итогового результата под случайное стечение обстоятельств, которое, опять же, связано с человеческим фактором, профессиональным риском.
Закрепление в УК нормы, согласно которой все получатели незаконного вознаграждения освобождались от уголовной ответственности, если бы добровольно заявляли об этом, привело бы к необоснованному освобождению от уголовной ответственности и невозможности нормального функционирования запрещающей нормы права, что противоречит принципам и задачам УК, а также превентивным целям уголовной ответственности. Сам факт наличия института досудебного сотрудничества, явки с повинной, освобождения от уголовной ответственности с применением мер административного взыскания, иных положений УК, смягчающих ответственность, не всегда в таких случаях будет хорошим средством выявления факта преступления и всех его соучастников, опять же, ввиду вышеуказанных сложностей процесса доказывания. Следует отметить, что ст. 88 УК предусматривает лишь возможность освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, то есть не закрепляет безусловных оснований.
Для разрешения сложившейся проблемной ситуации представляется верным разделение субъектов стороны получения незаконного вознаграждения на две группы: к первой группе отнести лиц, которые непосредственно взаимодействовали с лицами, предоставляющими незаконное вознаграждение, с целью оказания влияния на результаты мероприятия, а также лиц, которые склоняли иных спортсменов, лиц, находящихся на стороне получателя незаконного вознаграждения, к оказанию подобного влияния, ко второй группе — лиц, которые по каким-то причинам поддались подобному влиянию. Понятно, что наибольшую общественную опасность представляет именно первая группа ввиду активности их действий, направленных на достижение преступного результата. Без них, как правило, у второй группы не возник бы умысел на совершение неправомерных действий. Естественно, что указанные лица, дабы не выглядеть в коллективе белой вороной, согласятся на получение вознаграждения либо, не согласившись на получение незаконного вознаграждения, с целью соответствующего оказания влияния на преступный результат не будут придавать огласке имевшее место преступное поведение, так как это может привести к иным негативным последствиям для данного лица, например станет препятствием к его карьерному росту, основанием для утраты авторитета в определенных кругах.
Таким образом, учитывая особую специфику субъектного состава получения незаконного вознаграждения за оказание влияния на результаты соревнования или конкурса, латентность данного преступления, огромное влияние на гражданско-правовые отношения, связанные со ставками на результаты мероприятий и выплатами выигрышей, в целях повышения превентивного воздействия на недопустимость подобных преступных сделок, а также увеличения механизмов доказывания факта совершенного преступления и привлечения всех виновных лиц к установленной законом ответственности представляется верным дополнить ст. 253 УК примечаниями следующего характера: «1. Лицо, предоставившее деньги, ценные бумаги, иное имущество или услуги имущественного характера, освобождается от уголовной ответственности, если это лицо после предоставления денег, ценных бумаг, иного имущества или услуг имущественного характера добровольно заявило о содеянном и активно способствовало выявлению данного преступления. 2. Лицо, получившее деньги, ценные бумаги, иное имущество или услуги имущественного характера, освобождается от уголовной ответственности, если это лицо совершило преступление под влиянием угрозы или принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости и после его совершения добровольно заявило о содеянном и активно способствовало выявлению данного преступления.».
Представляется, что вышеуказанные дополнения к ст. 253 УК предоставят правоохранительным органам больше возможностей по раскрытию данных преступлений и, более того, выявлению их организаторов, что позволит возместить ущерб, причиненный преступлением, возмещение которого с учетом объекта преступления является первоочередной задачей.
Далее следует обратиться к наиболее распространенному на практике составу преступления, предусмотренному ст. 223 УК. Так, исходя из криминалистической структуры преступления имеется два субъекта, которые своими совместными действиями, а именно путем заключения гражданско-правовой сделки, создают преступный результат, и по понятным причинам никто из них не заинтересован в том, чтобы о данной сделке стало известно иным лицам. С точки зрения процесса доказывания без наличия положительных результатов оперативно-розыскных мероприятий или активного содействия по выявлению преступления одной из сторон указанной противоправной сделки (как правило, это будет лицо, приобретшее драгоценные металлы, камни) доказать факт преступления будет практически невозможно.
Так, при сложившейся ситуации следует рассмотреть три возможных варианта преступного поведения субъектов:
- лицо систематически сбывает широкому кругу лиц драгоценные металлы, камни;
- лицо систематически сбывает другому лицу драгоценные металлы, камни, соответственно другое лицо является систематическим приобретателем;
- лицо систематически приобретает у широкого круга лиц драгоценные металлы, камни.
Первая ситуация является классической в связи с наибольшей ее распространенностью. Понятно, что в данном случае наибольшую общественную опасность представляет сбытчик, так как именно посредством его волеизъявления предмет преступления попадает к иным лицам.
При рассмотрении второй и третьей ситуаций на первый взгляд складывается впечатление о повышенной общественной опасности приобретателя вышеуказанных предметов. В описанной ситуации важно выяснить цель приобретения. Так, для наибольшей наглядности следует привести пример с приобретением-сбытом наркотических средств: при систематическом приобретении наркотических средств для личного потребления приобретатель как был приобретателем, так им и остался, его действия будут квалифицированы так же, как и действия лица, впервые приобретшего указанный предмет, при этом учитывается лишь факт повторности в качестве отягчающего ответственность обстоятельства, а также сама личность лица, следовательно, о значительном возрастании общественной опасности приобретателя наркотических средств с точки зрения УК говорить не приходится. Представляется, что данный вывод будет верным и для систематического приобретателя драгоценных металлов, камней. Однако следует рассмотреть ситуацию, когда вышеуказанные предметы приобретаются с целью их дальнейшего сбыта. В то же время ст. 223 УК не криминализирует хранение с целью сбыта либо какие-либо иные действия с целью сбыта, преступлением является лишь сама сделка. Однако, анализируя иные составы преступлений, следует признать, что данный субъективный признак повышает общественную опасность преступления и, следовательно, самого субъекта, поэтому представляется верным уделить в УК особое внимание лицу, приобретающему драгоценные металлы, камни с целью сбыта.
На основании изложенного представляется верным дополнить ст. 223 УК примечанием следующего характера: «Лицо, приобретшее драгоценные металлы и (или) камни в нарушение установленных правил, освобождается от уголовной ответственности, если это лицо после приобретения драгоценных металлов и (или) камней добровольно заявило о содеянном и активно способствовало выявлению данного преступления, за исключением случаев приобретения драгоценных металлов и (или) камней с целью сбыта.».
Сам факт наличия умысла у приобретателя драгоценных металлов, камней на дальнейший их сбыт дает правоохранительным органам дополнительные средства доказывания причастности данного лица к совершению преступления, предусмотренного ст. 223 УК, даже в случае, если на момент приобретения вышеуказанных предметов таковых доказательств недостаточно. В то же время освобождение от уголовной ответственности лица, намеревавшегося сбыть впоследствии приобретенные предметы, ограниченные к обороту, даже при его добровольном заявлении о совершенном преступлении было бы несправедливым и необоснованным. Подобные действия следует квалифицировать либо по ч. 1 ст. 13 и соответствующей части ст. 223 УК, либо по ч. 1 ст. 14 и соответствующей части ст. 223 УК в зависимости от стадии реализации преступного умысла. Вместе с тем есть вероятность в случае недостаточности доказательств избегания уголовной ответственности первоначального сбытчика. Тем не менее предмет преступления в случае доказывания сбыта приобретателем, например путем проведения проверочной закупки, все равно будет изъят в последующем из гражданского оборота, что также является положительным результатом.
Также следует отметить, что в предложенном дополнении ст. 223 УК отсутствует как обязательное условие освобождения от уголовной ответственности выдача драгоценных металлов и (или) камней, приобретенных в нарушение установленных правил. Представляется, что данное условие не стоит делать обязательным для освобождения от уголовной ответственности, потому что к моменту добровольного заявления данных предметов по каким-либо причинам может не быть, например из-за утери, а также ввиду отсутствия, как правило, на подобных предметах каких-либо идентификационных признаков, отличающих их от иных предметов такого же рода. Сам факт добровольной выдачи предмета преступления в данном случае стоит лишь расценивать в качестве дополнительного доказательства совершения преступления.
Кроме того, необходимо затронуть иных соучастников преступлений, совершаемых в необходимом соучастии. Так, согласно примечанию к ст. 432 УК виновный в посредничестве во взяточничестве либо соучастник в даче или получении взятки освобождается от уголовной ответственности, если он после совершения преступных действий добровольно заявил о содеянном. Представляется, что указанные положения относительно соучастников дачи-получения взятки вполне применимы и к иным помимо дачи-получения взятки преступлениям, совершаемым в необходимом соучастии.
Таким образом, предложенные изменения будут способствовать реальному выявлению преступлений, совершенных в условиях необходимого соучастия, и привлечению виновных лиц к ответственности, защите интересов общества и государства, одновременно решая как задачи уголовного процесса, закрепленные в ст. 7 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь, так и задачи УК, закрепленные в ст. 2. Также следует отметить, что предложенный подход является универсальным и может быть применим помимо вышерассмотренных к любым иным составам преступлений, совершение которых возможно в необходимом соучастии. Представляется, что предложенные изменения не станут фактором, способствующим возникновению рисков криминогенного характера, так как в отношении предмета преступления, который одновременно является предметом совершаемой противоправной сделки и имеет особое значение для ее обеих сторон, в силу ч. 6 ст. 61 УК подлежит применению специальная конфискация, а также в соответствии с ч. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Республики Беларусь в доход государства взыскивается все полученное сторонами по сделке, совершение которой запрещено законодательством. Кроме того, для усиления превентивного воздействия на лиц, освобождаемых от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием, можно было бы также рассмотреть вариант осуществления в отношении их профилактического учета, предусмотренного Законом Республики Беларусь от 04.01.2014 N 122-З «Об основах деятельности по профилактике правонарушений». В то же время предложенный подход безусловно способствует выявлению лиц, представляющих наибольшую общественную опасность по сравнению с лицами, освобождаемыми от уголовной ответственности, и соответственно выявлению факта преступного поведения, в связи с чем представляется, что в данном случае цель оправдывает средства.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
- Уголовный кодекс Республики Беларусь [Электронный ресурс]: принят Палатой представителей 2 июня 1999 г.: одобр. Советом Респ. 24 июня 1999 г.: с изм. и доп. по состоянию на 4 апр. 2016 г. // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016. — 320 с.
- Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь [Электронный ресурс]: принят Палатой представителей 24 июня 1999 г.: одобр. Советом Респ. 30 июня 1999 г.: с изм. и доп. по состоянию на 4 апр. 2016 г. // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016. — 464 с.
- Гражданский кодекс Республики Беларусь [Электронный ресурс]: 7 дек. 1998 г., N 218-З: принят Палатой представителей 28 окт. 1998 г.: одобр. Советом Респ. 19 нояб. 1998 г.: в ред. Закона Респ. Беларусь от 05.01.2016 // ЭТАЛОН. Законодательство Республики Беларусь / Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. — Минск, 2016.
- Об оперативно-розыскной деятельности [Электронный ресурс]: Закон Респ. Беларусь, 15 июля 2015 г., N 307-З // Национальный правовой Интернет-портал Республики Беларусь. — Режим доступа: http://www.pravo.by/main.aspx?guid=12551&p0=H11500307&p1=1. — Дата доступа: 10.10.2016.
- Об основах деятельности по профилактике правонарушений [Электронный ресурс]: Закон Респ. Беларусь, 4 янв. 2014 г., N 122-З // Национальный правовой Интернет-портал Республики Беларусь. — Режим доступа: http://www.pravo.by/main.aspx?guid=12551&p0=H11400122&p1=1. — Дата доступа: 10.10.2016.