11. Взаимообусловленность объекта и субъективных признаков состоит в том, что не только объект определяет целенаправленность деятельности субъекта во взаимодействии с другими субъектами, но и сам субъект своими субъективными намерениями определяет или, если угодно, избирает объект преступления.
Для определения содержания общественного отношения, в соответствии с которым должен вести себя субъект, существенное значение имеют субъективные намерения лица в отношении того блага, воздействуя на которое он вступает во взаимоотношения с обладателями соответствующих благ. Субъективные намерения в составе преступления характеризуются признаками субъективной стороны состава преступления.
Более того, вне определения намерений субъекта невозможно определить и тот правом охраняемый порядок, следуя которому такие субъективные устремления могут быть удовлетворены. Не зная соответствующего порядка или содержания общественного отношения, нельзя определить и объект преступления, а без определения объекта не может быть установлено и само преступление.
Предположим, что произведен выстрел, которым человеку причинена смерть. Возможно, что совершено убийство? Возможно. Но нельзя без знания субъективной стороны поведения торопиться с выводом об убийстве, ибо это может быть и необходимая оборона, и причинение смерти по неосторожности, и несчастный случай.
Аналогичным образом факт самовольной поездки на чужом автомобиле не может получить адекватной оценки, если мы не установим цель, с которой осуществлено соответствующее действие. Если субъект намеревался присвоить автомобиль, то он вступает в отношения по обращению чужого имущества в свою собственность и совершает хищение. Но если намерением было временное пользование автомобилем, то он вступает в отношения временного заимствования имущества и будет отвечать за угон транспортного средства. Если же порядок пользования автомобилем нарушен с целью доставить тяжелобольного в медицинское учреждение для оказания неотложной помощи, то есть основания для постановки вопроса о крайней необходимости.
Следовательно, для определения содержания нарушаемого общественного отношения по поводу того или иного социального блага (что равносильно установлению самого отношения) необходимо устанавливать направление воздействия субъекта на это благо, для чего необходимо установить субъективную сторону поведения субъекта.
Именно таким образом и определяется детерминация объектом преступления субъективных признаков состава преступления. Естественно, что такая детерминация обусловливается только содержанием общественного отношения, в то время как субъективная сторона может включать и признаки, не охватываемые содержанием или безразличные для содержания объекта преступления.
12. При определении преступления как деяния необходимо обращать самое тщательное внимание на содержание преступления, что может быть определено только на основе анализа всех признаков состава преступления в совокупности.
При этом ни в коем случае нельзя ограничиваться только констатацией факта выполнения описанного в диспозиции статьи действия или бездействия как признака объективной стороны состава преступления.
Необходимо различать содержание преступления как социально опасного и запрещаемого уголовным законом поведения субъекта и деяние как содержание нарушенного общественного отношения или деяние как признак объективной стороны состава преступления.
Утверждение о деянии как о содержании нарушенного общественного отношения характеризует лишь часть преступления, поскольку содержание общественного отношения является именно всего лишь частью общественного отношения наряду с его субъектами и объектом. Кроме того, в определении объективной стороны преступления описано только запрещаемое поведение и нет прямого указания на должное поведение, которое может быть определено исключительно исходя из совокупной характеристики объекта уголовно-правовой охраны, нет и описания социальных ценностей, по поводу которых возникают, существуют и нарушаются общественные отношения.
Содержание же преступления характеризует поведение субъекта в целом с точки зрения социальной значимости такого поведения. В этой характеристике отражается и защищаемое социальное благо, и защищаемое законом поведение (социальный порядок), и запрещаемое законом поведение, и характеристика самого субъекта преступления, и характеристика его субъективных устремлений. Как видим, в этом определении содержания преступления основу составляет характеристика общественных отношений как охраняемых, так и нарушенных преступлением. С этой точки зрения содержание преступления есть конкретизированное выражение характера общественной опасности преступления определенного вида, который (характер), как известно, и определяется содержанием охраняемых уголовным законом общественных отношений и социальных благ.
В отличие от описания объективной стороны в норме Особенной части Уголовного кодекса Республики Беларусь (далее — УК Республики Беларусь) и объективированного ее проявления в поведении субъекта содержание преступления представляет собой социально-оценочную абстракцию, которая материализуется в совокупности признаков состава преступления и должна быть познаваема посредством тщательного анализа содержания уголовно-правовой нормы, отражающей волю законодателя.
Простота и очевидность содержания, например, убийства как причинения смерти не должна приводить к упрощенному пониманию содержания более сложных вариантов преступного поведения. Только из факта причинения смерти не может быть уяснен квалифицированный состав убийства с целью скрыть другое преступление или убийства из корыстных побуждений, тем более не сможет быть уяснен состав террористического акта.
Кража имущества как преступление с внешней стороны есть завладение какой-либо чужой вещью и вынос ее за пределы охраняемой территории. Однако содержанием этого преступления является вовсе не само по себе изъятие похищаемой вещи, а противоправное и безвозмездное обращение этой вещи в свою собственность. Вне такого обращения чужого имущества в свою собственность изъятие имущества не является хищением.
Весьма красноречивым примером несовпадения деяния и содержания преступления является государственная измена в форме шпионажа и шпионаж иностранного гражданина. Одно и то же деяние с точки зрения объективного проявления и одинаковое по названию существенно различается по своему содержанию, что и отражается даже в наименовании преступлений: для гражданина своей страны — это измена государству, для гражданина иного государства или лица без гражданства — это все тот же и всего лишь шпионаж.
13. Содержательный аспект преступного деяния должен быть превалирующим и при анализе преступлений со специальными субъектами.
Служебный подлог в соответствии со ст. 292 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК Российской Федерации) есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, что с внешней стороны выражается в написании текста, подписании, проставлении печати и т.п. Однако с содержательной точки зрения служебный подлог выражается в выпуске в официальное обращение заведомо ложной информации, зафиксированной в официальном документе. Вне этого содержания простая подделка документа теряет значение служебного подлога, хотя бы и был подделан официальный документ.
Игнорирование содержания преступления и оперирование исключительно его объективным проявлением лежат в основе многих распространенных заблуждений, отражающихся непосредственно на квалификации преступлений. Одним из наиболее закоренелых заблуждений такого рода является утверждение о том, что выполнение общим субъектом части деяний преступления со специальным субъектом является соисполнением преступления (перемещение имущества при присвоении, применение насилия при изнасиловании и т.п.). Забавно будет смотреться привлечение к уголовной ответственности в качестве соисполнителя вынесения заведомо неправосудного приговора подсудимого, который по сговору с судьей придумал обвинение или оправдание и изготовил приговор.
14. Общественно опасное деяние, указанное в диспозиции статьи в качестве признака объективной стороны состава преступления, может осуществить или исполнить только субъект, являющийся стороной нарушаемого объекта преступления.
Если верна посылка (а она, вне всяких сомнений, верна), что нарушить обязанность может только то лицо, на которое такая обязанность возложена, то верным следует признать и утверждение, что преступное нарушение объекта уголовно-правовой охраны может осуществить только тот субъект общественного отношения, на которого возложена соответствующая обязанность.
Указанное означает, что совершить или исполнить преступление может только то лицо, которое является субъектом охраняемого уголовным законом общественного отношения (конечно же, при этом нельзя забывать обо всех иных признаках субъекта преступления).
Иными словами, исполнителем преступления может выступать только то лицо, которое обладает объектным статусом субъекта преступления.
15. Положение об исполнителе преступления как о субъекте нарушаемого объекта преступления является универсальным и не зависит от особенностей охраняемых общественных отношений и включаемых в его структуру субъектов.
В тех случаях, когда субъектом нарушаемого общественного отношения может быть любое лицо, принято говорить о том, что субъект данного преступления общий.
Если же субъектом нарушаемого общественного отношения могут быть только те лица, которые обладают каким-либо дополнительным (специальным) признаком, то принято говорить о том, что субъект данного преступления специальный.
Таким образом, включенность субъекта преступления в структуру нарушаемого им общественного отношения позволяет предложить именно это обстоятельство в качестве критерия определения роли соучастников в совместном совершении преступления и выявления роли исполнителя и соисполнителя преступления. Сообразно с этим можно утверждать, что:
- исполнителем и соисполнителем преступления может выступать только субъект нарушаемого общественного отношения;
- лица, не являющиеся субъектами нарушаемого отношения, могут выступать только в роли подстрекателя, организатора или пособника преступления и являются таковыми даже в том случае, когда они выполняют действия, образующие деяние объективной стороны состава преступления или его часть.
Приведенные положения не могут ограничиваться только случаями совершения преступления со специальным субъектом и должны быть универсальными, что можно проиллюстрировать на примере некоторых преступлений.
16. Несмотря на изложенное в п. 15 положение, необходимо различать понятия «может выступать исполнителем» и «следует признавать или является исполнителем», т.е. не всякое лицо, которое обладает объектным статусом субъекта преступления, должно признаваться исполнителем преступления даже в тех случаях, если оно выполняет полностью или частично действия, образующие объективную сторону преступления.
Исполнителем преступления следует признавать только то лицо, которое обладает объектным статусом субъекта преступления и совершает деяние, определяющее содержание осуществляемого преступления.
Выскажем мысль, весьма непривычную для исследователей преступлений против собственности. Принято считать, что оказание содействия в выполнении объективной стороны кражи, если содействующее лицо при этом не имело корыстного мотива и не получило для себя ничего из похищенного, должно квалифицироваться как соисполнительство в краже. Однако субъект не вступал в отношения по обращению чужого имущества в свою собственность, он лишь оказал содействие другому лицу в таком обращении, а потому такой субъект должен признаваться пособником преступления, а не его соисполнителем.
Если два субъекта совместно совершают изъятие чужого имущества, но только один из них присваивает это имущество, а второй действует не из корысти (например, из ложно понятого чувства товарищества), то исполнителем хищения имущества будет только тот субъект, который обратил это имущество в свою собственность, поскольку содержание хищения заключается именно в нарушении порядка обращения чужого имущества в свою собственность, а вовсе не в «завладении чужим имуществом или правом на имущество», как об этом указано в примечании к главе 24 УК Республики Беларусь. Именно на такое прочтение содержания хищения наталкивает понимание его объекта — отношений собственности в части присвоения себе чужого имущества. Соисполнителями хищения должны считаться только те лица, которые становятся субъектами нарушаемого общественного отношения и обращают чужое имущество или его часть в свою собственность.
То же относится и к преступлениям со специальными субъектами. Не специальный субъект может только оказать содействие специальному субъекту в нарушении уголовно-правового запрета. Например, сколько бы присваиваемого имущества ни перемещало лицо, которому такое имущество не вверено, оно никогда не сможет присвоить это имущество ни полностью, ни частично, следовательно, оно никогда не сможет быть ни исполнителем, ни соисполнителем хищения путем присвоения. Присвоить имущество может только то лицо, которому это имущество вверено, только это лицо является субъектом нарушаемого общественного отношения. Равно нельзя похитить имущество путем злоупотребления служебными полномочиями, если у субъекта нет таких полномочий в отношении этого имущества.
Не обладая объектным статусом специального субъекта преступления, общий субъект не может совершить деяние, образующее содержание данного конкретного преступления, — присвоить вверенное имущество.
В обоих из описанных случаев хищения лица, которые не совершали образующее содержание преступления деяние, выступают в роли технических пособников, обеспечивающих совершение самого преступного деяния исполнителем.
Следовательно, совершение одних и тех же действий, которые описаны в статье как образующие объективную сторону состава преступления, может признаваться как исполнением или соисполнением преступления, так и пособничеством совершению преступления в зависимости от того, совершены ли такие действия субъектом нарушаемого общественного отношения.
При этом не следует акцентировать внимание исключительно на интересах субъекта в совершении преступления, еще раз оговоримся, значение имеет содержание нарушаемого объекта. В противном случае можно дойти до абсурдных утверждений о признании пособником лица, которое выполняет действия, образующие объективную сторону таких преступлений, как, например, уничтожение имущества или убийство. В отличие от хищения, когда нарушается порядок обращения имущества в собственность, при уничтожении имущества лицо, выполняющее соответствующие действия, лично вступает в отношение и является непосредственным субъектом нарушаемого общественного отношения, а потому признается исполнителем или соисполнителем независимо от того, в своих или чужих интересах он уничтожил чужое имущество.
17. Единое для всех видов субъектов — исполнителей преступлений положение может быть следующим: совершить преступление определенного вида в качестве его исполнителя может только то лицо, которое обладает всеми необходимыми, включая дополнительные специальные, признаками субъекта охраняемого общественного отношения.
Из этого утверждения с неизбежностью следует и ограничение: если субъект не обладает признаками субъекта охраняемого общественного отношения, то он не может быть исполнителем преступления данного вида.
Лица, которые не обладают объектным статусом субъекта преступления, могут участвовать в совершении преступления в качестве его подстрекателей, организаторов или пособников.
Следовательно, исполнителем преступления как с общим, так и со специальным субъектом следует признавать только то лицо, которое:
- обладает объектным статусом субъекта совершаемого преступления и
- выполняет деяние, определяющее содержание совершаемого преступления.
18. Поскольку соисполнителями любого преступления являются лица, совместно выполняющие объективную сторону состава преступления, постольку соисполнителями преступления могут быть признаны только те лица, каждое из которых является субъектом совместно нарушаемого общественного отношения, т.е. обладает объектным статусом субъекта преступления данного вида.
Соответственно если круг субъектов нарушаемого общественного отношения ограничен специальным признаком, то соисполнителями преступления со специальным субъектом могут быть только те субъекты, которые в качестве субъектов нарушаемого общественного отношения обладают и указанным специальным признаком. Данное положение может быть определено более лаконично: соисполнителями преступления со специальным субъектом могут быть только соответствующие специальные субъекты.
Общие субъекты (лица, не обладающие требуемым специальным признаком) в принципе не могут быть специальными субъектами общественных отношений со специальными субъектами, а потому они не могут выступать в качестве соисполнителей преступлений со специальными субъектами.
19. Нельзя ставить знак равенства между совершением действий, объективно сходных с действиями, образующими объективную сторону состава преступления, и совершением преступления. Внешнее сходство не может и не должно предрешать юридическую оценку. Субъект преступления исполняет не просто указанное в законе действие, он исполняет преступление. Само же по себе действие не является преступлением вне его связи с определенными обстоятельствами, совокупность которых и превращает действие в преступление.
Именно юридическая сущность определенных действий упускается из виду сторонниками признания соисполнительством выполнения части объективной стороны не специальным субъектом при совместном совершении преступления со специальным субъектом и в иных рассматриваемых случаях. И эта юридическая сущность указывает на то или иное действие как на преступление и позволяет отграничивать исполнение преступления и содействие его исполнению. При такой форме хищения, как присвоение, юридическую сущность преступления составляет именно присвоение вверенного имущества, а не перетаскивание имущества в пространстве различного рода помощниками.
Таким образом, если субъект не включен в структуру нарушаемого объекта преступления, то, каким бы ни было сходство его действий с объективной стороной состава преступления, он никогда не сможет совершить это преступление в качестве исполнителя или соисполнителя.
Например, действия посредника во взяточничестве с внешней стороны сходны с выполнением части действий, образующих объективную сторону получения взятки и дачи взятки. Однако это чисто внешнее сходство, которое лишено юридической сущности таких преступлений. Принимая предмет взятки от взяткодателя, посредник не принимает взятку в смысле совершения преступления, предусмотренного ст. 290 УК Российской Федерации, более того, он в принципе не может принять взятку. Передавая предмет взятки взяткополучателю, посредник не дает взятку в смысле совершения преступления, предусмотренного ст. 291 УК Российской Федерации, более того, посредник не может дать взятку, ибо в этом случае ликвидирует себя как посредника.
Действия посредника не заменяют и не могут заменить действия взяткодателя по даче взятки, равно как и действия взяткополучателя по принятию взятки. Каждый из названных субъектов должен самостоятельно вне учета действий посредника выполнить объективную сторону своего преступления: взяткодатель должен дать взятку, а взяткополучатель должен принять взятку. Причем каждый из субъектов должен выполнить объективную сторону своего преступления в полном объеме в соответствии с ее описанием в соответствующей статье Особенной части УК Республики Беларусь. Посредник во взяточничестве содействует только одному второстепенному обстоятельству — он приближает предмет взятки к взяткополучателю. Но дать взятку должен и может только сам взяткодатель, а принять взятку должен и может только сам взяткополучатель.
С изложенной точки зрения не специальный субъект не может быть исполнителем преступления со специальным субъектом, поскольку не является и в принципе не может являться субъектом охраняемых конкретной статьей УК Республики Беларусь общественных отношений. Тот факт, что не специальные субъекты могут выполнять часть действий, образующих объективную сторону преступления, совершаемого специальным субъектом, не является основанием для признания выполнения таких действий не специальным субъектом соисполнительством.
Не специальный субъект, выполнивший объективную сторону преступления со специальным субъектом, является пособником преступления.
20. Содержание двухобъектного преступления со специальным субъектом образует нарушение специальным субъектом его прав и обязанностей по основному объекту, в том числе и по отношению к дополнительному объекту. Исполнителем двухобъектного преступления со специальным субъектом может выступать только лицо, являющееся специальным субъектом основного общественного отношения.
Субъект, который не обладает признаками специального субъекта, не может совершить двухобъектное преступление со специальным субъектом даже в том случае, когда причиняет вред дополнительному объекту. Объясняется данное положение тем непременным обстоятельством, что причинение вреда дополнительному объекту в двухобъектном преступлении осуществляется исключительно посредством нарушения основного объекта, чего не специальный субъект сделать не может, ибо не является специальным субъектом нарушаемого общественного отношения.
Не будучи специальным субъектом общественных отношений, общий субъект не может нарушить никаких специальных обязанностей, которые возлагаются только на участника (специального субъекта) таких общественных отношений, а потому не может выполнить и ни одного деяния, образующего объективную сторону преступления со специальным субъектом.
21. Соисполнителями двухобъектного преступления со специальным субъектом следует считать только тех субъектов, которые являются субъектами основного объекта уголовно-правовой охраны. Указанные субъекты для признания их соисполнителями должны совершить действия, образующие нарушение основного объекта двухобъектного преступления со специальным субъектом. Если в таком преступлении какой-либо из субъектов совершает только действие по причинению вреда дополнительному объекту, то он не является в данном преступлении специальным субъектом и не признается соисполнителем, к нему применяются положения об общем субъекте.